Станислав Меньшиков

Россия 20 лет спустя…

В мае отметил свой восьмидесятый день рождения выдающийся ученый, профессор, доктор экономических наук Станислав МЕНЬШИКОВ.

Еще в институте он увлекся теорией экономических циклов и собирался по примеру знаменитого Варги заняться предсказанием очередных кризисов на Западе. Составление экономических прогнозов из увлечения превратилось в профессию. Сорок лет назад Меньшиков предрекал советской экономике замедление и отставание. На тревоги ученого руководство страны отвечало: «Вырулим». Не вырулили…

Накануне своего юбилея Станислав Михайлович решил сделать очередной прогноз, теперь на 2027 год. «В нем мне должно исполниться сто лет. Вряд ли я доживу до этого времени, но заглянуть в будущее хочется. Давайте попробуем», — предложил ученый.

Исходная точка

— НАЧНЕМ, как водится, с исходной точки. С ней нашей стране не повезло. После глубокого и длительного кризиса 1990-х годов и столь же длительного восстановления 2000-х мы сможем вернуться к уровню докризисного 1991-го по объему ВВП только в нынешнем, 2007 году. Потеряно 16 лет, цифра немалая, если сопоставлять с другими странами и с более ранними собственными катаклизмами. В Первой мировой и Гражданской войнах вместе с мучительным восстановлением было потеряно 14 лет, во Второй мировой войне — 9 лет. Годы капиталистических реформ оказались равнозначны третьей мировой войне. Всего же за истекшее столетие потеряно 39 лет экономического роста. Вряд ли какая другая страна, разве что Китай, может сравниться с нами по числу потерянных лет.

Другая наглядная мерка потерь — это наша доля в мировой экономике. В 1913 году, накануне Первой мировой войны, Россия давала 8 процентов всемирного валового продукта, в 1989 году Советский Союз накануне своего распада — 9 процентов, а вместе с социалистическими странами Европы (СЭВ) — 12 процентов. Теперь же, с потерей территории, и империй, и части производства, доля России во всемирном валовом продукте составляет всего 2,5 процента. Цифра настолько малая, что в нее трудно поверить.

Топтались на месте, пока другие росли, и вот результат. Были великой державой, даже второй сверхдержавой, а теперь откатились на положение второстепенной региональной страны. Делили с Японией второе и третье места по объему ВВП, а теперь скатились на 10-е место (после Бразилии). Если бы не ракетно-ядерный потенциал и унаследованное от прошлого постоянное членство в Совете Безопасности ООН, не котироваться России и в «Большой восьмерке».

Все это более или менее известно. Но многие не представляют себе, насколько трудно России будет наверстывать свое отставание, даже если ей удастся поддерживать высокие темпы экономического роста на протяжении последующих 20 лет. Даже при самых благоприятных условиях наше место и роль в мировой экономике будут довольно скромными. Причем именно вследствие огромного отставания последних реформенных десятилетий.

Догнать и обогнать Европу

НА КАКИЕ ЖЕ максимальные темпы роста может рассчитывать российская экономика? Чтобы поддержать среднегодовой рост на уровне 7 процентов, понадобится повысить вклад капитальных инвестиций втрое — до 2 процентов, а вклад совокупной производительности труда и капитала, т. е. технического прогресса, вдвое — до 3,5–4 процентов. При этом надо изыскать возможность приращивать занятость на 1 процент ежегодно при стагнирующем народонаселении.

При невыполнении этих условий средний темп роста неизбежно замедлится до 5–5,5 процента. Судя по только что утвержденному трехлетнему бюджету на 2008–2010 годы, правительство готово с этим мириться. Такой подход устраивает наших неолибералов, которые утверждают, будто использование дополнительных средств на капитальные инвестиции в отечественную экономику только подстегнет инфляцию.

Но допустим, что неолиберальные преграды сломлены и рост темпом 7 процентов обеспечен. Что это будет значить для России и ее позиций в мире через 20 лет?

При самых благоприятных условиях доля России во всемирном валовом продукте вырастет с 2,5 до 5,5 процента, причем Россия по этому показателю передвинется с 10-го на 5-е место в мире. Кому-то может показаться, что это очень мало. Но в действительности это большой скачок вперед — и в абсолютном смысле, и относительно некоторых других стран. Увеличить за 20 лет валовой продукт почти вчетверо — это немалое достижение, которое позволит значительно укрепить оборонный потенциал и при правильной социально-экономической политике существенно повысить жизненный уровень большинства населения.

Кроме того, при таких темпах Россия через 20 лет станет крупнейшей экономической державой в Европе, обойдя по размерам ВВП ее нынешних лидеров — Германию, Францию, Великобританию, Италию. Ее возможность противостоять Европейскому союзу возрастет, хотя тот по общей экономической мощи по-прежнему будет далеко впереди.

