Ян Бенда

Ян БЕНДА: Хочу выпить водки на

До приезда в Россию немецкого нападающего "Ак Барса" Яна БЕНДЫ были в российской хоккейной суперлиге легионеры из Чехии, Канады, США, Швеции. Из Германии -- никогда. Он приехал и стал одним из лучших бомбардиров казанского "Ак Барса". Даже создал для поклонников свой сайт в Интернете. В совершенстве владеет русским языком. В России Ян провел два сезона и, как уверяет сам форвард, не прочь задержаться еще на год-другой. С одним из самых ярких игроков суперлиги встретился корреспондент "Известий" Александр ЛЮТИКОВ.

Мне близок даже Хабаровск

-- Ян, вы уже третий сезон проводите в России. Осталось ли в нашей стране что-то, способное вас удивить?

-- Нет, я уже ко всему привык. Все кажется родным и близким -- даже дальний город Хабаровск. Хотя первый год, не скрою, провел с широко раскрытыми глазами: каждый день сулил что-то новое.

-- Думаю, после кражи куртки вас ничего здесь не изумляет…

-- (Смеется.) Да... Это целая история. Только приехал в Казань, провел первую игру за "Ак Барс". Вернулся в раздевалку -- нет куртки. А в ней деньги, бумажки всякие важные и, главное, паспорт... Я тогда, мягко говоря, в шоке был -- нигде со мной такого не происходило. Нигде! Уже хотел в Москву лететь, в немецкое посольство -- документы восстанавливать, как об этой истории на всю страну репортеры раструбили. Вору, наверное, совестно стало, и он подбросил паспорт в милицию.

-- Одного взгляда на ваше досье достаточно, чтобы понять -- весьма своеобразный вы человек.

-- Точно. По следам моих выступлений географическую карту составлять можно. По национальности я чех. Впервые встал на коньки в Бельгии. Долгое время выступал в Канаде и США. Поиграл в Финляндии, Чехии и Германии. В международных турнирах выхожу в форме немецкой сборной. Теперь вот в России обживаюсь. Впечатляет?

-- Еще бы. Наверное, и хоккеистом не сразу стали?

-- Детство у меня веселое было, ничего не скажешь. С утра, чуть ли не вместо школы, я бежал в футбольную секцию, потом в хоккейную. Если каким-то чудом оставались силы и время, играл в теннис. Приходил домой и засыпал. На следующий день то же самое. В школе, конечно, из-за этого проблемы возникали -- напрогуливал я достаточно.

-- А в Канаде как оказались?

-- Мне нельзя было останавливаться в профессиональном росте. А каким образом это сделать, если в Бельгии ну просто негде и не с кем в хоккей играть? Существующие команды, может, и в российской первой лиге не задержались бы. Папа мой -- тоже, кстати, хоккеист -- советовал в Германии поиграть. Но и там первенство не ахти. Не хотелось и в Чехию ехать. Зачем на скамейке сидеть? Мне всего пятнадцать лет было, и я вряд ли смог бы в экстралиге закрепиться... Рванул в Канаду -- в "Ошаву", в юниорскую лигу. Сами знаете, хоккей за океаном совершенно иной. Борьбы больше, чем игры. Шайбу получил, поскорее надо от нее избавиться. Европейцы (Бенда говорит "европеанцы". -- "Известия") там тяжело приживаются. Аборигены нас недолюбливают, стараются запугать. Мне в Канаде очень часто приходилось драться, в одном сезоне больше 300 минут штрафа набрал! Пять часов на скамейке штрафников!

-- Судя по вашей интонации, вы этим немножко гордитесь.

-- Да. Горжусь. Меня ведь американцы быстро зауважали. С первого же матча. Дело было так. Играем на первенство юниорской лиги. И тут какой-то отчаянный парень въезжает в нашего вратаря, а это за океаном расценивается как призыв к драке. Ну я на него налетаю, а на нашей скамейке в этот момент от ужаса кричит тренер. Оказалось, мой оппонент -- главный забияка лиги. Я на окрики не реагирую и отправляю его в нокдаун. Знаете, как звали парня? Крис Саймон (этот нападающий до сих пор считается одним из сильнейших бойцов в РХЛ. -- "Известия"). Ему, как и мне, тогда шестнадцать было... После той потасовки я понял: главное -- не бояться. В России, правда, дерусь мало, сюда все-таки не за этим приехал. Хотя пару раз приходилось кулаками помахать. Вот с Омском играли в плей-офф. Был у "Авангарда" такой здоровый защитник Короболин. И он, значит, кидает на борт нашего Квартальнова, а у Димы рост, наверное, метра полтора. Пришлось вступиться, проучить грубияна.

-- У вас с "Авангардом" вообще много связано.

-- Точно. Один буллит в полуфинале плей-офф-2002 чего стоит! Тогда в Казани решалось, кто в финал пройдет. И на последний штрафной бросок выпускают меня. Напряжение сумасшедшее. Я забиваю -- и оказываюсь в центре кучи-малы. Когда из раздевалки вышел, меня болельщиков пятьсот ждали. И на руках несли до автобуса. Нигде такого отношения к себе не встречал, как бы хорошо ни играл. А знаете, что самое интересное? В следующем сезоне меня в Омске даже неодобрительным гулом встречали. Все этот буллит вспоминали...

Полиглот

-- Вы, кажется, защитником начинали?

-- До 15 лет в обороне играл. Приехал в Канаду, а в команде пять хоккеистов в лазарете. И все форварды. Ну меня тренер в нападение и выдвинул. Я же атакующим защитником был -- почти как Твердовский. И в первом же матче хет-трик делаю! Коуч сразу загордился -- раскрыл, дескать, во мне талант форварда. (Смеется.)

