Владимир Голубничий

Биография

Советский спортсмен (Легкая атлетика), заслуженный мастер спорта (1960). Двукратный олимпийский чемпион на Олимпиадах в Риме и Мехико, серебряный призер олимпийских игр в Мюнхене, бронзовый призер Олимпиады в Токио. Чемпион Европы (1974), неоднократный чемпион СССР (1960-1974).

В 17 лет он легко выигрывает чемпионат Украины среди взрослых в ходьбе на 10 километров, оставив позади многих известных мастеров. Затем устанавливает несколько рекордов Украины на различных дистанциях. А через два года на соревнованиях в Киеве становится и мировым рекордсменом в ходьбе на 20 километров. Тогда, в 1955 году, результат Голубничего — 1 час 30 минут 2,8 секунды считался выдающимся, тем более что показал его 19-летний спортсмен. Пройдет 21 год, и в том же Киеве на чемпионате страны, где будет отбираться команда для участия в Олимпийских играх в Монреале, Голубничий покажет феноменальный по нынешним временам результат— 1 час 23 минуты 55,0 секунды. И опять все удивятся: шутка ли сказать, ведь обладателю этого достижения через месяц исполнится 40 лет!

1956 год Володя встречал с особыми надеждами. Ему, лидеру советских скороходов, грезилась олимпийская победа. Но мечтам не суждено было сбыться. На Олимпиаду в Мельбурн поехали другие. Весной 1956 года Голубничий заболел. Воспаление печени грозило разлучить его со спортивной ходьбой. Он не хотел сдаваться, усердно лечился и через несколько месяцев вновь вышел на дорожку стадиона. Пока, конечно, и речи не могло быть о занятиях спортивной ходьбой. Небольшие пробежки, разнообразные прыжки, метание медицинболов —таков был арсенал его упражнений на первых порах.

И вновь ему не везет. В один из октябрьских дней 1956 года, когда уже зажегся огонь Мельбурнской олимпиады, "скорая» увезла в больницу мирового рекордсмена Владимира Голубничего. На сей раз боль пронзила его на стадионе во время зачета по бегу (он тогда учился в школе тренеров). Предстояло «сдавать» бег на 110 метров с барьерами. Если бы Володя пробежал только для зачета, то, возможно, ничего бы и не случилось. Но он всегда — ив жизни, и в спорте — стремится быть первым. Вот и тогда Володя решил показать хороший результат. Стремительно пронесся над шестью барьерами и... Дальше бежать не смог—скрутила боль.

Серьезное заболевание печени вновь вывело из строя талантливого спортсмена. На сей раз мнение врачей было как приговор: никаких тренировок, никаких нагрузок. Он не смог согласиться с этим, хотя в глубине души понимал, что врачи на 99 процентов правы. Но у него оставался один процент надежды. И тут ему на глаза попалась книга Бориса Раевского «Только вперед» —о мужестве, удивительном трудолюбии и целеустремленности пловца Леонида Кочеткова, сумевшего после тяжелого ранения на фронте не просто вернуться в бассейн, но и стать мировым рекордсменом. Особенно приободрился Володя, когда узнал, что Кочетков — фигура не вымышленная, что прообразом ему послужил наш известный спортсмен Леонид Мешков.

«Кочеткову врачи говорили, по сути, те же слова, что и мне:

«Держать ложку такой рукой, возможно, сумеет, плавать— нет!» — писал Володя в своем дневнике. — А он взял и всем назло поплыл. Чем же я хуже его? Ведь и у него случай был из ряда вон выходящий, но болезнь не сломила его волю, и он выкарабкался».

Книга «Только вперед» стала для него настольной. Отдельные страницы ее он и сейчас знает наизусть. Она вселила веру в возможность скорого возвращения в спорт, звала на стадион.

Володя беспрекословно соблюдал предписания врачей. Конечно, помогли лекарства, диета, режим. И еще, а может быть прежде всего, сильная воля, огромное желание вернуться в спорт.

