Павел Коробков
Биография
Герой Советского Союза (22.02.39). Награжден тремя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, медалями, иностранными орденами.
Родился в семье крестьянина. Русский. Окончил семилетку.
В РККА с 1931 г. Член ВКП(б) с 1932 г. В 1933 г. окончил Луганскую военную школу летчиков им. Пролетариата Донбасса. Служил в 8-й школе пилотов Киевского военного округа. 5 раз подавал рапорт с просьбой отправить в Испанию.
Участвовал в национально-революционной войне в Испании с 10.06.38 по 26.10.38 гг. Летал на И-16. Совершил 90 боевых вылетов, провел 32 воздушных боя, сбил 4 самолёта противника лично.
Сначала старший лейтенант Коробков был заместителем командира 5-й эскадрильи Грицевца, а когда тот был назначен командиром группы, принял под командование эскадрилью.
«Боевое крещение он получил летом 1938 года под Валенсией. Оно запомнилось ему взысканием и поощрением одновременно.
В тот памятный день он вместе с другими лётчиками сопровождал группу бомбардировщиков к линии фронта. Шёл правым ведомым. Неожиданно впереди показались вражеские самолёты. Они летели встречным курсом на одиноковой высоте. Хотя и был строжайший приказ держаться кучно, Коробков в миг забыл обо всём на свете. Сделав поворот, он тут же оторвался от своих и оказался лоб в лоб с неприятельским истребителем. Исход решали секунды. Нажим на гашетку, и по вражеской машине хлестнул огненный ливень из 4-х пулемётов. Ослепительно блеснул взрыв, и у всех на глазах к земле полетели обломки расстрелянного им вражеского самолёта.
Республиканцев охватило ликование. Радовался боевому успеху и Коробков. Но нарушение приказа едва не стоило ему жизни. Отрезав смельчака от своих, вражеские лётчики стали обстреливать его со всех сторон. В один из моментов боя на советского лётчика ринулись два неприятельских истребителя, взяв его в клещи. На помощь Коробкову подоспел другой наш лётчик, и они вдвоём расправились с обоими «Фиатами». Но противник продолжал наседать. Выход оставался один - бросить машину в глубокое пике...
На аэродроме Павла Терентьевича встретили восторженно. С земли наблюдали бой и восхищались его отважными, точными действиями. Техник - испанец, обняв Коробкова и прокричав по-русски «Молодец!», потащил его к самолёту:
- Камарадо Павлито, идём посмотрим твой авион.
На козырьке кабины, на плоскостях и фюзеляже они насчитали 15 пробоин...
Однако командир эскадрильи встретил Коробкова серьёзным внушением за невыполнение приказа... «А за боевую находчивость, объявляю вам благодарность», - сказал в заключение командир».
Отличился в заключительных, тяжелых боях на реке Эбро.
14.08.38 г. 32 И-16 (в том числе 12 самолетов 5-й эскадрильи во главе с Грицевцом) вступили в схватку с 12 Не.111, 30 «фиатами» и 9 Bf.109.
В первой фазе боя было сбито 2 Не.111 («один – сгорел, второй падал в беспорядке»), 1 Bf.109 и 7 «фиатов». Спустя короткое время на помощь республиканцам подошли 20 И-16 (в том числе – 10 самолетов из 2-й эскадрильи во главе с В. Семенко) и 28 И-15. Подошла помощь и противнику. Во второй фазе боя были сбиты 1 Не.111, 1 Bf.109 и 6 «фиатов»… Из 5-й эскадрильи на свой аэродром не вернулись 4 истребителя. Мотор одного самолета был поврежден стрелками Не.111… В время планирования истребитель пытались добить 3 «фиата», но были отогнаны Михаилом Федосеевым. На истребителях Павла Коробкова, Петра Глушкова и Николая Фомина моторы отказали без воздействия противника, и летчики были вынуждены сесть на аэродроме Реус.
По состоянию на 15.08.38 г. старший лейтенант Коробков совершил 44 боевых вылета и провел 12 воздушных боев.
26.08.38 г. возвращаясь после вылета по тревоге, он потерпел аварию на своем аэродроме – «при выпуске шасси лопнул шаровый болт, в результате на посадке сломал левую плоскость»
По состоянию на 6.09.38 г. старший лейтенант Коробков совершил 68 боевых вылета и провел 23 воздушных боя.
7.09.38 г. после того как советские эскадрильи И-16 были сведены в одну группу под командованием старшего лейтенанта Грицевца, старший лейтенант Коробков был назначен командиром 5-й эскадрильи.
