Тьяго Монтейро

Пилот команды «Мидланд-Джордан» Тьяго Монтейро: Россия – это холод, водка и «Мидланд».

По итогам года Тьяго Монтейро признали лучшим новичком сезона. И неудивительно. Тьяго ведь стал самым стабильным пилотом в паддоке – на его счету финиши в 18 из 19 гонках сезона, подиум в скандальном «Гран-при США» и невероятное восьмое место на «трассе пилотов» в бельгийском Спа.

ЛУЧШАЯ ГОНКА БЫЛА В БЕЛЬГИИ

— Вы в этом сезоне дважды финишировали результативно – набрав очки. В первый раз на подиуме в США, когда в гонке из-за шинного скандала стартовало лишь шесть машин и во второй раз в Бельгии на мокрой трассе на восьмом месте, но в гонке уже участвовали все 20 пилотов. Какой из этих двух финишей вам важнее?

— Интересный вопрос. Конечно, подиум сравнить нельзя ни с чем. Стоять на пьедестале почета рядом с Михаэлем и Рубенсом (Шумахером и Барикелло. – Прим. ред.) и видеть счастье на лицах всех моих механиков – это незабываемо. Но то единственное очко, которое я завоевал в Спа, было ценнее – тогда ведь все пилоты были на трассе и находились в одинаковых невероятно сложных условиях. Так что для меня оба результата очень дороги.

— А как вы отнеслись к решению команд «Мишлен» не выйти на старт «Гран-при США»?

— Думаю, они были правы. Это был вопрос безопасности гонки. Их производитель резины не гарантировал, что покрышки выдержат всю дистанцию гонки, а федерация не пошла на уступки. Им больше ничего не оставалось.

Но беда в другом. «Формула-1» — это спорт, и мы собираемся каждые две недели для того, чтобы порадовать зрителей. В США команды просто не объяснили свою позицию трибунам. Мне кажется, им следовало более корректно вести себя по отношению к собравшимся людям. Дать им объяснение. Они этого не сделали. И что получилось? Во время гонки на нас с трибун летели бутылки с водой, пивные банки. А в чем мы-то провинились?

— Желания вместе со всеми отказаться от участия в гонке не было?

— Ни в коем случае! Команда наняла меня, чтобы гоняться. Это моя работа, и если участие в гонке безопасно, то я обязан выйти на старт. Мы должны были участвовать в гонке ради болельщиков, ради спонсоров, ради команды.

— С «Гран-при США» все понятно. Но как вам удалось завоевать очко в Бельгии, ведь на протяжении всего сезона команда даже подумать об этом не могла?

— Все просто. Я люблю дождь! На мокрой трассе чувствую себя очень уверенно. Так что в первую очередь нам помогли погодные условия. Жаль, что дождевых гонок в этом сезоне больше не было. Ну и великолепная стратегия, которую использовала команда, тоже очень помогла.

— Что ж, а если бы вас попросили расставить проведенные «Гран-при» по местам, какие бы три гонки вы выделили?

— В первую очередь это Спа. Потом «Гран-при Европы» и Турция.

— То есть «Гран-при США» в этом списке нет?

— Нет, но в той гонке мы все равно выложились по полной программе. Даже несмотря на то, что в гонке было всего шесть машин, я проехал ее так, как если бы

все были на трассе.

КАРТИКЕЙЯН – МОЙ ДРУГ

— Концовку чемпионата вы провели за рулем новой версии болида EJ15B. Чем она отличалась от предыдущей?

— Ну, во-первых, внешне (смеется). На трассе разница была чуть меньше. Разве что новый автомобиль вел себя лучше на торможениях и при входе в повороты.

— Тьяго, вы стали лучшим новичком года, завершив 18 из 19 «Гран-при» сезона. Лишь в Бразилии не дотянули несколько кругов до финиша. В чем секрет?

— Даже не знаю. Наверное, предельная концентрация, мотивация и хорошая команда за моей спиной.

— Какие у вас отношения с Нараином Картикейяном? Многие говорят, что вы довольно холодно друг к другу относитесь.

— Вовсе нет! Мы отлично ладим, что для «Формулы-1» большая редкость. И тем не менее у нас это получается. Нет никакой разобщенности, как многие пишут. Так что не верьте слухам.

— А как складываются отношения с другими пилотами? Можете кого-нибудь в паддоке назвать другом?

— С кем-то отношения неплохие, с кем-то я вообще не разговариваю. Но назвать другом я, честно говоря, не могу никого, кроме Нараина.

— А как вы восприняли частичный уход с должности спортивного директора Тревора Карлина, ведь во многом именно благодаря ему вы смогли дебютировать в «Формуле-1»?

— Очень тяжело. Лично для меня это была серьезная потеря, потому что с Тревором мы работали еще в младших чемпионатах. Он мой очень хороший друг, и его решение частично отойти от дел в команде меня действительно расстроило.

ХОЧУ ГОНЯТЬСЯ ЗА «МИДЛАНД» И ДАЛЬШЕ

— Какие планы у вас на будущий год?

— Естественно, мне хочется продолжить сотрудничество, начатое в этом году. Работать в «Мидланд» с Алексом Шнайдером и Колином Коллесом (владельцем и управляющим директором команды. – Прим. ред.) очень увлекательно.

— То есть шанс остаться в «Мидланд» у вас есть?

— Да, конечно. Мы ведем переговоры. Все идет по плану, но ничего конкретного я сказать пока не могу.

— А предложения от других команд поступали?

— Да, но я бы предпочел остаться в «Мидланд». Здесь я уже освоился, у меня друзья. Остаться в этой команде было бы просто здорово.

— Как думаете, за какие места будет бороться «Мидланд» в следующем году?

— Если все будет развиваться так, как было запланировано, и команда получит финансирование в нужном объеме, думаю, «Мидланд» сможет более регулярно бороться за очки.

— Назовите три слова, которыми для вас характеризуется Россия.

— Помню, как мы замерзли на Красной площади на презентации (она прошла 25 февраля. – Прим. ред.)! Так что эти три слова: холод, водка и «Мидланд»