Володя почувствовал себя лучше, приступил к занятиям в школе тренеров и потихоньку начал тренироваться. Он старался не думать о болезни. Впрочем, она сама напоминала о себе. Не раз вновь случались приступы. Но Голубничий не помышлял о том, чтобы сдаться, и продолжал тренировки.

Долгих три года он боролся с болезнью, и каждый раз, выходя на старт, не был уверен в том, что дойдет до финиша. Но, видно, не зря говорят— победа любит героев. В конце концов, он победил болезнь и вновь вошел в группу лидеров мировой спортивной ходьбы. К нему пришли большие победы и настоящее признание.

Сильный характер Володи сформировался еще в детстве... Вот один эпизод. Однажды вместе с друзьями-шестиклассниками Володя гулял на берегу Псела, а рядом рабочие грузили на понтоны песок. Попросили ребят помочь. Те не отказались. Работа была тяжелая, но ребята с ней справились. Рабочие попросили своих помощников прийти и на следующий день. В назначенное время на берегу появился лишь один Володя. Ему выделили понтон. За день он в одиночку его нагружал, а затем в другом месте разгружал. Нестерпимо ныла спина, болели руки, ноги. Какие-то незнакомые ребята, наблюдавшие за его работой, советовали ему бросить это трудное занятие. А он девять дней упорно грузил песок, пока не выполнил всю работу. Мужество не всегда заметно, не всегда броско. Представьте, сколько сил, сколько энергии нужно отдать в самом конце нескончаемо длинного и трудного пути, чтобы взять да и уйти от своих соперников. Так было на Олимпийских играх в Риме и Мехико. Именно в самых главных, самых ответственных соревнованиях он ощущал третье дыхание, о котором знают только чемпионы.

Во втором матче СССР — США по легкой атлетике в душной Филадельфии в 1959 году он финишировал первым, несмотря на то что врачи диагностировали у него тепловой удар. А вот еще одно свидетельство бойцовского характера Володи. Это было на Олимпиаде в Риме. Голубничий первым вошел на стадион после девятнадцати с половиной солнечных километров и за круг до финиша почувствовал себя чемпионом. Сил оставалось немного, всего какая-то капля. Наверное, поэтому Голубничий сбавил темп, тем более что, по его расчетам, за ним должен был идти товарищ по команде — Геннадий Солодов, а значит, «золото» и «серебро» получат представители нашей команды. Не знал Володя, что Солодова буквально у входа на стадион сняли судьи за нарушение стиля спортивной ходьбы. Не мог даже представить, какой бой предстоит ему выдержать на последних метрах дистанции!

Володя размеренным шагом идет к финишу и приветствует зрителей. И они ему отвечают приветствиями и аплодисментами. Вдруг, слышит, заволновался стадион, еще сильнее закричали болельщики. Не понимает Володя в чем дело. Случайно на трибуне он замечает своего товарища по сборной Григория Климова. Тот машет руками, жестикулирует что-то кричит. «Оглянись!» —наконец, сквозь гул стадиона доносится до Володи. Голубничий оборачивается и в двух шагах от себя замечает незнакомого соперника. После финиша Володя узнает, что на последних метрах его пытался настичь австралиец Ноель Фримен. Но пока он не задумывается над тем, с кем ему предстоит сразиться. Как рассказывал мне Голубничий, в эти секунды он решал дилемму: если продолжать идти в таком же темпе, соперник вырвется вперед, если резко прибавить скорость, судьи, чего доброго, еще снимут с дистанции — ведь на последнем километре снимают без предупреждения. Очень плавно, очень осторожно Голубничий стал набирать скорость. И откуда только силы взялись на этот последний финишный бросок! Он не дал себя обойти и первым пересек линию финиша. Так пришла к нему первая олимпийская победа.

Его путь к победам всегда был тернист, всегда был труден. Но даже тогда, когда ему не удавалось победить, Голубничий сражался до конца, проявляя истинный спортивный героизм. Так было и на Олимпиаде в Токио. Еще до приезда в Японию Володя понял, что перетренировался. Сезон 1964 года для наших ведущих легкоатлетов оказался, к сожалению, перенасыщенным ответственными стартами. Частые выступления, долгое пребывание в состоянии повышенной боевой готовности еще до Олимпиады обрекли наших скороходов и бегунов на роль аутсайдеров в этих главных соревнованиях.

