Павел Таран

Биография

Когда началась Великая Отечественная война, П. А. Таран командовал авиазвеном, затем командовал эскадрильей, гвардейским бомбардировочным авиаполком. Участвовал в боях на Украине, в Крыму, Белоруссии, Прибалтике, водил самолеты в глубокий тыл врага, вплоть до Берлина. Всего за годы войны совершил 386 успешных боевых вылетов. 20 июня 1942 года П. А. Тарану присвоено звание Героя Советского Союза. 13 марта 1944 года он удостоен второй медали «Золотая Звезда». Награжден также многими орденами и медалями.

Павел Андреевич Таран родился, в семье крестьянина. По национальности украинец. Член КПСС с 1942 года. После окончания школы ФЗО работал электриком на Никопольском металлургическом заводе. Без отрыва от производства учился в аэроклубе. В 1937 году был принят в Качинскую военную авиационную школу лет

чиков. Участвовал в освобождении Западной Украины.

После войны успешно окончил Академию Генерального штаба. Ныне генерал-лейтенант авиации П. А. Таран продолжает службу в Советской Армии.

С дважды Героем Советского Союза Павлом Андреевичем Тараном, ныне генерал-лейтенантом авиации, мы служили

вместе в последний год Отечественной войны и хорошо знали друг друга. Но случилось так, что начиная с середины сорок шестого года наши служебные пути неожиданно разошлись. И с тех пор мы ни разу не виделись.

И вот встреча через многие годы. Смотрю на Павла Андреевича, и кажется, что он совсем н

е изменился. Все та же веселая улыбка, молодцеватый вид.

Павел Андреевич пригласил меня в свой кабинет. В руках он держал книгу «Крылья Качи».

— Только что прочитал. Очень интересная книжка о Качинском авиационном училище. В 1938 году после Никопольского аэроклуба и мне посчастливилось его з

акончить, — воодушевляясь, сказал генерал. — Я горжусь этим! Горжусь потому, что на качинском летном поле получили путевку в небо покоритель штопора Арцеулов, главные маршалы авиации Жигарев и Вершинин и маршалы авиации Руденко, Скрипко, Судец, Жаворонков, прославленные летчики Покрышкин, Амет-Хан С

ултан, Дмитрий Глинка и многие другие. Читаешь их летные биографии, и сердце наполняется гордостью за нашу славную авиацию...

Качинское училище для П. А. Тарана — начало его богатой авиационной биографии. Потом первые шаги в строевой части и первый бой на Карельском перешейке. Тогда ему было все

го 23 года. За смелые и дерзкие налеты на объекты врага командир воздушного корабля Павел Таран был удостоен первой правительственной награды — ордена Красной Звезды.

— Великую Отечественную войну начал командирой звена, — продолжает рассказывать Павел Андреевич. — Затем стал командиром эскадрил

ьи. Остальное сам знаешь...

Остальное — это напряженная боевая работа над просторами Украины, в небе Крыма и Северного Кавказа, над лесами Белоруссии и на других участках советско-германского фронта. Остальное — это сложнейшие и опаснейшие удары по важнейшим военным, стратегическим объектам, тре

бовавшие высшего летного мастерства, храбрости, исключительного напряжения всех моральных и физических сил.

Павел Андреевич — скромный человек, он не любит рассказывать о себе. Родился на Днепропетровщине в бедной крестьянской семье. Простоту и скромность унаследовал от отца Андрея Андреевича. К

ак и отец, Павел не любит высокопарных фраз, кичливости, а слова «героизм», «отвага» в применении к себе терпеть не может.

При разговорах о боевых полетах чаще всего употребляет слово «работа»: «За Днепром, под Киевом и Запорожьем довелось поработать немало», «Над Керчью, Данцигом и Варшавой при

шлось здорово попотеть!..» Слушаешь его, и кажется, что речь идет об обыкновенном будничном деле человека мирной профессии.

