Юлия Воронина

Меня обижает, что за границей русских и украинок принимают за женщин легкого поведения

Юля, в последнее время вы на двоих раздали десятки интервью, засветились буквально во всех СМИ – причем не спортивных. С чем ты связываешь такой всплеск интереса к вам с Андреем?

– В последнее время «Динамо» очень хорошо играет, побеждает практически во всех матчах, все выше и выше поднимается в турнирной таблице. Пока «Зенит» не выиграл, они целый час были на первом месте. Я даже Андрею позвонила: «Поздравляю, вы целый час были на первом месте!» Он ответил: «Ладно, и не говори, так обидно». Андрей тоже сейчас очень ярко выступает, забивает.

В Англии была похожая история?

– Мне даже больше приходилось общаться с прессой, чем ему. В Англии повышенный интерес к женам футболистов. Потому что про футбол пишут все сайты, все телевидение говорит о футболе, с этим все ясно, а личная жизнь игроков и тренеров – это уже не так прозрачно, поэтому все это их ну очень интригует. Как я потом поняла, для них это даже интереснее, чем сам футбол.

Ты со мной согласишься, что в России начинается нечто подобное?

– Начинается. Но, мне кажется, России до этого еще очень далеко. В Англии медиа-индустрия невероятно развита! Не знаю даже, сколько нужно работать, чтобы здесь она вышла на подобный уровень. В Ливерпуле я не успевала зайти в бутик, как вокруг начинали толпиться журналисты – по шесть, по десять человек.

Репортеры платят магазинам за информацию?

– Конечно! Дают деньги. Еще какие! Журналисты платят, чтобы узнать, где ты живешь, где отдыхаешь. Однажды мы прилетали с детьми с Мальорки в три часа ночи, вышли в зал прилетов, а там уже миллион папарацци.

Это связано с тем, что Андрей считался в «Ливерпуле» перспективным игроком, или у них к любому игроку премьер-лиги такое отношение?

– Нет, у них далеко не ко всем такое отношение.

Вы жили по соседству с Торресом и Рейной. За ними журналисты так же бегали?

– Мы вообще прямыми соседями были: Рейна жил справа от нас, а Торрес слева. Не подумайте, что я хвастаюсь, но к ним не было такого внимания, как к нам с Андреем. Я удивлялась, почему к жене Торреса нет подобного интереса. У Андрея ведь не было такого имени, да и сыграл он намного меньше игр, чем Фернандо. Но жена Торреса Лейла очень спокойная, не сильно бросается в глаза. Она типичная испанка, хорошенькая, но наши русские – волосы, каблуки – вот что интересно англичанам. Мы только приехали в Ливерпуль, и через неделю Андрей принес мне журналы, где на первой полосе я в дурацком тигровом костюме. И с того дня я просто не могла выйти из дома.

Этот костюм тебе подарил Андрей, и ты его надела специально, чтобы порадовать мужа?

– Дело было не в костюме, а в том, что я надела его с каблуками. Но я не могла объяснить людям, что я прилетела из Одессы, где в июле +30, наши вещи должны были перевезти в Германию на автобусе, а я даже не подумала проверить погоду в Google. Мне и в голову не пришло, что в Ливерпуле в июле может быть +12. Я прилетаю в Англию в туфельках, в платьице, Андрей дарит мне этот костюм. Я говорю: «Поехали в город, я куплю себе что-нибудь, потому что вещи из Германии будут идти еще месяц». Мы выбираемся в город: я в этом костюме и на каблуках, просто потому что у меня больше ничего не было. И потом все газеты запестрели заголовками: «Русская сумасшедшая в леопардовой расцветке». Это был первый и последний раз, когда я надевала этот костюм. У меня он висит дома как раритет, я его как-нибудь на аукцион выставлю (смеется).

То фото облетело весь мир… Андрей на нем, кстати, тоже был в спортивном костюме…

– На Андрее был стального цвета костюм D&G, про него написали, что он диджей из 70-х. Короче, в Англии всегда так. Даже если ты оденешься, на свой взгляд, очень скромно, британцам твой наряд все равно покажется слишком пестрым. Им можно угодить, только если будешь ходить вся в черном.

Может быть, это не что иное, как зависть?

– Англичане – это вообще отдельная тема. Они критикуют русских, а сами просыпаются и первым делом наклеивают ресницы. Любая продавщица в самом дешевом магазинчике с утра пораньше будет уже с накладными ресницами.