Обидно четыре года готовиться и проиграть. Он понимал, что на сей раз не сможет победить. И все же вышел на старт, надеясь принести своей команде зачетные очки. На третьем километре дистанции английский спортсмен К. Мэттьюз свободно ушел от остальных скороходов и, словно на крыльях, понесся к победе. Попытки Голубничего настичь беглеца успехом не увенчались. К тому же Володе объявили предупреждение, и он постепенно начал отставать. Идти с каждым шагом становилось все тяжелее, глаза застилал туман, ноги буквально вязли в асфальте: он потерял равновесие и упал.

Рядом остановилась судейская машина, судьи внимательно наблюдали за скороходом. Володя поднялся и не спеша пошел, стараясь идти как можно техничнее. А потом, окончательно придя в себя, он «включил» другую скорость, стремясь наверстать упущенное. Он обходил одного соперника за другим, но на финише был лишь третьим. И все же бронзовая медаль, завоеванная им в Токио, особенно дорога Володе. Потому что досталась она очень нелегко и еще потому, что победил он самого себя, сумев открыть и использовать до сих пор неведомый ему запас сил. Трудно установить, когда в нем родился настоящий боец. Его характер закаляла жизнь, проверяла на крепость спортивная ходьба. Вот уже двадцать пять лет в зной и мороз, пургу и дождь он выходит на шоссе и дорожку стадиона и вышагивает свои бесконечные долгие километры. Целеустремленности Голубничего, его фанатичной преданности спортивной ходьбе, его огромному трудолюбию может позавидовать каждый. И не случайно за всю историю отечественной легкой атлетики он был и остается одним из самых надежных спортсменов. Тренеры сборной команды страны всегда могли рассчитывать на него, знали:

Голубничий не подведет.

И перед Олимпийскими играми в Мехико, как и перед предыдущими, он был нашей главной надеждой в спортивной ходьбе.

Трудно ли быть фаворитом? Трудно, особенно если ты приезжаешь в город, где предстоит выступать за месяц до старта! В Мехико советская команда вылетела более чем за тридцать дней до открытия Олимпийских игр. Таковы были рекомендации ученых; они заботились прежде всего об акклиматизации спортсменов, но не подумали о трудностях, которые предстояло преодолеть олимпийцам, надолго оторванным от Родины, дома. Надо обладать железными нервами, чтобы ежедневно встречаться с будущими соперниками на стадионе, в столовой, в клубе, давать интервью, находить в газетах прогнозы о твоем выступлении и раньше времени не перегореть.

Окно комнаты, в которой поселились неразлучные друзья Владимир Голубничий и Николай Смага, выходило прямо на стадион Олимпийской деревни. Не выходя из комнаты, можно было наблюдать за соперниками, прикидывать, кто как готов. Наибольшее впечатление произвел на друзей американец Р. Лэйрд, отмеривавший круг за кругом в неимоверно высоком для горного Мехико темпе. Долго думали Володя с Колей, как нейтрализовать своего конкурента. И решили измотать, навязать ему свой тактический план спортивной борьбы. Договорились, что с самого начала дистанции они взвинтят темп, а чтобы поддержать его, будут поочередно лидировать. Но план этот реализовать оказалось не так легко. Сначала заболел Володя. Измерил температуру, взглянул на термометр — и глаза чуть не полезли на лоб: 38,2°! Пошел к врачу. Тот его внимательно осмотрел и пришел к выводу, что температура эта не простудного, а нервного характера. Значит, горячая атмосфера Олимпийской деревни подействовала и на многоопытного спортсмена.

А еще через несколько дней заболел Коля. У него оказалась ангина. Температура подскочила до 38°! И все же, превозмогая недомогание, Смага вышел на старт. Конечно, он понимал, что шансов на победу у него практически нет, и все же решил сражаться, сражаться за победу своего друга — Голубничего.

