Ричард Бринсли Шеридан
Слава и пепел
Шеридан написал гораздо меньше, чем произнес речей, до которых в качестве депутата был великий охотник. Репутацию одного из самых блестящих ораторов своего времени остудил великий насмешник и острослов Сэмюэл Джонсон, сказавший: "Речи Шерри настолько же глупы и выспренни, насколько умны и злы его пьесы".
Английским театрам и драматургам после Шекспира не везло. В 1642 году по требованию пуритан все театры были закрыты. В 1737-м правящие круги так осатанели от театральных укусов и так устали видеть себя на сцене в некомплиментарном обличье, что ввели театральную цензуру. Власть имущих самой свободной страны мира раздражала так называемая "мещанская драма".
Ходульная патетика театра классицизма на британской почве протянула недолго. Джордж Лилло и Генри Филдинг сокрушили "театр истошных воплей" еще в 30-е годы XVIII века, а в 1777-м 26-летний Ричард Бринсли Шеридан опубликовал комедию нравов "Школа злословия". Мгновенно ставшая популярной комедия объявила театральному миру: на сцену вышел живой человек сэр Питер Тизл!
Усвоив уроки мещанской драмы, Шеридан не снижал градус своих пьес до уровня фарса. "Школа злословия" по разработке характеров, по динамике действия, по стилистике языка вплотную приблизилась к тому, что мы сейч
ас именуем реалистической драматургией, хотя известные элементы условности в ней сохранялись. Английский зритель за сто лет отсутствия в репертуаре шекспировских пьес успел отвыкнуть от хронотопических перебросок, но не отвык от традиций уличного театра.
Шеридан написал гораздо меньше, чем произнес речей, до которых в качестве депутата был великий охотник. Репутацию одного из самых блестящих ораторов своего времени остудил великий насмешник и острослов Сэмюэл Джонсон, сказавший: "Речи Шерри настолько же глупы и выспренни, насколько умны и злы его пьесы".
Высокий взлет карьеры Шеридана (секретарь казначейства, секретарь адмиралтейства, член Тайного совета палаты лордов) обернулся в буквальном смысле прахом и пеплом. Когда театр Друри Лейн сгорел в пожаре, Шеридан, как совладелец и пайщик театра, разорился – и попал в долговую тюрьму, откуда уже не вышел. Последнюю почесть ему отдали друзья необыкновенно пышными похоронами.