Юля, я заметила, что ты вообще ходишь без макияжа. Ты настолько уверена в себе или вся в заботах о детях и у тебя просто не хватает времени?

– Я никогда особо не увлекалась макияжем, крашусь только для фотосессий. Так было еще до того, как я познакомилась с Андреем, и до сих пор максимум, что я делаю, – это изредка крашу ресницы.

Ты сказала, что когда вы переехали в Ливерпуль, у тебя не было даже балеток, только каблуки. Сейчас на интервью ты в туфельках на плоской подошве. У тебя поменялся стиль после того, как ты переехала в Москву, или на тебя так повлияла Англия?

– Честно говоря, не хочется в этом признаваться, но Англия на меня повлияла очень сильно. Раньше у меня вообще не было обуви на плоской подошве. Максимум – одна пара кроссовок для спортзала. А там я все-таки научилась одеваться в casual.

Расскажи про своих соседей Торреса и Рейну, вы дружили домами? С кем вы чаще всего общались из игроков «Ливерпуля»?

– Получилось так, что в Ливерпуле я была беременная, мы там прожили год, и мне все эти переезды сложно давались. Не успели разложиться – опять переехали в Германию, не успели осесть в Берлине – опять в Англию. Поэтому мы ни с кем хорошо не сдружились, но жили все по соседству, на праздники заходили друг к другу в гости. Андрей очень дружил с Мартином Скретелом…

Из «Зенита»? Шкртелом?

– Да, англичане называют его «Скертл». Андрей с ним много общался. А так с иностранцами особо не дружили, у них там испанские кланы, как мы это называли.

Из англичан с кем-нибудь приятельствовали? С капитаном Джеррардом, например?

– Джеррард – это вообще отдельная история. Он сам по себе очень скромный парень, чего нельзя сказать о его жене Алекс.

Да, эта яркая блондинка наверняка была твоей первой конкуренткой?

– Именно! В первый же мой приход в ВИП-ложу «Энфилда» я сразу почувствовала на себе ее косые взгляды. И я поняла, что мы вряд ли подружимся. Я не успела приехать – через пять дней обо мне уже писали все газеты, для нее это был удар ниже пояса, потому что она в Ливерпуле самая главная звезда. Правда, «привет» она мне цедила сквозь зубы.

Ты упомянула, что вы приехали в Ливерпуль, когда ты была уже в положении, и, насколько я помню, с этим была связана не очень приятная история. Таблоиды пестрели фотками, и люди говорили, что ты полная, не зная при этом, что ты ждешь второго ребенка…

– Я снималась для Hello, маленькому Андрюше было полгода, а я уже была на четвертом месяце. В журнале вышла хорошая статья, а комментарии были неприятные: мол, что-то долго она не может набрать форму. Но больше всего меня задевало отношение людей после вторых родов. Я была в Майами, нашей Соне было всего лишь 4 или 5 месяцев, а все говорили: «Посмотрите на ее ноги, руки». Мне, конечно, было обидно. Ты роди двоих детей, и я посмотрю, как ты будешь выглядеть!

Ты настолько близко к сердцу принимаешь эти комментарии?!

– В Москве это вообще кошмар! У меня есть подруга, ей муж подарил новую машину, limited edition, мы паркуемся возле ЦУМа, и парковщик предлагает помочь. Она говорит: «У меня парктроник, все нормально, я сама припаркуюсь». Возвращаемся из магазина, он все сто

ит, просит денег. Она удивляется: за что? Припарковались мы сами, парковка бесплатная. Мы отъезжаем, а он нас вслед костерит: «Малолетки чертовы! Я знаю, как вы «заработали» на эту машину!» Малолетки! У нас обеих по двое детей. Он, видимо, решил, что мы слишком молодые для такой машины, и выдал нам такой вот текст. В Москве вообще мужики очень часто гадости говорят. Когда с Зулей Шешуковой выбираемся в город, очень часто такое случается. Считают, что если молодая девушка за рулем хорошей машины, то обязательно чем-то ее «заработала».

Согласись, такое отношение ведь небезосновательно? В Москве существует определенная категория девушек, которая живет как раз такими дорогими подарками… Если за границу приезжает русская или украинка, на нее сразу вешают ярлык. Выходит, мы сами виноваты в сложившемся имидже?

