Валерьян Лигин

Биография

Лигин Валерьян Николаевич (1846 г. – 1900 г.) – доктор технических наук (механика). Отец, – врач из иностранцев - немец, врач при дворце Императора Николая I (фамилия, имя неизвестны). Мать, – некая Козлова любимая фрейлина Александры Федоровны, - жены Императора.

Не желая выходить за врача замуж и, вместе с тем, ожидая родов, Козлова, уехала в Одессу, где у нее и родился сын. Врачу пришлось также покинуть двор и уехать за границу. В Одессе фрейлина Козлова поселилась на окраине города, основала там Михайловский монастырь, который теперь находится почти в центре города Одессы. Жила она около этого монастыря, ведя жизнь почти что монашескую. «…Мать его посвятила, можно сказать, всю жизнь свою ему и Михайловскому монастырю. Когда Лигин был мальчиком, то его гувернером, а затем и учителем был некто Корыстелев, который впоследствии сделался профессором теоретической механики в Университете. (Он и мне преподавал теоретическую механику и интегрирование дифференциальных функций - и преподавал чрезвычайно бездарно.)…» (стр. 62, гл. V, Граф С.Ю. Витте, Воспоминания, Изд–во «Слово», Берлин, 1923 г.).

Мать сына, «…конечно, превосходно воспитывала, не жалея на него никаких средств, но, тем не менее, по документам он числился «мещанином Козловым»...» (там же).

В 1864 г. ее сын поступил в Ришельевский лицей и в 1865 г. был зачислен в студенты новороссийского университета, в который был преобразован Лицей.

В университете мы все знали его «…под фамилией Козлова; все время, пока он был студентом, он был нам известен, как «Козлов», но, при окончании курса, сделалось известным, что ему дали аттестат, где его назвали Лигиным. (Если перевернуть это слово Лигин, то выйдет «nihil», т. е. «ничей»)… <…> …Лигин отличался среди студентов тем, что отлично знал языки…» (там же).

«…Отец же Лигина (бывший в молодости врачом при дворце), уехавший в Вену, прославился там, как доктор душевнобольных и впоследствии на его попечение была отдана громадная, одна из лучших в свете больниц для душевнобольных. Он был очень известным профессором Венского университета по вышеназванным болезням. Лигин признавал его своим отцом, и тот признавал Лигина своим сыном. Я помню, когда я кончил курс в университете и в первый раз поехал за границу для того, чтобы лечиться от болезни, которой я болен и до настоящего времени (а именно, от болезни горла, гортани и носовой полости), то я просил Лигина оказать мне какое-нибудь содействие. Лигин написал относительно меня два слова своему отцу, и, как только я послал этому последнему записку Лигина, не смотря на то, что я в то время был молодым, совсем не известным, без всяких средств человеком, отец Лигина принял меня крайне радушно и дал мне сейчас же письма ко всем Венским знаменитостям, и все эти знаменитости принимали меня и с особенным вниманием относились ко мне…» (стр. 65 – 66), там же).

«…После окончания курса Лигин уехал за границу, слушал там лекции в Карлсруэ, т. е. приготовления к профессуре. Вернувшись в Одессу, он написал диссертацию по новой геометрии. (Я тогда уже кончал курс в университете, но еще занимался математикой.) И вот Лигин должен был защищать диссертацию на степень магистра. В это время в университете были профессорами: Мечников - зоологии, Сеченов - физиологии, Соколов - химии, Цинковский - ботаники, т. е. все лица, которые или уже тогда пользовались большим научным авторитетом (как, напр., Цинковский), или же были тогда еще молодыми {63} профессорами, впоследствии получившими известность (как, напр., Сеченов, который теперь имеет репутацию всесветной знаменитости), но все они были естественниками, а также были несколько все заражены тем духом, который в то время царил в университете, a именно: отнюдь не давать каких бы то ни было преимуществ студентам из хорошей фамилии, или имеющим средства. Конечно, этот принцип совершенно справедлив: понятно, что таким студентам не следует давать особых преимуществ в смысле учения и отметок; но дело в том, что стремление не давать преимуществ большею частью сводилось к несправедливости в обратную сторону, к несправедливости по отношению к тем молодым людям, которые или имели средства, или носили более или менее известные фамилии. В это время Корыстелев был деканом математического отделения физико-математического факультета, - и вот этим ученым естественникам почему то взбрело в голову, что диссертация Лигина признана соответствующей для защиты на степень магистра механики именно потому, что Корыстелев был его ближайшим учителем и воспитателем. Раз была пущена эта молва - господа профессора естественники решили его провалить, хотя никто из них решительно ничего не знал ни по математике, ни по механике, а потому они в никакой степени не могли быть судьями работы Лигина.

