Симона Кермес

В Москве зрители тоньше и умнее

Певица Симона КЕРМЕС родилась в ГДР. Училась пению в Лейпциге. В 1993 году завоевала 1-е место на Международном конкурсе имени Мендельсона-Бартольди в Берлине. В 1996 году стала обладательницей II премии на конкурсе имени Баха в Лейпциге. Известна как одна из ведущих мировых сопрано. Выступала с такими дирижерами, как Курт Мазур, Элан Кертис, Риккардо Шайи, Рафаэль Фрюбек де Бургос, Томас Хенгельброк, Райнхард Гебель, Андреа Маркон и Пол Гудвин. Дискография певицы включает в себя записи опер «Дейдамия» (Приз немецкой звукозаписывающей критики, 2002), «Сотворение мира» (Премия Echo Preis, 2003), «Роделинда», «Гризельда» с французским ансамблем Ensemble Matheus, оратории «Освобожденная Андромеда» и других произведений.

В Концертном зале Чайковского выступила немецкая певица Симона Кермес, исполнившая оперные арии с такой энергией и драйвом, как будто это рок-композиции. Кермес спела труднейшие концертные арии Моцарта, которые в мире почти никто не исполняет. После концерта певица ответила на вопросы «Новых Известий».

– Симона, вы выступали в Москве полгода назад. Что нового у вас произошло за это время?

– Столько всего произошло… В ноябре вышел диск с записью оперы Вивальди «Гризельда», в которой я спела одну из ведущих партий. Было много интервью, концертов в разных городах. В том же месяце я записала сольный альбом оперных арий Вивальди, многие из них вообще никогда не звучали. А потом появилось предложение приехать в Москву и спеть абсолютно сумасшедшую программу из концертных арий Моцарта. Я собиралась их петь не раньше мая. Но мне предложили выучить арии до января и спеть с Российским национальным оркестром, и я решила рискнуть. Они очень сложные, но музыка Моцарта идеально подходит для моего голоса, это придало мне сил.

– Как вы находили эти произведения?

– В Германии издано три тома концертных арий, в них есть разделы: арии для Алоизии Вебер, арии для чешской примадонны Душек, которая пела дону Анну в «Дон Жуане» в Праге, арии для других певцов и певиц.

– Можно ли, исполняя их, догадаться, в какую из певиц Моцарт был влюблен?

– Знаете, некоторые написаны так, что возникает впечатление, что Моцарт не просто не любил этих певиц, а по-настоящему ненавидел. И сочинил такую арию, чтобы она спела и навсегда потеряла голос. А если говорить о любви… Мне кажется, музыка Моцарта наполнена множеством разных эмоций. Я могу только предполагать, что с певицей, для которой он написал арию, у него что-то было. Не знаю что, но что-то точно было, потому что в музыке есть нечто особенное. Я старалась по-новому преподнести его арии, чтобы они произвели эффект, а музыка оказалась живой и волновала.

– Как вам московская публика?

– В Москве зрители гораздо тоньше и умней, чем где бы то ни было. Они могут распознать настоящее искусство. Поверьте, это не просто комплимент. Я пела в Париже, в Нью-Йорке, в Японии и в Германии, мне есть с чем сравнивать.

– Как слушают музыку в Нью-Йорке?

– В Нью-Йорке не очень умная публика. В Америке люди, вообще довольно поверхностные, им всегда гораздо интереснее не музыка, а сопровождающее ее шоу. Они первым делом обсуждают прическу, туфли и платье певицы. В России слушателям важнее душевность, глубина понимания музыки.

– Что вы знали о России до того, как здесь оказались?

– Нас в школе заставляли учить русский язык, он был абсолютно чужим, и далеко не все этому радовались. Но я очень рада тому, что родилась и выросла в Восточной Германии. Я получила отличное образование, а если бы родители жили в Западной Германии, не знаю, как сложилась бы моя судьба. Считаю, что восточные немцы более человечны. Можно сказать, что они более чистые люди и не так зависят от власти денег. Я до сих пор чувствую эту разницу. Конечно, хорошо, что пала Берлинская стена и закончилось разделение страны. Но все равно я по образу мысли и мировоззрению восточная немка. Я знаю всего нескольких людей в Западной Германии, которые близки мне по духу, но это скорее исключение, а не правило. Наверное, мне так нравится Россия еще и потому, что здесь многие люди мыслят так же, как и я.

– Вы с детства мечтали об опере?

– Нет, тогда мне хотелось стать поп- или рок-певицей. Только потом я поняла, что нужно заниматься музыкой, подходящей для моего голоса.

– Какую музыку вы чаще всего слушаете дома?

– Включаю разные записи: Иго Росса, Бьорк, Rammstein, я черпаю в них вдохновение.

– Вы не хотели бы записать альбом с какой-нибудь рок-группой?

– Я думала об этом, но времени нет. Чтобы сделать запись, нужно какое-то время петь только рок-музыку. Придется отказаться от всех других предложений, а у меня в последнее время начался очень интересный период. Все время приходится учить новые арии, новые оперные партии. Я не из тех людей, которые выучат одну партию и ездят с ней по разным городам и театрам. Если приглашают где-то выступить, нужно петь что-то новое.