Виктор Маркин

Из токаря я неожиданно превратился в актера

Виктор Маркин — ведущий исполнитель эпизодических ролей в отечественном кинематографе 60-70-х годов. Он родился в семье коренных москвичей 21-го февраля 1926 года. Свое детство он провел именно здесь, в Измайлово. Вместе с родителями он жил на улице Городок им.Баумана, в доме номер 1.

-Маркин: Я любил свою работу, очень и очень любил. Отец иногда ругает меня: что ж ты снимался в этой картине, дурак такой? Отец родной может как угодно сына назвать. Правда? Вот Бондарчук — вот это артист, а ты что? — Я-то? Я не Бондарчук, но в картине Бондарчука снимался, в маленькой роли врача. А ты не понимаешь, пап. — Как не понимаю? Я не понимаю! А мы уже по 100 грамм выпили. Я уже все понимал, а он ничего.

Виктор Маркин — ведущий исполнитель эпизодических ролей в отечественном кинематографе 60-70-х годов. Он родился в семье коренных москвичей 21-го февраля 1926 года. Свое детство он провел именно здесь, в Измайлово. Вместе с родителями он жил на улице Городок им.Баумана, в доме номер 1.

аркин: Я любил в библиотеку ходить, книжки читать технические про катера, машины.

Журналы «Знание и сила» и «Техника молодежи» у Виктора Маркина были любимыми. Его семья была небогатой, но деньги на подписку этих изданий всегда старались достать. Он с удовольствием изучал строение машин и приборов — родители уже видели его известным инженером. Но поступить в технический институт Виктор так и не успел.

-Маркин: Война… Мне интересно было посмотреть танки, как они устроены, как их колеса крутятся. Потом они ездят как-то. Глупый вопрос. Ну что делать, в 15 лет я этим интересовался. Мы на даче что-то делали, рамы какие-то. Прибегает к нам женщина и говорит: мы воюем. Я не понял: с кем воюем? Что

это такое — воюем? Через три дня я понял, что мне хлеба не дают. По карточкам стал. А я хочу хлеб есть. Я пошел в булочную, а мать мне говорит: ты кило белого возьми, кило черного. Я пришел, кило белого, кило черного, а мне там говорят: о какой пришел, смотри какой, белый хлеб любит есть.

В первые дни войны его отца забрали работать в тыл. Маркины остались без единственного кормильца. А потому Виктору надо было начинать зарабатывать деньги. Он устроился помощником слесаря на фабрику, где работала его мама, Прасковья Ивановна.

-Маркин: На второй день я проходил по территории фабрики, смотрю: труба висит. А я думал, это турник — прыг! Взялся за эту трубу, а там 800 градусов пар. Сразу рука о

тошла, и меня слесарь таким матом облаял. Матери говорит: это твой сын, что ль? Зачем ты такого дурака привела сюда? Он нам такой не нужен! И меня выгнали вон.

После увольнения Виктор Маркин получил свои честно заработанные 13 рублей 80 копеек и с покалеченными руками стал снова искать работу. Авиационный завод № 45 был создан еще в начале 20 века. В 41-м году здесь было восстановлено серийное производство авиадвигателей для боевых самолетов. За годы войны было выпущено более 40 тысяч штурмовиков ИЛ-2, на треть из которых были установлены моторы Авиационного завода № 45. Именно здесь Виктор Маркин 6 лет проработал токарем по металлу.

-Маркин: Я вспоминаю завод свой 45-ый. Цех № 39, станок № 31

Т1-610. Английский станок. Черчилль прислал. Ой, какой станок! Как я его любил. Я Ромео, а станок мой — Джульетта. Только вы меня правильно поймите. Не подумайте, что я болтаю. Очень я любил этот станок. Мы дружные были. Хоть мы из простой семьи, но… другое поколение было — сознание было очень высокое. Когда война началась, мне сосед токарь говорит: давай работай лучше, потому что у меня брат на фронте, у тебя, наверное, тоже. Некоторое говорили: ой это тыловые крысы, шкуры спасают свои. Нет, это было труднее. Еще хуже было. И один полковник мне так и сказал: у вас тут труднее, нам хоть давали сухарь какой-то в день или паек военный получали. А мы были саховые такие. Вот так кашляешь, а там чугунная пыль,

у меня полкило, наверное. Пока она вышла, четыре года на это ушло.

«Медаль за подвиг и за труд из одного металла льют…» Повторяя во время работы строчки из стихотворения поэта Бориса Полевого, 15-летний Виктор вносил свою лепту в борьбу и победу.

