Павел Бессонов
Мы – не в отставке. Мы – запас
Пока мы живы, помниться так близко и боль, и страх, и счастья краткий миг. Не имена друзей на обелисках, А молодые лица видим их. И День Победы, и сражений даты живут, не забываемы для нас. Страны великой мы еще солдаты. Мы не в отставке. Мы – её запас!
Он родился в железнодорожном посёлке Грязи Воронежской области, в семье железнодорожника, учился в железнодорожной школе, но железнодорожником так и не стал, хотя трудовую биографию начал в 16 лет слесарем службы СЦБ на станции Грязи. В судьбу его (и всей страны) вошла война, и он стал сначала солдатом, а потом офицером, авиационным инженером. И отличным поэтом. После окончания знаменитой Военно-воздушной инженерной Академии имени Можайского почти всю жизнь прожил в Украине, последние 40 лет – в Мариуполе. Сегодня, накануне своего 85-летия, Павел Бессонов, автор нескольких книг и лауреат литературных премий, среди которых – Международная имени Тараса Шевченко, делится с нами своими рассуждениями о жизни и судьбе.
Снова память войны догоняет меня…
«Память стреляет без промаха и попадает в меня. Всё, что для сердца так дорого, вновь оживает, маня…» Павел Александрович, в Вашей судьбе - война и мир, Страна Советов и независимая Украина, воинская служба и литературное творчество. Что сегодня вспоминается наиболее часто и представляется самым главным?
- «Кончилось детство. Его уже нет. Город окошек глазницами слеп. Черные птицы в пустых небесах. Где то под ложечкой спрятался страх. Черные капли, летящие вниз, дымные вихри и режущий визг. Смолкла сирена. Зенитки молчат. Очередь длинная в военкомат. Кончилось детство, но строг военком: «Время когда подойдет – позовем!» Время подошло, и в феврале 1944 года я вместе с другими 17-летними парнями попал в батальон ВВС ЧФ под Новороссийск. Кроме ускоренной войсковой подготовки мы участвовали в разминировании и расчистке горных дорог от станции Гайдук до Геленджика и Новороссийска. В июле 1944 года из состава батальона отобрали наиболее грамотных и направили в Военно-морское авиатехническое училище в Пермь. С октября 1945 служил авиационным механиком в морской авиации в Крыму. Это было время «холодной войны», авиация США базировалась на побережье Черного моря в Турции, наша часть была на круглосуточном боевом дежурстве. В 1955 году поступил в Ленинградскую Краснознаменную Военно-воздушную инженерную Академию им. Можайского, которую окончил в 1960 году по специальности авиационный инженер-механик. Служил в частях Ракетных войск Стратегического назначения в Одесском, Сибирском, Уральском военных округах. В 1971 году был направлен военпредом на завод «Тяжмаш» в Мариуполь. В 1972 году уволен из вооруженных сил по возрасту. Не скажу, что все эти годы писал стихи – условия были не поэтические. Даже для чтения времени катастрофически не хватало. Я ведь и спортом занимался серьёзно – был кандидатом в мастера по лёгкой атлетике. Но после окончания Академии постепенно начал открывать для себя шедевры русской и советской поэзии, особенно близким было творчество поэтов-фронтовиков – Симонова, Асадова, Ваншенкина, Межирова, Самойлова, Левитанского, Слуцкого, Гудзенко… Проснулось оно и во мне. Писал сначала в стол, потом стал публиковаться в газетах, журналах. В 1986 году в московском издательстве «Советский писатель» была принята в работу книга моих стихов. Это была огромная удача. Хотя мне уже на то время было 60 лет. Помню приезды в издательство, общение с редактором альманаха «Поэзия» поэтом-фронтовиком Николаем Старшиновым, его коллегой Владимиром Карпеко, главным редактором издательства Егором Исаевым. Они были для меня, как братья по военному лихолетью.
Книга дошла до постановки в издательский план, но её накрыла «волна перестройки», в 1988 году издательство «СП» стало разваливаться на глазах. Рукописи вернули авторам. Но не зря в песне поётся: «Кто хочет, тот добьётся». Мои стихи, всё же, увидели свет в Донецком издательстве «Лебедь», и я рад, что книги были доброжелательно встречены и критикой, и читателями. В моих стихах – голос поколения, о котором сказано: «…Оно вводилось в виде пополнения в неполные полки и корпуса. Оно тогда осмыслило едва ли: его, пока ещё не полегло, - как кровь живую, армиям вливали. И это, между прочим, помогло». Пишу искренне и только о том, что волнует. Поэтому, думаю, стихи находят отклик в читательских душах. И это – главное.