Боевую работу Павел Таран начал на второй день Великой Отечественной войны. Эскадрилья поднялась по тревоге и взяла курс на запад. Экипажам тяжелых бомбардировщиков предсто

яло необычное задание — нанести бомбовый удар по скоплению танков в населенных пунктах западнее Ровно. Таран вел в том полете одно из звеньев. Ни атаки вражеских истребителей, ни заградительный огонь зениток не остановили мужественных авиаторов. Они вышли точно на цель. И штурман лейтенант Быков под

жег два танка, которые загорелись, словно факелы.

Другие экипажи и звенья также действовали смело и решительно. Они подожгли несколько танков и автомашин. Врагу был нанесен ощутимый урон. Но не успели бомбардировщики отойти от цели, как на них набросились истребители противника. Завязался воздуш

ный бой. Павел Таран умело маневрировал, и стрелок-радист сержант Сытник сбил «мессера». Еще две победы в бою одержали другие экипажи. За действиями звена наблюдал в воздухе командир полка майор Микрюков. После посадки он поздравил Тарана с успехом и сказал:

— Хвалю за умелые и смелые действия.

Так держать и дальше, старший лейтенант!

И офицер Таран с честью и достоинством выполнял свой воинский долг.

Фронт борьбы становился все шире и шире. Не только полк, но подчас даже эскадрильи стали выполнять разные задачи: одни бомбили скопление войск в населенных пунктах и на дорогах, други

е летали на разведку, третьи уничтожали живую силу и технику врага на железнодорожных станциях и узлах. Павел Таран и его боевые товарищи понимали, что все задания трудные, для их выполнения необходимы не только смелость и решительность, но и умение, находчивость каждого члена экипажа. И они настойч

иво учились в боях.

В очередной полет Павел Таран повел пятерку бомбардировщиков, чтобы уничтожить крупный склад боеприпасов противника. Штурман точно вывел группу на поворотный ориентир, откуда самолеты должны были взять боевой курс на цель. Таран подал команду:

— Боевой! Группе сомкнуться

для удара! Как только бомбардировщики развернулись, из-за облаков со стороны солнца показалась девятка вражеских истребителей.

— Справа впереди истребители, — немедленно предупредил Таран. — Приготовиться к отражению атаки!

Летчики заняли строй для боя. Пока штурманы вели боковую наводку и п

рицеливание по дальности, воздушные стрелки-радисты прильнули к прицелам. И когда фашистские летчики ринулись в атаку, их встретили дружным огнем. Два «мессера» из ведущего звена загорелись и стали падать на землю. Атака других не имела успеха. Тем временем штурманы вывели бомбардировщики на объект.

Бомбовый залп пришелся по территории склада, и тотчас языки пламени взметнулись высоко вверх.

— Молодчина! — крикнул штурману Таран.

Повторные атаки «мессеров» стоили им еще двух истребителей. Пятерка, ведомая Тараном, вернулась на базу в полном составе.

Но не всегда шло так гладко, как

бы хотелось. Однажды группа бомбардировщиков получила задачу нанести удар по скоплению живой силы и техники противника на шоссе возле города Дубно. И вот, придя в район цели, звенья растянулись, некоторые экипажи увлеклись индивидуальным бомбометанием. Неожиданно налетели истребители врага. В нерав

ном воздушном бою в экипаже Тарана был убит штурман лейтенант Быков и смертельно ранен стрелок-радист сержант Сытник. Правая плоскость самолета загорелась.

Фашистские летчики считали, видимо, что с бомбардировщиком все покончено, они развернулись и ушли на запад. Таран стал бросать самолет вниз,

в стороны и резким скольжением сбил пламя. В этот момент отказало управление. Машину резко накренило влево, и она стремительно пошла к земле. Павел открыл колпак, и его, как пылинку, вышвырнуло из кабины. На низкой высоте он дернул за кольцо парашюта и приземлился недалеко от упавшего самолета. С п

омощью прибежавших из деревни колхозников летчик отыскал останки дорогих ему людей — Быкова и Сытника и похоронил их на окраине села в братской могиле.

