Петр Кожанов

Биография

Гвардии Старший лейтенант П. П. Кожанов совершил 386 боевых вылетов, 59 раз штурмовал вражеские позиции, участвовал в 59 воздушных боях, сбил лично 5 и в составе группы 3 самолёта противника. В одном из боёв спас жизнь двум товарищам. 23 Октября 1942 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

Родился в 1917 году в селе Клиновец, ныне Корочанского района Белгородской области. С 1933 года жил в Москве, работал каменщиком. С 1937 года в Военно - Морском флоте. Окончил Чугуевское военное авиационное училище.

На фронтах Великой Отечественной войны с первого дня. Был лётчиком - истребителем, командиром звена, парторгом, комиссаром, командиром эскадрильи. Участвовал в обороне Ленинграда.

К началу Июня 1942 года военный комиссар эскадрильи 4-го Гвардейского истребительного авиационного полка ( 1-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, ВВС Балтийского флота ) Гвардии Старший лейтенант П. П. Кожанов совершил 386 боевых вылетов, 59 раз штурмовал вражеские позиции, участвовал в 59 воздушных боях, сбил лично 5 и в составе группы 3 самолёта противника. В одном из боёв спас жизнь двум товарищам. 23 Октября 1942 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

22 Апреля 1944 года Гвардии Капитан П. П. Кожанов погиб в воздушном бою. К тому времени он совершил более 500 боевых вылетов, сбил 9 самолётов лично и 4 - в группе с товарищами. Награждён орденами Ленина и Красной Звезды. Похоронен в рабочем посёлке Лебяжье Ломоносовского района Ленинградской области. Его боевой деятельности посвящена книга Героя Советского Союза В. Ф. Голубева "Впереди комиссар".

* * *

"Бесстрашный истребитель. Любимец всех лётчиков. Где бой достигает наивысшего напряжения, там всегда впереди комиссар. Он своим примером вливает новые силы в воздушных бойцов..." - Такова характеристика комиссара 3-й эскадрильи Гвардии Капитана П. П. Кожанова.

После окончания Чугуевского военного авиационного училища лётчиков Кожанова направили на Балтику.

В числе лётчиков 13-го истребительного авиаполка Краснознамёенного Балтийского флота, вступивших в Великую Отечественную войну на рассвете 22 Июня 1941 года, был и Пётр Кожанов. Флотской выучки выпускников военно - морского авиационного училища он не имел, да и водных пространств, если не считать двух рек на белгородской земле - Северского Донца и Оскола да Москвы - реки, не видывал, но, оказавшись на прибрежном аэродроме, сразу и не хуже однополчан - моряков повёл бои над просторами Балтики. Тогда, в начальный период войны, 1 - 2 балтийским истребителям нередко приходилось отражать атаки десятков немецких бомбардировщиков, рвавшихся к Ленинграду, Кронштадту, Таллину. Лётчики поэскадрильно, звеньями, парами и в одиночку сражались над полуостровом Ханко, островами Эзель, Даго, над подступами к Таллину и самим городом, близ Кронштадта и над Ленинградом.

В лётной книжке Петра значились воздушные бои, разведка, сопровождение бомбардировщиков, охрана военно - морских баз. Однако больше всего вылетов он совершил на штурмовку наступавших войск противника. Летал Пётр на И-16, истребителе, который наши пилоты ласково называли "Ястребком". И-16 заметно уступал немецкому Ме-109 в скорости и вооружении. Победы наших лётчиков достигались за счёт их мастерства, мужества, отваги, беззаветной преданности Отчизне.

Как и все советские лётчики, балтийцы - плоть от плоти народа, его верные сыновья и защитники. Пётр Кожанов был именно из числа взращённых комсомолом пилотов, которые, как поется в песне, рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор. Кожанов любил эту песню, как любил "Ястребок", испытанный кумиром его юности В. П. Чкаловым. Но были в песне слова, с которыми Пётр не соглашался: о том, что разум дал "вместо сердца пламенный мотор".

- Не вместо сердца, а к сердцу ! - говорил он.

Почему единственный из однополчан Кожанов был не согласен с поэтом ? Ответ на это может дать, наверное, его биография.