Какие из встреч с писателями остались в памяти, оказали влияние на творчество?
- Как раз, встречи со Старшиновым, Карпеко и Исаевым были для меня важными. Их моральная поддержка была неоценима. А в Мариуполе запомнилось общение с Беллой Ахмадулиной, которая проводила у нас в городе творческий вечер. Я напросился в гости к ней и её супругу Борису Мессереру, и мы провели вместе почти весь день. Было и застолье, и купание в море. Не было высокомерия и отчужденности, не было «заумных» разговоров о литературе. Но в некоторых взглядах Беллы, которые она бросала на окружавший пейзаж, всё же, читалось что-то неземное. В памяти осталось: Поэт даже в быту остаётся Поэтом. Запомнилась поездка на БАМ в 1983 году. В 1983 году. Мне предложили поехать вместе с поэтом и журналистом Василием Мамневым в командировку, сделать несколько репортажей. Мы побывали в посёлках строителей и железнодорожников, в конце концов, добрались до станции Усть-Кут, конечного пункта Западного участка БАМ. Дальше сквозь тайгу побивалась двухколейка на восток к хребту Майский, где уже приступили к пробивке тоннеля. Встретил там и земляков с Донбасса. Работа у них была очень тяжёлая, что называется, для настоящих мужчин. Но и отдыхать бамовцы тоже умели. В посёлке Улькан был молодежный клуб ЭРА. На еженедельных встречах там читали стихи на азербайджанском, украинском, русском языках. Под гитару исполняли бардовские песни. Познакомился там с молодым поэтом Юрием Кожевниковым, который потом переехал в Мариуполь, где вышла его книга «Предзакатное солнце моё». К сожалению, в 2002 году Юрий Кожевников ушел из жизни, оставив десяток тетрадок исписанных от руки стихами и отрывками прозы. Позже в Москве была издана его итоговая книга «Памятник», включившая все ранее неопубликованное. Книги переживают авторов. Вспоминается дружба с литераторами из Рустави. Их литературное объединение и наш Мариупольский литературный клуб «Приазовье», который я долгое время возглавлял, издали совместную книгу стихов и прозы «Сталь и море». Она вышла одновременно в издательствах «Донбасс» и «Мерани» в 1979 году. Очень интересным и полезным было общение с грузинскими коллегами Карпе Мумладзе и Даниилом Чкония (сейчас он – главный редактор журнала «Зарубежные записки», выходящего в Кёльне). Тогда же, по приглашению грузинских коллег, мы, литераторы Мариуполя (тогда – Жданова) побывали у них в гостях в Грузии. Это была чудная поездка, наполненная душевным теплом, потрясающим гостеприимством, радостью общения. Ответный визит делегации руставских писателей в Жданов состоялся на празднике Дня книги осенью 1987 года. Нас объединяло чувство одной страны, не зря говорили – «братские республики». Так оно и было. Жаль, что сегодня Грузия (и другие страны бывшего СССР) – хоть и ближнее, но зарубежье. Нам, ветеранам, это трудно понять.
А ссадины души зудят порой и кровоточат…
Великая литература не смогла воспрепятствовать мировым войнам, конфликтам, потрясениям ни в прошлом, ни сейчас… Почему человечество не прислушивается к добрым советам, не вчитывается в мудрые книги, не следует христианской морали, в конце концов. Ведь Слово, которое было в начале, учило добру и милосердию. Где оно?
