Рюноскэ Акутагава

Далёкий берег

Первая же его новелла "Ворота Расёмон" принесла ему мировую известность. Последний выразитель эпохи "усвоения", Акутагава оставался в пределах национальной тематики и географии, но его художественные решения невиданны – прежде японцы так не писали.

Акутагава Рюноскэ родился в 1892-м – через сорок лет после того, как японский непотопляемый авианосец, тяжко скрипя такелажем, развернулся на Запад и начал медленно крейсировать вдоль его культурных берегов.

Японцы усваивали цивилизационный опыт Запада жадно, быстро и умело. У них было феноменаль

ное чутьё на приживаемость новаций, особенно в экономике и промышленности. В сфере литературы действовали совсем другие законы.

Англия, Франция, Германия, Россия – четыре страны, к которым было приковано внимание молодых японских гуманитариев, вместе с Акутагавой обучавшихся в Токийском университ

ете. Из России они брали прежде всего литературную традицию. Блестящее, почти экспертное знание русской культуры, языка и литературы молодыми людьми, едва ли не вчера вышедшими из лона собственной изолированной культуры, – поразительно. Так всегда бывает в период утоления культурной жажды.

Первая

же его новелла "Ворота Расёмон" принесла ему мировую известность. Последний выразитель эпохи "усвоения", Акутагава оставался в пределах национальной тематики и географии, но его художественные решения невиданны – прежде японцы так не писали. Не умели, не могли, не имели права, просто боялись. Акута

гава – мог. Его рассказ "Носовой платок" начинается вызывающе: "Профессор юридического факультета Токийского императорского университета Хасэгава Киндзо сидел на веранде в плетёном кресле и читал "Драматургию" Стриндберга".

В 1927 году ситуация в Японии резко переменилась. Начался разгул военщины