Через три дня Таран был уже в родном полку. Он получил другой самолет. Штурманом в его экипаже стал старший лейтенант Федор Дудник, радистом — с

тарший сержант Женя Ермоленко, а воздушным стрелком — Степан Бондаренко. Экипаж коммуниста Павла Тарана, как и другие экипажи, по нескольку раз в день вылетал на боевые задания, огнем фугасок и зажигалок, меткими пулеметными очередями уничтожал живую силу и технику врага. Постепенно экипаж освоил по

леты ночью, стал выполнять самые сложные задачи.

Как-то разведка донесла, что у одного населенного пункта сосредоточилась танковая колонна, скопилось несколько батальонов пехоты. Необходимо было нанести бомбовый удар. Командир выделил для этого полета пятерку экипажей, ведущим которой назначил П

авла Тарана. Ставя задачу, командир предупредил:

— Погода на маршруте и в районе цели плохая. Удар придется наносить с минимальной высоты.

Сделав круг над аэродромом, группа легла на заданный курс. Низкая облачность и моросящий дождь затрудняли ориентировку. Но, несмотря на это, Таран вместе

со своим штурманом Федором Дудником точно вывели самолеты на цель, и пятерка под его командованием с ходу ринулась на врага.

Нервы у летчиков были напряжены до предела, под огнем врага штурманы вели боковую наводку и прицеливание. «Только бы не промахнуться», — стучало в голове офицера Дудника.

А навстречу, будто светлячки, уже летели пучки трассирующих пуль. Несмотря ни на что, он энергично делал довороты самолета. Нажата боевая кнопка — и тут же вниз в гущу танков посыпались бомбы. Ведомые экипажи сбросили бомбы, выполнив прицеливание индивидуально, что значительно повысило эффективност

ь удара.

По команде Тарана группа быстро сомкнулась. После разворота летчики вновь атаковали противника.

Выполнив задание, наши бомбардировщики вернулись на свой аэродром в полном составе.

Вскоре в полк от командующего наземной армией пришла телеграмма: «Благодарим за смелый и точный бомб

овый удар. Соединение переходит в контрнаступление. Ходатайствуем о представлении участников полета к правительственным наградам».

Такая оценка боевого полета, полученная от наземного командования, окрыляла воздушных воинов, и они с еще большим желанием рвались в бой. Пока летчики отдыхали, техн

ики осмотрели и заделали пробоины в плоскостях и фюзеляжах самолетов, заправили их горючим, боеприпасами. И когда наступили сумерки, Таран и его товарищи на этих же боевых машинах ушли в дальний полет бомбить железнодорожный узел, на котором скопилось много воинских эшелонов с техникой и живой силой

противника.

И так почти каждый день.

Никогда не забудется в памяти Павла Тарана день 21 июня сорок второго года. На рассвете экипаж ушел на разведку. После фотографирования объектов встретился в воздухе со звеном вражеских истребителей. Ведя огонь и маневрируя по высоте и скорости, экипаж в

ырвался из клещей и благополучно прилетел на свою базу.

Во второй половине дня в составе эскадрильи Таран вылетел на бомбежку наступающего на юге противника. Поздно вечером экипажи вернулись с задания. Как только самолет зарулил на стоянку и летчик вылез из кабины, его окружили однополчане и гор

ячо поздравили с присвоением ему звания Героя Советского Союза. Павел Андреевич старался быть спокойным, но такую радость трудно было сдержать.

— Друзья, товарищи! — взволнованно говорил он. — Вместе с вами радуюсь я этому событию и от всей души благодарю партию и правительство за высокую оценку

нашей с вами боевой работы...

Вскоре звание Героя Советского Союза получили летчики полка Василий Осипов, Степан Кретов и Василий Давыдов. Многие летчики, штурманы, радисты, воздушные стрелки были награждены орденами.

Ордена Ленина был удостоен штурман эскадрильи Федор Дудник.

