Томаш Батя

Батя уходит в небо. Смерть и жизнь обувного короля.

После гибели фабриканта газеты много писали о том, что его смерть была предсказана молодым немецким автором в выпущенном за два месяца до того в Вене романе "Данта-гигант". Под достаточно прозрачным псевдонимом в книге был изображен Батя; автор описывал фантастическое восхождение своего героя и его трагическую гибель в авиакатастрофе. Батя узнал себя, и по настоянию его адвокатов роман был изъят из продажи. Предсказание же сбылось с буквальной точностью: в романе герой погибает вместе со своим пилотом во время полета над собственными фабричными зданиями.

Ранним утром 12 июля 1932 г. на небольшом аэродроме неподалеку от моравского города Злина появилась группа людей, в которой выделялся плотный мужчина с грубым обветренным лицом и командирским голосом. Это был Томаш Батя – самый удачливый чешский предприниматель ХХ века. С некоторых пор он передвигался только по воздуху; на аэродроме, построенном специально для него и его сотрудников, постоянно находились 5-6 самолетов и небольшой дирижабль. На этот раз Батя должен был лететь в Швейцарию на встречу с 18-летним сыном. С самого Yтра он отчего-то беспокоился и был на взводе.

Пилот Индржих Броучек запустил мотор двухместного "Юнкерса" и тут же заметил, что тот дает перебои. Он подозвал механика и вместе с ним начал приводить мотор в порядок. Батя нервно ходил по полю и ежеминутно спрашивал, скоро ли всё будет готово.

Без четверти шесть пилот доложил Бате, что лететь в такой туман с неисправным мотором опасно и что он просит отложить полет на несколько часов. Фабрикант ответил, что ему надо быть в Базеле в десять и он приказывает вылетать немедленно. Броучек еще что-то пытался говорить о безрассудности приказа, но, увидев, что хозяин непреклонен, повернулся и пошел к зданию конторы, заметив, что не собирается лететь на верную смерть. Батя вспылил, закричал, что полетит сам. Броучек, прекрасно знавший шефа и сам подготовивший его к получению пилотского удостоверения, вернулся и, не говоря ни слова, сел на свое место. Батя, тоже молча, поднялся в самолет и встал рядом с пилотом. Самолет стал подниматься в воздух. Было без семи минут шесть.

"Юнкерс" держался на небольшой высоте. Внезапно люди на земле услышали, что мотор снова стал давать перебои. Через несколько минут гул его и вовсе прекратился. Почти сразу же вслед за этим раздался страшный грохот: теряющий высоту самолет врезался в высокую трубу, свалился на крышу фабричного здания и оттуда на землю.

После гибели фабриканта газеты много писали о том, что его смерть была предсказана молодым немецким автором в выпущенном за два месяца до того в Вене романе "Данта-гигант". Под достаточно прозрачным псевдонимом в книге был изображен Батя; автор описывал фантастическое восхождение своего героя и его трагическую гибель в авиакатастрофе. Батя узнал себя, и по настоянию его адвокатов роман был изъят из продажи. Предсказание же сбылось с буквальной точностью: в романе герой погибает вместе со своим пилотом во время полета над собственными фабричными зданиями.

Летчик, обслуживавший магната во всех его поездках и получивший недавно огромную премию за обеспечение полета в Индию, скончался на месте. Батю успели доставить в госпиталь, но и только: полученные ранения были несовместимы с жизнью, в сознание он так и не пришел. Остановившиеся часы, найденные в жилетном кармане Бати, показывали 06:01.

В Праге известие о гибели обувного короля произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Последовало экстренное заседание правительства, на котором были приняты срочные меры к тому, чтобы работа на предприятиях Бати, особенно в условиях экономического кризиса, не прекращалась.

Через несколько дней в Злине состоялись грандиозные похороны, в которых приняли участие свыше 50 тысяч человек. Гроб с телом Бати был доставлен на кладбище на рабочем грузовике, Броучека везли на аэроплане, запряженном лошадьми. Над траурным кортежем летали две эскадрильи военных самолетов. Церемония похорон продолжалась с 3-х часов дня до 8-ми вечера.

Батя, сделавший очень многое для социального развития Злина, не оставил его и после своей кончины. По завещанию он отпускал городу долг в 4 миллиона крон (обед во французском ресторане стоил тогда 7 крон, а гостиничный номер 20 крон). Обращаясь к своим сотрудникам, он писал: "Развитие наших заводов тесно связано с благополучием всего округа. Пока вы будете служить этой идее, вы будете находиться в гармонии с человеческой природой. Но в том момент, когда вы начнете заботиться только о себе и перестанете содействовать своей работой общему благу, вы станете никому ненужными и будете обречены на падение".

Предприниматель: путь на самый верх

История жизни Томаша Бати во многом повторяет биографии знаменитых богачей эры промышленной революции: выход из низов общества, медленный, неторопливый подъем, затем стремительный взлет и, наконец, великие дела. Он родился 3 апреля 1876 г. в Злине; семья обитала в этом моравском городе с XVII в. и все его предки были сапожниками. Он и сам начинал учеником сапожника у своего отца. Гоняясь за заказами, очень рано проявил коммерческие и организационные способности.