Пётр - ровесник Октября. В детстве познал тяжёлый крестьянский труд. Но ничто трудное для Петра, если дело необходимое, не было в тягость. Работа спорилась в его руках. Он любил делать дело, и вокруг него всегда были люди, не терпящие праздности, не знающие лени. Крестьянский опыт был дополнен жизнью и трудом в рабочем коллективе. В Москву Пётр приехал по оргнабору, овладел специальностью каменщика. Он только начал заниматься в аэроклубе, когда узнал, что Белгородские друзья юности подали заявления в военное авиационное училище. Они звали: "Подавай рапорт, будем вместе учиться". Можно бы вначале закончить аэроклуб и уже потом идти в училище. Но тогда, как считал Пётр, он потерял бы 2 года. Газеты писали о разгуле фашизма в Германии, и он был убеждён в небходимости быстрее стать бойцом. И обязательно воздушным бойцом ! К экзаменам готовился серьёзно, сдал их с оценками "хорошо" и "отлично". И так же успешно учился.

Обычно после училища совершенствование лётчика продолжается в строевых частях, где пилот сдаёт зачёты на боевое применение. Выпуск 1941 года зачёты сдавал в настоящем бою, перед огненными, несущими смерть пушечными и пулемётными трассами "Мессеров". Кожанов был участником многих победных боёв однополчан. Он восхищался отвагой и мастерством Героя Советского Союза И. Г. Романенко, командира полка, лётчиков Алексея Антоненко и Петра Бринько, ставших в Великую Отечественную первыми из балтийцев Героями Советского Союза. Антоненко за 4 недели войны уничтожил в воздушных боях 11 вражеских самолётов, а Бринько со 2 Июля по 14 Сентября 1941 года сбил 15 самолётов. Они воевали на таком же "Ястребке", что и Пётр Кожанов. Есть на кого держать равнение ! Пётр впитывал опыт лучших. Впрочем, и его опыт стал скоро примером.

Обстановка требовала от лётчиков особого внимания к борьбе с наземными силами врага. Немецкие войска рвались к Ленинграду. Лётчики - истребители превращались в штурмовиков и бомбардировщиков. В числе самых решительных пилотов Кожанову вручили истребитель, оснащённый пушками. Кроме того, под плоскостями были установлены направляющие для реактивных снарядов. Поликарповский "Ястребок", таким образом, не только получил высокую прибавку в огневой мощи, но и стал "летающей катюшей".

Уже в первом боевом вылете на довооружённом И-16 Пётр нанёс врагам ощутимый урон. Огнём скорострельных пушек он вызвал пробку на шоссе, а затем "эрэсами" ударил по скоплению автомобилей, которые везли войска и боеприпасы. В том первом вылете так неуёмно было желание уничтожить как можно больше оккупантов, что Кожанов произвёл залп, слишком близко находясь к цели. И явственно почувствовал, как содрогнулся воздух. Радостно взволнованный, он смотрел на участок дороги, где разорвались его реактивные снаряды. Видел перевернутые, искорёженные машины, в ужасе бегущих к лесу солдат, десятки трупов на дороге и в кюветах.

Конечно, штурмовка не из числа "спокойных" боевых задач. Однажды Пётр возвращался на базу с разбитым стабилизатором, с дырами в крыльях. Истребитель не хотел слушаться. Радио на самолёте отсутствовало, и Кожанов не мог сообщить, что истребитель не слушается рулей, не идёт на посадку. Но и без радио И. Г. Романенко всё понял. Приказал выложить три посадочных знака: мол, садись в любом направлении, как сможешь. И Кожанов понял командира, сел поперек поля и сразу выключил мотор, чтобы не врезаться в готовые к вылету истребители. Впрочем, и по инерции И-16 мчался вперёд, не слушаясь ни рулей, ни тормозов. Навстречу ему бежали лётчики, впереди - И. И. Сербин, комиссар эскадрильи, боевой лётчик. Мёртвой хваткой уцепились за консоль. Метрах в 4 от самолётов "Ястребок" развернулся и застыл.

Кожанов, не покидая кабины, словно собирался на израненной машине снова лететь в бой, доложил:

- Штурмовка прошла успешно, надо сейчас же повторить, там фашистской техники видимо - невидимо.

- Вылезайте, - приказал командир. - На этой машине всё равно сейчас лететь нельзя. Обедайте, а мы решим, как и что.