— С Федор

ом Федоровичем, — вспоминает Павел Андреевич, — мы совершили около 150 боевых полетов. Бесстрашный он человек, не жалел себя, лишь бы бомбы угодили в цель. Ушел из эскадрильи с повышением.

В глубокий тыл врага П. А. Таран летал с майором Акимом Павловичем Карпенко, который, по словам Павла Андре

евича, был превосходным тактиком, настоящим мастером самолетовождения и бомбометания. У Карпенко особенно проявились эти качества при бомбометании военно-промышленных объектов врага. В сложнейших погодных и навигационных условиях выводил он бомбардировщик на заданный объект и метко поражал его. Под

стать ему были стрелок-радист Селиванов и воздушный стрелок Ахтырский.

...Полк бомбардировщиков подготовился к налету на железнодорожный узел и порт Кенигсберг. Экипажи полка один за другим стартовали с аэродрома в ночное небо. Майор Таран поднялся в воздух одним из первых и тут же попал в сплош

ные облака. Так и летели до линии фронта вне видимости земли. Самолет все время бросало из стороны в сторону. Таран с трудом удерживал на заданном курсе нагруженный бомбами и горючим самолет. От напряжения немели ноги, штурвал вырывался из рук. А облачности и болтанке, казалось, не будет конца. Но э

кипаж настойчиво пробивался к заданному объекту.

Постепенно облака стали редеть, и через некоторое время на небе показались звезды. Пока летчик и штурман уточняли силу и направление ветра и договаривались о своих дальнейших действиях, стрелок-радист запросил от разведчиков погоду в районе Кенигс

берга. Оказалось, что над целью облачность позволяла выполнять задание.

Со времени взлета прошло уже больше четырех часов. Самолет в составе боевого порядка полка продолжал полет на запад. Штурман Карпенко снимал пеленги боковых радиостанций, прослушивал позывные радиомаяков и полученные данные

наносил на карту. Все это делалось для того, чтобы как можно точнее определить свое действительное место, чтобы меньше уклониться от линии заданного пути.

— Через пятнадцать минут выйдем на берег Балтийского моря, — доложил Карпенко.

— Селиванов, Ахтырский, усильте наблюдение за воздухом, —

распорядился Таран.

Впереди показался Кенигсберг. Павел Андреевич хорошо видел, как над городом, железнодорожным узлом и портом одна за другой повисли на парашютах осветительные бомбы. Над объектами удара появились первые взрывы. «Молодцы ребята», — отметил майор Таран, а вокруг Кенигсберга уже

виднелся целый лес прожекторов. К самолетам тянулись трассы зенитных снарядов.

Самолет Павла Тарана благополучно миновал первую зону ПВО. Вот он уже в центре огненного кольца, подошел к цели. Здесь настоящее пекло. Но летчик в эти секунды как бы забыл о возможности маневра. «Только бы выдержать

боевой курс, только бы обеспечить меткое попадание бомб», — думает командир.

Аким Карпенко поглощен боковой наводкой и прицеливанием. Ему также очень хочется ударить как можно точней, подбавить на железнодорожный узел еще огоньку, и он нажимает боевую кнопку. Идут томительные секунды... Удар при

шелся по центру цели, вверх кометой взметнулся взрыв огромной силы.

Как только штурман сказал: «Сбросил», Таран начал энергично маневрировать. Вот летчик делает резкий разворот влево, и зенитные снаряды рвутся сбоку. Внезапно он убирает газ, и теперь целый шквал снарядов рвется впереди. Так же н

еожиданно для вражеских зенитчиков Павел увеличивает скорость, и разрывы снарядов происходят уже за хвостом самолета. Наконец зона зенитного огня остается позади. Экипажу удается избежать встречи и с ночными истребителями.

Овладев мастерством бомбометания, Павел Таран умело применял новые тактич

еские приемы, учил подчиненных успешно выполнять каждое боевое задание. Именно поэтому результаты его бомбовых ударов всегда были высокими и эффективными.

