Ольга Лисикова

Биография

Ольга Лисикова - единственная в годы Второй мировой войны женщина-командир крупнейших американских транспортных самолетов ЛИ-2 и СИ-47. На ее счету 408 вылетов в блокадный Ленинград, в глубокий тыл противника, полеты в тяжелейших условиях Заполярья. По крайней мере дважды она должна была стать Героем Советского Союза, но ее не наградили даже орденом Ленина.

- ЭТО Ж НАДО УМУДРИТЬСЯ, ЧТОБЫ, сидя в "кукурузнике", на котором нет даже пулемета, завалить мессершмит!

Ольга Михайловна рассказывает так словно все это случилось вчера.

- Взяла с передовой двух раненых и лечу с ними в госпиталь. Прошли всего километров двадцать, как мне в хвост заходит Ме-109. Куда деваться?! Вдруг замечаю обрыв. Это была Мета, речка небольшая, но течет между высоких берегов. Пикирую к воде, и тут же слышу, как сзади ударила мощная очередь - мимо! Резко отворачиваю в сторону, прижимаюсь к воде и лечу, едва не касаясь крыльями берегов. Теперь фашисту надо набрать высоту, снова отыскать эту "русскую этажерку" и постараться зайти ей в хвост.

Река поворачивает круто вправо. Я - следом. Спиной, плечами, затылком жду, когда же фашист снова ударит. И точно: еще одна сильная очередь. На этот раз чувствую, попал в хвостовое оперение. Самолет качнуло, да так сильно, что он левым крылом и колесом чиркнул по воде. Даю полный газ, взмываю над обрывом, а там уже наш аэродром. Сажусь с ходу, без подготовки. Выключаю двигатель, выскакиваю из кабины и первое, что вижу, наши солдатики бегут мне навстречу и кричат, показывая куда-то в сторону: "Смотри! Смотри!" Поворачиваю голову - на моих глазах мессер врезается в обрыв. С чего это он? И тут поняла: увлекся и спикировал так низко, что для набора высоты уже не хватило времени.

ТАКОВ ПРОКЛЯТЫЙ ЗАКОН ВОЙНЫ: радость победы почти всегда смешивается с горечью потерь. Не прошло и месяца, как Ольге Лисиковой сообщили о гибели мужа.

Еще недавно они вместе работали в ленинградском отряде Аэрофлота. С началом войны обоих сразу мобилизовали: ее - в эскадрилью связи, его - в одну из двух авиадивизий, которые выполняли особо важные задания Генштаба. Теперь, после того как Василий погиб, она твердо решила, что должна его заменить. Женщин - командиров кораблей в обеих дивизиях не было, но ее приняли. Не могли не принять: Лисикову в Аэрофлоте знали все - и как одну из лучших спортсменок, и как опытную летчицу, участницу еще Финской войны. А главное, знали: девушка с характером, все равно не отступится.

Так лейтенант Ольга Лисикова стала командиром "Дугласа" в 1-м авиаполку 10-й авиадивизии особого назначения.

Женская гордость в боевых условиях

- Чаще всего мы летали в блокадный Ленинград. Самый тяжелый рейс - когда на обратном пути вывозили блокадных детей. Тех, кто мог ходить, рассаживали вдоль бортов на скамейках, для остальных расстилали на полу еще теплые чехлы от моторов. Затем отдавали детям буханку из собственного пайка. Кто-нибудь из старших ребят тут же, на подносе, делил ее ровно на шестьдесят или восемьдесят кусочков, в зависимости от числа детей.

Как-то раз один мальчик забыл посчитать себя, к когда все взяли свой кусочек, он вдруг увидел, что поднос пуст. Тихо, без всяких просьб, старшие отщипнули по чуть-чуть от своей доли, и вот на подносе выросла небольшая горка хлебного мякиша.

Это были дети-старички!

Ни слез расставания с близкими, ни радости от предстоящего полета на Большую землю, где нет голода, бомбежек и обстрелов, - только огромные глаза на крохотных исхудавших личиках.

Ей повезло, свою двухлетнюю дочь она сумела увезти от блокадной смерти в один из первых же рейсов.

ПОТОМ ПОСТУПИЛИ ПО ЛЕНД-ЛИЗУ Си-47, самые большие транспортники того времени. Они брали на борт до сорока десантников с полным вооружением. Но при полетах в глубокий тыл противника пассажиров обычно было только трое: модно одетые, по-европейски элегантные молодой человек и девушка, а с ними полковник, сопровождающий из разведупра.

- Однажды взлетели, и уже на подходе к линии фронта нас засекла "рама", "Фокке-Вульф-190". Огневая мощь и летные данные у "рамы" такие, что от нее никуда не денешься, тем более на транспортном самолете. Но она нас не обстреливает, барражирует над нами, ведет в свой тыл, чтобы расстрелять уже там, у своих на виду. Сразу понимаю: любой маневр будет воспринят как попытка скрыться, а значит - сразу огонь из всех пушек, и мы погибли. Луна светит вовсю, и, как назло, вокруг ни тучки.

Вдруг замечаю - впереди по курсу легкая пелена перистых облачков. Лету до них минут пять, но каждая кажется часом. Наконец пора: неожиданно резко снижаю высоту, и вот мы уже летим, окутайные легкой пелериной. Немецкий летчик мгновенно среагировав, открывает огонь. Но поздно: я снова проваливаюсь в пике и скрываюсь в нормальном облаке. Проверила рули - вроде все в порядке. Спустя некоторое время осторожно вновь набираю высоту и, перевалив линию фронта, снижаюсь до трехсот метров. В общем, благополучно выходим на точку выброса, и очередная пара наших разведчиков отправляется выполнять свое секретное задание. Теперь на пути домой можно немного расслабиться. Передаю управление второму пилоту, мне приносят кофе...