- Упустим врага, товарищ командир. Сейчас он на открытом участке дороги, бить сподручнее, а дальше вокруг лес, замаскируют технику и живую силу.

...К вылету готова десятка истребителей. Ведущим должен лететь Сербин. Но Кожанов знает, где противник, значит, ему и вести группу.

- Я на вашем самолёте ? - спросил Кожанов.

- Нет, на своём я полечу сам - вашим ведомым. А вы возьмите самолёт Цыганова, он ранен...

В этой штурмовке противник потерял десятки автомашин с живой силой и техникой, был взорван большой штабной автобус, рассеяна колонна мотоциклистов. Выходя из первой атаки, Пётр увидел, как Сербин на бреющем повёл огонь из пушек. Комиссар летел низко, снаряды сметали врага. И выходил из атаки стремительно. Крутой разворот, и вот уже они летят рядом - комиссар и Кожанов, сила их огня как бы удваивается. Вот загорелся один грузовик, другой. Несколько машин взорвались - очевидно, они везли боезапас. Пламя поднялось над бензозаправщиком.

С того летнего дня 1941 года командир по рекомендации комиссара Сербина поверил в новичка как в ведущего. А Сербин открыл в Кожанове ещё и задатки агитатора, что было тоже очень важно. В первое время войны лётчики ещё не успели "зарыться в землю", чтобы избежать поражения осколками. Отдыхали в палатках - благо было тепло и солнечно. После напряжённых и опасных штурмовок отдыхали на матрацах, доставленных из общежития. А Кожанов читал бригадную многотиражку "Победа". В Июле 1941 года это название не очень соответствовало "текущему моменту", но Кожанов, прочитав газету, находил в ней и оптимистические факты. Сербин, сделавший правилом политические информации личного состава, едва открыл полог палатки, как услышал голос Кожанова:

- Друзья, Митин сбил фашистский самолёт. Отличился и Киров. А краснофлотцы - то молодцы, нам нос утёрли: охраняя аэродром, из "Максима" сбили "Юнкерс". Каберова кто знает ? Так вот, он в первый день войны выпустил "боевой листок" и продолжает это делать ежедневно. Надо бы и нам...

В 1941 году на фронтовом аэродроме Петра Кожанова по боевой характеристике приняли в члены партии. Он стал агитатором, можно сказать, лучшим агитатором эскадрильи. В бою увлекал личным примером, на земле - бодростью духа, горячим словом, которое не расходилось с делом. Десятки агитаторов были в полку. Почему же комиссар полка и комиссар эскадрильи особенно отличали Петра ? Не только потому, что он бесстрашно воевал. Другая причина их уважения к Кожанову - то, что он не уходил от острых вопросов, не боялся правды.

- Да, очень трудно, - говорил Кожанов, переставляя флажки на фронтовой карте всё ближе к Ленинграду и Москве. - Да, приходится отступать. Но Красная Армия наносит невосполнимый урон противнику, обескровливает его войска. Вот мы с вами что сделали сегодня ? - Кожанов, волнуясь, вставал и перечислял, загибая пальцы сперва на левой, потом на правой руке: - Геннадий Цоколаев своим огнём помог морским пехотинцам выбить противника с острова близ нашей базы. Ну, конечно, остров небольшой, скорее островок, но несколько десятков вражеских солдат уничтожено. Володя Дмитриев, Михаил Васильев, Алим Байсултанов отбили нападение "Юнкерсов" на корабли Балтфлота. Комиссар Сербин сбил фашистского аса. Георгий Лагуткин и Пётр Шишацкий заслужили благодарность командующего армией и представлены к награждению орденами. Наконец, мы с вами сегодня ударили "эрэсами" по танкам, тоже законный плюс. Всё это - для победы. Она придёт. Обязательно !..

Следовал разбор каждого полёта. Выяснилось, что действовали лётчики не безошибочно. Кто - то огонь из пушек открывал слишком рано, когда до цели ещё далеко, и это, если откровенно, был огонь в белый свет как в копеечку.

Кожанов умел из каждого факта, положительного и отрицательного, извлечь урок и для себя, и для боевых друзей.