К концу сорок третьего года, как отмечалось в одном из документов, «по удостоверенным данным, экипажем П. А. Тарана уничтожено: складов с бое

припасами — 13; складов с горючим — 17; железнодорожных цистерн — 23; железнодорожных эшелонов — 3; автомашин с грузами — 48; автомашин с войсками — 14; боевых кораблей — 2; переправ и мостов — 7; отмечено прямых попаданий в здания — 27; вызвано взрывов — 147; пожаров — 203; в воздушном бою и на аэр

одромах уничтожено 23 самолета противника». Примечательно здесь то, что и другие экипажи его эскадрильи были лучшими снайперами не только в полку, но и в соединении.

В марте сорок четвертого года в полк пришла радостная весть: командир эскадрильи майор Павел Таран Указом Президиума Верховного Сов

ета СССР награжден второй медалью «Золотая Звезда». Из однополчан в тот же день звание дважды Героя получил капитан Василий Осипов. Героем Советского Союза стал и штурман Павла Тарана Аким Павлович Карпенко.

На высокую награду Родины коммунист Таран ответил еще большим усилением боевой работы. В

месте с летчиками полка он продолжал наносить мощные бомбовые удары по военно-промышленным объектам, железнодорожным узлам, аэродромам да территории фашистской Германии.

Последний боевой полет, уже будучи командиром полка, Павел Таран совершил на фашистскую столицу Берлин. Получив из штаба соеди

нения задание, он собрал на КП летные экипажи и сказал:

— Поступил приказ готовиться к полету на Берлин. Идут тяжелые и решающие бои. Нашим наземным войскам каждый метр территории приходится буквально прогрызать. Под ударами тяжелых бомбардировщиков с воздуха и ударами с земли должны быть разруш

ены последние бастионы немецкой обороны, прикрывающей логово фашистов — Берлин.

Командир вынул из планшета боевое распоряжение штаба соединения и продолжал:

— Нам приказано поднять в воздух все самолеты с максимальной бомбовой нагрузкой и ударить по долговременным оборонительным точкам, по с

коплению живой силы и техники противника. Начальник штаба руководит полетами с КП, я — в воздухе, в боевом порядке полка.

После командира взял слово комиссар полка. В торжественной тишине зачитал он обращение Военного совета 18-й воздушной армии по случаю штурма фашистской столицы. Призывом проз

вучали заключительные слова комиссара:

— Крепче ударим по Берлину!

Команда «По самолетам!» словно вихрем подняла летные экипажи. В считанные минуты они уже были у своих воздушных кораблей, занялись последними приготовлениями к полету.

В тот апрельский вечер все командиры кораблей стремил

ись как можно скорее поднять свои краснозвездные машины в воздух и направить их к логову фашистского зверя. В ту ночь на Берлин шли экипажи многих полков и дивизий дальних бомбардировщиков. И среди них давние боевые друзья Павла Андреевича Тарана — дважды Герои Советского Союза Василий Осипов, Алекс

андр Молодчий, Евгений Федоров и многие другие летчики и штурманы.

Полк, возглавляемый П. А. Тараном, летел над Польшей, над территорией, освобожденной советскими войсками от фашизма. Показался Берлин. Над городом повисла первая серия светящих бомб, за ней вторая, третья. И как только обозначили

сь контуры промышленных объектов, с самолетов посыпались фугасные и зажигательные бомбы. Весь свой боевой опыт, накопленный за время войны, вкладывали экипажи в выполнение этого задания. Увидев на земле мощные взрывы и пожары, подполковник Таран громко кричал своему штурману:

— Поддать надо, под

дать жару фашистам!

А бомбардировщики сплошной лавиной шли на гитлеровскую столицу. Группа за группой подходили они к заданным целям. Вспыхивали все новые и новые очаги огня. Громадные языки пламени рвались к небу. Дым пожаров стал застилать Берлин, участь которого была уже предрешена...

Про