Роман Трушечкин

Сейчас Карпин не стал бы чемпионом даже с «Барселоной»

В то время, как российский футбол копит силы, чтобы выйти на второй круг самого длинного чемпионата, Sports.ru встретился с журналистом Романом Трушечкиным – который пришел на интервью в красно-белом, сказал пару добрых слов о Ловчеве и Бубнове, оценил женский футбол и заявил, что идеологических установок у комментаторов на телеканале «Россия 2» не было и нет.

Вы приехали на это интервью на маршрутке из Фрязино и на метро. Вы ведете весьма популярные программы на федеральном телеканале – каково после этого ездить на общественном транспорте?

– Да меня всего лишь два или три раза узнавали люди. Во-первых, я не так часто появляюсь в кадре, а, во-вторых, я вообще не понимаю, что здесь обсуждать? Ты увидел человека из телевизора, ну и что? Один парень ко мне подошел в метро, спросил: «Вы Роман Трушечкин?» – «Да». Он сказал «Спасибо», – пожал мне руку и вышел из вагона. Еще раз какой-то паренек меня узнал в маршрутке, подсел. Он оказался студентом с Урала, во Фрязино живет у кого-то из родственников, ходит по абонементу на «Локомотив». Мы минут пять поговорили о футболе, о перспективах Тараса Бурлака, потом он попрощался и вышел на своей остановке.

Вы комментируете футбол на «России 2» и работаете обозревателем в журнале PROспорт. Кем вы себя сейчас считаете: пишущим журналистом или комментатором?

– Пишущим и комментирующим журналистом. Я эти понятия не разделяю, не ставлю одно выше другого.

Кого из комментаторов вы считаете своим учителем? (ArtAlex)

– Васю Уткина. К нему я попал студентом, когда только перешел на третий курс журфака. Я начинал не как комментатор, а как журналист. Всем телевизионным и идеологическим премудростям, тому, как делаются сюжеты, меня учили Вася и Дима Федоров.

Что касается учителя как комментатора, то у меня такого, наверное, не было. В чем-то это Маслаченко, который задал направление, по которому нельзя идти больше никому. «Делай как я. Это значит – не надо за мной». И вот это направление, согласно которому нужно искать свой путь, его задает Маслак. Его реально нельзя копировать и повторять.

Кто из нынешних спортсменов способен в будущем иметь такой же успех в работе телекомментатора, как Маслаченко?

– Нужно быть не просто спортсменом, который пришел и сел к микрофону. Нужно учиться, как это делал Владимир Никитич, который начинал с самого низу, стоял у бровки с микрофоном и брал интервью, учился правильно разговаривать, избавлялся от своего криворожского акцента. Сделать это будет очень сложно, люди будут смеяться, троллить в комментах. Но если кто-то из них отважится сделать комментаторство своей второй профессией, если кто-то захочет пройти по этому пути, то честь и хвала этим людям.

Мы возлагаем надежды на Романа Широкова.

– Да, я был бы просто счастлив.

Не раз замечал и у вас, и у вашего бывшего коллеги Кирилла Казакова стремление к различного рода юмористическим каламбурам. Так сложилось случайно, или это следствие работы в течение длительного времени с Сергеем Микуликом, тоже слывущим большим мастером искрометного юмора? (Негладкий)

– Хорошие у вас пользователи, все знают. С Сергеем Арнольдовичем мы работали с 2001 года, я до этого уже кое-чего делал в журналистике. Мне нравится шутить, я даже на журфак вступительное сочинение писал в юмористическом ключе, на собеседовании меня потом мэтры журфака спрашивали, кого я читаю: Аверченко или Зощенко? Я делал деревянное лицо, потому что к тому времени я не читал ни одного, ни другого. Но Микула, естественно, повлиял на все это. Работа с таким человеком бок о бок в творческом производственном процессе не проходит бесследно.

Бывает, что вы заигрываетесь?

– Конечно, бывает. Но мне кажется, что чем дальше, тем меньше это происходит. Я стараюсь слушать сам себя и в случае чего даю себе по рукам.

Вы уважаете или скорее посмеиваетесь над комментариями экспертов Ловчева и Бубнова? (desmond mason)

– Комментарии бывают разными, иногда я слышу реально интересные вещи и прислушиваюсь, а иногда мне кажется, что это все совсем мимо. Раз на раз у них не приходится, но они относятся к этому делу с душой, это не вызывает никакого сомнения. Эти люди всю жизнь в футболе, они не могут произнести откровенный бред. Завиральщина, перегибание палки – все это случается. Но мяч квадратным они не назовут и пятнадцать человек в одной команде не насчитают.