- Слово там же, где пребывало всегда – в душе, в хорошей книге (прежде всего, в Библии), песне, фильме. Я не верю внешней показной религиозности. Такие люди, перекрестившись, вполне могут пойти на преступление в корыстных целях. А потом покаются. И опять…
Вера в Бога, в добро должна быть в душе и проявляться в поступках, в милосердии, отзывчивости и благотворительности. Пока этого в обществе не много. Наплевав на социалистическую идеологию, реформаторы взамен ничего не предложили. Это опасно и для отдельных личностей, и для страны в-целом. Потому-то и возникает благодатная почва для национализма, фашизма, экстремизма… Хорошо сказано: «Но что-то есть ещё помимо бедности, в чём чувство рая схоже с чувством Родины». Надеюсь, это понимают те, от кого зависит принятие решений в государственном масштабе. Нужно пропагандировать хорошую литературу, кино, музыку, воспитывать вкус у молодёжи. А то ведь всё доброе, душевное – «неформат», а всё низкое, вульгарное, похабное – «на ура». В последнее время почти не читаю беллетристики, а в журналах интересуюсь литературной критикой, общественно-политической тематикой и вопросами культуры. Просматриваю стихи во всех журналах, но читаю полностью только «зацепившие» меня оригинальной мыслью. Все это нахожу в журналах «Радуга», «Ренессанс», «Склянка часу», литературной газете «Отражение», альманахе «Свой вариант». Из «толстых» журналов доступен «Новый мир», который по содержанию весьма далёк от самого себя в 70-80-е годы прошлого века. Люблю повторяемые добрые комедии советского кино. Документальные фильмы о войне предпочитаю художественным. «Американские фильмы смотрю, притворяться не буду – ловко сюжеты кроят и сшивают дельцы Голливуда… Но почему-то сжимается сердце от боли, и подступают горючие слезы невольно, Если опять черно-белые кадры экрана память мою возвращают в далекие годы. Там наши парни в шинелях, в ушанках, так не похожие на молодцов иностранных, жизни свои отдают, не за деньги, красоток и славу, веря в одно лишь, что дело их свято и право». В этих стихотворных строках – моя позиция. Саднит душа и кровоточит от того, что забывают героев, не уважают живущих ветеранов войны, плюют в душу им, но, прежде всего, себе и своим детям.
И, всё же, каких авторов выделяет сегодня писатель Павел Бессонов, и что у него на письменном столе?
- На письменном столе – компьютер, помогающий сориентироваться в литературном море. Не согласен, что интернет – всемирная свалка. Каждый находит то, что ищет. Честно скажу, что после мастеров, демонстрировавших высокий уровень литераторы, глубину мысли и искренность чувств, таких как Чингиз Айтматов, Юрий Бондарев, Григорий Бакланов, Василь Быков, Виктор Астафьев, Валентин Распутин, меня не затронули произведения Акунина, Пелевина, Сорокина, Ерофеева… Может быть, потому что я из прошлого поколения читателей. Тем не менее, могу выделить профессионалов, продолжающих традиции нашей великой прозы. Людмила Улицкая, Юрий Поляков, Дина Рубина, Михаил Веллер… Это всё, конечно, субъективно. Но в их произведениях есть душа, в них речь о том, что волнует людей во все времена. Сейчас я мало пишу нового, пересматриваю то, что было отложено, осталось в черновиках. В этом году в издательстве «Лебедь» вышла книжка стихов «Личное мнение», в которую наряду с новыми вошли уже публиковавшиеся. Повторение оправдано малыми тиражами. Хочу издать книжку повестей и рассказов. Проблема в том, что издательства не стремятся публиковать книги, не относящиеся к категориям детективов, боевиков, женских романов или эротических фантазий. Издание книг дорожает, опережая прибавки к зарплате и пенсии. Что касается поэзии, литературный процесс тут движется по пути безграничного увеличения количества пишущих при сокращении читающих. Этому способствует создание в Интернете многочисленных сетевых проектов, а также стремление многих авторов как можно быстрее издавать свои сборники, участвовать в различных бесплатных и платных литературных конкурсах, чтобы попасть в толстый фолиант альманаха с тремя - пятью текстами. Такие книги не зря называются поэтическими «братскими могилами». Серьезной редакционной работы с рукописями не проводится, книги печатаются с ремаркой «в авторской редакции». Все это приводит к усреднению уровня поэзии, дезориентации молодого читателя и торжеству графомании. Но в таких изданиях, как «Радуга», «Отражение» и «Свой вариант» постоянно появляются стихи прекрасных авторов. Среди них - Юрий Лебедь, Михаил Деркач, Виктор Шендрик, Ирина Гирлянова, Елена Морозова, Наталья Мавроди… Поэзия не умирает.
А ветераны – не сдаются. Подборки стихотворений Павла Бессонова – на многих литературных интернет-сайтах, в журналах и альманахах. Он действительно не в отставке. Он - в строю. Рядом с честью и надеждами тех, чьи души пролетают журавлиным клином и напоминают о том, чего нельзя забывать никогда и ни при каких обстоятельствах.
Пока наше сердце стучит, война еще в нас, еще с нами, горячими, дымными снами приходит и будит в ночи. А день, когда миру ключи Победы вручили солдаты, останется праздничной датой для нас, пока сердце стучит.