18.09.38 г. вечером на патрулирование в район Корбелы вылетели И-15 и 15 И-16 с советскими летчиками. Последовательно произошло три воздушных боя: два – с Не.111, и третий, когда горючее уже было на исходе, - с 8 Bf.109. В последнем бою самолет Павла Коробкова получил 6 пробоин. Противник по отечественным даны, потерял 1 Не.111.
27.09.38 г. в первой половине дня две эскадрильи И-15 и три эскадрильи И-16 патрулировали в раоне Корберы. Вскоре над линией фронта появились две группы «фиатов» общим числом около 40 машин. Советские летчики атаковали нижнюю группу. Во время маневра столкнулись 2 И-16. Петр Глушков спасся на парашюте, ст. л-т Василий Старков погиб – это была последняя потеря советских летчиков-истребителей в Испании. Во второй половине дня республиканские истребители вновь патрулировали в районе Корберы. Через 10 минут после начала патрулирования эскадрилья из 6 И-16 (летчики Грицевец, Федосеев, Коробков, Фомин, Быковский и Луковников) из-за облаков была атакована 6 Bf.109 из 1.J/88. В последовавшем 20-минутном бою советскими летчиками был сбит 1 «мессершмитт». Немцы заявили о 4 сбитых И-16, однако попадания получили только 2 самолета: в капоте мотора самолета Сергея Быковского оказалось 6 пробоин и в крыле И-16 Павла Коробкова -1.
26.10.38 г. загранкомандировка Коробкова завершилась и он вернулся на Родину.
22.02.39 г. капитан Коробков Павел Терентьевич был удостоен звания Герой Советского Союза. Ему вручили медаль «Золотая Звезда» № 119.
Избирался делегатом XVIII съезда ВКП(б).
2.06.39 г. в составе группы летчиков, имеющих боевой опыт, прибыл в Монголию для укрепления частей, участвующих в советско-японском конфликте у реки Халхин-Гол.
Участвовал в боях на реке Халхин-Гол. Командовал эскадрильей 70-го истребительного авиаполка. Совершил 109 боевых вылетов, провел 13 воздушных боев. Эскадрилья под его командованием сбила 15 самолетов. Награжден орденом Красного Знамени (29.08.39) и монгольским орденом «За воинскую доблесть» (10.08.39).
Участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию.
Участвовал в советско-финской войне.
Участвовал в Великой Отечественной войне с июня 1941 г. Командовал 12-м истребительным авиаполком 64-й сад ВВС 12-й армии Киевского особого военного округа.
12-й иап базировался на аэродроме Богушев, близ г. Станислав. К началу войны полк имел 48 летчиков и 66 самолетов И-16 и И-153 (в том числе 3 неисправных).
22 июня в результате вражеского налета 12-й иап потерял тридцать шесть самолетов на стоянках. В воздушных боях летчики полка сбили одиннадцать самолетов противника, потеряв при этом еще три истребителя И-153.
В 5.15 утра в небе над г. Галич один из первых таранов Великой Отечественной войны совершил командир звена 12-го иап младший лейтенант Бутелин.
За два первых дня войны летчики 12-го иап действуя на Юго-Западном фронте, уничтожили 8 бомбардировщиков Ю-88, из них 2 самолёта сбил командир полка Герой Советского Союза майор П.Т. Коробков.
26.12.41 г. 12-й иап был переименован в 486-й иап.
За первые десять месяцев войны летчики полка совершили около 1000 боевых вылетов, уничтожили 95 самолётов противника. Майор Коробков совершил 50 боевых вылетов.
Весной 1942 г. полк Коробкова участвовал в ожесточенных боях в Крыму.
11.03.43 г. подполковник Коробков был назначен командиром 265-й истребительной 291-й, 402-й и 812-й иап), которая вошла в состав 3-го истребительного авиакорпуса РВГК.
Вспоминает Маршал авиации Савицкий: «Я вышел из кабинета командующего, стараясь осмыслить только что услышанное: «Вы назначены командиром истребительного авиакорпуса... В вашем распоряжении двести боевых машин... Корпус как мощный Резерв Верховного Главнокомандования будет использоваться для борьбы за господство в воздухе, изменения соотношений сил в нашу пользу...