Какие комментаторские штампы вас больше всего раздражают? (бигуди от Вальдэрамы)

– Обращение «Дорогие друзья». Какие мы друзья? Друг друга в лицо не видели ни разу. Еще и дорогие. Мне сразу хочется сказать «Дешевые враги». Иногда это бывает точнее.

Как вы относитесь к работе Бориса Левина?

– Вы нас хотите столкнуть лбами? Что-то ведь есть в его работе, что позволяет Аршавину, Жиркову и Павлюченко снимать трубку, когда высвечивается его номер. Что-то же есть.

Не все понимают – что.

– Мне кажется, что он никогда не подставлял спортсменов, никогда не перевирал их слова и зачастую задавал вопросы, на которые спортсменам отвечать удобно, скажем прямо.

Вам не кажется, что такая журналистика наносит вред всей отрасли?

– Нет, это одна из красок профессии. Не самая яркая, она меньше всего ценится сообществом. Но болельщику на самом деле важно открыть газету и увидеть там фотографию Аршавина с массивом текста от Аршавина. Болельщик без этого жить не может, это просто должно быть в газете.

Вы согласны с мнением коллеги Уткина, что пером вы владеете лучше, чем микрофоном? (Господин Хороший)

– Мне не хватает данных, чтобы проанализировать эту ситуацию. Мне нечего ответить. Мне так не кажется. Я одинаково неважно владею и микрофоном, и пером.

* * *

Самый экзотичный матч, который вам приходилось комментировать?

– Главная экзотика – это когда ты реально не можешь понять, кто на поле. Такие вещи бывали, когда мы еще на «НТВ-Плюс» с Тимуром Журавелем с кассет комментировали пляжный футбол. Это был турнир, который прошел три или четыре года назад. Кто эти люди? Я узнал только Эрика Кантона, и наш с Тимуром репортаж строился на различных подколках этого великого бородатого француза. Кто остальные футболисты на поле? Какие правила у этой игры? Это сейчас Андрей Бухлицкий всем все рассказал, а тогда мы ни малейшего понятия об этом не имели.

Комментировать женский футбол сложнее или проще? (Александр Цыбульский)

– Говорю без шуток: я реально проникся женским футболом. Понятно, что нынешний чемпионат мира проходит в Германии, там любой футбол соберет 25-30 тысяч зрителей. Но есть такой штамп, что все научились играть. Женщины научились! Это не выглядит смешно, это выглядит как футбол. Туда пришли нормальные тренеры, которые научили девочек правильно двигаться, правильно принимать мяч, правильно играть в той или иной ситуации. Да, они слабее мужчин, у них нет такой техники, но это не нелепость, у этого футбола есть будущее. Я недавно видел фразу Татьяны Шереметьевой: непонятно почему нет женских «Спартака» и ЦСКА, например. Я тоже хочу спросить: почему? Это же очень круто было бы.

Как вы относитесь к созданию второй сборной и назначению ее тренером Красножана?

– С недоумением. Мы как-то в PROспорте шутили на тему создания второй хоккейной сборной, которая играет с Голландией и Польшей. По-моему, это тот же случай. Я не понимаю, какого уровня будут спарринги, я не понимаю, как туда будут выбираться игроки. Линия такова, что существует первая сборная России, которая кормит остальные восемнадцать сборных команд, катаясь по третьесортным странам. Если найдутся четверостепенные страны, которая захотят заплатить денег за удовольствие посмотреть на сборную, главной звездой которой будет Александр Бухаров, то это здорово, какие-то деньги это принесет.

Фурсенко – плохой руководитель футбола?

– Своеобразный. У нас еще не было президента, который бы руководил футболом с точки зрения идеологии, установок то ли из советского прошлого, то ли из светлого будущего. Очень много слов, но какие-то дела есть, мне кажется. Плохим руководителем его назвать нельзя. Нельзя плохо руководить тем, что само по себе пока еще не очень хорошее.

Можете представить себя в дуэте с Геннадием Орловым на матче «Зенит» – «Спартак»? (fc_champion)

– Да, могу. С удовольствием бы поработал.

