'Если никто не собирается изобретать посудомоечную машину, то это, в конце концов, сделаю я!', - именно эту фразу произнесла однажды Жозефина Кокрейн, после того как не досчиталась очередного блюдца из своего любимого китайского сервиза. А 31 декабря 1885 года в Иллинойском филиале Патентного бюро США была запатентована 'Машина, моющая посуду'.
Жозефина Кокрейн, иногда - Джозефина Кокрейн (Josephine Cochrane) родилась в 1839 году в штате Огайо (Ashtabula County, Ohio). Была он правнучкой весьма известного человека, изобретателя парохода Джона Фитча (John Fitch). Росла девочка в атмосфере инженерного творчества, в семье постоянно звучали разговоры об изобретениях и механизмах. Семья ее родителей была весьма обеспеченной, и Жозефине, когда она повзрослела, не приходилось слишком сильно заботиться о финансовой стороне жизни. Так, вела она светский образ жизни, много развлекалась, и в целом не думала о таких вещах, как мытье посуды. Впрочем, постоянная битая посуда ее раздражала, и это раздражение перешло к решительным действиям, когда она поняла, что ее любимый сервиз скоро окажется перебит весь.
Так, сказав свою вошедшую в историю фразу: 'Если никто не собирается изобретать посудомоечную машину, то это, в конце концов, сделаю я!', она отправилась в сарай на заднем дворе своего дома.
Очень скоро ее изыскания приобрели уже вынужденный характер – внезапно умер муж Жозефины, и вдове пришлось подумать, как обеспечивать себе достойный уровень жизни. Тогда-то Кокрейн и сделала ставку на свое изобретение, поняв, что если машина для мытья посуды окажется жизнеспособной, то ей обеспечено безбедное существование, а заодно и целая посуда.
Ее опыты не затянулись надолго, и через несколько месяцев Жозефина Кокрейн представила миру свое детище. Внешне машина представляла собой круглую деревянную бадью, посередине которой шла металлическая ось. Она напоминала собой существующие тогда стиральные машины. На ось укладывалась специальная сетка для посуды, а снизу к оси шел привод парового двигателя. Конечно же, Жозефина, которая была родом из семьи, напрямую связанной именно с паровыми двигателями, не стала искать другие решения. Так, турбина парового двигателя нагревала воду под сеткой, а также вращала сетку с посудой.
Многократные испытания убедили изобретательницу, что м
ашина ее работает превосходно – посуда после цикла оказывалась безупречно чистой и настолько же целой.
Свою 'Машину, моющую посуду' Кокрейн представила в Патентное бюро, указав в сопроводительном письме, что после мытья в ее машине посуду даже не придется протирать – высокая температура процесса высушит ее сама. Впрочем, именно этот момент оказался впоследствии спорным – по некоторой информации, посуда после мытья оставалась мокрой. Но это были уже детали, а в целом посудомоечная машина Жозефины Кокрейн получила путевку в жизнь.
Наладив производство, Жозефина принялась принимать заказы. Известно, что Кокрейн вела и довольно широкую рекламную кампанию в местной прессе, и вскоре чудесной машиной под брэндом 'Cochrane Dishwasher' заинтересовались рестораны, гостиницы и кафе.
Настоящий фурор произвела Жозефина на Всемирной выставке в Чикаго (Chicago World's Fair) в 1893 году, где получила не только восхищение публики, но и награду победительницы.
Машины ее продавались сначала довольно неплохо, проблема была лишь в том, что для отдельных потребителей агрегат оказывался весьма дорогим. Так, кормильцам-мужчинам было попросту невдомек – зачем платить за машину, моющую посуду, если они уже платят служанкам, которые моют эту самую посуду? Звучали и отдельные жалобы – кто-то говорил, что на посуде после мытья остается мыльная пена, кто-то сетовал на непомерно большое потребление горячей воды.
Позже изобретательница и предпринимательница стала основателем компании 'Garis-Cochran Manufacturing Company', в свою очередь ставшей позднее частью 'KitchenAid', а затем – 'Whirlpool'.
Машины Кокрейн со временем усовершенствовались, а сама Жозефина вошла в мировую историю не только как изобретательница, но стала иконой феминистского движения.
Жозефина Кокрейн прожила до 74 лет и умерла 3 августа 1913 года. 'Если бы я знала всё, что я знаю сейчас, у меня никогда не нашлось бы храбрости начать', сказала она как-то в конце жизни.