Общение с Сербиным в бою и на земле, советы комиссара не только помогли быстрому становлению лётных качеств Кожанова, но и закалили его политически, развили вкус к воспитательной работе.

Впереди, между тем, ждали

новые трудности, лишения, потери. С дальних аэродромов пришлось перебираться на ближние к Ленинграду, потом и в сам Ленинград, вести бои над центром города - то над Исаакиевским собором, то над Дворцовой площадью. Началась блокада - голод, обстрелы, бомбежки. И снова Пётр показал твёрдость в выполнении заданий, веру в свои силы.

В бою он был решительным, умеющим навязать свою волю противнику, ошеломить его. На земле старался не выделяться. Искренне считал, что работает не лучше, чем другие полковые агитаторы.

Полк был поставлен на ответственный участок фронта - на охрану ледяной трассы через Ладогу, которая связывала Ленинград с Большой землей. Здесь командир звена Пётр Кожанов десятки раз вёл воздушные бои с "Юнкерсами" и "Мессерами", когда последние пытались бомбить и штурмовать автоколонны с хлебом. Но первые вылеты Кожанов совершал не над ледяными пространствами, а над неспокойным и бурным озером. Из Ленинграда вывозили женщин, детей, стариков, раненых бойцов. На кораблях издалека были видны красные кресты, а немецкие самолёты с завыванием шли в пике на беззащитные суденышки, сбрасывали бомбы, поливали пулемётными очередями. Вот так была потоплена баржа, на которой находились только дети, женщины и врачи.

Самолёт Кожанова едва успевали ремонтировать, заделывать пробоины. Работы производились только по мотору и оружию, потому что ни Кожанов, ни его боевые друзья не могли, не хотели пропустить ни одного вылета. Хоронили погибших на кургане в деревне Выстав. Вслед за первой могилой появилась другая, третья, десятая. Ещё больше погибших героев не имело могил - они погибли в волнах Ладоги. Но долг свой исполнили.

Когда по тонкому, ещё не очень надёжному льду пошли первые автомашины, Кожанов, избранный парторгом эскадрильи, вёл бои над колоннами автомашин, везущих хлеб Ленинграду, по заданию командующего 54-й армии генерала И. И. Федюнинского штурмовал наступающие фашистские батальоны.

...В нелётную погоду выдавались и часы досуга. Кто - то отсыпался за прошлые дни и "про запас", на будущее. Комиссар Сербин старался использовать такое время для чтения, учёбы, бесед и к этому приучил Кожанова. Оба они любили шахматы. Сербин редко проигрывал. На этот раз партия складывалась неудачно для комиссара. И тут прозвучал приказ:

- Немедленный вылет на штурмовку в интересах 54-й армии.

Командир эскадрильи Рождественский обычно в вылетах чередовался с комиссаром. Теперь он летел следом за Сербиным. Вместе с ним летели Александр Агуреев, Пётр Кожанов, Виктор Голубев и Гусейн Багиров. Атака была на редкость удачной. Из боевых порядков на передовой Генералу Федюнинскому доложили:

- Эти лётчики - настоящие герои.

Сербин и его ведомые ещё только возвращались, когда в полк передали телефонограмму: "Благодарю за отличное выполнение задачи. Прошу повторить в новом пункте. Федюнинский". С записью этой телефонограммы начальник штаба полка и встретил лётчиков.

- Командующий армией, видите, не приказывает, а просит, - сказал Майор Рождественский.

- Да, это многого стоит, - улыбнулся Сербин.

- Повторим, - сказал парторг Кожанов.

Самолёты готовились к срочному повторному вылету. Предстояло нанести удар по батальону автоматчиков в районе Волхова. Этот район в полку мало кто знал лучше Кожанова: Пётр совершил здесь несколько десятков штурмовок. И вот Кожанов услышал от Сербина:

- Мы с командиром решили, что эскадрилью поведёшь ты. А комэск и я - в числе твоих ведомых.

- Как же так - Лейтенант поведёт, а комиссар и комэск - ведомые.

- За хвост опасаешься ? Не беспокойся, прикроем.

- Не за хвост свой опасаюсь, а за субординацию...

- На войне, сам знаешь: не всё по писаному. Потом, если хочешь знать, ещё причина есть, но об этом уже после штурмовки скажу.