-Маркин: У нас там было две фамилии: Ельцин — токарь был, прямо однофамилец, и Лужков, тоже токарь. Тот Лужков был молодой парень — хороший токарь. Очень хороший токарь. И Ельцин. А у Ельцина вот такой патрон, детали по полтонны весом, закреплял лебедками. И он мне говорил: ты ведь давай старайся, работать надо, работать знаешь как надо — за двоих, за троих.

Весной 42-го в семье Виктора случилась беда. У его мамы украли карточки, по которым

Маркины получали хлеб. Их вытащили у Прасковьи Ивановны в толпе из кармана пальто.

-Маркин: Ну не вылезает у меня из памяти и все, как мне мать дала кусок хлеба черного, я его проглотил, съел, а она упала. У нее голод. Она не ела ничего. Мать есть мать. Мать отдаст последний кусок хлеба. Хорошо, у нас была помойка рядом с домом. Там я очистки собирал, мать их варила. А вода в реке, а река далековато. Воды-то нет тоже. Надо промыть очистки, чтобы… Вот, мы как-то немножко очистками спаслись. Если бы не очистки, не знаю… Страшно было.

День за днем Маркины переживали войну. Виктор вытачивал детали для самолетов, сестра Нина — для танков, а Прасковья Ивановна работала на текстильной фабрике. То

гда казалось, война не закончится никогда. Но настал 45-й год.

-Маркин: День Победы я помню хорошо. Я пришел с завода, на заводе проходная огромная, и там люди вышли с такими сияющими глазами: кончилась война. Обнимаются, целуются. Начальник цеха похвалил нас: молодцы, ребятки, идите, учитесь, у меня вот сын учится. Это лучше, чем дураком расти. Я пошел, 9-10-й класс закончил. Конечно, у меня в аттестате написано 3, 3, 3, 3, 3, 3, 3, 3, 3 и одна пятерка внизу — это дисциплина. А предметы — все тройки. Больше не потянул. Бывало, на уроке литературы все слушают, а учитель говорит: вы не мешайте ему, пусть он поспит, он такую чугунку сегодня тащил, он устал. Не будите его. Не надо. Кончилась война, ко

нчился 10-й класс, и надо идти учиться. А я уже наметил себе. Где-то я прочитал, услышал, что ВГИК есть такой. Кино! А я «Чапаева» посмотрел, вот раз, два. Бабочкин с Кулешовым висят. Нет, думаю, я пойду к Чапаеву. А Чапаев — это Бабочкин. И как-то получилось так, пришел я, сдал экзамен — и меня приняли.

Экзамен во ВГИК принимал Борис Андреевич Бабочкин — кумир Виктора Маркина. Для него это был легендарный актер. На этом прослушивании Маркину удалось по настоящему покорить Бориса Андреевича. Басню Ивана Крылова абитуриент прочитал на отлично.

-Маркин: «Как смеешь ты, наглец!!!» — на Бориса Андреевича. Басня Крылова. Он сначала улыбнулся, а потом: я наглец? — нет, такая басня. «Своим нечисты

м рылом здесь чистое питье мутить мое с песком да с илом. Сделаешь таковое, я голову с тебя сорву». Вот Крылов писал басни какие, ой! И вот когда я узнал, что пришел, а там список написан, кто принят, и увидел свою фамилию, вот тут был, конечно, приступ. Хороший такой. И 1-го сентября день учебы, а мне надо сходить на завод, взять расчет 30-го августа. Я пошел на завод, начальник мне говорит: Витя, как жалко тебя отпускать! Он так мне сказал. А я, Василий Андреевич, ну что вы, сдал экзамен, не знаю, как жизнь подскажет… Взял расчет, пришел во ВГИК и первый урок — Михаил Владимирович Ромм читает лекцию «Основа кинорежиссуры». Вот так у меня засело: Ромм и фильм «Ленин» в 18-ом году.

Когда у студенто

в расписании стояла лекция «Основа кинорежиссуры», в аудитории не оставалось свободных мест. И все потому, что занятия вел Михаил Ромм, известный советский режиссер.

-Маркин: Какие интересные лекции, я ничего интереснее не слышал. Как интересно он читал, как он с нами разговаривал! Как он нам рассказывал про всех режиссеров — это я на всю жизнь запомнил. Прошло 60 лет, а мне кажется, что я завтра пойду на его вторую лекцию и буду слушать второй урок. Ромм Михаил.. Ой, великий человек, великий! Самые счастливые годы в моей жизни — это, наверное, ВГИК. Это я так думаю. Может, я преувеличиваю свои возможности. Ой, как интересно было! Это кто? — Эйзенштейн. Тогда-то было: Эйзенштейн не как сейчас ребя

та молодые режиссеры снимают. Не все дураки, нет. Есть и хорошие. Молодежь у нас есть хорошая, но тогда было — Эйзенштейн, Ромм. А это Василий Ванин. Он мастерскую вел. А где же мой Бабочкин? — Придет в 4 часа. Постой, и ровно в 4 увидишь его. Идет Бабочкин. Здравствуйте, Борис Андреевич! — Это ты Маркин? — Да, я. — Хорошо читал. Хорошо.

