Ведрана Рудан

Мужья в Хорватии - свиньи, дети - гады

Единственным иностранным и одним из самых ярких и скандальных гостей ярмарки "Книги России", которая проходит сейчас в ВВЦ, стала хорватская писательница и журналистка Ведрана Рудан. Только что на русский язык перевели первый из ее пяти романов "Ухо, горло, нож" — монолог, произнесенный от лица рассерженной и недовольной жизнью пятидесятилетней женщины, намеренной уйти от мужа, с которым она прожила 30 лет, к любовнику, который моложе нее на 10 лет. О независимости Косово и независимости от мужчин с Ведраной Рудан беседовала обозреватель "Известий".

вопрос: Вы ведете колонку в одном из самых влиятельных хорватских политических еженедельников "Национал". Можете прокомментировать ситуацию с отделением Косова?

-ответ: Я уверена, что Косово вовсе не стало независимой республикой — Косово стало Америкой. Я считаю президента Буша Гитлером XXI века. Мне страшно, что фашист Буш в XXI веке проник в Косово и открыл там свои военные базы. Я говорила об этом в Хорватии вне зависимости от того, каких взглядов придерживается правительство моей страны.

в: То есть лучше, чтобы Косово продолжало входить в состав Сербии?

-о: Да, думаю, что лучше было бы остаться в Сербии — иначе это создает прецедент, и тогда может отделяться и часть Франции, Италии, и т.д.

в: Прецедент уже был создан — Китай и Тайвань.

-о: Я не люблю прецеденты.

в: Если говорить о вашей книге, то она подчеркнуто эпатирующая. На что провоцируете читателя?

-о: Это вообще не эпатирующая книга. Почему вы так решили?

в: Она злая, откровенная и в ней используется обсценная лексика.

-о: Но это же жизнь. Значит, жизнь шокирует.

А что касается мата — то это просто язык жертвы. Героиня романа — типичный маленький человек — не может изменить мир, она может только протестовать. А как? Только вербально, бранью. Нежертвы не пользуются ругательствами — они просто убивают с улыбкой на лице.

в: Обо всем можно говорить по-разному: вы же не щадите читателя.

-о: Тогда нам с вами нужно говорить о тех людях, которые не имеют храбрости посмотреть жизни в глаза. Эта книга переведена на многие языки, и никакой это не шок и не провокация, а просто книга о жизни. А сентиментальные книги, вся эта, я бы сказала, слюнтяйская литература — ее не интересует истина. Ее задача подыграть вкусу и настроению читателя и продать большой тираж. Авторы таких книг просто не уважают своих читателей и подсовывают им подсахаренные истины, в то время как я своих читателей уважаю и честно рассказываю им о жизни.

Все мои книги всегда вызывали шок у критиков и никогда у читателей. И я абсолютно уверена, что русские женщины меня полюбят.

в: Выходит, что в вашей героине, от лица которой написан монолог, много вас самой?

-о: Конечно. Только я преуспевающая женщина, а она аутсайдер.

в: А как ваши близкие отреагировали на эту книгу?

-о: Их мнение меня не интересует — я сама себе и бог, и партия.

в: Ну, вы же, наверное, их любите?

-о: Мне нужно, чтобы они любили меня. Больше всего на свете я люблю себя, потому что только так я смогу заслужить и их любовь. И дети будут любить мать только в том случае, если она любит себя, а не их. Дети обычно презирают матерей, которые их очень любят. И любая большая любовь у объекта этой любви вызывает презрение. Единственная истинная любовь — любовь к самому себе.

в: Как вы воспитывали детей?

-о: Я их воспитывала в недоверии к другим людям, чтобы в каждом человеке они видели потенциальную опасность. Потому что, естественно, человек человеку — волк.

в: Но таким образом вы лишаете их важного эмоционального опыта: любить и быть любимыми.

-о: Безграничная искренность и доверие по отношению к другому человеку — самоубийство. Полностью раскрыться перед человеком, которого ты любишь, — это первый шаг к тому, чтобы этого человека потерять. Мужчин не нужно любить — мужчин нужно использовать. Я серьезно так думаю. И у вас огромное преимущество — вы прекрасно выглядите. Так что попользуйтесь этим на полную катушку.

в: У книги странный эпиграф — маме, которая мама, мужу, который не муж, детям, которые не дети. Это как?

-о: Мужья в Хорватии, как правило, — свиньи, дети — гады, мамы — женщины, которые хотят дарить свою любовь. Такая моя мама. Кстати, имейте в виду, Олег — это вовсе не мой любовник, а сын моего мужа от первого брака. А поскольку мой муж — не свинья, а дети — не гады, то получилось, что они не муж и не дети.