-- Отчего ж вы в НХЛ не закрепились?

-- За океаном главное -- понравиться генеральному менеджеру клуба. Когда я пришел в "Вашингтон", у меня еще не было контракта. Пришлось отправиться в тренировочный лагерь команды, там я назабивал больше всех голов и поставил в итоге закорючку в соглашении с

о столичным клубом. В контракте написано: если я провожу десять матчей за основу, мне существенно поднимают зарплату. Я отыграл девять встреч -- и меня отправили в фарм-клуб! Просто так, чтобы платежную ведомость урезать, сэкономить. Потом в "Эдмонтоне" пробовался. Подписал контракт, приезжаю на первый матч, а моей фамилии нет даже в заявке. Подлетаю к тренерам: "В чем дело?" Они потупили взгляд и начали оправдываться: "Понимаешь, у клуба серьезные финансовые проблемы. Генеральный менеджер не хочет тебя видеть в команде". Врали. Я сразу почувствовал. С менеджером мы были к тому моменту знакомы уже год, могли назвать друг друга приятелями. И вот я две недели безвылазно сидел в гостинице, пока руководство "Эдмонтона" решало, что со мной делать. Наконец объявили: "Ты едешь в фарм-клуб!" Да ну вас к черту, думаю. Собрал вещи и полетел обратно в Финляндию, в "Йокерит". Прекрасно осознавал: "игрок из фарм-клуба" -- это штамп на всю жизнь.

-- Когда в 2001-м вас позвали в "Ак Барс", это стало неожиданностью?

-- У меня заканчивался контракт с "Йокеритом", и мой агент рассматривал всевозможные варианты продолжения карьеры. Предложений было много, аж телефон разрывался. Но больше всего заинтересовал один звонок. Из Казани. Я, грешным делом, смутно представлял, где этот город находится! А уж в то, что там в хоккей могут играть, и вовсе не верилось. Глушь! Оказалось, и чемпионат сильный, и "Ак Барс" в нем на ведущих ролях, и город красивый. Мне в Казани очень нравится, не случайно же я в 2003-м продлил соглашение с клубом еще на сезон. Скоро у меня заканчивается контракт с "Ак Барсом", есть предложения из других российских клубов. И хоть мне и по душе в столице Татарстана, ручаться за то, что следующий чемпионат я начну именно в Казани, не могу. Не люблю загадывать наперед.

-- Путешествуете вы достаточно. Тяжело привыкнуть к новой стране?

-- Другая культура, другая речь, другой менталитет... Поначалу нелегко приходится. А потом ничего, привыкаешь. Если ты хороший игрок, то будешь востребован везде, куда бы тебя ни приглашали. Хоть в Австралии, хоть в России. Ведь и язык выучить не проблема. Я, например, свободно изъясняюсь на немецком, английском, чешском, испанском и русском.

-- Помню, когда брал у вас интервью года два назад, вы не так бойко говорили по-русски, как сейчас.

-- Вы правы, я тогда двух слов связать не мог. Вот, скажем, чехам у вас легко, они как-никак в школе русский учили. А я нет! И обучение пришлось начинать с нуля. Понимать-то я немного понимал, так как чешский очень похож на русский, а сказать ничего не мог. Потом заговорил потихоньку. Сегодня трудностей в общении не возникает вовсе.

-- Сложно быть первым немцем в суперлиге?

-- А я привык уже везде быть первым. До меня немцы не играли в Чехии, в Финляндии, в России. В канадской юниорской лиге -- и то был первопроходцем. Это не столько сложно, сколько почетно.

"Пей водку, Ян!"

-- Вашу хоккейную карьеру можно назвать удавшейся?

-- Наверное, да. Я ведь все-таки в трех Олимпиадах участвовал, да и в 2006-м в Турине хотел бы побывать в качестве игрока. В 94-м в Лиллехаммер попал 20-летним пареньком -- на тех Играх я скорее туристом был, а не хоккеистом: на соревнования разные ходил, фотографировался... На остальных же ничего, кроме ледовых дворцов и олимпийской деревни, посмотреть толком не успел. За океаном немножко поиграл, в Финляндии, в Чехии, в России... И отовсюду привозил домой медали! У меня дома ими все завешано! И российское серебро в этой коллекции есть.

-- Не задумывались, кем будете после окончания карьеры?

-- А как же? Хотел бы стать главным тренером, как у вас говорят, "мужиков". Ну, там, положим, тренировать команду суперлиги. Как Вуйтек. А затем, может, и сборную Германии реально возглавить.

-- Знаю, у вас свой сайт в Интернете есть.

-- Это девушка одна открыла. Подошла после матча, предложила сделать страничку в Сети. Я согласился -- не отказываться же! Мне на benda.by.ru было очень интересно -- на сайт заходили ребята из Канады, Германии, Чехии... Но сейчас я там бываю редко.

-- Почему?

-- Он превратился в страничку "по интересам". Про меня там уже не вспоминают. Пора, наверное, новый открывать, да?

-- За годы, проведенные в России, нашу водку наверняка попробовали?

-- Немного, но попробовал. Это на банкете, на котором праздновали серебро-2002, произошло. У вас есть очень странная традиция: после каждого тоста надо махнуть рюмку. Я сначала отлынивал, пил минералку. Но потом ребята заметили это и начали шуметь: "Не бойся, Ян! Пей!" Пришлось пригубить немножко. Ощущения? Нормальные. Даже голова наутро не болела. А вообще я алкоголь употребляю редко. Могу себе позволить разве что бокал пива на выходных. Хотя, не скрою, есть желание вновь водки попробовать -- на банкете, посвященном победе "Ак Барса" в предстоящем плей-офф