Это только так кажется, что легкая атлетика — вид спорта сугубо индивидуальный. Здесь тоже ценится командная победа. Ради нее выходят на старт многие спортсмены, чьи имена редко можно встретить в различных гороскопах, предсказывающих будущих победителей. Занять место в олимпийском финале, принести своей команде зачетные очки в борьбе за неофициальное командное первенство—такова цель многих атлетов. Конечно, в глубине души они мечтают о большем, надеются завоевать медаль. Но случается это не часто. И пусть о них пишут куда меньше, чем о чемпионах и призерах, цена их места в финале бывает подчас не ниже, чем иная победа.

В данном случае Смага не остался без медали (он получил бронзовую награду). Среди спортивных ценностей олимпийская медаль занимает не последнее место. Но куда выше котируются ценности духовные: благородство, самоотречение, товарищество — качества, которые проявил Смага в жарком Мехико.

Голубничий вышел в лидеры на первых же метрах пути, а за ним неотступно следует американец Р. Лэйрд. На секунду Володя приостанавливается и пропускает своего соперника вперед — за лидером всегда идти легче. Голубничий передвигается экономно, не поднимая головы, его глаза следят лишь за ногами американца. И вдруг он слышит крик. Оглядывается и видит, что основная группа скороходов проносится мимо. Значит, увлекшись борьбой сЛэйрдом, он сбился с дистанции.

Оказавшись в самом конце длинной цепочки скороходов, Голубничий и Лэйрд взвинтили темп до предела. Вдвоем они вскоре настигли лидеров. Но рывок этот дорого обошелся американцу, долго высокого темпа он выдержать не смог и постепенно стал отставать. А Володя пристроился за спиной Смаги.

Как вы знаете, по плану они должны были лидировать попеременно, но у Голубничего не оказалось сил сразу после затяжного спурта выйти вперед. Он медленно приходил в себя. А все это время впереди был Смага. Он безропотно принял на себя роль лидера, хотя, видимо, с удовольствием уступил бы первую позицию Володе. Но он понимал: для Голубничего это может обернуться проигрышем. И Смага все время шел впереди. Добрых 18 километров продержался он лидером этой невероятно трудной гонки. Николай сумел вывести своего друга из группы, помог ему победить. Миллионы телезрителей, наблюдавших за легкоатлетиче- скими соревнованиями Олимпиады,наверное,навсегда запомнили драматический финиш этой изнурительной ходьбы. На последнем километре дистанции мексиканец Хозе Педраса, воспользовавшись бесконтрольностью судей, начал чуть ли не бегом догонять наших спортсменов. Уже на глазах у переполненного стадиона он, подгоняемый криками тысяч соотечественников, опередил Смагу и почти достал Голубничего. Началось соперничество между мексиканцем, чувствующим себя в родной стихии, и советским спортсменом, для которого каждый шаг в этой непривычной атмосфере среднегорья (как-никак высота 2240 метров над уровнем моря) давался с трудом. Кто кого?

В эти трудные минуты Голубничий нашел в себе силы увеличить скорость. Он не мог проиграть, потому что сейчас сражался не только за себя, но и за Колю, за свою команду. Чувства зачастую выполняют роль стимула к действиям. Он отдал себе приказ: «Вперед!» — и ринулся к победе. Шаг за шагом Голубничий уходил от своего преследователя, наконец, тот, поняв бессмысленность дальнейшей борьбы, прекратил погоню. Финиш! Победа! Лицо Голубничего искажено от напряжения. Смага, едва пройдя финишный створ, без сознания падает на землю. Все отдано борьбе, победе. Так была завоевана первая золотая медаль советской команды на Олимпиаде в Мехико.

Смагу и Голубничего после Мексики многие стали называть спортивными братьями. Да, действительно эта трудная трасса Олимпиады по-настоящему сроднила их. Два коммуниста, два бойца, два украинских парня сделали все, чтобы принести своей Родине победу.