– Это, наверное, пошло еще с тех времен, когда в Турцию всякие Наташи ездили. У них до сих пор все блондинки – Наташи. Всему виной доступность наших женщин, которые понимают, что в жизни ничем, кроме как своей красотой, они блеснуть не могут, они ищут легких путей, не хотят работать, а хотят сладкой жизни. Я никого не осуждаю, у каждого своя жизнь, но, думаю, именно поэтому русских и украинок принимают за женщин легкого поведения. Меня это обижает, потому что далеко не все такие легкодоступные. Хотя все равно мы сами виноваты. Не говорят же таких вещей про испанок, итальянок или англичанок. Вина есть, но обидно, что за то, что кто-то натворил, отдуваться надо всем. То же самое касается и мужчин, которые могут позволить себе грубые высказывания в адрес девушек. Все идет от воспитания, точнее – от его отсутствия. И еще – от безнаказанности. Попробуй в Америке скажи такое, тебя сразу засудят!

У нас же то же самое на стадионах происходит…

– Я вообще была в шоке, когда впервые попала на матч «Динамо» и услышала эти матерные кричалки. Я все никак не могла понять, мне показалось или нет. А сидишь ведь на стадионе с детьми! Как некрасиво. Что мне больше всего не нравится в болельщиках, так это то, что когда команда выигрывает, они радуются – «Супер!», а когда проигрывает, они кричат «дебилы», «мусора» и так далее. На своих же! В Англии или Германии болельщики будут поддерживать свой клуб до последнего, пусть они хоть 20:0 будут проигрывать. Они встанут с этими шарфами и ни за что на свете тебя не продадут. А тут выигрываешь – хороший, проигрываешь – плохой. Сейчас заслуга ребят в том, что они часто побеждают, но болельщики, мне кажется, не должны быть такими продажными. Если ты болеешь за свою родину, страну, за клуб – не важно, значит, должен болеть до конца. Как муж с женой – и в горе, и в радости.

А на Украине ты ходила на матчи сборной?

– Да. Пятнадцать человек с семечками.

Андрей в интервью программе «90–60–90» на «России-2» рассказывал о своей главной мечте – выступать за сборную: 80 тысяч зрителей и он в сине-желтой форме. Получается, при такой посещаемости не суждено ей сбыться?

– Он у меня вообще патриот своей страны. Я его за это уважаю. Надеюсь, его мечта когда-нибудь сбудется. Возможно – на Евро, там наверняка будет полный стадион. Тем более что после европейского первенства он закончит карьеру в сборной. И вообще, сколько у него было возможностей получить немецкий паспорт и перестать быть легионером…

Да, он ведь мог получить немецкое гражданство, еще когда выступал за менхенгладбахскую «Боруссию», его и в немецкую молодежку тогда звали…

– Так и было… Я уже давно ему об этом говорила, но даже я не могу на это повлиять. Хотя я особо и не старалась. Он один раз сказал, что для него сборная важнее, чем немецкий паспорт. Это его выбор. Тем более, я не вижу такой необходимости в немецком паспорте, он его в любой момент может получить – и через год, и через два. Но он все равно не хочет.

Если для Андрея сборная превыше всего, как он тогда переживал конфликт с Блохиным?

– Конфликта особого не было... Он был на поле, тот ему что-то крикнул, Андрей ему что-то ответил. А через два дня они созвонились, объяснились, посмеялись. А тему эту раздула пресса. Если бы был конфликт, то Андрея, наверное, не вызывали бы.

Давай вернемся к теме досуга. Ты уже упоминала свою подругу Зулю Шешукову. С кем еще из футбольных жен, кроме Зульфии, ты общаешься?

– Из футбольных – только с Зулей, Аней Епуряну и Юлей, женой Саши Самедова. Это наша маленькая группка.

Как обычно проводите время? С мужьями, без?

– Бывает, когда мальчиков нет, мы и сами можем выйти куда-то. Но не так часто, потому что они нервничают. Если они на выезде, а мы гуляем, они потом нам звонят и говорят, что плохо спят, потом плохо играют, начинаются упреки. Это же Москва, тут вечно фотографы во всех заведениях. И днем, бывает, выезжаем, но в основном вечерами, когда ребята свободны. Еще мы все вместе часто гуляем с детьми. Постоянно с Юлькой Самедовой видимся, она живет через забор от нас. Кстати, вчера она ко мне заходила, до трех часов ночи сидели, болтали. Позавчера с Анькой в город ездила, обедали.