Каждое утро Виктор Маркин бежал на лекции во ВГИК со старым черным портфелем под мышкой. Он был самым счастливым и самым богатым человеком! Кинематограф полностью его поглотил. Он засыпал с мыслями о кино и с ними же просыпался. Во время учебы понедельники были его любимыми днями недели, ведь в расписании стояли лекции, которые читал сам Сергей Эйзенштейн.

-Маркин: Я всегда ходил на его лекции. И в щелочку смотрел. Там дежурная стояла, я говорил: можно я послушаю лекцию его? Ну, это интересно. Я и Ромма любил, и Эйзенштейна. Ой какие были педагоги. Они ведь тоже получали маленькую зарплату. Картин-то не было, а им надо было работать. Студенты были так рады, что они рассказывали все…

В 51-м году Виктор Маркин окончил Институт кинематографии.

-Маркин: В Театре киноактера говорят: надо сокращение проводить. И мы все ходим: сократят ли нас? Но с нашим курсом так хорошо получилось, что весь курс наш взяли в театр. И тут я понял, что попал, что тут я попал в такую среду интересную — актерскую.

ВГИК готовил актеров не только для кино, но и д

ля театра. К институту был прикреплен Театр киноактера, после получения диплома студенты автоматически оказывались на этой сцене. Это случилось и с Виктором Маркиным.

-Маркин: А в другой театр я не хотел, потому что там все мои кумиры, я их каждый день видел, каждый день с ними общался. Алисова — какая актриса! Вот Нина Ульяновна Алисова — моя любимая актриса. Ладынина там была. Орлова один раз пришла, ручки нам пожала, поздравила нас. Все артисты, какие были — глыбы! И я вместе с ними, только первый раз пришел. Ой, как я был доволен! Все старались подбодрить: только пришел, ничего не знает, боится, стесняется.

Виктору Маркину не доверяли играть крупные роли, но его это не расстраивало. Вед

он имеет возможность стоять на одной сцене с великими людьми. Тогда ему было достаточно этого.

-Маркин: Я помню, Петр Мартынович Олейников приехал, он Паратовым был, он два спектакля сыграл Паратовым. Я играл эти два спектакля, я запомнил очень хорошо — это мой любимый актер. Вот он. Первый раз вышел на сцену, великий артист вышел. Я первый рядовой, а он великий первый. У него цилиндр упал и покатился. Как же я должен принести ему цилиндр-то? Олейников! Не так принесут еще… Поднес ему цилиндр, обыграл. Ничего. Это я запомнил на всю жизнь.

Знаменитые актеры любили Маркина за ответственное отношение к любой роли, даже к самой маленькой и незначительной.

-Московский: Маркин — это така

я настоящая рабочая лошадка, трудовик. И к нему с большим уважением, как я знаю, относятся актеры, актеры ведущих ролей, с которыми он работал и в Театре киноактера и на съемочных площадках.

-Маркин: Я любил играть стариков. В то время, когда у меня столько волос, было, кубометр целый, я любил играть стариков. Тут был живот, там горб мне делали. А мне был 21 год. И один режиссер пришел и сказал: вот молодец какой. Актрисы хотят Джульетту играть, не меньше, а он старика не боится играть. Был спектакль, допустим, «Дети Ванюшина». Там маленькие такие реплики: «Застрелился в саду». А мне дали ее. 4 слова. Я был счастливый человек. Надо мной смеялись. Ой, как я любил играть стариков! Черт возьми. Никто

мне не верит.

KM TV: Гамлета не мечтали сыграть?

-Маркин: Никогда. Один раз я увидел Кадакова Мишу в прекрасном исполнении, а вот сам никогда не стремился к этому. Может, это нехорошее признание. Но не хочу я Гамлета играть, когда у меня есть роль дружка из школы. Мне это ближе было. В такие роли я не рвался никогда. Мне один режиссер как-то сказал: ты лучше в хорошей картине снимись в маленькой роли, чем в большой роли в плохой картине. Были и плохие картины, что греха таить. Мне повезло. «Судьба человека» — очень хорошая картина Бондарчука. Это моя любимая картина. Там я играл небольшую роль военного врача. Меня немцы расстреляли, почему? Я был черный. А раз черный, значит еврей. Когда с

ъемки происходили, я запомнил такой случай. Там церквушка рядом и много народа деревенского смотрит, как снимают. И когда я упал, меня убили, и одна… Я был похож на ее сына. Так мне потом рассказали участники. И она: сволочи, что вы делаете, зачем убили моего сына? Такой крик на всю деревню, такая горластая старуха попалась. Ей говорят: это кино, смотри, он уже встал и в столовую пошел. Смотрите. Успокоили ее. Да, вот это хорошая картина была.