Кирилл Дементьев в своей конференции у нас на сайте сказал, что с огромным уважением относится к Геннадию Орлову...

– …так же, как и я…

...но работать с ним в паре невозможно.

– Как-нибудь 90 минут я бы продержался, а потом упал бы за бровкой где-нибудь. Геннадий Сергеевич – классный комментатор, его реально интересно слушать. Он в предмете. И поработать с ним в дуэте, закрыв какой-то канал в мозгу на то, что он говорит об одной и той же команде, было бы очень интересно. Работать с Орловым – это значит работать на матче «Зенита», правильно? Да на таком матче я бы больше слушал, я бы обогатился, узнал бы о «Зените» то, чего не знал до этого.

* * *

Вам обидно, что ваш комментарий матча Россия – Голландия на Евро-2008 прошел в тени репортажа Георгия Черданцева? (black dog)

– Не знаю. Мы с Юрой в Швейцарии сели в машину, поехали в горы, карабкались на какие-то ледники. Мы там все дружили, жили рядом. Насчет того, что мой репортаж не останется в памяти, то меня это вообще не колышет. Мне лично он не кажется удачным.

Почему?

– Там был перебор патриотизма, оголтелого боления, растворения в нашей сборной.

Считается, что у комментаторов на «России 2» есть установка...

– Слушайте, давайте я сразу развею этот миф: никаких установок у комментаторов на «России 2» нет. Было одно время, когда, уже работая комментатором, я услышал от редактора, что они слушают наши трансляции, делают пометки и относят их руководству. Потом нам пришли бумажки с поправками чисто речевого свойства, типа неправильного употребления слов. Теперь и это ушло, не было такого в последнее время. Никаких идеологических установок на «России 2» нет.

Кого вы считаете лучшим комментатором России? (Великий поросеночег)

– Футбольным – Юрия Альбертовича Розанова, а среди спортивных – Губерниева. Губер неподражаем с точки зрения экспрессии, но он еще и монстр с точки зрения подготовки к репортажу. Для всех Губерниев – это кипящий, кричащий псевдопатриот. А во время подготовки к репортажу он тихонько сидит в уголке, листает справочники и блуждает в интернете. Этот человек полностью погружен в работу, он все что угодно может комментировать. Посади его сейчас на футбол – он отработает не хуже многих.

А почему Розанов?

– Уникальная личность, его очень интересно слушать, прекрасная богатая речь. Конечно, п

ереходы с мысли на мысль порой совсем не очевидны, но когда до тебя доходит, по какой цепочке он шел от одного довода к другому, ты понимаешь, что у человека в голове такое количество нейронов, которые так удивительно переключаются, что его просто интересно слушать.

Назовите двух финалистов ЧМ-2018.

– Давайте я отвечу так: на финале будет совершенно точно работать российский судья.

* * *

В Валеру (Карпина – Sports.ru) верим? (dimon.xcel)

– Нет, я не верю. Если есть тренер, который может ходить по 15-16 местам со «Спартаком» и у какой-то части болельщиков есть вера в этого тренера, то этим тренером может быть только Карпин. Если человек из славного прошлого клуба стал чем-то заметным в клубном настоящем, то это надо уважать. Но как тренер он еще очень сырой.

Почему трибуны всегда за него? Почему поддерживают сначала его, а потом уже игроков?

– Болельщики понимают, что завтра все эти игроки разбегутся, а Валера был, есть и будет. То есть может и не будет, но он есть сейчас. Он сначала был в России, потом уехал из страны, потом вернулся и сказал: «Я спартаковец, я все свои силы положу на то, чтобы «Спартак» сделать чемпионом». Болельщики это оценили.

Мы запутались. Так вы верите в Карпина или нет?

– Что вообще такое вера? Во что я должен верить? В то, станет ли он со «Спартаком» чемпионом? Это не вопрос веры.

С игроками из «Зенита» Карпин стал бы чемпионом?

– Он сейчас совсем еще не тренер. Он ни с каким составом еще не стал бы чемпионом. Даже с «Барселоной» в чемпионате Испании. Он три года работает, но тренером еще не стал. Рядом с командой он существует как некий символ.

Если бы «Спартак» сохранил бы Карпина и взял тренером, скажем, Валерия Непомнящего, это принесло бы результат?