Именно с его подачи в 1894 г. в Злине была создана семейная обувная фирма, у истоков которой стояли Томаш и его старшие брат и сестра. Они совместно вложили в дело доставшиеся им после смерти ма

тери 800 золотых. Дело начиналось с двух небольших помещений, оборудование и сырье было приобретено в кредит. Через год здесь работало 10 человек, еще 40 рабочих шили обувь на дому.

В основном стараниями молодого Томаша постепенно предприятие наращивало обороты. В 1900 г. оно переехало в заново отстроенное здание. Здесь были установлены станки, приводимые в движение паровой машиной, и работали 120 человек. Уже в это время фирма входит в число восьми крупнейших обувных предприятий Чехии. Завод с самого начала выпускал войлочную прошитую обувь, однако успех (и сразу большой) пришел, когда он переключился на производство парусиновых полуботинок с кожаной подошвой (их со временем так и стали называть – "батёвки").

Окрыленный Батя не жалеет ни себя, ни своих рабочих, постоянно требуя от них повышения производительности труда и качества работы. В 1904 г. вместе с тремя сотрудниками он едет в США для изучения обувного производства. Американские методы труда (узкая специализация работников, конвейерное производство, интенсивная механизация рабочих процессов) произвели на него огромное впечатление, и по приезде домой Батя сразу же перестраивает производство на своем заводе на новый лад.

Завод интенсивно развивался, дешевая и практичная обувь с маркой "Baťa" стала продаваться и за рубежом. В 1912 году на заводе работало уже 600 рабочих, кроме того в окрестных селах для Бати шили обувь на дому еще несколько сотен человек. Фабрикант хотел сконцентрировать и интенсифицировать производство, ему не хватало рабочих, а в городе не хватало жилья, и он начал строить дома для своих сотрудников. В 1914 г. основной капитал фирмы составлял уже 2,7 млн. крон.

Батя всю жизнь остро чувствовал конъюнктуру и славился тем, что в больших и малых вопросах оперативно принимал оптимальные решения. Его звездный час наступил в момент объявления мировой войны. Узнав о мобилизации австрийской армии, он решил добиться заказа на поставку обуви армии. Поезда были заняты солдатами, и он добрался до Вены верхом на лошади. Своего шанса Томаш Батя не упустил, и через несколько месяцев кожаные армейские сапоги с парусиновыми голенищами в Злине шили уже пять тысяч рабочих. Сразу несколько разрастающихся фабрик выпускали для нужд армии миллионы пар обуви.

Ориентирующийся на массовую продукцию, в те же военные годы Батя преуспел в выпуске дешевой обуви типа сабо для крестьян: подошва была деревянной, а верх изготовлялся из отходов материалов на солдатские сапоги. С 1917 г., опять же ощутив нечто носящееся в воздухе, фабрикант стал усиленно создавать сеть фирменных магазинов не только в своей стране, но и за её пределами.

Магнат: на вершине успеха

Послевоенный экономический кризис, естественно, затронул и предприятия Бати, ставшего к этому времени первым обувщиком страны. Он уменьшил выпуск продукции, но ненадолго. В сентябре 1922 г. последовало очередное неординарное и смелое решение: он громогласно объявил о снижении цен на свою продукцию на 50%. Новые цены притянули в его магазины толпы покупателей; его продукция стала господствовать на рынке, причем не только на чехословацком. Батя стал признанным обувным королем.

Продукция и прибыль не рождались из воздуха – без эксплуатации рабочих не обходилось. Батю критиковали в газетах, а он, называя себя "отцом" своих рабочих, а их "своими детьми", в то же время совершенно не считался, например, с продолжительностью рабочего дня. В горячее время рабочие на его предприятиях работали и по 16 часов в сутки. Митингов и забастовок, однако, не было. Рабочие хорошо относились к своему "отцу-благодетелю" и любили его. Было за что.

Батя много требовал, но обеспечивал работой и хорошо платил. Он не уставал повторять рабочим, что это их завод, существующий для них и их блага. Одним из первых он стал развивать то, что впоследствии назвали "народным капитализмом": предлагал рабочим покупать акции своих предприятий. Получаемые деньги шли на развитие производства. Рабочие, кроме зарплаты, получали дивиденды от успешной работы гигантского предприятия, благополучие которого ковали они сами.

В лучшие годы на заводах Бати в Злине работало до 25 тысяч рабочих, производящих в день до 100 тысяч пар обуви. После смерти фабриканта в его деле оказалось вкладов рабочих на 130 миллионов крон, по которым выплачивалось до 10% годовых.

Батя внес огромный вклад в развитие своего города. Его жизненная философия была такова: хорошо работает тот работник, у которого налажен быт. Свои планы всеобъемлющего обустройства жизни рабочих он стал осуществлять в полной мере после избрания его в 1923 г. старостой Злина. За короткий срок в городе появились целые кварталы жилых домов для обувщиков Бати. Для молодых рабочих был выстроен обширный комплекс общежитий-интерн

атов, для сотрудников были открыты больница, торговый дом, кинотеатры, спортплощадки.