Зуля уже поступила на второе высшее?

– Да, она в МГИМО на очном уже учится. Молодец! Старается. Мы с ней вместе собирались в МГИМО, но в самый последний момент я передумала. Сейчас у Андрея будет отпуск с ноября аж до десятых чисел января, а поступать просто так – для галочки – я не могу. Зуля для себя четко решила, что если она поступит, то они в этом году едут только в Майами на две недели, а дальше она будет учиться. Я посоветовалась с Андреем, он говорит: «Ну, куда? Один отпуск в году». И ходили бы дети хотя бы в садик… Возможно, на будущий год я все-таки продолжу обучение, я уже договорилась подавать документы в Британскую высшую школу дизайна, на отделение дизайна интерьера. Она лучшая в мире, там обучение стоит больше, чем в МГИМО, что меня очень удивило. Плюс там есть факультет углубленного изучения фотографии. А я очень увлекаюсь фотосъемкой и даже хожу на курсы в фотоакадемию в Москве. Мне нравится фотографировать детей, и у меня даже хорошо получается.

Юля, легко тебе верю, и лишнее тому доказательство – то, что тебе приписывают имидж Андрея, а именно – его хвостик.

– Да, есть немножко. Я покрасила Андрея в белый цвет и отрастила ему хвостик. Одна подруга спросила: «Юля, зачем ты это делаешь? Посмотри, каким он стал! Все девки за ним будут бегать!». Но я слишком уверенный в себе человек, чтобы бояться длинных и светлых волос мужа.

Андрей рассказал мне историю о том, что когда вас познакомил ваш общий друг, то он был с длинными распущенными волосами. На следующую встречу Андрей собрал волосы в хвост, и ты его не узнала. Интересно, что только в таком виде он тебе понравился.

– Да! Так и было. Когда мы познакомились, все было на уровне «привет-пока», не было вспышки, любви с первого взгляда. А потом он улетел в Германию и прилетел через 10 дней. Он зализал волосы, собрал их в хвост, и первые несколько секунд я действительно не узнавала его. И тогда же я поняла, что он вроде бы ничего (смеется). А потом я предложила ему пойти к моему мастеру, я же тоже волосы крашу – в бл

ондинку. Предложила ему сделать мелирование. Сначала сделали чуть-чуть, потом больше, больше, и в итоге остановились на белом цвете – получилось супер.

Андрею очень идет. Он в твой цвет красится?

– Да, у нас один мастер, краска одна и та же. У него очень густые волосы, поэтому мы придумали выбривать ему виски. В последние две недели Андрей завел тему: «Я хочу постричься, дай мне постричься». Я говорю: «Ты не понимаешь, я буду жить с другим человеком, это вообще будешь не ты». – «Я отращу, у меня быстро растут волосы, я через год буду опять с хвостиком». И в чем смысл? Стричься, чтобы опять начинать их отращивать? Мне его жалко, я его понимаю, столько лет уже с хвостиком. Постоянно просит меня: «Купи мне маску, купи мне шампунь». Замучился уже. Но пока я не готова, чтобы он постригся.

Андрей – известный модник. У кого в гардеробе больше одежды – у тебя или у него?

– У Андрея?! Это невозможно, чтобы было больше, чем у меня! Хотя для мужчины у него много одежды. Мы с Зулей недавно были в Милане, я привезла ему вещей больше, чем себе. Мужчине намного проще гардероб подобрать – джинсы, рубашки, пиджаки. А у женщин начинается – сумочки, чулочки, стразики.

Опять же Зуля в августовском интервью Football Magazine рассказывала, что у нее есть свой бизнес, магазин нижнего белья, потому что игровая карьера мужа не вечна. Твоему Андрею уже 32 года, нужно искать другие перспективы. Вы уже нашли приемлемый вариант для инвестирования?

– На Украине у нас строится большой детский развлекательный комплекс, что-то вроде Диснейленда, мы его еще не доделали, я туда очень часто летаю. Эта идея возникла, потому что у нас двое маленьких детей. Плюс, естественно, это инвестиция. У футболистов, как правило, образование не блестящее, хотя это объяснимо – нельзя посвятить себя одновременно и футболу, и образованию, приходится выбирать. А деньги, чтобы они не лежали мертвым грузом, нужно вкладывать, только тогда они будут приносить дивиденды. В этом бизнесе Андрей выступает в роли инвестора, его папа полностью занимается стройкой, мы шутим, что он у нас прораб. А я с мамой Андрея летала в Китай, мы заказывали все оборудование, все аттракционы. Это огромная ответственность, потому что сумма большая и от того, что ты выберешь, зависит наш дальнейший бизнес.