– Думаю, да. На днях разговаривал о тренерах с Владимиром Абрамовым, и он мне сказал, что знает только двух тренеров, которые при переходе в новую команду не тащат за собой игроков из предыдущих клубов. Это Анатолий Бышовец и Валерий Непомнящий. И если бы Валерий Кузьмич пришел в «Спартак», то он бы пришел на условиях Федуна, Карпина, Попова и той селекции, которая на протяжении уже нескольких лет ведется. Он специалист такого уровня, который и с этими игроками может попадать в еврокубки стабильно… Слушайте, вы меня так много про «Спартак» спрашиваете не потому, что я в красно-белом сегодня?

* * *

Вы болеете за «Спартак», ведь так?

– Нет. Это вопрос из серии «пьете ли вы коньяк по утрам?» Можно ответить только «да» или «нет». Нет, я не болею за «Спартак».

Хорошо, тогда «Спартак» – любимая команда вашего детства?

– Нет.

А какая любимая?

– Сборная СССР по хоккею, киевские «Динамо» в какие-то моменты. У меня не было любимой команды в детстве.

Как вы реагируете, когда люди говорят, что вы болеете за «Спартак»?

– Я улыбаюсь. Это не так.

Но мы знаем, что сравнительно недавно у вас был абонемент на «Спартак».

– Был, причем в семейный сектор. Мне было интересно прожить один сезон как болельщик, оказаться в его шкуре. Проникнуться этой культурой, смотреть футбол с трибуны, рассказывать сыну о том, что происходит на поле. Вот такой один сезончик мы и отъездили в «Лужники».

После этого поняли, почему в России народ на стадионы не ходит?

– Понял, это просто кошмар. Посещать каждый матч своей команды – подвиг. Прийти на стадион – это преодоление. Это не место, куда тебя зазывают какими-то преимуществами, это место, куда ты можешь попасть, только если у тебя есть непреодолимое желание и ты готов пройти через кучу преград. Потому так мало народу на трибунах – там только увлеченные, фанатики. А других туда ничем не завлечешь.

Команда-симпатия в нынешнем чемпионате у вас есть?

– Мне сейчас «Динамо» очень нравится. Хорошо играют.

Лучший матч российского чемпионата, который вы когда-либо комментировали?

– Последняя встреча «Локомотива» и «Спартака». Там было все. Это был русский матч по удали, по размаху, по бесшабашности. А по антуражу, по стадиону, по количеству болельщиков, по скоростям – это был матч европейский. Запад и Восток сошлись, и это было прекрасно.

* * *

Скучаете ли вы по работе на чемпионате Италии? (black dog)

– Мне очень нравился их футбол. После того как поработал на серии А, согласился с Черданцевым и Стогниенко, фанатами итальянского футбола: качество, понимание игры даже у середняков и аутсайдеров там на высочайшем уровне. Культура футбола великолепная. По антуражу и картинке не скучаю, конечно. В Англии она круче в сто миллионов раз.

Тяжело ли комментировать Россию после Англии?

– Нет, какой-то свой кайф я нахожу и в этой части работы. Сейчас я комментирую первый дивизион, там тоже есть кое-что интересное.

Первый дивизион – это футбол?

– Да. Он медленнее, там меньше ярких игроков, но это тоже футбол. Там есть матчи, которые будут поярче, чем некоторые игры премьер-лиги.

Что вы читаете или читали в последнее время? (NaШh)

– Сейчас Гоголя, «Мертвые души». Вот «Повесть о капитане Копейкине» начал читать. Соскучился по гоголевскому языку, по юмору. Я люблю русскую классику, часто ее перечитываю.

Составьте топ своих любимых авторов.

– Довлатов, Гоголь, Есенин. Из современных туда войдут Андрей Рубанов, Алексей Иванов, Эдуард Лимонов. Почему Лимонов? На мой взгляд, он вообще один из сильнейших русских писателей.

Почему в топе нет Игоря Рабинера?

– Я прочитал почти все книги Игоря с огромным интересом, я всегда жду и радуюсь, когда у него выходит новая книга. Это интересно. Я бы назвал его жанр «документальная эмо-проза».

Планируете ли вы делать в скором времени что-то свое, какую-нибудь авторскую программу? (sheva1976)

– Сейчас на канале такая ситуация, что приветствуются абсолютно любые идеи. Дмитрий Медников в этом смысле человек абсолютно открытый. Он интересовался у меня по поводу моих идей, пару мыслей я высказал и в какой-то степени они реализуются на канале, у нас появляются новые футбольные программы. У руководства есть подход: больше разнообразных футбольных программ с разными ведущими. Даже если они говорят об одном и том же, но немного разными словами – ничего страшного. Почва благодатная, но у меня пока никаких планов нет.

