Когда Шервуду Андерсону исполнилось 45 лет, он пережил свой главный писательский триумф. Когда же ему стукнуло 50, то любой литературный критик или конкурент-писатель уже считал себя вправе обтереть подошвы о репутацию Андерсона.
Ровесник Джека Лондона и современник запоздалой американской моды на литературный натурализм, Андерсон был типичным писателем-самоучкой без корней, но с жадным желанием писать так, как никто до него прежде в Америке не писал. На этом пути он попался во все расставленные капканы. Книга рассказов "Уай
нсбург, Огайо" удостоилась похвал критики – и эффективного антирекламного пиара: в городе Сейлем, оплоте новоанглийских пуритан, ее торжественно сожгли на костре. Книги "Торжество яйца", "Темный смех", вышедшие вскоре, обнаружили неожиданно быстрый уход Андерсона в самоповторы, в тиражирование успех
а. Роман "В ногу!", которым Андерсон попытался присоединиться к общему процессу полевения американской литературы, стал полным провалом: элементы психоанализа и дурно понятого фрейдизма, приложенные к описанию рабочего движения, родили некий сексуально-индустриальный текст, мгновенно сделавшийся объ
ектом пародий.
Шервуд Андерсон был талантлив и оригинален, но относился к тому типу людей, которых американцы называют "neither top nor bottom", т.е. по-русски "ни дна ни покрышки", но без привкуса проклятия – скорее это тип художественной натуры, артистического склада. Андерсон и вправду был щег
олеват, любил светлые шерстяные пальто, синие и голубые костюмы, красные галстуки, обожал рассказывать о себе небывальщины и замысловато придуманные байки. Мемуаристы согласно писали о его темных глубоких глазах, которым он любил придавать мечтательное выражение, и о прорывавшейся в этом писателе-пр
авдолюбе наивной сентиментальности.
Младшие современники Андерсона поступили с наставником нехорошо – высмеяли и отвергли. Это не была черная неблагодарность, скорее – полудетская жестокость молодых крепких парней к сходящему со сцены немолодому покровителю, наивное желание стряхнуть с себя г