Светлана Мазий

академическая гребля

Категория:

Спорт

Гражданство:

Украина

Читать новости про человека

Биография

'Я из гребли уходила каждый год'

Да и начинать занятия в привлекавшем ее фигурном катании в 14 лет было тоже поздновато. Подружка пригласила ее на тренировку гребцов. Вот здесь то и пришлись ею данные как нельзя лучше. Матвеевский залив в Киеве изучен ее досконально, не говоря уже о других водных акваториях мира. А поезднее признанием ее мастерства стали медали. Светлана Мазий -- заслуженный мастер спорта по академической гребле, победительница Игр Доброй воли (1986, 1990), двукратная чемпионка Европы (1997, 1999), многократный призер чемпионатов мира, двукратный серебряный призер Олимпийских игр.

Придя в свое время в гимнастический зал, Света застенчиво просидела на лавке, она почти на голову была выше своих сверстниц. И, как сама призналась в разговоре, быстро поняла, что с такой "арматурой" (сейчас рост Светланы Мазий -- 191 см) в спортивной гимнастике делать нечего.

В ноябре прошлого года у Светланы Мазий и Константина Проненко (муж Светланы, член сборной команды Украины по академической гребле) родился первенец -- Георгий.

"Мы на лодочке катались..."

-- Света, в академической гребле успех во многом зависит от умения партнеров. А что требуется от вас?

-- В одиночном виде, например, все зависит от меня. И чтобы попасть в четверку, нужно быть хорошим одиночником. Хотя есть некий парадокс. Случается, что спортсмен в одиночке слабый, результатов особых не показывает, а в четверке становится незаменим. Когда же ты гребешь в команде, то все зависит от места, на котором сидишь в лодке. Каждый год оно может меняться в зависимости от твоей функциональной и физической подготовки. К тому же меняется состав команды, и приходят спортсмены, у которых что-то получается лучше, чем у тебя. Тогда идет миграция внутри лодки. Здесь обид не должно быть никаких.

Я в свое время прошла все номера. Предположим, если ты сидишь на загребе, то главное повести команду, задать ритм, так как за тобой еще три человека, которые ориентируются на тебя. Если ты на третьем номере, то задача правильно принять работу загребной и передать ее дальше. Иногда приходится помочь и загребной, если она сбилась, устала или что-то случилось. Это очень важный момент: если на дистанции какой-то сбой, то именно третий номер берет на себя нагрузку. Второй номер -- рабочая лошадка, как мы называем, машинное отделение. Там нужно работать мощно. Как правило, на второй номер садят самых крепких и выносливых. Первый номер -- рулевой -- его дело грести и рулить, при необходимости подсказывать загребной ситуацию на воде, вовремя дать команду о начале какого-то приема. Есть экипажи, в которых амплуа закреплено за гребцами.

-- Какой номер был вам по душе?

-- Мне нравилось грести на третьем номере. Это очень тяжелое место, нужно, как у нас говорят, попасть в загребную, иначе она через какое-то время сама лодку не потянет, выдохнется. В парной двойке интересно сидеть на первом номере, подхватывать загребную. Здесь я чувствую себя, как рыба в воде, грести -- сплошная песня. Кстати, есть спортсмены, рожденные загребными, они могут раскрутить любую команду, поднять темп, в нужный момент вырвать для победы сотую секунды. Есть гребцы, только одиночки, им никто не нужен, в команде они не могут работать. В гребле существует тест, концепт, -- проверка функциональной подготовки гребца на тренажере. Так вот на нем некоторые гребцы показывают отличные результаты, а на воде -- выступают намного слабее. И наоборот, на тренажере показатели средние, а на воде выигрывают, как у нас говорят, трамвайную остановку. Помимо выносливости, техники и физической силы для гребца очень важно чувство лодки. И если его нет, то и происходят подобные парадоксы.

-- Как в случае поражения избежать обвинений в адрес друг друга?

-- Все зависит от порядочности людей. Обвинить можно и после победы. Мол, кто-то работал на износ, честно, а кто-то сачковал. Но если в победе заинтересованы все, то и отдача будет максимальной. Другое дело, когда у тебя сил хватает на всю дистанцию, а у партнера на последних ста метрах уже наступает предел. Здесь сложно кого-либо обвинить, ведь человек показывает свой максимум, выкладывается. У нас так, если команда проигрывает чуть-чуть, то это вина загребной, от не зависит ритм. А если проигрывает много, то виноваты все. Бывает что вина кого-то очевидна, например, потеря весла на старте. У нас так было на Олимпиаде в Сиднее, мы задержались на старте и финишировали четвертыми. Но думаю, что отношения с партнерами все-таки складываются в юности. Позиция, на которой работаешь в команде, должна, на мой взгляд, исходить от тренера. Чем сплоченнее команда, тем меньше взаимных обвинений.