Это единственный проект или есть еще что-то?

– Мы в будущем думаем открыть медицинский центр, что-то связанное с родами, потому что у нас, в Одессе, такого нет. Эта тема мне очень близка. Я рожала одного ребенка в Англии, другого в Германии и слышала от своих подружек, как они рожали в России и на Украине. У нас очень хорошие врачи, одни из самых лучших, но условия… Ведь комфорт в таком деле очень нужен, важно, чтобы у тебя была отдельная комната с удобствами, а не как у нас в больницах. В Германии не клиника, а курорт: все в одной палате, телевизор, три врача – две акушерки и главный врач. Хочешь – вертикально рожай, хочешь – горизонтально, в воде – куча всяких вариантов.

Ты еще забыла об открытом доступе…

– Да! А то у нас мужья по пять дней под окнами цветами машут! А молодые мамы им в окошко в двадцатиградусный мороз будут просовывать новорожденных. В Европе Андрей был со мной с самого начала схваток до того момента, пока я не родила. Сразу после родов Андрей привел ко мне в палату наших двоих друзей, я потом долго смеялась: «Андрей, ну ты нашел, куда мне их привести». Они завалились с бутылкой шампанского, растрясли ее, взорвали прямо в палате, наполнили пластмассовые стаканчики. В России бы в жизни такое не позволили!

Сейчас модно, чтобы мужья присутствовали во время родов, Андрей был с тобой все время?

– Он был со мной весь день, весь процесс схваток, но в сам момент родов я попросила его выйти. Андрей хотел остаться, но я была против. На что там смотреть?! Когда все закончилось, он вернулся и перерезал пуповину.

Бывший вратарь сборной России Сергей Овчинников является, пожалуй, едва ли не самым щедрым из футбольных мужей: своей уже бывшей жене Инге он как-то подарил вертолет. Чем тебя удивил Андрей?

– Вертолет – это, конечно, сильно! Но я бы, наверное, такому подарку не обрадовалась. Куда на нем летать-то?! На один из моих дней рождения Андрей устроил мне настоящий романтический сюрприз. В Германии заходишь на сайт клуба, там висит расписание тренировок на неделю, можно даже у мужа не спрашивать. Я знала, что у Андрея в день моего рождения сто процентов будет тренировка, она в два часа дня, значит, вечером пойдем куда-то в ресторан, чего-то особенного я не ожидала. А он, оказывается, заранее договорился с тренером: накануне потренировался дважды, чтобы на следующий день получить выходной и отвезти меня на ужин в Париж.

Я встала с утра, помыла голову, выхожу из душа, а он мне: «Ты еще сушить будешь? Нам надо торопиться!». Я спросила Андрея про тренировку, он сказал, что она будет позже, но сперва нужно заскочить в Дюссельдорф. А мы жили в пригороде, так я и вышла с мокрой головой, в лосинах, в майке. И он начал гнать, я смотрю, указатель на аэропорт, развилка, говорю: «Ты куда едешь?» «Ну, там мне надо это…» – бормочет что-то и начинает смеяться. Раскололся. Мы еле успели на рейс. Я ему потом в самолете сказала: «День рождения все-таки, я бы платье надела, волосы бы уложила».

Конечно, приятно, когда любимый пойдет, выберет красивые часы, кольцо, но тот же Париж, когда это настоящий сюрприз, – это намного ценнее. У меня сюрпризы часто бывают не в лучшую сторону, потому что Андрей на мой день рождения обычно вызывается в сборную. И в этом году, кстати, тоже: сбор в октябре, потом игра в ноябре. Поэтому для меня уже сюрприз, когда он просто рядом со мной в мой день рождения.

Знаю, что Андрей хочет жить в Одессе, а ты в Берлине. Чье мнение перевешивает?

– Не знаю. Этот вопрос еще не стоит остро, Андрей пока играет. Поэтому мы каждый раз отшучиваемся, что будем жить отдельно – он в Одессе, я в Берлине.

Почему ты не хочешь жить в Одессе?