Кожанов повёл эскадрилью. Справа летел командир эскадрильи Рождественский, слева - комиссар Сербин, за ними - лётчики Евгений Цыганов, Владимир Петров, Гусейн Багиров, Виктор Голубев ( их, как и Кожанова, рекомендовал в партию Иван Иванович Сербин ).

Когда около сотни немецких автоматчиков во весь рост, беспрерывно стреляя, пошли в атаку, над лесом показались 7 балтийских истребителей. Мгновенно оценив обстановку, Пётр стремительным и, надо сказать, хитрым маневром отрезал врагу путь отхода, открыл меткий огонь. Фашисты попытались спастись, но попали под пули наших пехотинцев. Строй батальона рассыпался, а тут наши бойцы, покинув окопы, пошли в атаку. И уже через несколько минут на этом участке с врагом было покончено.

Сербин после той штурмовки, когда балтийцы во главе с Кожановым уничтожили отборный батальон немецких автоматчиков, сказал Кожанову, впервые назвав по имени и отчеству:

- Пётр Павлович, только что получили сообщение, что наш 13-й полк преобразован в 4-й Гвардейский. Это большая честь и ответственность. Сегодня будет митинг, через некоторое время нам вручат Гвардейское знамя. А пока хочу поздравить вас, боевого лётчика и парторга.

- Благодарю. И вас поздравляю, товарищ комиссар.

- Спасибо. Ещё есть один вопрос. Меня спросил начальник политотдела - кого порекомендую комиссаром нашей эскадрильи.

- Нашей эскадрильи ? - повторил Кожанов. Он привык к тому, что заменяют погибшего или раненого товарища. Вот и сам он избран парторгом, когда тяжелое ранение получил Пётр Сычев, прежний парторг 3-й эскадрильи. Но Сербии не ранен и дело делает как надо.

- Меня переводят в другой полк, в Кронштадт. Вот примем Гвардейскую клятву, и надо сдать дела. Я рекомендовал вас.

Вскоре Кожанов принял обязанности комиссара эскадрильи. До войны Пётр Павлович получил педагогическое образование, был сельским учителем, имел опыт работы с людьми. И теперь свои новые обязанности выполнял с желанием, умело. На этом посту ярко проявился его талант организатора боя, воспитателя подчинённых.

Лётчики эскадрильи со дня назначения Кожанова комиссаром за один месяц совершили 441 боевой вылет, провели 77 воздушных боёв, в которых уничтожили 20 самолётов противника. Боевая работа Петра Кожанова - блестящий пример того, как надо выполнять задания командования, соблюдать законы взаимной выручки в бою, вести осмотрительность.

О его авторитете свидетельствовало то, что он не только часто сам водил в бой эскадрильи, но и возглавлял полковые ударные группы истребителей. Ему поручались самые опасные штурмовые задачи. Огорчало то, что не столь часто, как другие, например Василий Голубев, встречается с воздушным противником. Но ведь задания не выбирают, их получают и выполняют. Пётр совершил более 500 боевых вылетов. Подавляющее большинство - на штурмовку вражеских войск. Урон противнику "нанёс огромный" - так свидетельствует главный штаб Военно - Морского Флота.

В воздушных боях он сбил 13 самолётов противника. Причём не в свободной охоте, когда можно самому определять своё место, а при сопровождении бомбардировщиков. Так, в дни прорыва ленинградской блокады, прикрывая наши пикировщики, Пётр Кожанов в районе Колпино - Рождественское лично сбил 2 истребителя противника новейшей модификации. Этот бой Пётр вёл уже после вручения ему ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" Героя Советского Союза, которых был удостоен в конце Октября 1942 года.

17 Марта 1942 года, прикрывая войска 54-й армии, шестёрка И-16, ведомая Кожановым, вступила в бой с 6 Ме-109. Наши лётчики сбили 2 вражеских истребителя, один из них уничтожил комиссар.

Через два дня возглавляемая им восьмёрка И-16 в течение 30 минут отражала налёт 9 групп пикировщиков Ju-87, которые подходили к войскам 54-й армии с разных направлений. Наши экипажи вынуждены были вести бой в невыгодных условиях, атаковать врага снизу. Но группа Кожанова сумела прорваться через заслон истребителей и помешать "Юнкерсам" прицельно сбросить бомбы. При этом один Ju-87 был сбит.

