Заур Болотаев

Поменяется индустрия - поменяется зритель

В воскресенье, 27 января, на канале ТНТ стартует новый мистический триллер - сериал «Моими глазами», главная особенность и новаторство которого - в необычной манере съемки, называемой "субъективная камера": все, что будет происходить на экране зрители увидят глазами героев. Это первый проект на нашем телевидении, полностью снятый на субъективе. Сериал будут показывать "вертикально" - всего один раз в неделю, зато целых три серии подряд. Мы поговорили с режиссером, продюсером и оператором сериала Зауром Болотаевым, о том как важно смотреть зрителю в глаза, об изменениях в индустрии, научной фантастике, медийных лицах, новаторстве на ТВ и о том, как правильно "войти в пустоту".

Заур, расскажите, пару слов о проекте?

- Пару слов и не получится, сюжет очень сложный, всего у нас 19 серий, и практически все они сняты глазами разных персонажей.

Каждая серия - это отдельная история или же есть какой-то общий сюжет, который все серии объединяет?

- Есть сквозной сюжет, который идет через все 19 серий и связывает все эпизоды, плюс в каждой серии есть личная история одного из персонажей. Для того, чтобы сюжет работал, чтобы героя любили, нужно, чтобы он был понятен, раскрыт.

Как появилась идея создания такого проекта?

-Илья Куликов написал сценарий, в котором изначально предполагалось, что всё будет снято на субъективную камеру. Сначала он долго, где-то полтора года, пролежал на полке, никто не хотел его снимать, и только потом он попал мне в руки.

Почему вы решились за него взяться?

-Я был оператором, потом стал режиссером, и мне в этом плане намного проще, потому что режиссеру, который не владеет операторским мастерством сложно объяснять такую идею. Она заключалась в том, чтобы актеры снимали сами, потому что, если снимает оператор, то движения камеры очень техничные, а если снимает актер, что в итоге и получилось, то движения камеры будут более естественны. Но при этом, если на человека просто надеть камеру, и он начнет ею в разные стороны болтать, то будет так называемый «салат», ничего не будет понятно. Нужны опорные точки, чтобы, например, не отрезались головы в кадре, чтобы все, что сюжетно важно, было видно.

А во-вторых, мне просто понравилась история. В каких-то местах она жесткая, в ней есть натурализм, она отображает реальную жизнь школьников, ментов, следователей прокуратуры, врачей, одиноких матерей и т.д. В одном сериале можно показать много разных персонажей со своей судьбой, своими переживаниями. Получается, каждая серия как отдельная история. Плюс общий мистический сюжет, который тоже интересно делать.

В фильме присутствует какая-то темная сила, которая управляет персонажами?

- Не совсем темная сила. Когда смотришь, например, «Властелин колец» и другие подобные фильмы, то это все-таки сказки, а здесь - научная фантастика. Это принципиальный момент, потому что человечество когда-нибудь дойдет до того, что будет изучать подобные явления, которые есть у нас в сериале.

Все-таки субъективная камера - это формальный прием киноязыка. Вы как режиссер можете ответить, зачем он вам нужен?

- Вот есть фильм «Вход в пустоту», все в него мне тыкают, что мы его повторяем, но там только первые 45 минут снимаются на субъективе, а потом камера начинает летать, и мы видим персонажа, видим его затылок, его реакцию. Когда показывают «Ведьму из Блэр» или что-то такого плана, там тоже не субъективная камера, а съемка на любительскую камеру, которая в любой момент может перейти на другую точку. Еще мы нашли американские фильмы 30-х годов, в которых тоже использовался субъектив.

Вы говорите про «Доктор Джекилл и мистер Хайд» Рубена Мамуляна? Но там же P-O-V shot использовался, тоже не во всех сценах, а для того чтобы показать изменения характера героя?