После Мексиканской олимпиады Голубничий почти целый год не выступал — залечивал старые травмы, отдыхал, сбавил нагрузки на тренировках. Как раз в этот период я впервые по служебным делам приехал в Сумы и навестил Володю дома. Странно было видеть Голубничего в фартуке. Но он своего наряда не стеснялся и с удовольствием занимался консервированием фруктов. "Как, неплохой я подготовил жене подарок?» — улыбаясь, спросил он меня, показывая на забитую до отказа домашними консервами кладовку. Непривычно выглядел Володя за письменным столом в своем кабинете. Сзади него на полках — любимые книги: сочинения Антона Павловича Чехова, Александра Беляева, Джека Лондона, Герберта Уэллса. Скорее, можно было подумать, что попали в кабинет мастера слова, а не мастера беговой дорожки. Впрочем, уже тогда Голубничий начал работать над книгой о своем пути в спорте.

Ну, а в свободную минуту Володя вместе с друзьями Колей Мариничем, Володей Галевичем, Володей Новаком отправлялся порыбачить. Рыбалка—отменное средство восстановления душевного равновесия. Именно здесь, на берегу Псела, он стал задумываться над тем, стоит ли продолжать выступать. И когда решил, что стоит, забыл про годы и как одержимый стал тренироваться. Потом был Мюнхен. Серебряная медаль, завоеванная им в возрасте 36 лет на Играх XX Олимпиады, могла, как считали многие, красиво подвести черту его спортивной карьере. "Сразу после награждения я поднялся на трибуну к нашим болельщикам и тренерам, — записал Голубничий в своем дневнике, — меня похлопывали по плечу, жали руки, поздравляли. И вдруг до меня долетела фраза, сказанная наверняка безо всякого злого умысла: «Молодец, старик, ты достойно завершил свой спортивный путь!»

Неужели это все? Не будет больше борьбы яростной и трудной, долгих километров пути, обжигающего ветра, не будет рядом товарищей, с которыми, вот уж воистину, прошел полсвета, не будет последних метров дистанции, ради которых выходишь на старт, не будет медалей? Ведь медали — это не только мой труд, за ними и нелегкая работа тренеров, врачей, массажистов, товарищей, постигавших до меня и вместе со мной спортивные истины и открывших мне немало своих секретов.

В книгах некоторых ветеранов можно прочесть, что в спорте они больше всего ценят его красоту и то наслаждение, которое он приносил и приносит им на протяжении всей жизни. Но мне кажется, что это все же не совсем точно. Во всяком случае, я не встречал такого спортсмена, для которого слова «спорт» и «победа» не олицетворяли одно и то же. И глядя в Мюнхене на молодых соперников, я им по- доброму завидовал. Для них победы могли быть большей реальностью, чем для меня, «старика». Но, осознавая это, я все же чувствовал, что продолжаю мечтать о победах, верить в успех... И когда я понял это, то сказал самому себе: уходить рано».

1974 год. Голубничий продолжает выступать. Хотя особо выдающихся результатов и не показывал. Перед чемпионатом Европы в Риме его лучшее достижение сезона уступало результатам 16 скороходов. Казалось бы, где уж тут мечтать о победе! Но Голубничий не был бы Голубничим, если бы вышел на старт без веры в успех. Он сразу же предложил исключительно высокий для душного Рима темп и всю дистанцию диктовал соперникам свои условия.

Так никому и не уступив лидерства, он первым ворвался на стадион. Последние метры шел легко, непринужденно и, я бы даже сказал, молодцевато. А потом, спустя несколько часов после финиша, Голубничий, обычно скупой на слова, когда разговор касается трудностей, выпавших на его долю, признался мне, что где-то на семнадцатом километре у него начало сводить ноги, все поплыло перед глазами, в ушах застучали тысячи молоточков... И лишь ему одному известно, как удалось это состояние преодолеть.

«Этот 38-летний чемпион Римской олимпиады с мягкой улыбкой установил необычайный рекорд в большом спорте, победив спустя 14 лет на том же стадионе, где его приветствовал мир...» — писала итальянская газета «Туттоспорт».