Виктор Рахов

Биография

Герой Советского Союза (29.08.39). Награжден орденом Ленина и орденом «За воинскую доблесть» МНР.

Родился в семье ночного сторожа. Окончил Расловскую единую трудовую школу 1-й ступени, пятый класс 19-й школы-семилетки в Саратове и школу фабрично-заводского ученичества при Саратовском заводе комбайнов в 1931 г. Потом работал слесарем-инструментальщиком. Занимался в кружке планеристов. В июле 1932 г. поступил в Саратовскую летную школу Осоавиахима.

В РККА с 1932 г. В октябре 1932 г. по комсомольской путевке зачислен курсантом 1-й военной авиашколы летчиков им. тов. Мясникова в Каче. Его инструктором был будущий дважды Герой Советского Союза Григорий Кравченко.

С марта 1933 г. Рахов служил младшим летчиком в 118-й отдельной авиационной эскадрилье, базировавшейся в Люберцах. Скоро зарекомендовал себя опытным и надежным пилотом. Ему был доверено участвовать в эскорте самолетов с членами турецкой авиационной делегации и министром авиации Франции Пьером Котом во время их визита в СССР.

С марта 1936 г. служил в НИИ ВВС РККА. Был старшим летчиком, а затем командиром звена полка боевого применения НИИ ВВС. Принимал участие в испытаниях АИР-14 (УТ-1), И-15бис М-25В, И-16.

В конце 1937 г. Рахову предлагали выехать в Китай для оказания интернациональной помощи китайскому народу, но он отказался.

Вспоминает летчик-истребитель А.Н. Ровнин: «В конце 1937 года нас, большую группу летчиков, подняли по тревоге и повезли в Генштаб, где отобрали документы и в каком-то подвале переодели в штатское. Мы решили было, что нас собираются отправить в Испанию. Но на инструктаже в Кремле, который проводил лично Михаил Иванович Калинин, нам объявили, что международная ситуация осложнилась, возник новый очаг напряженности, поэтому нам предстоит лететь не на запад, а на восток – в Китай, помогать братскому китайскому народу в его борьбе против японских оккупантов. Помню, Калинин предупредил: если кого-то из вас собьют, то в плену, как бы вас ни пытали, ни в коем случае не признавайтесь, что служили в Красной Армии и состояли в партии; врите, что работали в гражданской авиации, что вас уволили и вы поехали в Китай на заработки, что вы вообще не согласны с советской властью – а уж Родина вас не забудет, непременно вытащит из плена и вернет домой.

Когда Калинин предложил задавать вопросы, первым поднялся мой сослуживец Виктор Рахов и смущенно попросил оставить его в Москве, поскольку он всего три дня как женился. Калинин, улыбнувшись, согласился. Нет никаких оснований подозревать Виктора в малодушии – впоследствии он стал Героем Советского Союза… После Рахова самоотвод по разным причинам взяли еще несколько человек. В результате из нашего НИИ в Китай отправились лишь мы с моим близким другом Григорием Кравченко (впоследствии дважды Героем), остальных летчиков набрали в строевых частях».

Генерал-майор авиации Смирнов рассказывает: «После возвращения из Испании мне часто приходилось летать с Раховым в составе краснокрылой пилотажной пятерки, которая была создана Анатолием Серовым и демонстрировала групповой высший пилотаж в дни авиационных праздников в Тушине, и на парадах над Красной площадью в Москве. Виктор Рахов летал не хуже Кравченко, а может быть, и лучше, но держался скромнее. До монгольских событий ему не довелось принимать участие в боях ни в Испании, ни в Китае. Это, по-моему, обычно и удерживало его от высказывания собственных взглядов в спорах, возникавших иногда в кругу «испанцев» или «китайцев»».

Рахов неоднократно участвовал в воздушных парадах над Красной площадью и Тушинским аэродромом. Постоянное общение с выдающимися летчиками Коккинаки, Серовым, Супруном, совместная работа с Кравченко и Стефановским, встречи с Чкаловым помогли ему в совершенстве овладеть приемами воздушного боя и высшим пилотажем. За высокие показатели в летно-тактической подготовке и выполнение специальных заданий командования старший лейтенант Рахов неоднократно награждался ценными подарками и денежными премиями.

В конце мая 1939 г. старший лейтенант Рахов был направлен в Монголию в составе группы Смушкевича.

Участвовал в боях у реки Халхин-Гол. Был командиром звена 22-го иап. Совершил 68 боевых вылетов, сбил 8 самолетов лично и 6 в группе. Был награжден монгольским орденом «За воинскую доблесть» (10.08.39).

12.06.39 г. Рахов совершил первый боевой вылет, в котором сбил японский истребитель Ki.27.

14.06.39 г. он сбил еще один Ki.27. Был сам сбит в этом бою, и двое суток пешком добирался до своего аэродрома.

25.07.39 г. вместе с майором Кравченко и старшим лейтенантом Скобарихиным уничтожил вражеский аэростат, корректировавший артиллерийский огонь по переправам через Халхин-Гол. На обратном пути летчики заметили японский воздушный разведчик, который на небольшой высоте летел в сторону линии фронта.

Условным знаком Кравченко отдал Рахову приказ: «Сбить!». Тот отделился от строя и пошел на сближение с противником. Борт-стрелок разведчика занервничал и открыл огонь со слишком большого расстояния. Сманеврировав, Рахов приблизился к вражескому самолету и с короткой дистанции расстрелял его. Тот загорелся и упал возле переднего края.

28.07.39 г. была получена информация, свидетельствующая о том, что утром японское командование намерено дать решительный бой в воздухе, а группу самолетов противника возглавит Фукида Такэо - известный японский ас, считавшийся, по мнению многих, непобедимым «королем воздуха».

