Зоя Миронова

Зоя Миронова: Врач без сердца — холодный ремесленник

Спросите у Майи Плисецкой, Владислава Третьяка, Юрия Власова, Ильзы Лиепа и многих-многих менее знаменитых артистов и спортсменов: кто такая Зоя Сергеевна Миронова? Кто-то скажет: легенда, кто-то — «золотые руки», сотни людей назовут ее спасительницей. Она была одним из основателей отделения балетной и спортивной травмы Центрального института травматологии и ортопедии (ЦИТО), главным врачом олимпийских команд Cоветского Союза, награждена многими орденами и медалями. И по сей день моя собеседница — в строю.

— Зоя Сергеевна, вы хирург, причем оперируете суставы. Не тяжела ли для женщины эта работа?

— А почему вы считаете, что женщина — существо слабое? Когда надо, она должна проявить силу, в частности, оперировать, стоя у стола, по 8 часов. Я работаю здесь, в ЦИТО, уже 50 лет. В спортивной травме переломы не так уж часты, основные беды случаются с суставами: коленными, тазобедренными, голеностопными. Раньше травмы были более легкими, сейчас игры ужесточились, применяется прессинг, соответственно и травм — больше. К сожалению, у спортсменов, которые прожили большую спортивную жизнь, возникают боли в коленях, но особенно — в тазобедренном суставе. Почему? Сказывается прошлая нагрузка. Поэтому мы стали сейчас плотно заниматься артистами балета и спортсменами-ветеранами. (При нашем разговоре присутствовала одна из многочисленных пациенток профессора Мироновой — в прошлом балерина, потом атташе по культуре посольства Советского Союза в США Галина Утехина. Время от времени она просила слово, которое мы ей с удовольствием предоставляли — В. Н.) Правда, женщин ветеранами называть нельзя, как и спрашивать их возраст. Между прочим, одна итальянская хорошая актриса сказала: «Не прячьте моих морщин — они мне очень дорого достались!»

— У вас, кстати, Зоя Сергеевна, морщин очень мало…

— Спасибо. Я еще совсем молодая: мне всего 89 лет.

— Вы, ваши сыновья и внук избрали профессию врача. А до вас были в вашем роду врачи?

— Нет, в моем роду врачей не было. Если же говорить о становлении спортивной травмохирургии, то первый человек, который начал ею заниматься, это профессор Абрам Моисеевич Ланда. Его докторская диссертация была посвящена повреждениям коленного сустава.

— Вы занимались большим спортом, дважды становились чемпионкой Союза по конькам. Вас преследовали травмы? Или решение пойти в спортивную медицину основано на печальном опыте других спортсменов?

— Я хотела стать спортивным врачом. Почему? Еще до войны я ездила, будучи студенткой мединститута, в качестве медсестры с велопробегом Москва — Харьков — Киев — Минск — Москва. Муж мой, Павел Дмитриевич Миронов, был спортсменом, заслуженным мастером спорта, заслуженным тренером. А дети стали врачами потому, что я приходила с работы и рассказывала об операциях, о том, что случилось за день.

— Какая травма встречается у спортсменов чаще всего?

— Повреждение колена. Она встречается и у футболистов, и у хоккеистов, и у легкоатлетов — у всех. Ну а повреждение тазобедренного сустава присуще пожилым спортсменам.

— Поговорим о колене. В чем смысл артроскопии? Для ее проведения приходится сверлить кость?

— Бог с вами! Чтобы вам было понятно, покажу на модели коленного сустава (Зоя Сергеевна берет в руки стоящую на столе модель и начинает мне объяснять. — В.Н.) Артроскопией мы начали заниматься в конце 80-х годов. До нее все операции делались открыто, то есть делались разрезы на коже здесь, здесь и здесь (показывает) и ставился диагноз. Теперь больной лежит, согнув колено, мы вводим в суставную щель тонкий, как игла, световод и освещаем коленный сустав изнутри. Хирургу видно все, что произошло: поврежден ли мениск, жировое тело и так далее. Точно так же можно осмотреть тазобедренный сустав, артроскопией которого мы начали заниматься первыми в мировой медицине.

