Сергей Андреев

655 прыжков на протезе

В 1974 году Сергей АНДРЕЕВ поступил в Рязанское воздушно-десантное училище. Об этом в те годы мечтали многие мальчишки. Еще бы — десантники тогда были очень популярны. Об их великолепной боевой выучке ходили легенды.

Афган

ОДНАКО проучился Сергей недолго. Уже через год его отчислили — за самоволки. Да какой там устав, когда столько красивых девчат толпилось за заборами училища!

Уже через месяц он оказался в регулярных войсках — в Ферганском воздушно-десантном полку. Однажды ночью, в декабре 1979-го, их подняли по тревоге, посадили в самолет. Куда летели, где сели — никто не знал. Выйдя, услышали чужую речь. Прибыли они в революционный Афганистан выполнять интернациональный долг. Вскоре Сергей вместе со всеми брал Баграм. Здесь ему повезло — даже не поцарапало. Но в марте следующего года душманская пуля все же достала — ранение в ногу. А были и счастливые моменты: вручение ордена Красной Звезды и медали «За отличие в воинской службе».

Сергей вместе со всеми страстно ждал дембеля. И вот наконец долгожданная свобода! Куда дальше? Многие его школьные друзья тогда учились в горном институте. Ну и Сергей пошел туда же. За компанию. Поступил. Год честно отучился. А потом… заскучал по своим бывшим однокашникам по военному училищу да и по армии тоже. Поехал в Рязань. Ребята его не забыли, встретили радостно: «Давай, братишка, восстанавливайся у нас. Здесь твое место». Так Сергей вновь надел ладную форму курсанта воздушно-десантного училища.

Окончив его в 1984 году, сразу же получил назначение в Афганистан. Знал ли он, что так будет? Разумеется, знал. Да почти все ребята и с его курса, и с предыдущих прошли через это горнило. По воле судьбы Сергей попал в свой родной Ферганский полк и даже в тот же батальон. И снова началась игра в кошки-мышки со смертью. Только теперь он отвечал еще и за жизнь переданных под его начало желторотых пацанов. Сергей считает, что ему чертовски повезло: среди вверенных ему мальчишек ни один не погиб.

Он подорвался на мине в Панджшерском ущелье, в котором, по бытовавшему там выражению, мин было больше, чем камней. В первое мгновение Сергей даже не понял, что произошло. Лишь увидел: к нему со всех сторон бегут его бойцы. О ранении командира они тут же сообщили на базу. Вылетели два вертолета: один прикрывал, другой взял Сергея на борт. Буквально через час после взрыва он уже был на операционном столе в Баграме. Изувеченную левую ногу пришлось ампутировать. Вскоре пришло известие: Сергей Андреев представлен к ордену Красного Знамени.

Ходить — бегать — плавать…

ОСОЗНАТЬ, что ты теперь не такой, как прежде, смириться с этим непросто. Многие тогда в утешители берут водку. У Сергея тоже был такой период, к счастью, недолгий. А его сосед в госпитале вообще всю свою зарплату мерил поллитровками. Да только как судить, если в палате Сергея на 4 человека было 3 ноги?

Но рано или поздно встает вопрос: как жить дальше? Сергей сразу определил для себя: жаловаться на жизнь, баюкать культю и просить прибавки к пенсии он не собирается. Поэтому, как только у него появился протез, он, стиснув зубы от боли,

сначала стал учиться ходить, потом бегать, а дальше — кататься на велосипеде, на лыжах, плавать. Сергей не сомневается, что афганский и нынешний, чеченский, синдромы вполне преодолимы. Да, пройдя войну, человек, несомненно, меняется. Да, ему бывает трудно сразу перестроиться на мирную жизнь, но чаще всего бывшие вояки свою распущенность, свои личные пороки списывают на это ставшее модным словосочетание и почему-то убеждены, что индульгенция на всю последующую жизнь у них уже в кармане.

… и прыгать с парашютом

ОДНАЖДЫ он получил неожиданное предложение: прыгнуть с парашютом. Объяснять, что он… ну, в общем, не в полном комплекте, Сергей не стал и сразу согласился. После первого же прыжка радостно понял: смогу, выдержу! С того дня Сергей начал постоянно заниматься парашютным спортом. Сначала на круглых, десантных парашютах, затем, постепенно наращивая сложность упражнений, перешел на спортивные. На момент подрыва в Афганистане на счету Сергея было не более 50 прыжков, на сегодняшний день — 655. Он занимается групповой акробатикой, воздушными съемками. Сейчас в России кроме Сергея лишь еще один человек, перенесший ампутацию, профессионально занимается парашютным спортом — Владимир Глухов из Саратова. Они дружат и нередко вместе выезжают на сборы. «А может, я ошибаюсь, — говорит Сергей. — Может, есть еще такие ребята. Вдруг они откликнутся после этой публикации? Вот это было бы здорово!»

Гардеробщиком не желаете?

НА ЭТОЙ оптимистической ноте вполне можно было бы закончить. Но не получается. Потому что остается одна важная проблема: преодолев собственную немощь и поставив себя в один ряд со здоровыми людьми, человек с диагнозом «ампутация конечностей» для государства все равно официально остается ущербным. Он, например, вынужден выбирать работу лишь из перечня позволенных ему профессий. Однажды Сергей зашел в Дом офицеров на ярмарку вакансий. Работающие там девушки смогли предложить лишь… место гардеробщика с окладом в 600 рублей. «Ну и что делать при такой жизни? — говорит Сергей. — Спиться — легко. Сейчас есть множество охранных предприятий, в любое меня взяли бы с дорогой душой. Мог бы работать машинистом или шофером. Но лицензию мне не дадут — медкомиссия не пропустит. Таков закон. Есть еще один путь, перед которым не все безработные военные устояли, — криминал. Вот туда бы меня сразу приняли — сами понимаете, профессия соответствующая — и без всякой лицензии. На международных сборах познакомился с американцем и канадцем, которые тоже прыгают с ампутированными ногами. Когда я поинтересовался, есть ли у них проблемы с разрешением, они долго не могли понять, о чем я их спрашиваю. «Если мы хотим и можем чем-то заниматься, несем за себя ответственность, то кто нам может запретить?» — недоумевали они.

Считаю, что пора заменить формулировку «не годен» на право медкомиссии каждый случай рассматривать отдельно».