– Я с удовольствием буду жить в Одессе два-три месяца в году. У меня там родители. Летом там вообще супер – море, тепло. Я не против, просто я уверена, что для наших детей, для их будущего, лучше жить в Берлине.

Самая известная история про ваши тусовки – это приезд в Одессу Овечкина, Самедова и Колодина. Как часто вы вообще устраиваете такой совместный отдых?

– Так, чтобы они нам как снег на голову падали, бывает редко. У меня вообще тогда был девичник, я пригласила Юлю Самедову, Зулю, одесских девочек: мы сходили в салон, сделали прически, макияж. Сидим, думаем, куда направиться, и тут они – повыпрыгивали из кустов. Я чуть дар речи не потеряла. Я только-только поговорила по телефону с Андреем, у них только закончилась предсезонка: «Мы идем на собрание, а завтра утром улетаем в Москву». Я вообще без задней мысли: «Набери, как освободишься». И тут сюрприз – Колода выскочил, Сэм, Андрей. У меня шок был!

Тебе легко с друзьями Андрея?

– Я с ними дружу со всеми. Андрей всегда замечал, что я не просто «привет-пока», а с душой ко всем. Я часто всех сама обзванива

ю, зову туда, сюда. Если мы едем куда-то отдыхать, я стараюсь всех собрать в одно место. Если что, я и всем билеты беру, чтобы все летели в одном самолете. Мы недавно в Испании отдыхали, я заказала на всех дом. Я люблю, когда большая компания.

Говорят, у Андрея был конфликт с Божовичем как раз на почве того, что он такой весельчак, балагур…

– Все понимают, что конфликт был не из-за этого.

Так это преподносила пресса... В чем ты видишь причину конфликта?

– Пресса многого не знает, так же как и люди, которые не имеют прямого отношения к этому делу. Многие не знают всей правды. Это все глупости, Андрей никогда не засветился ни в одном клубе, ни в одном ресторане. Никогда в жизни он себе не позволит даже за день до игры выйти куда-то попить пива. Я знаю его, он вырос в Европе, 15 лет там прожил. Я знаю его от кончиков волос до ногтей на ногах – это человек совсем другого воспитания. Хотя он упирается руками и ногами и утверждает, что Германия его не изменила, но сам не понимает, что именно там сложился его характер, его профессионализм. Все европейцы прекрасно осознают, что если они будут тусоваться, выпивать и гулять, это не останется незамеченным. Их там преследуют папарацци. Ни один футболист в Англии не может позволить себе пойти в ресторан позже 10 часов вечера, потому что это заснимут, а потом тебе кости так перемоют, что не обрадуешься. А эти доводы Божовича для него самого не очень хорошо закончились. Я не знаю, в чем была причина конфликта. Единственное, что могу сказать, – я просто не понимала, что происходит. Он говорил, что Андрей – хороший игрок, что он нужен команде, а на следующую игру его просто не ставил. В Англии, когда у Андрея после травмы начались проблемы с попаданием в состав, Бенитес пришел со словами: «Андрей, это не тот клуб, где тебя будут ждать три месяца, пока ты восстановишься, тут большая конкуренция, жди своего часа. Будешь хорошо играть – будешь выходить на 30–50% игр». Грубо говоря, не нравится – ищи себе другую команду. Андрей мог сам выбирать, и когда у него не заладилось, он ушел в аренду в «Герту», вошел в пятерку лучших игроков бундеслиги, набомбил там голов, вытащил клуб практически на первое место и вернулся в Ливерпуль с гордо поднятой головой. Бенитес, видя его выступления в Германии, потом сам звонил Андрею: «Я хочу, чтобы ты вернулся назад». А Божович говорил: «Ты такой замечательный, ты нам нужен» – а в заявку на игру не вносил. Просто смешно! У нас люди не умеют говорить правду. Все хотят быть хорошими. Но игрок же все равно понимает, что он не играет, это отражается на его настроении. Ни одному футболисту не нравится сидеть на лавке, его это угнетает, портится атмосфера в команде. Мы все взрослые люди. Игроки понимают, что тренер не может быть хорошим для всех. Футболистов много, а играют 11 человек. Но хотя бы можно быть честным?! Честность – этого заслуживает каждый футболист.

В тот момент Андрей говорил, что если бы ситуация с Божовичем продолжилась, он бы стал искать другую команду. Ты довольна тем, что все так разрешилось и именно Миодраг ушел, а Андрей стал капитаном?