— Какое место, Зоя Сергеевна, занимает российская спортивная медицина в ан

алогичной мировой?

— Судите сами. Многие наши спортсмены едут оперироваться, скажем, по поводу травмы колена, в Германию. Потом возвращаются домой, и мы все переделываем. Мы оперируем не хуже, если не лучше, чем в той же Германии, но, надо признать, отстаем в технологии, в материалах. Но это — наша общая беда.

— Несколько слов о вашем коллеге — хирурге Гаврииле Илизарове.

— Это был очень талантливый человек, но, по-моему, больше все же он был инженером. У него, к сожалению, не сложились отношения с бывшим директором нашего института Вячеславом Васильевичем Волковым, который занимался теми же проблемами, что и профессор Илизаров.

— Какие новые веяния имеются в вашей специальности или в смежных?

— Расскажу о новом увлечении. Многие девушки хотят исправить искривленные ноги. Стали делать специальные операции в Горьком, Москве, где-то еще: перебивают голень и так далее. Профессору Закирову, сделавшему больше 10 таких операций и докладывавшему о них на обществе травматологов и ортопедов, я задаю вопрос: а что будет с этими девочками через двадцать лет? Он пожал плечами: не знаю. И я не знаю, но могу предположить… Поэтому: семь раз отмерь, прежде чем резать!

— Говорят, внуков любят больше, чем детей. Вы кого больше любите?

— Трудно сказать. Я люблю своих сыновей, а внуков учу жизни. У меня и правнук есть один — Лешка. А всего у меня два сына, три невестки, пять внуков и один правнук. Хотите, фотографии вам покажу? Это старший — Николай Павлович, главный врач Волынской больницы. Младший, Сергей Павлович, вон, видите, в футбол играет, — директор нашего института. А вот рядом со мной жены Всеволода Боброва и Льва Яшина. На этой фотографии я с Самаранчем. Сперва он был послом Испании в Советском Союзе, потом много лет — президентом Олимпийского комитета. Он Россию очень любит, поэтому Москва получила Олимпийские игры 1980 года. У меня, кстати, кроме ордена Ленина, есть два олимпийских ордена. А теперь во главе Олимпийского комитета француз Рогге — травматолог. Это очень, я считаю, показательно! А где фотография Юры Власова?

(В разговор вступает Галина Утехина).

— Я была переводчицей у Юрия Власова, когда он поскандалил с Фиделем Кастро. Дело было на Кубе. Вождь кубинского народа, показывая на Юру, сказал: «Ему надо много есть, дайте ему еще!» Юре, человеку тонкому, интеллигентному, это не понравилось. Ел он, кстати, как нормальный человек, в отличие от его соперника — Леонида Жаботинского, съедавшего за один присест десяток котлет.

— А что за история случилась на Олимпийских играх в Токио, когда Жаботинский победил Власова?

— Он поступил нечестно: заявил один вес, а взял другой. Это был хладнокровный, циничный человек, в отличие от тонкого, умного Власова.

— Юру Власова (теперь продолжает Зоя Сергеевна) мы оперировали: у него болел позвоночник. Все прошло хорошо, но случилось несчастье. Очаровательная молодая жена Власова, художница, внезапно, едва ли не на Юриных глазах, скончалась. Это, мне кажется, повлияло на психику замечательного спортсмена и человека. Я не назвала вам еще двух моих больных: Эльдара Рязанова, которого я дважды оперировала, и актрису Татьяну Окуневскую.

— Последний вопрос, Зоя Сергеевна. Каким главным качеством должен обладать врач?

— Он должен сострадать больному. Врач без сердца — холодный ремесленник, и больные это очень хорошо чувствуют.