Да. И ещё есть огромное количество таких фильмов. Но я во всяком случае не видел ни одного фильма, где бы этот принцип применялся в течение всего сюжета, и в сюжете происходили бы принципиальные изменения, а способ съемки оставался бы тот же самый. Такой вид киноязыка, такой способ подачи материала, я больше нигде не встречал. Это было очень интересно и непонятно. Когда мы снимали пилот, это был эксперимент, мы вообще не знали, что в итоге выйдет. И только потом нам стали открываться какие-то вещи, которые я не понимал с самого начала. Например, есть сцена, где двое разговаривают. И там они бросают монетку, и один другого должен спросить, что ты думаешь, орел или решка? Вместо этого он как бы кивает камерой, и получается, что он отвечает.

Еще мы поняли такую вещь, что актеры все время смотрят в глаза зрителю. То есть обычно диалоги снимаются на «восьмерках», и актеры смотрят на другого персонажа мимо камеры. А тут актер смотрит на того персонажа, кем становится камера. Все действия происходят с ним: он ест, пьет, занимается любовью, его душат, он стреляет, переживает, все это происходит с ним. Особенно это интересно в современном мире, потому что индустрия компьютерных игр серьезно конкурирует с кино. Так или иначе, молодежь и вообще поколение до 40, в разной степени, но играют в компьютерные игры и привыкают к субъективному восприятию пространства. А такой подачи материала в кино нет. И вот мы поэкспериментировали, и сейчас ведем разговор с американскими студиями, они не понимают, почему у них такое до сих пор еще не сделали. Не знаю, насколько хорошо это получилось у нас, не нам судить, но, тем не менее, это новаторская штука.

То есть вы считаете, что зритель к такому готов, и не будет воспринимать это, как насилие над ним? К той же «Школе» были претензии, что мы ничего не понимаем, камера трясется, все дребезжит, нас тошнит…

- Ну, понимаете, до фильма «Школа» был фильм «Летят журавли», там тоже все дребезжало, моталось и крутилось. Нам мастер во ВГИКе говорил, что вы сейчас снимаете то же, что снимали в 60-х. Мол, с нами неинтересно, мы снимаем то, что уже было. А кино куда-то должно двигаться. Вот, мы пытаемся это делать. Ведь когда-то появилась «Догма», когда-то появилась «Новая волна»… Здесь вопрос не в том, готов ли зритель, а в том, что мы должны как-то высказываться, придумывать новое в своем ремесле.

Вы сказали, что на телевидении такого никогда не было, но при этом есть различные интернет-сериалы, которые часто строятся на таком приёме. Нет ли в этом сознательного заигрывания с интернет-аудиторией?

- Нет, а что касается «Наркомана Павлика» (я просто не видел других интернет-сериалов), он-то появился значительно позже нас, мы начали снимать два года назад. Потом - в нем пятиминутные истории, комедийные, без особого развития сюжета. Это не такой масштабный проект. Мы не заигрываем с аудиторией, мы просто пытаемся сделать что-то новое и интересное.

Есть какие-то особые ограничения, которые накладывает формат канала?

Те возможности, которые дает канал ТНТ - уникальные. Когда-то они дали нам возможность сделать «Интернов», которые изначально были бетакамным ситкомом (прим.ред.: Betacam — семейство форматов профессиональной видеозаписи, разрабатываемых фирмой Sony). Но у нас получилось использовать новые технические средства, которые принципиально подняли его качество. Всегда были качественные сериалы, типа «Ликвидации», но массовые производство все равно было дешевым, с двумя локациями, тремя актёрами…

Сейчас рынок меняется, все стали снимать сериалы более высокого уровня, и зритель уже этого требует. У нас следующая ступень. И тоже есть большой риск, ведь сериал будет вертикально показываться, такой опыт уже был на ОРТ и не очень получился. Если это сработает, то появится потребность у каналов не только в комедийных сериалах, и появится новый востребованный жанр. То же самое, что уже есть в кино мы можем делать и на телевидении, с тем же качеством, уровнем эксперимента, с теми же возможностями. Все-таки кино, которое идет в кинотеатре, становится попкорновой индустрией - это в основном комедии. Те драмы, которые сняла, например, Дуня Смирнова, очень хорошие, но они провалились в прокате, хотя имели право собрать намного больше. Просто этот зритель, который должен смотреть кино в кинотеатре, он туда не ходит, он в лучшем случае смотрит на ДВД. То есть индустрия потихоньку накрывается. То есть можно производить хорошее полнометражное кино, но его негде показывать. Я сам снимал некоторое количество фильмов, они у меня лежат дома на полке, как память. И все. И такая ситуация у 80% кинематографистов.

