Сергей Антонов

Публика – это мотор

Решение о выборе инструмента приняла моя мама, педагог по виолончели в ЦМШ, она и стала моим учителем на последующие 12 лет. Много позже мама объясняла свое решение так: «Хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам». Она возложила на себя огромную ответственность, и за все ошибки ей приходилось расплачиваться самой.

Победитель Международного конкурса имени П.И. Чайковского Сергей Антонов уже в течение многих лет является лидером молодого поколения виолончелистов. В его натуре серьезность и глубина естественным образом сочетаются с детским, чистым взглядом на мир, он один из тех редких людей, которые никогда не изменяют внутреннему кодексу чести.

Вы родились в семье виолончелистов. Родители настаивали на выборе профессии?

– Решение о выборе инструмента приняла моя мама, педагог по виолончели в ЦМШ, она и стала моим учителем на последующие 12 лет. Много позже мама объясняла свое решение так: «Хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам». Она возложила на себя огромную ответственность, и за все ошибки ей приходилось расплачиваться самой.

Существует расхожее мнение о том, что профессиональные музыканты «не имеют детства». Каким было ваше детство?

– Таким же, как и у всех музыкантов: наполненное занятиями, подготовками к конкурсам, концертам, моим непониманием этого длинного и изнурительного процесса, разногласиями с мамой. Наша профессия предполагает мощный «фундамент», который закладывается в детстве, но, пока мы маленькие, нам очень трудно самим ощутить прогресс в занятиях, и поэтому мы не получаем удовлетворения. Обратите внимание: все детские игрушки сделаны так, чтобы ребенок быстро достиг конечного результата. Мне же казалось, что в «игрушке» под названием «занятия музыкой», конечного результата вообще не предусмотрено.

Для виолончели композиторы-классики писали меньше, чем для скрипки и фортепиано. Считаете ли вы некую ограниченность репертуара проблемой и как ее решаете?

– Да, это, безусловно, проблема... Но не по причине отсутствия репертуара, который, на самом деле, не ограничен набором сочинений, которые все играют и все знают. Я стараюсь искать редко исполняемые произведения. Это интересно, и это вдохновляет. Недавно в Японии я уже исполнил один из таких концертов – Мартину, а 13-ого марта в Концертном зале имени П.И. Чайковского буду играть еще один редко звучащий концерт американского композитора Барбера. В следующем сезоне мы с Московской филармонией готовим сюрприз, который напрямую связан с расширением виолончельного репертуара. Я очень надеюсь, что это станет важным событием в виолончельной жизни.

Вы делите свою жизнь между двумя странами – США и Россией. Как бы вы определили различия в концертной жизни этих стран?

– Традиции в американском искусстве еще очень молоды. Самый главный недостаток, который я замечаю – это отсутствие любопытства у публики. Люди идут на имена, зачастую относясь с недоверием и опаской к молодым и еще не раскрученным музыкантам. Парадокс в том, что публика – это тот мотор, который помогает молодым музыкантам обрести известность. Если публика не любопытная, то интересным молодым музыкантам не у кого находить признание.

Вы азартный человек? Есть ли у вас хобби или серьезные увлечения – в искусстве, спорте...?

– От моего отца мне передалось увлечение автомобилями. Много лет длится моя привязанность к парусному спорту и горным лыжам. Для меня всегда огромное счастье поехать в горы. Я влюблен в Баксанское ущелье и гору Эльбрус, и с нетерпением жду возможности снова поехать туда. Прошлым летом реализовалась еще одна моя мечта – я прыгнул с парашютом, что оказалось одним из самых удивительных впечатлений в моей жизни. Но есть еще очень много вещей, которые мне хочется попробовать!

Блиц

Что для вас важнее: творческое удовлетворение или успех?

– Конечно, творческое удовлетворение, но, к сожалению, это цель, достижение которой требует всей человеческой жизни...

За что вы себя уважаете?

– За стремление быть честным и искренним...

За что вы себя критикуете?

– Временами за недостаточную трудоспособность.

Ваша мечта?

– Чтобы все близкие мне люди были здоровы и счастливы, остальное – или получится или нет...