В 1925 г. в городе открылось профессиональное училище для подготовки квалифицированных рабочих-обувщиков, молодые люди получали здесь разностороннюю подготовку, активно занимались спортом, художественной самодеятельностью. Окрестности Злина покрылись сетью хороших автодорог, миллион крон был выделен на развитие телефонной сети. Город в глубинке Моравии аккуратными заводскими корпусами и организованной социальной инфраструктурой стал напоминать промышленные города Америки.

Последовательно выстраивая собственное "государство в государстве", Томаш Батя развивал в Злине и мало связанные с его основной деятельностью предприятия. То, что он владел лесопильнями, электростанциями, бумажной фабрикой и заводом по производству шин, неудивительно, но в Злине благодаря ему появилась своя киностудия, книжное издательство, выпускавшее газеты, дайджесты прессы, книги и т.д. При Бате здесь был начат выпуск самолетов, из которых особенно прославился спортивный самолет "Тренер".

В двадцатые годы обувное предприятие Бати превратилось в гигантский комплекс производств. Дешевая обувь "от Бати" заполонила Европу, а он думал уже о рынках Азии, Северной и Южной Америки. Близкие Бати рассказывали, что в часы отдыха фабрикант сидел у себя в кабинете, вращая пальцами глобус, на котором кружками были помечены места, где продавалась его обувь. Он мечтал о новых промышленных победах и завоеваниях. Сын сапожника, ставший королем отрасли, быстро привыкал к глобальному мышлению.

Наверное, Батю привлекал и русский рынок, но Советский Союз не допускал в то время обуви чехословацкого производства. Если во Франции тогда продавалось в год 60 миллионов пар обуви от Бати, то в СССР – ни одной. Рассказывают, что поэтому магнат не любил большевиков и Россию, а у себя на заводах вывесил плакат-призыв: "Не читайте русских романов, они лишают человека радости жизни!"

В начале 30-х годов Батя стал открывать дочерние предприятия фирмы и расширять сеть фирменных магазинов за границей. Он торопился всюду успеть; началось страстное увлечение авиацией. Он летал и как пилот, но больше, конечно, как пассажир. Своей последней любви он не пережил...

Наследники

Томаш Батя оставил предприятие на подъеме, активы его фирмы оценивались в полмиллиарда крон. После его гибели бразды правления перешли к его сводному брату Яну Антонину Бате, который продолжил стратегию основателя фирмы. К началу Второй мировой войны в разных частях света под маркой "Baťa" функционировало уже 47 различных предприятий, представительств и отделений.

К 1942 г. концерн достиг чрезвычайных успехов, он контролировал по всему миру 120 предприятий и более 5800 магазинов, контингент сотрудников насчитывал более 100 тысяч. Только в Чехословакии было 2 тысячи магазинов (чуть не в каждой деревне), концерн владел тремя четвертями обувного рынка страны. Однако производство и капиталы постепенно оттягивались из нестабильного центра Европы в более спокойные места. Отъезжало и руководство. Ян Антонин, испытав на себе прелести общения с гестапо, перебрался в Америку, сын Томаша Бати Томаш Ян (Джон) натурализовался в Канаде.

Томаш Ян (Джон) Батя родился 17.09.14 в Праге. Начинал деятельность на предприятии отца. Во время Второй мировой войны пошел добровольцем в канадскую армию, воевал в Европе, Азии и Африке. В настоящее время владелец более 100 предприятий в различных странах мира. Его фирма "Bata Shoe Co." продает ежегодно свыше 300 миллионов пар обуви. Женат, имеет сына и трех дочерей.

В 1944 г. предприятия "Baťa" в Чехословакии бомбили американские самолеты, в 1945 г. они были национализированы по декретам президента Эдуарда Бенеша (из-за того, что шили обувь для гитлеровского вермахта). В 1949 г. Злин на несколько десятилетий был переименован в Готвальдов.

Заводы продолжали успешно функционировать и в годы социализма, выпуская в основном для Советского Союза обувь под маркой "Svit" (у нас прочная и недорогая чехословацкая обувь всегда шла нарасхват). Наибольшего успеха в своей истории предприятия "Svit" достигли в 1969 г., когда за год было произведено 54 миллиона 53 тысячи пар обуви. Здесь работало тогда 26618 человек, продукция экспортировалась в 85 стран мира.

После 1989 г. вновь произошли кардинальные изменения. Городу вернули историческое имя, а прежние предприятия "Baťa" отошли сыну основателя фирмы Томашу Джону. Правда, последний получил наследство семьи не даром, не по объявленной в стране реституции. Национализированные когда-то предприятия он выкупил у Фонда национального имущества за 817 миллионов крон. Ныне обувь фирмы "Baťa" – самая популярная в Чехии, где ежегодно продается свыше 3 миллионов пар.