Допинг корыта

-- Ваш вид спорта сезонный, лодку под крышу не загонишь. Как проходит подготовка зимой?

-- В гребле интересно тренироваться. Мы не все время с веслами. Подготовка комплексная: бассейн, легкая атлетика, штанга. Обязательны лыжные сборы, устраиваются гонки. Таким образом вырабатывается выносливость. У нас задействовано много видов спорта, в том числе и игровые. Тренировки очень разнообразные, действительно получаешь удовольствие. Во времена Союза, когда на спорт выделялись хорошие деньги, мы ездили зимой на олимпийскую базу в Азербайджан. Там выходили на воду. У них самый холодный месяц февраль -- плюс десять градусов.

-- Помимо упомянутой вами выносливости, насколько важен вес спортсменки?

-- Как таковых ограничений в весе у нас нет. Если человек себя, что называется, выгребает, работает в полную силу, то вес не важен. Главное, чтобы вес не мешал. Есть спортсмены, которым легче грести, когда они много весят, по ощущениям других -- легче при малом весе. Все индивидуально. Хотя в гребле в свое время были введены легковесы, градация наподобие борьбы или бокса. Мол, спортсмены с разным весом находятся в неравных условиях борьбы. Как по мне, это довольно таки искусственное нововведение. Сейчас обсуждается вопрос об отмене легковесов. У нас скорее значение имеет рост. Ценится длинный гребок, а его может сделать только высокий спортсмен. У мужчин "ходовой рост" 190--200 см, а у женщин 180--190.

А вот вес лодки имеет принципиальное значение. В четверке парной допустимый -- 52 кг, можно больше, но ее разогнать сложнее. Когда лодка тяжелая, мы называем ее корытом. Бывает, тянешь ее, как по песку. А вот за меньший вес наказывают, снимают с соревнований. Лодку взвешивают перед стартом. В случае несоответствия, ее утяжеляют специальными довесами. Проверяют также на наличие всевозможных утяжелителей, "блинчиков", которые можно снять после прохождения контроля. Как видите у нас существует своеобразный допинг лодки. Случается, что соперники подают протест, заподозрив в нечестности, тогда лодку взвешивают и после гонки. В прошлом году белорусскую четверку сняли с финала одного из этапов Кубка мира, их лодка была легче на 50 граммов. На Олимпиаде в Атланте российскую команду лишили шестого места, на них протест подали китаянки уже после финальной гонки.

Обыкновенное чудо

-- У вас два олимпийских "серебра" на Играх 1988 года в Сеуле и 1996 года в Атланте. На ваш взгляд, вмешался злой случай, помешавший завоевать "золото"?

-- Не думаю, что злой случай, скорее, наоборот -- произошло чудо. Мы даже не думали, что будем вторыми, эта победа вопреки ожиданиям. На последнем этапе финальной гонки нас отделяли от третьего места две сотых. Этот показатель практически нельзя определить визуально. До первого места нам было далеко, целый корпус лодки. Немки гоняются здорово, их обойти очень сложно. Если одиночки или двойки у немок еще иногда уступают, то четверка у них неуязвима. А вот как нам в Сеуле удалось обойти румынок: мы воспользовались временем, пока они, что называется, выясняли отношения с немками и проскочили. А вообще-то подняться с четвертого места, на котором мы провели всю гонку, на второе за последние сто метров до финиша -- это невероятно. У меня была еще одна победа вопреки. В 1998 году после болезни большие нагрузки сказались на сердце, упал гемоглобин. Врачи разрешили щадящие тренировки, потихоньку, минут сорок на воде. А тут чемпионат Украины, на котором происходил отбор на первенство мира. Я должна была выступать обязательно и финишировала второй вопреки своим ожиданиям. Как уже месяц не тренируясь, подлечивая сердце, можно стать второй? Я тогда стала подумывать, может я уже вообще в спорте ничего не понимаю. (Смеется).

-- А было ли поражение, которое можно расценивать как успех, будь-то личный или командный?