В случае сериалов же ты получаешь огромную аудиторию, не важно, что ты снимаешь. Та же Дуня, если бы она сняла не фильм, а сериал на ту же тему, она получила бы зрителей в десятки раз больше. Сериал «Интерны» смотрят 30 миллионов. Такую аудиторию не может собрать даже голливудская картина. А ты можешь сделать это элементарно, если только отключишь в своем сознании тот стереотип, что сериалы - это что-то плохое. Почему? Можно сделать нормально. Посмотреть на западные сериалы, там великолепная драматургия, их пишут очень крутые авторы, и очень круто снимают. Есть ряд сериалов, которые все знают, «Клан Сопрано» или «Breaking bad», там отлично играют актеры, отлично снимают режиссеры, операторская работа хорошая. Классные сценарии, то, что уже не так часто сейчас встречается в кино. Вот туда все идет, в будущем это и есть российское кино. Сейчас мы начали еще несколько проектов, которые тоже не похожи на стандартные сериалы.

Получается, наше ТВ ожидают качественные изменения, и больше не будет 200-серийного непонятного мыла, а будет качественный, западного уровня продукт?

- Я на это надеюсь. Мне 31 год, и я представитель российского кинематографа. Я хочу это сделать. Вопрос, хотят ли другие. Если мы все перестанем жить стереотипами и воспринимать телевидение как помойку, начнем вкладываться в эти вещи, стараться… Конечно, условия тяжелые, бюджеты маленькие, но если мы начнем это делать, то, я думаю, что автоматически появятся условия.

Хорошо, вернемся тогда к субъективной камере. Как она влияет на динамику, ритм?

- Магия в том, что фильм интересно смотреть. Есть эффект подглядывания, потому что попадаешь словно в тело другого человека и видишь все его жизненные реакции. Я не могу сформулировать лучше. Непосредственное взаимодействие со зрителем, когда актеры ругаются, смеются и при этом смотрят в глаза зрителю, смотрят прямо в объектив - это основное, что отличает этот вид съемки.

А с точки зрения монтажа?

Есть же фильм Хичкока «Веревка», он одним планом снят, но там есть разные придумки. Или фильм «Дитя человечества», снятый очень длинными планами, которые перекрываются "шторками" и разными другими способами. В принципе, мы тоже снимали длинными планами, но потом стали применять рваный монтаж, вырезать куски. В монтаже это называется jump cut. Мы их стали применять, чтобы задавать динамику.

Что для вас станет успехом сериала? На какой результат вы рассчитываете?

- Очень важны рейтинги, это же индустрия. Мы должны получить возможность производить еще. Нам дадут такую возможность, если сериал сработает. Если будут большие рейтинги, то это автоматически спровоцирует большое количество запусков.

В чем для вас принципиальная разница между кино и сериалом?

- У них разные законы драматургии. В остальном разницы нет никакой. Вопрос в сценарии. У нас еще дело в том, что очень много персонажей. Допустим, в «Breaking bad» следишь за одним персонажем, как он из праведника превращается в, по сути, криминального короля. И развитие этого персонажа и драматургические средства, с помощью которых это происходит, отличаются от того, как это могло бы быть в кино. И второй важный фактор, что это все-таки телевизор. В кинотеатр человек приходит, покупает билет, садится в темный зал, приходит как на молитву, смотрит на огромный светящийся экран, он пришел за этим. В случае с телевизором, он приходит домой, вечером и ест. И тебе надо не потерять этого зрителя, иначе он просто переключит канал. В кино он может 5 минут потерпеть, пока идут панорамы и начнутся какие-то действия, в телевизоре он просто переключит канал, и может потом не вернуться. В этом тоже есть принципиальная разница, но это не значит, что нужно делать плохие сериалы. Это значит, в драматургии не должно быть никаких провалов, ни на секунду. То есть, понятно, что это идеальная ситуация, ни у кого она не получается, даже в «Breaking bad” есть куски, которые провисают.