– Честно говоря, я больше довольна, что Андрей доказал всем, на что он способен, потому что в себе он никогда не сомневался. Его задевало, что он приехал из Европы, где хорошо выступал, и оказался на лавке. Не так, как некоторые из России едут в Европу, посидят там два сезона, потом возвращаются, так ничего и не добившись. Андрей играл за границей 15 лет и всегда был в составе! Бундеслига – одна из самых сильных лиг в мире, быть на плаву и выходить в составе лучших клубов – уже это одно говорит об уровне игрока. Пусть в «Ливерпуле» у него не пошла карьера, но абы кого в «Ливерпуль» не берут. Его знает вся Европа. И было обидно, что он приехал в Россию, где уровень не сравнится ни с Англией, ни с Германией, и сел на лавку. Он сам говорил: «Если бы я понимал, что в команде есть два нападающих, которые бомбят и несутся, – не вопрос. Но когда я понимаю, что я могу выйти и принести очки…» И как только ушел Божович, его тут же поставили в состав, и он в лучших игроках лиги.

Андрей прожил 15 лет в Европе, как ты считаешь, он больше одессит или европеец?

– По своей сути он, конечно, наш человек: юмор, открытость, простота. Хотя сейчас люди уже немного другие. Но все равно он больше славянский человек, но с манерами. Как я ему говорю: «Ты взял хорошее и оттуда, и оттуда». Он очень добрый, любвеобильный, гостеприимный. Например, немцы вообще не ходят друг к другу в гости. А Андрей очень любит компании: повеселиться, посмеяться. Но при этом его воспитание, его отношение к жизни, к спорту, к семье – оно более европейское.

Из бундеслиги с кем-то поддерживаете отношения?

– Андрей часто созванивается с ребятами, с которыми играл в «Байере», с некоторыми игроками из «Герты». Во-первых, с Фрайером, по-моему, он сейчас в «Бохуме» играет. Потом есть Паль Дардаи, он сейчас, кажется, уже закончил. Тимощук, Глеб. Великолепно он играл в «Арсенале», зачем поехал в эту «Барселону»? Хотя Андрей говорит, что тоже бы поехал (смеется). Это его любимая команда. А я за «Челси» болею. Принципиально. Потому что меня раздражает, что все болеют за «Барсу». Как можно болеть за команду, которая всегда и все выигрывает?! Это неинтересно! Единственное, мне в «Барселоне» тренер нравится. Симпатичный. Конечно, «Барса» – космическая команда. Андрей говорит, что ощущение, будто Гвардиола просто джойстиком управляет, как в компьютерной игре.

Впервые я увидела «Челси» в игре против «Ливерпуля», Андрей тогда не играл и перед матчем провел меня в раздевалку. Туда вообще никому нельзя заходить. И они вышли на поле – такие машины! Дрогба – такой здоровый, ножищи как у буйвола! Такие взгляды у них у всех – «Ливерпуль» же принципиальный соперник. И что-то мне они очень понравились.

Ты серьезно настолько увлечена футболом или ты так преданна Андрею?

– Я никогда не делаю ничего, чтобы просто угодить кому-то. Мне нравится смотреть значимые игры английской премьер-лиги, потому что там очень красивый футбол. Они как артисты играют – все четко, все красиво, все продуманно. Еще я была на стадионах, и эту атмосферу невозможно забыть. В России на «Динамо» не ходят. Андрей говорит: «Что мы плохо играли – никто на стадион не ходил, что мы хорошо играем – все равно никого нет на трибунах». Непонятно, почему в таком огромном городе, как Москва, никто не ходит на арены? Особенно если сравнить с Берлином или Ливерпулем с населением в 500 тысяч. Там 40-тысячный стадион всегда заполнен, по наследству билеты передают, бабушки на трибуны ходят, люди болеют.

Мат там есть на трибунах?

– Бывает чуть-чуть, особенно поближе к концу. Там даже не мат, могут просто что-то дерзкое сказать.

Где круче болеют, в Германии или в Англии?

– Мне больше нравится, как болеют в Англии, но стадионы мне больше нравятся в Германии. Они новее, комфортнее, рассчитаны на жен и детей. В «Герте» был трехэтажный VIP с едой. Я такого нигде не видела. С рестораном и официантами, для детей – анимация, серьезный подход