Зураб Анджапаридзе

Грузинский кумир итальянских любителей оперы

Зураб всегда мечтал быть именно (и исключительно!) тенором; увы, самостоятельно определить тип своего голоса Анджапаридзе затруднялся – он мог оказаться либо тенором, либо баритоном.

Родился Зураб в Кутаиси; петь он учился в Тбилисской консерватории. Интересно, что учеба Анджапаридзе в консерватории вполне могла прерваться, толком не начавшись; виной тому чуть было не стал сам певец. Зураб всегда мечтал быть именно (и исключительно!) тенором; увы, самостоятельно определить тип своего голоса Анджапаридзе затруднялся – он мог оказаться либо тенором, либо баритоном. Организовав с помощью друга себе прослушивание, Зураб заранее решил, что обучение на баритона он проходить не будет – и просто-напросто бросит консерваторию, если педагоги выяснят, что тенор из него не выйдет. Вынесенный на прослушивании вердикт педагогов, впрочем, вокальную карьеру Зураба спас – он оказался явным и однозначным тенором.

Наставником Анджапаридзе был Давид Ангуладзе – в высшей степени известный педагог, когда-то сам блиставший на сцене Тбилисской оперы. Зураб также опробовал полученные навыки на практике именно в Тбилисской опере; практический опыт он получил абсолютно бесценный – опера эта по праву считалась одним из ключевых театров всего Союза. После 7 сезонов в Тбилиси, однако, Анджапаридзе решил попробовать силы на принципиально новом уровне – и отправился завоевывать Москву.

Первая попытка закончилась крахом – после прослушивания Анджапаридзе получил отказ. Зураб вернулся в Тбилиси, однако через некоторое время его пригласили назад в Москву. Как оказалось, все изменил визит в Москву самого Марио дель Монако (Mario Del Monaco) – выдающегося итальянского оперного тенора невероятного таланта. Прошедшая в Большом постановка 'Кармен' считается классикой оперного искусства и по сей день. Произведенный дель Монако на московских зрителей эффект был столь силен, что руководство решило постараться найти себе

тенора подобного рода – и как раз тогда им и вспомнился недавний соискатель из Тбилиси. На полученное приглашение Анджапаридзе согласился; так и началась его карьера в Большом театре. Выступал в Большом Зураб в период с 1959-го по 1970-й.

Ролей за 11 лет Анджапаридзе исполнил немало – режиссеры охотно использовали его в постановках самого широкого толка. Лучше всего Зурабу давались романтические герои итальянской и русской классики; лучшей из 'итальянских' его ролей по праву считается Радамес (Radames) из 'Аида' (Aida) Джузеппе Верди (Giuseppe Verdi), а лучшей ролью в русской опере – роль Германа из 'Пиковая дама'.

Именно Герман сделал Зураба Анджапаридзе звездой мирового уровня; так, в 1964-м именно в этом образе певец завоевал сердца завсегдатаев миланского Ла Скала (La Scala). Кому-то может показаться, что романтическому Анджапаридзе вряд ли удалось бы хорошо вжиться в столь сложную роль; Зураб, однако, привлек слушателей именно не вполне тривиальной трактовкой знакомого любителям оперы образа. Традиционно хладнокровный, сухой и расчетливый Герман в его исполнении обрел страстность и силу – что многие оценили, как ход чрезвычайно удачный.

Оставил Большой Анджапаридзе в 1970-м. В том году театр гастролировал в Париже; в местной прессе прошел ряд довольно едких рецензий на выступление Зураба. Помимо прочего, рецензенты отмечали, что юных романтических персонажей уже немолодому (и не особо стройному) Анджапаридзе изображать просто непристойно. В адрес оперного певца подобная претензия звучала по меньшей мере глупо – очень и очень многие исполнители отличались довольно солидными габаритами, что на качестве их пения не сказывалось ничуть. Зураб, впрочем, терпеть оскорбления не пожелал – и театр бр

сил.

Вернувшись на родину, он устроился в Тбилисскую оперу. Играл он в постановках самого широкого толка; помимо прочего, в его репертуаре большое место занимали произведения грузинских мастеров. К сожалению, местными постановками все и ограничивалось – вернуться на международный уровень после ухода из Большого Зурабу так и не удалось. Некоторое время Анджапаридзе занимал должность директора театра; впрочем, руководить ему не понравилось – административные дела Зураба раздражали, да и командовать своими собственными друзьями певец не желал. Параллельно с выступлениями Зураб преподавал – сначала в своей альма-матер, Тбилисской консерватории, затем – в Театральном институте. Считается, что именно Зурабу Анджапаридзе 'путевкой в жизнь' обязан целый ряд видных грузинских певцов нашего времени.

Зураб Анджапаридзе женился дважды; в первом браке – впоследствии распавшемся без каких-либо особо явных причин – у него родилась дочь. Второй ребенок Зураба появился на свет уже во втором браке; самому ему на тот момент исполнился уже 61 год. О сыне Анджапаридзе мечтал давно – и его вторая супруга смогла исполнить его желание; для Зураба наследник стал своеобразной формой бессмертия – певец неоднократно говорил, что даже после смерти в какой-то степени будет жить в своем сыне.

Скончался Зураб Анджапаридзе 12 апреля 1997-го; на момент смерти ему было 69 лет. На родине Анджапаридзе хорошо помнят и по сей день – так, через пять лет после смерти на могиле певца был установлен бронзовый бюст. Похоронен он рядом с могилами двух других видных деятелей грузинской музыки – Вано Сарджишвили и Захария Палиашвили.

Сравнительно недавно вдова Зураба Анджапаридзе, Манана, основала благотворительный фонд имени покойного мужа