Корпус должны были составить две дивизии — по три полка в каждой… Комдивов в штабе ВВС мне представили как опытных летчиков и руководителей коллективов. А вскоре познакомили и с начальником моего будущего штаба… Вместе мы носились по кабинетам управления формирования и укомплектования ВВС, подмосковным аэродромам, вместе уговаривали управленцев подбросить 3-му истребительному полки, имевшие боевой опыт. К сожалению, генерал А.В. Никитин, ведавший вопросами формирования, лишь широко разводил руками и вопрошал:
«Где я на всех напасусь с боевым-то опытом?..» Но все-таки мою просьбу, чему я, признаться, был чрезвычайно рад, выполнить он согласился. Алексей Васильевич, выделив нашему корпусу несколько полков из внутренних округов, один полк — 812-й истребительный - разрешил взять с Дальнего Востока, полк, входивший в дивизию, которой я командовал до войны. Летчики этого полка в совершенстве владели боевой техникой - летали не только днем, но и ночью, мастерски пилотировали, точно стреляли. А что для истребителя еще надо?..
Я продолжал знакомство с командирами полков - с каждым из них слетал на воздушный бой, проверил технику пилотирования, потом очередь дошла до командиров эскадрилий - всеми остался доволен…
Наш резервный корпус направляли на Воронежский фронт. Предполагалось, что мы будем в распоряжении командующего 17-й воздушной армии, и один полк уже успел перелететь в район Обояни. Вдруг телефонный звонок генерала Никитина:
- Перебазирование корпуса прекратить. Вам немедленно прибыть в штаб ВВС… На Кубани, в районе Новороссийска и станицы Крымской, очень тяжелая обстановка. Фашисты сосредоточили там четвертый воздушный флот, эскадры «Мельдерс», «Удет», «Зеленое сердце». Решением Ставки ваш корпус и перебрасываем на Кубань.
- Когда?
- Немедленно! Генерал Судец получил указание лидировать ваши истребители на «пешках»…
Немцы в соединениях своего 4-го воздушного флота сосредоточили около тысячи самолетов. У нас в составе 4-й и 5-й воздушных армий насчитывалось 450 боевых машин. Кроме того, с нашей стороны привлекалась авиация Черноморского флота, одна дивизия авиации дальнего действия. И вот из Резерва Ставки на Северо-Кавказский фронт направляют 2-й бомбардировочный авиакорпус, 2-й смешанный авиакорпус, 282-ю истребительную авиадивизию и мой 3-й истребительный авиационный корпус.
Таким образом, соотношение сил в воздухе было примерно равным. Немцы, правда, превосходили нас в бомбардировщиках, но мы обходили их в истребителях. И завоевать господство в воздухе, надежно прикрыть сухопутные войска, бомбардировочными и штурмовыми ударами уничтожать живую силу и артиллерию противника, содействуя наступлению 56-й армии, помогать нашим десантным частям юго-западнее Новороссийска - такая задача ставилась нашей авиации на северо-кавказском направлении.
- А будет ли время для ввода в бой моих летчиков? - спросил я Никитина. - Боевого-то опыта - ни у кого.
Алексей Васильевич посмотрел на меня, не то, сожалея, не то, сочувствуя, и ответил:
- Думаю, что не будет».
18.04.43 г. корпус был переброшен на Северо-Кавказский фронт и вошел в оперативное подчинение 4-й ВА.
С 20.04.43 г. дивизия Коробкова сражалась в самом пекле над Мысхако.
В своих мемуарах Маршал авиации Савицкий лишь вскользь касается боев над Кубанью, в которых летчики 3-го иак получили боевое крещение. А начались они весьма неудачно.
Рассказывает писатель Тимофеев: «О том, сколь важна предфронтовая подготовка даже летчиков высокого профессионального уровня, особенно ясно показали действия на Кубани 3-го истребительного авиакорпуса под командованием генерала Е.Я. Савицкого... Честную книгу о тех и последующих боях «В небе Украины ведомые «Дракона» (Черкассы, 1997) написал Герой Советского Союза И.В. Федоров. Он приезжал в Центральный архив Министерства обороны, его рукопись не черкали цензоры. В первый же день, 20 апреля, 265-я, одна из двух дивизий корпуса, потеряла погибшими десять летчиков, в том числе командира одного из полков! Еще двое произвели вынужденную посадку, один спасся на парашюте.
Молодые летчики, рвавшиеся на фронт с Дальнего Востока, имели большой налет часов (хотя и на устаревших самолетах), хорошую огневую подготовку. Их появление над Малой землей действительно изменило обстановку в нашу пользу. Как пишет И.В. Федоров: «Вечером вспоминали каждого: их внешний облик, характер, малейшие детали совместной учебы и службы. Их влюбленность в профессию нетчика-истребителя, единственный и последний проведенный ими воздушный бой с противником — это целая героическая жизнь и уход в бессмертие».