При изучении творческого пути актера Виктора Маркина возникает вопрос, почему такой талантливый и трудолюбивый артист появлялся в кино только в эпизодах? Для самого Маркина так вопрос никогда не стоял. Для него было самым большим счастьем просто быть рядом с

волшебным миром — миром кино.

-Маркин: Из меня не получился такой великий артист, я рядовой, но я горжусь своим званием, дорожу им, «рядовой актер». Роли были, но небольшие. И нам тот же Михаил Ильич говорил: только вы не думайте, как некоторое придут в кино и думают: я щас главную роль буду делать, Ромео — меньше не хочу. Неправильно. Надо начинать с маленького и расти больше-больше-больше. Для меня была молодость хорошей. Я так любил эту работу. Кино, театр. Даже трудно сказать, что дороже — театр или кино. Я даже не могу ответить на этот вопрос. Как мне 60 стукнуло, и ни на день больше, я пришел к директору и заявление написал. Прошу уволить по собственному желанию. Я устал и честно признался. У

тупаю место молодому парню. Пусть он работает. Он больше прав имеет, чем я. Тяжело мне, тяжело. Уволился, да. Но мало того, что уволился, думаю: надо теперь в Дом ветеранов, чтобы мне кашу варили… О себе очень трудно рассказывать. Боишься, как бы не приврать. Хвалиться не хочется. Я честно отработал, меня никто никогда не хотел увольнять, ничего… И я ушел, а чего я буду. Дают текст роли, учить наизусть тяжело уже. Тяжело с памятью. Я признался по-честному в своей слабости.

-Московский: Он артист. Всю свою жизнь работал в кино, в Театре киноактера и снимался во многих фильмах, но не в ведущих ролях. Он сам это все подчеркивает: актер эпизодической роли. Но вот из таких тружеников и делалось кино.

Вот уже 12 лет Виктор Григорьевич Маркин живет в Доме ветеранов кино, что в Подмосковье. Рядом с ним всегда его супруга Тамара Васильевна.

-Маркин: Я три раза был женат. Что врать-то. Сейчас весь мир будет знать. Это третья жена. Самая хорошая третья жена. Она прекрасный человек. Когда мне было трудно, в больнице я лежал, она мне помогала так. Каждый день приходила. Она 40 лет была медсестрой. Поэтому она была для меня кладом. Я когда в больнице лежал, она и врачам помогала, которые лечили меня.

Виктор Маркин посвятил всю свою жизнь кино и ради кинематографа пожертвовал многим. Отсутствие собственных детей — самая главная его жертва, о которой он до сих пор сожалеет.

-Маркин:

Я так мечтал иметь своих детей! Я детей очень люблю. У моей сестры 6 внуков. Я когда звоню ей: Наташку позови мне. — Не Наташку, а Настю, я даже забываю, кого как зовут. Когда пять лет им исполняется, такие хорошие, стихи читают, песни поют. Я очень люблю детей, очень люблю. Я когда еду к ним, шоколад везу. Животы всем испортил.

-Московский: К нам, когда приезжают изредка, концерты нам дают, приезжают киноактеры, праздничные вечера, и узнают его: о, Виктор Григорьевич! Приветствуют его. И уважают его, потому что он всю свою жизнь посвятил этому делу, киноискусству.

-Маркин: Меня все режиссеры любили, потому что я не отказывался ни от какой работы актерской. Он говорит: я Мишку позвал, а он

мне: не, я побольше. А я не говорил так. Для картины нужно? Нужно. Все, я уже делаю. Я был очень ответственный исполнительный. Очень ответственный. Завод и Мосфильм. И театр. Это моя любимая ностальгия. Тем, что я имею, я доволен. Мне говорят: и ты доволен? Да, доволен. Потому что это мое, я сделал.

Судьба Виктора Маркина — судьба человека, который всегда был по-настоящему предан своему делу. Он стал артистом в очень сложное для советского кинематографа время. Такие, как он, рядовые актеры, возрождали наше кино в тяжелые послевоенные годы и делали его великим.

-Маркин: Какой я токарь был! Я иногда думаю: если бы я был такой же артист, каким я был токарем по металлу, то мне бы народного дали