-- Мне вспоминается другой случай. В начале девяностых годов гребля после распада Союза только набирала обороты в Украине, условия тренировок были неважные. Экипаж поменялся, шла внутренняя борьба, мы провели сезон плохо, провалили чемпионат мира в 93-м году. Мне все надоело, я в очередной раз была на пределе эмоций. Я из гребли уходила каждый год. Отрадой стал 1994 год. Мы тогда уже были среди лидеров мирового первенства. И тут на чемпионате мира 1995 году наша четверка, будучи среди лидеров, проиграла всем, кому могла. Мы стали, если не ошибаюсь, десятыми. Для нас такой результат был просто ударом. Тем более, что на чемпионате разыгрывались олимпийские путевки в Атланту. Но после этого провала мы с девчонками сплотились, работали по-зверски. У нас оставался последний шанс попасть на Олимпиаду во время розыгрыша двух дополнительных лицензий (в 1996 году) в Люцерне. Мы финишировали вторыми. Думаю, если бы тогда на чемпионате мира не обожглись, нам было бы сложнее на Олимпиаде. В Атланте мы презвошли самих себя. Я не помню за всю свою спортивную жизнь такой слаженной гонки. Экипаж стартовал удачно, думаю, что мы тогда удивили наших вечных соперниц -- немок. Им пришлось нас догонять. И хотя корпус лодки мы им все-таки проиграли, но свое второе место удалось удержать. Мы все работали, как один.

-- Чего боялись на своей первой Олимпиаде, когда были новичком сборной?

-- У меня еще до Олимпиады было достаточно не менее ответственных стартов. Я всегда переживала, чтобы не допустить грубых ошибок, не навредить команде. В Сеуле я так старалась, даже мимикой помогала, каждый гребок выполняла, как последний. У меня на следующий день даже лицо болело. Сохранилась фотография во время гонки, у меня такое выражение лица! В победе я была очень заинтересована. Мне пообещали квартиру. Семья состояла из мамы, бабушки, сестры, брата, племянницы -- все жили вместе. Я иногда даже домой не приезжала, оставалась на базе, чтобы отдохнуть. Вот и старалась. (Смеется).

ДТП мирового масштаба

-- Какие профессиональные открытия вы сделали для себя в спорте?

-- Ни одна гонка не похожа на другую, каждый раз это новый опыт и новые открытия. Помню, во время своего первого взрослого чемпионата мира в 1986 году, мне тогда было 18 лет, все жутко волновались. И врачи решили сделать нам укол перед финальной гонкой, чтобы легче дышалось. Девчонкам по команде ничего, а у меня упало давление, потемнело в глазах, засыпала в лодке. Еле догребла. В итоге мы пришли шестыми. С тех пор ничего перед стартом не принимаю, стараюсь работать на собственных внутренних резервах.

-- У яхтсменов есть свой ритуал спуска судна на воду. В гребле есть нечто подобное?

-- Колдовать не колдуем, а лодку перед стартом моем обязательно. Этот ритуал соблюдается всеми. Пришептываний никаких не делаю, да я вообще не суеверна. Думаю, чем больше подобных заморочек, тем больше голова болит.

-- ДТП на воде часто с вами случались?

-- Бывало. И, как правило, чем меньше лодок (две-три), тем большая вероятность их столкновения. Обязательно кто-то, кого-то найдет. В 1988 году на Кубке мира нам забыли сказать по какому кругу возвращаться, какая дорожка открыта. И в результате нас протаранила немецкая мужская четверка. Правда, нам сломали только отвод. А они свою лодку пропороли хорошо. Помню, на сборах, когда я была еще одиночкой, на меня наскочили ребята, пришлось накладывать на спину швы, но через две недели была в форме.

-- Что интересного происходит в спортивной тусовке гребцов?

-- У гребцов есть давняя традиция: после соревнований обмениваться одеждой, формой, любыми другими предметами. Организовывается что-то наподобие толкучки. Мы ее так и называем "ченч". Народу приходит много, целое содружество наций, все шутят, очень весело и забавно.

-- Чем думаете заняться дальше, когда сынишка подрастет?

-- До недавнего времени я была начальником нашей сборной. Хотелось бы тренировать, небольшой опыт имею, мне нравится этим заниматься, тем более есть что рассказать и показать. Душа за греблю болит, но никому ничего не нужно. Быть тренером в нашей стране -- иметь двести гривен и мешок проблем в придачу. У меня на горизонте пенсия... спортивная (смеется), так что я еще в творческом поиске.