Помню, что во время защиты диссертации они все на него напали, но нападение это было совершенно детское; по очереди каждый из этих профессоров просто утверждал, что диссертация Лигина решительно никуда не годна, но при этом не приводилось решительно никаких доказательств. Впрочем, - как я уже сказал ранее, профессора естественники и не могли представить доказательств, так как этого предмета они не знали. Единственный между ними, который мог бы судить о диссертации, был молодой профессор Усов (нынешний профессор математики и физики в Московском университете), но и Усов не был специалистом по механике и, кроме того, несколько кривил душою, так как был заражен именно тем направлением, которым были заражены все университеты того времени, т. е. «демократическим» - которое выражалось в боязни оказаться в какой бы то ни было степени покровителем студента из-за его фамилии или из-за его средств. Так как тогда математического факультета не было (да и до сих пор в университет его нет), а был физико-математический факультет, на котором изучались все естественные науки, а следовательно, и профессора естественники были полновластными членами совета факультета, то, в конце концов, большинством голосов, диссертация {64} Лигина была признана негодной.

Тогда я, - хотя и не принадлежал к коллегии профессоров, так как только что и недавно кончил курс в университете, - все же вмешался в это дело и сказал одному из профессоров (кому не помню: или Мечникову, или Сеченову), что решение их крайне несправедливо. Они мне отвечали, что до них дошли сведения, что все профессора математического отделения дали отличный отзыв о работе Лигина только по личным причинам. Тогда я посоветовал им послать диссертацию Лигина - Шалю в Париж, который, в сущности говоря, и был творцом новой геометрии, составляющей в настоящее время во всех университетах предмет особой науки. Шаль, получив эту диссертацию (которая была переведена на французский язык), через несколько времени дал отзыв, что это «превосходная работа» и что, так как ему известно, что есть две степени: магистра и доктора, и можно дать доктора помимо магистра, то он, Шаль, с своей стороны за такую прекрасную работу сделал бы Лигина прямо доктором механики, минуя звание ученой степени магистра механики. После такого отзыва, факультет сейчас же собрался и признал Лигина достойным степени магистра механики…» (стр. 62 – 64, там же). Таким образом, в 1872 г. Лигин защитил магистерскую диссертацию: «Геометрическая теория абсолютного движения неизменяемой системы» и был утвержден доцентом, скорее всего, по кафедре механики.

Затем, в 1874 году Лигин в харьковском университете защитил другую диссертацию: «Обобщения некоторых свойств, движения систем» на степень доктора механики и был утвержден экстраординарным, а в 1879 году — ординарным профессором новороссийского университета. С 1884 г. он был деканом физико-математического факультета.

Работая в Новороссийском университете около 25 лет «….Лигин создал, можно сказать, особую школу русских ученых, занимающихся преимущественно кинематикой и сродными с ней науками: многие его ученики теперь состоят профессорами, как напр. Занчевский, Гохман, Зелигер и др. Из многочисленных трудов его назовем: "Геометрическая теория абсолютного движения неизменяемой системы" (Одесса, 1872), "Геометрическая теория относительного движения точки и неизменяемой системы" (Одесса, 1872), "Sur le lieu des points d'un systeme invariable mobile d'une maniere generale etc." ("Bulletin de la Societe Mathematique de France", т. I, 1873), "Sur quelques proprietes geometriques du deplacement d'une figure plane dans son plan" ("Nouv. Annalen de Mathematique", т. XII, 1872). "Обобщение на случай конечных перемещений одной теоремы Шаля относительно сопряженных осей" ("Матем. Сборник", т. VI, 1872), "Обобщение некоторых геометрических свойств движения систем" (Одесса, 1873), "Кинематика" ("Зап. Имп. Новор. унив.", т. XV, 1874), "Essai d'une classification des engrenages" ("Nouv. Ann. de Nathem.", т. ХIII, 1874), "Sur les systemes des tiges articulees" (там же, т. XIV, 1875), "Note relative au theoreme sur la composition des accelerations" и пр. ("Comptes rendus de l'Acad. des Sc. de Paris", т. 87, 1878), "Sur les aires des trajectoires dans le mouvement plan d'une figure de forme invariable" ("Bullet. des Scienc. Mathem", т. II, 1878), "Sur les aires des courbes anallagmatiques" ("Builet. des Sc. Math." т. V 1881), "Sur les systemes articules de M. Peaucellier, Hart et Kempe" ("Nouv. Ann. de Math.", 3-я серия, т. I, 1882), "Sur quelques proprietes geometriques du mouvement d'un point" ("Nouv. Ann. de Math.", т. I, 1882), "Непосредственные приложения солнечной теплоты (инсолаторы)" ("Зап. Мат. Отд. Новор. Общ. Естеств.", т. IV, 1883), "О бестопочных паровых машинах Гонигмана" (Одесса, 1884). "Новое построение Мориса д'Окань для определения отношения скоростей в направляющих механизмах Посселье и Гарта" ("Зап. Мат. Отд. Новор. Общ. Ест.", т. VI, 1885) и мн. др…» (статья Н. Делоне, Лигин, Валерьян Николаевич, Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, CD: (Р) 2002 IDDK, (С) 2002 Мультмедиа-издательство «Адепт»).

