Жан-Ив Тибоде

Жан-Ив Тибоде, пианист: <Фрак и белая бабочка - это так старо!>

Если ты выходишь на сцену, ты должен быть хорошо одет — просто из уважения к публике. Но мне кажется, что фрак и белая бабочка — это так старо! Двести лет одно и то же! И я стал пытаться что-то изменить....

В Концертном зале имени Чайковского дал сольный концерт один из самых успешных пианистов мира Жан-Ив Тибоде. Перед выступлением он ответил на вопросы обозревателя нашей газеты.

- Вы играете джаз, выступаете с оперными звездами, работаете в кинематографе. А без этих вещей пианист может сегодня сд

елать громкую карьеру?

- Безусловно. Большинство пианистов без этого обходятся. Я просто получаю от этого удовольствие. Выступать с певцами, например с Чечилией Бартоли, Рене Флеминг, для меня праздник. Я обожаю человеческий голос. Джаз я всегда любил. Но для меня это прежде всего отдых, релаксация

. А что касается кино, это совершенно новый мир, очень интересный. Я уже много лет живу в Лос-Анджелесе, практически внутри Голливуда. У меня там много друзей. Раньше киномузыка и классическая музыка были очень близки. Крупные композиторы писали музыку для кино. В России тоже — Шостаковича вспомните

. И мне кажется, эту связь важно сохранять. Для имиджа классической музыки, в частности. Потому что кинематограф приходит к миллионам людей.

- Среди ваших коллег по сцене Дмитрий Хворостовский. Вы с ним дружите?

- Да, я его очень люблю. Он прекрасный друг. Помню, он был в Америке с Ольгой Бород

иной. И у них должен был состояться концерт во Флориде с симфоническим оркестром. За два дня до концерта оркестр забастовал. Агент Хворостовского и Бородиной позвонил мне и сказал: "Я знаю только одного человека, который может заменить целый оркестр, это вы". Я был свободен и прилетел. И у нас был ф

антастический концерт! Романсы Рахманинова с Димой, романсы Чайковского с Ольгой, дуэты Россини, Моцарта.

- Первое, что выскакивает на вашем сайте, — это история про красные носки.

- О, она закончена. Уже несколько лет назад. Просто однажды, еще в молодости, я надел на концерт вместе с фраком к

расные носки. И всем так понравилось, что восемь или десять лет подряд я всегда надевал на свои сольные концерты красные носки.

- У вас их много, наверное, скопилось.

- Целая коллекция! Их не просто найти, между прочим. Знаете, где я их покупал? В очень специальном месте — в Риме, магазин "Гама

релли". Это магазин для пап и кардиналов в Ватикане. Последний мой концерт в красных носках состоялся в 2000 году в Сан-Франциско.

- А вообще это важно, как одет пианист на сцене?

- Я считаю, важно. Если ты выходишь на сцену, ты должен быть хорошо одет — просто из уважения к публике. Но мне каж

ется, что фрак и белая бабочка — это так старо! Двести лет одно и то же! И я стал пытаться что-то изменить. В последнее время мои концертные костюмы 8шьет прекрасный английский дизайнер Вивьен Вествуд. Это не что-то сумасшедшее, как для Мадонны, но все же нечто необычное.

- Вы ведь когда-то были

в Москве?

- Я приезжал в 1986 году. Один концерт был в Музее Глинки, и еще по концерту я сыграл в Таллине, Риге и Вильнюсе. Помню, Москва выглядела довольно серо. Не было ярких цветов. Зато люди были такие добрые, теплые, внимательные, и публика фантастическая. Возможно, одна из лучших в мире. А о

тносительно недавно я играл в Петербурге сольный концерт и с оркестром Темирканова. Провел там пять дней. Это, конечно, феноменальный, неправдоподобный город. И снова публика была невероятная! У вас тут огромные традиции, уважение к классической музыке, знание ее. Это все очень трогательно.

- Чт

о вы думаете о роли конкурсов в судьбе музыканта?

- Если ты вдруг выигрываешь большой конкурс, то на следующий день ты звезда. Но часто ты еще не готов для такой жизни — для нее нужны годы учебы, опыт. И очень часто молодые люди, победившие на том или ином конкурсе, пару лет остаются на виду, а пот

ом куда-то исчезают. К тому же 50 лет назад было несколько фортепианных конкурсов — Чайковского, королевы Елизаветы, еще пара. А сейчас их пять тысяч. Так что они не так уж важны. Зато есть телевидение, интернет, CD, DVD. Множество других, более легких способов делать паблисити.

- Вы занимались

в Парижской консерватории у Люсиль Декав, ученицы Равеля. Она что-нибудь рассказывала про него?

- О, да! Это потрясающе! Как если бы я общался с человеком, который был знаком с Бетховеном или Листом. Она и Прокофьева знала, когда тот жил в Париже. Рассказывала мне, что обедала с ним каждую среду.