Какие особенности работы с актерами на таком формате?

-Да все то же самое, как обычно, просто тот актер, который снимал, ему надо было дополнительно объяснять какие-то вещи, связанные с операторским ремеслом, а так, по сути, все то же самое.

Если мы говорим о такой степени свободы с точки зрения техники, то, например, можно снять сериал на видеорегистратор?

- Наверное, можно. Главное, о чем ты напишешь, что будет происходить с этим видеорегистратором. Это может быть история видеорегистратора, о том, как украли машину, потом они врезаются куда-то, гаишник находит этот регистратор и забирает его себе, оставляет в кармане, идет к проститутке, там он у него случайно выпадает и снимает сцену любви с проституткой, а потом этот регистратор попадает к его жене или к начальнику, который понимает, что это коррупционер и негодяй. Главное всегда - сценарий, а не форма съемки.

Вы специально использовали пока еще не очень известных актеров?

-Так как у нас новая форма съемки, мы выбрали стилистику научной фантастики, у нас не бегают волшебные крысы, у нас все сделано так, как оно могло бы произойти в случае, если бы кто-то участвовал в научной разработке. И мы стремились к натуральности. Мы и не могли себе позволить большое количество звезд, да и не нужно было это. На самом деле среди неизвестных актеров есть очень большое количество хороших актеров, и в нашем сериале это видно. Просто в силу ряда причин они почему-то не стали медийными. Все то же самое, если у тебя есть хорошая история, тебе необязательны медийные актеры, а плюс в том, что тебе люди верят, что это действительно персонаж. Они ведь, когда приходят в кинотеатры, обманываются, когда видят одного и того же человека, который сегодня повар, завтра президент, в следующем кино - маньяк. Они обманываются. Но мы обманываем их еще больше, потому что они еще не видели этого человека, они не читали про него в журналах, не видели его семью, квартиру, детей, для них это реальный персонаж, и это нам только на руку.

Так ли это, что «Моими глазами» один из самых дорогих сериальных проектов в России за последнее время?

- Я думаю, что да. Мне сложно сказать, самый ли он дорогой, потому что есть ведущие каналы, которые иногда серьезно вкладываются и делают очень дорогие сериалы, но то, с чем я сталкивался - это реально самый дорогой проект. Денег канал не пожалел, дал нам столько, сколько нужно, это действительно большая заслуга Александра Дулерайна, Романа Петренко, руководства канала, которое готово рисковать, тратить средства и тратить время. Важно, что тебя не торопят. Я изначально должен был этот сериал снять за полгода, я его растянул на два, потому что мы останавливались, переписывали сценарий, я думал, как снимать, не мог придумать, мы переделывали кастинг, меняли актеров. Какие-то сцены я вообще не понимал, как снимать, потому что там все время надо видеть реакцию персонажа, мы долго не могли придумать, как это сделать. Например, у нас есть серия, там персонаж умирает от опухоли мозга, и нам надо было все время показывать его переживания, а мы его не видим. И, мы долго бились над тем как это показать, и слава богу, что канал давал нам время, и мы смогли все сделать так, как нам сами хотелось. Я уверен, что с развитием индустрии остальные каналы тоже станут так работать и давать кинематографистам, именно кинематографистам, а не телевизионным режиссерам давать возможность спокойно вдумчиво делать эти свои проекты.

«Моим глазами» будут показывать вертикально: три серии подряд, по воскресеньям. Есть такое сомнение, что наши зрители не готовы ждать неделю, чтобы посмотреть еще.

Это проблема в индустрии, когда индустрия поменяется, тогда и зритель вместе с индустрией должен будет поменяться. Это самое важное - потребитель. Поменяется индустрия - поменяется зритель.