«…Так как Лигин был человек довольно состоятельный (у него было имущество в Одессе), его выбрали Одесским городским головой…» (стр. 64, там же). По энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона городским головой его избрали в 1895 году. Это точнее, чем у Витте, поскольку, в этом случае, он не мог проработать городским головой более трех лет. «…Городским головой он был в течение трех лет и затем был выбран городским головой на следующее трехлетие…» (стр. 64, там же). При этом ему пришлось отказаться от должности декана.

«…Когда, после смерти графа Делянова*, явился вопрос о том: кого назначить его преемником, то ко мне приехал как-то Константин Петрович Победоносцев и начал просить меня, чтобы я поехал к Государю и упросил Государя не назначать попечителем округа (министром нар. просв.?!) одно лицо, не имевшее с учебным ведомством ничего общего и, действительно, совершенно неподходящее; Победоносцев думал, что это лицо будет назначено вследствие особых протекций высоких лиц. Я отклонил это предложение Победоносцева, сказав, что ехать к Государю и вмешиваться не в свое дело - я не могу, что будет гораздо лучше, если поедете Вы, потому что Вы были преподавателем не только Императора, но и его отца, и Ваши отношения могут быть совсем другие, нежели мои.

Тогда Константин Петрович Победоносцев решился сам поехать к Государю. Когда он от меня уезжал, то я говорил ему, что не следует ехать только для того, чтобы отговаривать Государя назначить такое-то лицо, а для того, чтобы облегчить положение Государя, надо ему указать на кого-нибудь, и если окажется, что тот, кого Он хочет назначить, - не годится, то надо рекомендовать подходящее лицо. Тогда Константин Петрович стал обсуждать со мною вопрос: кого же следует рекомендовать. И вот мы условились настаивать перед Его Величеством о назначении кого-нибудь из профессорской среды, о назначении человека, уже имеющего большой опыт. При этом мы остановились, на двух лицах: с одной стороны, на Боголепове - это был кандидат, на котором преимущественно настаивал Победоносцев, а с другой стороны, на Лигине, являвшемся кандидатом, на котором преимущественно настаивал я. Было обусловлено, что если Константину Петровичу удастся уговорить Государя не назначать то лицо, которое предполагалось, то он (Победоносцев) будет рекомендовать в кандидаты двух лиц: Боголепова и Лигина.

Победоносцев достиг того, что то лицо, которое предполагалось назначить, не было назначено, а из двух кандидатов Государь остановился на Боголепове, потому что Боголепов в это время был попечителем Московского учебного округа и его лично знал великий князь Сергей Александрович, который естественно имел очень большое влияние на Государя Императора, так как был женат на сестре Императрицы. Таким образом Лигин чуть-чуть не сделался министром народного просвещения. Вообще после этого Государь {66} относился к Лигину еще более милостиво…» (стр. 65, там же).

«…В это время я уже был министром финансов, а Варшавским генерал-губернатором был светлейший князь Имеретинский, который со мной находился в прекраснейших отношениях. Попечителем Варшавского округа после кончины моего дяди, сенатора Витте, был сделан Апухтин, который оставил по себе в Варшаве дурную память, так как в учебных заведениях Царства Польского он преследовал крайне узкие национальные цели.

Конечно, ужиться с князем Имеретинским Апухтин при таком направлении не мог, а потому и покинул пост. Явился вопрос: кого назначить попечителем учебного Варшавского округа? Князь Имеретинский обратился ко мне за советом, и я ему указал на Лигина, бывшего в то время городским головой, а ранее долгое время состоявшего профессором Новороссийского университета. Князь Имеретинский Лигина не знал, но вполне доверился моему указанию, и {65} Лигин, по его просьбе, был назначен попечителем Варшавского учебного округа (стр. 64 – 65, там же). В соответствии с хроникой энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, это могло быть не раньше 1898 года.

Умер Лигин от рака в 1900 году. «…Когда Лигин был еще молодым человеком, вскоре после окончания им курса в университете у него на губе вдруг появился маленький прыщ, который все больше и больше разрастался. Когда Лигин приехал в Вену к своему отцу, то там ему была сделана операция, этот прыщ был вырезан и у него на губе остался большой шрам. Впоследствии, через несколько десятков лет у Лигина опять на том же месте появился прыщ, оказавшийся раковидным, который его и погубил.

Лигин был женат на одной местной одесской девице, дочери негоцианта Парпути, которая до сих пор жива. У Лигина было два сына, один теперь вице-губернатор в одной из губерний Царства Польского, а другой - главный доктор Николаевского военного госпиталя, (говорят, что он хороший доктор)…» (стр. 66, там же).