Сырьевой партнер Китая

ДАЛЕЕ, после распада СССР Россия практически лишена возможности претендовать на роль одной из первых экономических сверхдержав. Догнать США по объему ВВП в этом веке ей даже теоретически немыслимо при самых реалистических темпах. Кроме того, Россия будет последовательно отставать от Китая, который, развиваясь быстрее и России, и США, выйдет в 2020-х годах по объему ВВП на первое место в мире. Поэтому России заранее придется смириться с ролью второразрядной экономической державы, которая вынуждена маневрировать между более сильными партнерами и не столько навязывать условия таким гигантам, сколько приспосабливаться к правилам игры, которые те устанавливают.

И дело не только в чисто количественном соотношении сил, хотя и это важно. Если сегодня Китай превосходит Россию по ВВП в 3 с лишним раза, то через 20 лет разрыв увеличится до 4-кратного. Еще более важна качественная структура взаимоотношений. Уже сейчас Россия превращается в поставщика Китаю энергоносителей, сырья и вооружения и в рынок для китайских промышленных товаров. Причем наплыв дешевых китайских товаров объективно препятствует развитию нашей собственной обрабатывающей промышленности, тогда как китайский рынок все больше отвергает наше производственное оборудование, предпочитая ему технику и новейшие технологии из Японии, США и Западной Европы. Возникают опасения, что Россия может с годами превратиться в младшего сырьевого партнера Китая, причем сильно от него зависимого.

Наличие такой опасности несколько раз косвенно признавал президент Путин, но его требование к российскому частному капиталу активнее конкурировать за долю в обработке отечественного сырья пока остается без живого отклика.

Недавние сообщения о намерении китайских фирм строить у нас автосборочные предприятия демонстрируют вопиющую инертность российского капитала. Пока наше неолиберальное правительство годами собиралось оживить гаснущую автомобильную индустрию, Китай сумел в короткое время создать собственную практически на пустом месте, доведя годовой выпуск легковых машин до нескольких миллионов. Тем временем Россия с помощью государства и иностранных фирм мечтает довести отечественное производство до полутора миллионов штук при том, что строительство автомобильных дорог фактически не сдвигается с мертвой точки. С такими черепашьими скоростями Россия вряд ли когда-нибудь сможет стать ведущей промышленной державой.

Поэтому требуется решительный поворот в экономической политике, отказ от пассивного сидения на кубышке нефтедолларов, замена неолиберальных министров и чиновников энергичными умелыми хозяйственниками, способными созидать, а не спекулировать.

Восток или Запад?

ИНОСТРАННАЯ конкуренция будет только усиливаться. Это связано и с предстоящим вступлением в ВТО, и с объективными тенденциями мирового развития. В связи с этим государство не должно отказываться от разумного протекционизма. Это касается не только соответствующих таможенных пошлин, но и системы государственных заказов.

От наших усилий по построению конкурентоспособной промышленности во многом зависит место российской экономики в мире. Но если исключить роль России как перворазрядного поставщика газа и нефти, большого влияния на мировую экономику Россия при всем желании сама по себе оказывать не сможет. Главное место в формировании будущей структуры международных экономических отношений будет занимать исход нарастающей коллизии Китай — США и в меньшей степени Индия — Западная Европа.

Уже сегодня американские и западноевропейские деловые круги высказывают озабоченность прогрессирующим оттеснением своих товаров с мировых рынков под влиянием китайской и индийской конкуренции. В США и Европейском союзе поднимается волна протекционистского повышения пошлин против многих отраслей китайской промышленности, в т. ч. бумажной, металлургической, текстильной, швейной.

В результате массового реэкспорта передовых технологий, изготовляемых по лицензиям японских фирм, Китай за последние несколько лет превратился в их ведущего мирового поставщика. Все это происходит, когда по размерам ВВП Китай еще в 2,5 раза отстает от США. Можно представить себе, как изменится конкурентная мощь Китая, когда он обгонит США по объему ВВП.

Возникает вопрос: не будучи на этот раз глобальным лидером, с кем из противоборствующих сторон держаться России? До сих пор Москва поддерживала идею «треугольника» Китай — Индия — Россия как центра, противостоящего претензиям США на однополярный мир под своим главенством. Но о каких-то совместных согласованных действиях России и Китая или России и Индии речь пока не идет.

Но ни Китай, ни Индия не ставят под сомнение активную роль государства в экономике России и не видят в ее быстром росте угрозу для себя. У Запада, прежде всего у США, прямо противоположная позиция. Для них Россия неизменно видится как возрождающийся соперник и оппонент — не только военно-политический, но и экономический.

Поэтому нам скорее по пути с азиатскими гигантами, которые не видят в нас соперника и потенциального оппонента. Но Россия должна также активнее искать средства превращения «треугольника» в активную экономическую силу на мировой арене. Сегодня его совместная доля во всемирном валовом продукте составляет 16 процентов, а к 2027 году она превысит 30 процентов. Это будет больше США и больше ЕС. Не использовать такую мощь в своих интересах было бы непростительно. И готовиться к этому времени надо уже сегодня.