Кравченко получил приказ не только одержать победу в предстоящих завтра боях, но и по возможности сбить Такэо. Задача была не из легких. Обсуждали эту проблему все летчики сообща. Непосредственно для атаки Такэо было выделено одно звено, остальные летчики должны были «работать» на него, связывая боем японцев. Кравченко знал Рахова еще с 1932 г. Поэтому именно ему он поручил «пригласить Такэо в гости».

29.07.39 г. весь полк поднялся в воздух. Скоро на фоне неба показались и японские самолеты. Их было больше, но советские истребители имели преимущество в высоте.

Группы сошлись на встречных курсах. Звено Рахова атаковало самолет, шедший головным, и сразу же отрезало его от ведомых. Однако затем в течение довольно долгого времени ситуация была неопределенной. Несколько раз Рахов пытался подойти к японскому асу на дистанцию прицельного огня, но тот ловко выводил свою машину из-под удара, в свою очередь стремясь сесть на хвост советскому «ястребку». Тогда советский летчик пошел на хитрость: сознательно предоставил японцу такую возможность, выдав ее за нечаянную оплошность.

Замысел удался - «король» тут же воспользовался явной «ошибкой» своего противника и пошел в атаку. Задача Рахова теперь состояла в том, чтобы, используя преимущество И-16 в скорости, держать его на почтительном расстоянии и избежать поражения огнем. Наши пилоты уже знали «почерк» японского аса - тот предпочитал подходить на очень малые расстояния, расстреливая противника наверняка. Рахов, якобы спасаясь, выжимая из самолета максимум скорости, на самом деле оттягивал японца в направлении своего аэродрома.

Разрыв между самолетами постепенно увеличился. Расстояние было уже достаточным, чтобы, сделав разворот, выйти в лобовую атаку. Что и сделал Рахов. Японец, несколько опешив от такого «финта», ушел вверх. Это позволило советскому летчику после резкого маневра оказаться у него на хвосте. Тот, заметив опасность, стал бросать машину в опасные виражи. Он пытался уйти в сторону линии фронта - но из-за несколько меньшей, чем у И-16, скорости это было неосуществимо. Кроме того, путь преграждали самолеты эскадрильи Скобарихина. Никто из ведомых не смог прийти ему на помощь - все японцы были грамотно втянуты в воздушный бой.

Бой длился более получаса - противники были мастерами своего дела, никто не хотел уступать. Уже заканчивался бензин, но «действовать по первому варианту» - сажать свой самолет - японец категорически не хотел. Рахову пришлось рискнуть и открыть огонь на поражение: в какой-то момент «ястребок» повис в 100 метрах от хвоста японца - и вражеский самолет загорелся. Летчик выбросился с парашютом. На допросе он попросил пригласить летчика, который его сбил. Когда в юрту вошел Рахов, японец вначале поклонился в его сторону, а затем, подумав, заявил, что это - обман с целью его унизить. Его не мог сбить мальчишка!

Воздушные схватки продолжались по всей полосе фронта и во второй половине дня. Самолеты 22-го иап еще не раз подымались в воздух - в частности, для того, чтобы отразить атаку японцев на свой аэродром. При этом были сбиты 4 Ki.27 (двое японцев попали в плен) и потерян один И-15бис.

20.08.39 г., спасая лейтенанта Трубаченко, Рахов таранил японский истребитель Ki.27, обрубив винтом своего самолета его хвостовое оперение, после чего сумел благополучно приземлиться на своем аэродроме.

27.08.39 г., в своем последнем бою, проходившем в районе Ремизовских высот, Рахов одержал еще две личных победы. По возвращении домой самолеты были обстреляны с земли. Рахова ранило разрывной пулей в живот.

29.08.39 г. он умер от ран в Читинском госпитале. Похоронен в Чите, в районе Девичьих Горок.

Вспоминает генерал-майор авиации Смирнов: «Погиб мой самый близкий товарищ Виктор Рахов. С командного пункта на Хамар-Дабе увидели, как на небольшой высоте самолет И-16 перелетел Халхин-Гол и сразу пошел на вынужденную. Полковник Лакеев тут же поехал на эмке к самолету. В кабине И-16, в полубессознательном состоянии сидел тяжело раненный Рахов. Лакеев немедленно отправил его в госпиталь. Операция не помогла. Наутро Виктор Рахов скончался.

Погиб он от случайной пули. Не было воздушного боя, не рвались зенитные снаряды, Рахов летел на малой высоте над противником, и вдруг всего лишь одна японская пуля, возможно, из солдатского карабина, пробила самолет снизу. Напрягая последние силы, Рахов все-таки сел, вырвал у смерти еще несколько часов.

Думая о нем в те дни, я вспоминал городок, где мы три года вместе служили, вспоминал, как вместе участвовали в воздушных парадах над Красной площадью, сидели за одним столом в Кремлевском дворце, в Георгиевском зале, на праздничных приемах. Виктор летал виртуозно. Однажды я предложил Анатолию Серову сделать полет всей нашей пятеркой, связав самолеты между собой тонкой бечевкой. Серов приказал раньше проверить этот вариант мне и Рахову вдвоем. И мы с Виктором выполнили этот полет, не порвав в воздухе шпагат, а потом такой же полет повторили всей пятеркой.

И вот на всем этом поставила точку одна случайная пуля».

29.08.39г. Рахову Виктору Георгиевичу было присвоено звание Герой Советского Союза. Но узнать об этом он не успел.

Именем Героя были названы улицы в Чите, Казани и Саратове. Приказом наркома обороны СССР от 5.01.40 г. № 3 его имя было присвоено 57-й истребительной авиабригаде Московского военного округа.