В этот миг на доске приборов загорается красная лампочка: топливо на исходе! Значит, та "рама" нас все-таки задела. Только бы дотянуть до своих! Опять время ползет, нервы на пределе. Ну вот, слава богу, и фронт! Еще ночь: немцы, конечно, спят - у них все по часам, зато наши открывают по нас пальбу из всего, что только может стрелять. Едва перевалив через линию фронта, лихо радочно ищу место для посадки. И в тот самый момент, когда я уже готовлюсь заходить на какую-то полянку, впереди под нами загорается "Т" - посадочные огни! Садимся. И сразу, как по команде, смолкают двигатели.

ТАКИЕ ПОЛЕТЫ ТРЕБОВАЛИ ВЫСШЕГО мастерства, особой отваги, а потому даже в этом полку их доверяли лишь избранным. Не случайно один командир СИ-47 стал Героем Советского Союза уже после пяти рейдов в глубокий тыл противника, другой - после шести. Ольга Лисикова выполнила девять таких полетов, и только после этого ее наконец представили к ордену Ленина.

Но начальник штаба дивизии заявил: "Мы решили не давать тебе орден. Ведь ты такая молодая, да к тому же единственная у нас женщина-командир корабля - еще зазнаешься! Мы решили лучше выпустить плакат с твоим портретом. Чтобы летчики всей страны знали, какая ты молодец!"

Она просто онемела от обиды. Мало того что ее обошли боевой наградой, так вдобавок отчислили из полка. Высокое московское начальство, узнав, что в тыл летает женщина, устроило страшный разнос: "А если собьют? Фашисты скажут - у русских уже мужиков не хватает, они на самые опасные задания вынуждены посылать баб!"

Она с самого начала понимала, что не женское это дело - служить в авиации особого назначения. А потому, когда другие командиры самолетов в перерывах между полетами играли в бильярд или просто отсыпались, она снова и снова штудировала матчастъ, часами просиживала у метеорологов, в сотый раз выверяла по карте предстоящий маршрут. За все время службы ни разу не получила хотя бы замечания. Только одно: приземлившись после выполнения очередного задания, выходила с докладом не сразу, как положено, а спустя минут пять.

- Понимаете, - объясняет Ольга Михайловна, - от пилотного шлема на голове - буря в лесу. Поэтому перед вылетом я быстренько накручу бигуди, а после посадки сниму, наведу причесочку и только после этого бегу с рапортом.

Впрочем, отчислили Ольгу Лисикову не куда-нибудь, а в святая святых - международно-правительственную авиацию. И стала она возить генералов, маршалов, наркомов, иностранные делегации. Уже в последнюю зиму войны получила новое ответственное поручение - со стойбищ Крайнего Севера срочно перебросить в Нарьян-Мар, а оттуда в Архангельск пушнину и улов ценных рыб.

- В сорок пятом я упала без сознания прямо на улице, потом - дома. Я сутками лежала как в летаргическом сне. Профессор пришел, осмотрел и поставил диагноз: "Результат долгого пребывания без воздуха!" Ведь я в условиях Заполярья, не понимая, что на Крайнем Севере воздух более разреженный, забиралась на пять с половиной тысяч метров без кислородной маски! Просто на больших высотах летишь быстрей, и за один световой день удавалось два раза обернуться.

ПОЧТИ ВСЮ ВОЙНУ ЛЕТЧИК 1-ГО класса Ольга Лисикова воевала на наиболее опасных и ответственных участках. Она по праву считалась одним из асов отечественной авиации. В самых рискованных ситуациях не потеряла ни одной машины и ни одного члена своего экипажа. Не раз блестяще выполняла даже те задания, которые оказывались не по плечу мужчинам. Почему же, начав войну лейтенантом, она дослужилась всего лишь до старшего лейтенанта и все ее боевые награды - ордена Красного Знамени и Красной Звезды, два ордена Отечественной войны да медаль "За боевые заслуги"?

Спустя более полувека ответить на этот воспрос трудно. Но есть два, на мой взгляд, вполне реальных предположения.

Первое. На самом деле Василий Лисиков вовсе не погиб в октябре сорок первого, как сказали Ольге его товарищи. Самолет его действительно при падении взорвался на их глазах, но трое членов экипажа, в том числе командир, как позже выяснилось, были выброшены взрывной волной из развалившейся надвое машины и тяжелораненые взяты в плен. Василий прошел сначала нацистский лагерь, затем сталинский фильтрационный и вернулся в Ленинград только в сорок шестом.

Ольга Михайловна всю войну считала мужа погибшим, но бдительные особисты числили его пропавшим без вести, причем на вражеской территории. А по законам того времени жена такого мужа вряд ли могла рассчитывать на высокие чины, награды и звания. То, что Лисиковой доверяли столь ответственные полеты, уже само по себе было чудом.

И второе. Надо знать Ольгу Михайловну: она отличалась не только редкой красотой, но и крайней независимостью. А на войне, как известно, мужское начальство женскую гордость не жалует.

ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД ОЛЬГА МИХАЙЛОВ на была в Москве на праздновании 50-летия Победы. Уже перед самым отъездом из гостиницы раздался телефонный звонок:

- Оля, мы только что были в музее на Поклонной горе! - услышала она взволнованный голос одного из старых боевых друзей. - Там твой портрет среди наших самых прославленных летчиков! Наконец-то тебя оценили по достоинству!