Все в эскадрилье любили летать с комиссаром Кожановым. Он неоднократно выручал товарищей в бою. Так, например, 29 Марта 1942 года группа И-16 возвращалась из полёта. К одному из лётчиков незаметно подкрался "Мессер", готовый нанести удар. Комиссар, мгновенно оценив ситуацию, атаковал самолёт противника и меткой очередью поджёг его. В тот же день в критическое положение попал Капитан Овчинников. Немецкий пилот успел открыть огонь и ранить нашего лётчика. Он уже с трудом отбивался от наседавших врагов. Защитил его комиссар. При этом Кожанов снова сбил вражеский самолёт.

В воздушных боях Старшего лейтенанта Кожанова отличали смелость, высокое лётное мастерство, разумная инициатива. Приобретённый опыт помогал ему обучать подчинённых лётному искусству, умению побеждать сильного и коварного противника. Напутствуя своих питомцев, комиссар не раз говорил: "В бою всякое бывает. Но когда ты знаешь, за что борешься и что защищаешь, когда ты умеешь воевать, никакой враг тебя не свалит".

Своим бесстрашием, мужеством и отвагой Пётр Кожанов снискал заслуженный авторитет, уважение товарищей по оружию. Лётчики знали: если с ними летит комиссар - победа в бою обеспечена.

Кожанов во всём показывал личный пример. Вместе с командиром эскадрильи глубоко вникал в обстановку, обсуждал тактические приёмы, способы атаки и выхода из боя, много сил отдавал повышению уровня лётно - тактической подготовки и мастерства воздушных бойцов.

Он постоянно направлял работу партийной и комсомольской организаций, помогал комсоргам и агитаторам, регулярно проводил беседы на политические темы, рассказывал об отличившихся, мужестве и бесстрашии наших лётчиков. Учил своих подчинённых, что врага можно победить, если хорошо знаешь тактику, свой истребитель, тактико - технические данные самолётов противника, их сильные и слабые стороны, если в бою уверенно держишься в строю, психологически готов к любым неожиданностям.

До Января 1943 года полк продолжал летать на И-16, затем началось постепенное перевооружение на новые Ла-5, часть которых была построена на средства колхозников Горьковской области.

В короткие сроки овладев новым истребителем, политработник с успехом выполнил ряд ответственных заданий. Как известно, в Октябре 1942 года в армии и на флоте было введено полное единоначалие. Многие комиссары эскадрилий стали заместителями командиров по политчасти. Самые подготовленные возглавили подразделения. Капитан Кожанов, имевший за плечами незаурядный боевой опыт и зарекомендовавший себя как умелый политический воспитатель - агитатор, партийный вожак и комиссар, был назначен командиром 2-й эскадрильи родного 4-го Гвардейского полка.

И вновь воздушные схватки. 15 Января 1943 года 8 истребителей, возглавляемые Петром Павловичем, прикрывали группу бомбардировщиков Пе-2. В районе Колпино - Рождественское встретились с вражескими истребителями. Наши пилоты не допустили врага к "Петляковым", в завязавшемся воздушном бою сбили 5 неприятельских самолётов. В тот день Пётр Кожанов одержал 2 победы.

22 Апреля 1943 года Гвардии Капитан П. П. Кожанов погиб в неравном воздушном бою в районе города Сортавала. Ведомого спас, не допустил потерь в строю, но сам, атакуя превосходящие силы противника, оказался под перекрёстным огнем сзади. Погиб, не выпуская штурвала из рук. К тому времени бесстрашный лётчик совершил более 500 боевых вылетов. Проведя более 70 воздушных боёв, сбил лично 9 самолётов врага и 4 - в группе с товарищами.

Пётр Кожанов не увидел день Победы. Но до этого дня сражались с врагом его друзья и ученики. Память о нём навсегда осталась в сердцах лётчиков - Гвардейцев, сражавшихся вместе с ним в небе Ленинграда, в сердцах авиаторов, прославивших полк в последующих боях и накрепко запомнивших уроки мужества своего отважного комиссара. Герой Советского Союза известный лётчик - истребитель Василий Фёдорович Голубев посвятил Петру Павловичу Кожанову одну из своих книг - "Впереди комиссар".