Другой летчик того же 812-го полка Герой Советского Союза А.Т. Тищенко в книге «Ведомые «Дракона» (М., 1966) вспоминал подготовку истребителей в 1941-1942 годах - фронтовой опыт доходил в неискаженном виде не через различные служебные информации и статьи в прессе, а из редких рассказов летчиков, побывавших в бою... В боях пришлось самим переучиваться на скоростные атаки с малой дистанции…
В начале 1943-го командир 265-й дивизии П.Т. Коробков сказал дальневосточникам, что «и времени, и бензина мало... посоветовались с вашим командованием и решили: дать вам по два-три полета вывозных на учебном самолете; отработать технику пилотирования и стрельбы на боевом самолете, на этом все». Комдив был из той группы «испанцев» - Героев Советского Союза, которые ничем себя не проявили в Великой войне. После Кубани он был переведен в инспекцию ВВС.
За девять дней битвы дивизия потеряла один полк из трех. К 10 мая в полках насчитывалось всего 22 боеспособных экипажа... Как пишет А.Т. Тищенко: «На первых порах вся наша боевая деятельность зависела от воли начальников штабов, которые сами не летали. Они определяли не только районы, но также высоты и скорости барражирования истребителей. И, конечно, «навели порядок». Каждый день мы летали по одним и тем же маршрутам, на одних и тех же скоростях и высотах. Фашисты не замедлили воспользоваться шаблоном в наших действиях...»
И.В. Федоров вспоминает, как каждый летчик стремился атаковать, забывая о боевом порядке группы и даже пары. Вспоминает и такой приказ из штаба дивизии - летать во время боевых действий в сомкнутом порядке, на малой скорости и заданной высоте: «Все это, как нам разъясняли, вдохновляет защитников Малой земли. Высокому командованию это нравилось: так сказать, психологический фактор для наземных войск - небо закрыто краснозвездными истребителями. И только в конце боев на Кубани, понеся большие неоправданные потери, мы освоили знаменитую «кубанскую этажерку»...
Комкора Е.Я. Савицкого летчики на Кубани помнят расстроенным и мрачным. Даже начало предвещало недоброе. 17 апреля лидер Пе-2 по преступной ошибке привел одну из эскадрилий корпуса вместо Ростова-на-Дону в занятый немцами Таганрог. Пока это заметили, за командиром приземлилось два летчика. Еще двоих сбили зенитки. Пять потерь на пути к фронту! На трофейных «яках» немцы потом неоднократно атаковали наши самолеты, в первую очередь «аэрокобры» и «спитфайры»…
Возвращаясь к боевым действиям 3-го истребительного авиакорпуса, следует сказать, что у летного состава Савицкий имел авторитет, поскольку сам (наверно, это единственный пример среди командиров-истребителей такого ранга) принимал участие в боевых вылетах. Ожидали от боев, конечно, совершенно другого. 32-летний генерал принял корпус из хороших летчиков на новых «яках» с задачей - добиться господства в воздухе. Перед вылетом на Кубань молодого комкора принял И.В. Сталин...
Как пишет И.В. Федоров, 46 летчиков 265-й дивизии погибли, 17 лечили раны в госпиталях, остальные, получив заслуженные ордена, в начале июня были выведены на отдых в Липецк «после такого кошмара, каким представлялось нам теперь все происходившее на Кубани».
23.05.43 г. Коробкову было присвоено воинское звание полковник.
С 27.06.43 г. по 21.06.44 г. он командовал 320-й истребительной авиадивизией ПВО (652-й, 785-й, 862-й, 963-й иап).
Затем был старшим инспектором Летной инспекции ВВС.
В годы Великой Отечественной войны полковник Коробков воевал на Южном и Юго-Западном фронтах, в Крыму, под Сталинградом, на 1-м и 2-м Белорусских фронтах. Свой боевой путь завершил в поверженном Берлине.
Всего за четыре войны он сбил 14 самолетов противника.
Вспоминает генерал-майор авиации Коробков: «Вот взять мою семейную жизнь, только женился - началась война в Испании. Надел гражданский костюм - и «В далекий край товарищ улетает». Дрался там, а жена здесь переживала. Вернулся домой, пожил как во сне - и на Халхин-Гол. Прилетел с Востока - война с белофиннами. После финской надеялся пожить спокойно. И тут на тебе: не прошло и двух лет, как снова грянула война. Чуть семью не потерял. Теперь живем вместе, но не проходит года, чтобы я месяца на три-четыре в командировку не улетел... Я не жалуюсь, нет, другой жизни и не мыслю себе».
После войны продолжил службу в ВВС. В 1954 г. окончил Военную академию Генштаба. Затем был начальником Высших академических курсов ПВО.
С 1960 г. - в запасе.
Жил в Калинине. Много лет работал в Комитете содействия при Новопромышленном райвоенкомате, а затем руководил секцией ветеранов войны Центрального района города Калинина.