Почему пропала передача «Футбол Ее Величества»? Когда сезон в Англии еще продолжался, ее больше не показывали. (kirilenko)

– Передача не загнулась и рейтинги у нее были нормальными. Была практическая ситуация: нам перестало хватать людей, потому что над этой программой работает множество корреспондентов и редакторов, там много отчетов о матчах, много графики, сложный монтаж. В то время вовсю начался хоккейный плей-офф, который канал транслировал в полном объеме, большое количество людей было занято там. Поэтому «Футбол Ее Величества» как программа об английском футболе сначала отошла на второй план, а потом возвращаться к ней уже не было смысла.

Как вам работалось на полуфинале чемпионата мира-2010? Считаете ли вы это вершиной своей карьеры?

– Конечно. По уровню турнира это был мой самый важный матч, хотя мне не очень нравится говорить о статусе, потому что в этом году я успел прокомментировать два финала – кубков Англии и России. Вообще это очень интересная для меня штука, я никогда до этого не комментировал матч, который назывался «финалом».

Пока вы были в ЮАР, у вас родилась дочь. И как после этого работается?

– «Пока советские моряки плавают за океанами, у них дома рождаются здоровые крепкие дети». Было именно так в моем случае. ЮАР – совершенно другой мир, не такой в котором мы живем, эти тысячи километров сказываются. Удивительная страна, в первую очередь, с точки зрения природы. Когда по улицам бегают обезьяны, пингвины на пляже ходят, а, подойдя к причалу, можно увидеть плескающихся в воде тюленей, это совершенно особые ощущения. Ты как будто в зоопарке или в заповеднике находишься.

Дочка родилась как раз в день моего первого матча в ЮАР. У меня немного голова кружилась от всего этого, потому что была какая-то внутренняя накачка, начался чемпионат мира и я должен выдать что-то особенное. А одна половина головы думала: как они там в роддоме? Все ли в порядке? Не болеют ли? Смешанные чувства. Плюс ко всему было дико холодно, шел дождь, и на стадионе в Кейптауне я сидел в зимней куртке.

Комментировать футбол со стадиона – это не то же самое, что из студии?

– Конечно. На европейских стадионах нет такого понятия как комментаторская позиция, ты сидишь фактически на трибуне. Я недавно был в Англии, комментировал два матча. На «Энфилде», перед тем как я поздоровался со зрителями, женщина, стоявшая у меня за спиной, вылила на меня стакан холодного кофе. Крышечка слетела, когда она зачем-то вскочила со своего места. Перед тем как сказать «Здравствуйте!», – я полностью обтек айс-кофе.

На каком английском стадионе работать понравилось больше всего? (duck)

– «Энфилд» вне конкуренции. Атмосфера такая, что ты себя чувствуешь не то чтобы винтиком в механизме, а крошечным муравьем, окруженным тысячами таких, как ты. Ты вписан не в какой-то контекст, а в историю, которая была до тебя и после твоего ухода все останется по-прежнему. Стадион находится внутри жилого квартала, здесь автозаправка, здесь пустырь, здесь жилой дом – бац, вот и «Энфилд». Люди вокруг, которые тебя обступают, ты сидишь на каком-то простеньком стульчике из облезлой фанеры, я не знаю сколько ему лет и сколько он пережил.

Старый, старый футбол.

Ну а что касается комфорта, то это «Олд Траффорд». Потрясающий вид из любой точки, все очень удобно, до него легко добраться. Меня там поразила совершенно английская фишка, когда газон возвышается над тем, что его окружает примерно на полметра, то есть сама поляна находится на возвышении, на горке.

* * *

Вы нехотя соглашались на это интервью. Объясните – почему?

– Я не считаю себя умнее и осведомленнее тех людей, которые его прочитают. К тому же я работаю журналистом, я нахожусь с другой стороны этого процесса. Сам себе я интересен не так, как футбольная жизнь, которая окружает нас и которую я по роду своей профессии должен исследовать, в том числе и при помощи интервью. Помните, как Точилин про себя сказал однажды: «Я футболист ни о чем». Вот и я так же. Я журналист ни о чем