Олег Ильин

Любовь под знаком войны

В ЭТОТ день супруги Ильины приехали на службу, чтобы получить отпускные деньги. Они собирались поехать к друзьям в Мурманск. Там их ждала рыбалка и грибная охота. Но для спецназа ФСБ утром 1 сентября прозвучала боевая тревога, и офицеры стали собираться для отлета в Беслан.

БОЕЦ спецназа ФСБ России подполковник Олег Ильин погиб в Беслане смертью храбрых. Это был настоящий русский офицер, закрывший грудью не только детей, которых в школе № 1 расстреливали террористы, но и боевых товарищей, принявших смертельный бой.

МЫ РАССКАЖЕМ вам историю любви мужчины и женщины — подполковника и прапорщика, служивших в одном подразделении. Это была любовь под знаком войны, длившаяся десять счастливых лет. Олег Ильин погиб в 36 лет. И в их новой квартире, полученной через восемь лет скитаний по общежитиям, растут двое маленьких мужчин — Григорий и Сергей. Теперь уже с мамой, ставшей вдовой, — Анной Ильиной.

«Это мой мужчина!»

РАССКАЗЫВАЕТ жена Героя России Анна Ильина:

— Смутное время после перестройки (1993 г.). Ни работы, ни денег. А в развалившейся армии хоть гроши, но платили. Так я стала прапорщиком, единственной «камуфлированной» женщиной в десантном батальоне. Наши офицеры были в шоке, но меня не обижали и приняли в строй как полноценную боевую единицу. И, как на беду, наш комбат представил мне в этом строю старшего лейтенанта Олега Ильина. Он так и предупредил, знакомя меня с Олегом: «Это самый горячий офицер батальона. Всегда пыхтит, как кипящий чайник. Смотри не обожгись».

И я обожглась. Наши счастливые сердца упали в «незапланированную» любовь, словно в омут Медвежьих озер, рядом с которыми стоял десантный гарнизон в Подмосковье. А в любом военном городке, как в деревне, — ничего не скроешь. А у каждого из нас — законные семьи. Вскоре все Медвежки знали о военно-полевом романе. И тогда капитан Олег Ильин вызвал на себя «огонь» сплетен и пересудов. Это меня окончательно и сразило. Собрал он как-то батальонных офицеров и, рубанув воздух рукой, почти прокричал, как отрезал: «Господа офицеры! Я развожусь со своей женой, а руку и сердце предлагаю Анне Валерьевне. Она согласна. Так что все вопросы ко мне. Честь имею!» Вот так, на глазах у всего батальона мы стали мужем и женой. И мой сын Гриша вскоре назвал Олега отцом. Я счастлива даже сегодня, когда Олега уже нет в живых. И благодарна ему за каждый день, проведенный рядом со мной.

Прощальный тост

АНЯ и Олег прожили вместе 10 лет: 8 из них в служебном помещении р

ядом с работой. И только год назад получили новую, свою квартиру. Олег, как мальчишка, безумно радовался этому. Их дом был всегда полон гостей, особенно в выходные дни. Эти встречи с друзьями, родными и близкими он называл «ильинскими вечерами».

Анна листает семейный фотоальбом, показывая в основном те редкие фотографии, на которых они вместе с детьми во время отдыха:

— Он страшно обиделся, нервничал и опять пыхтел, как чайник, когда его не взяли в Буденновск. Олег только пришел в «Вымпел», боевого опыта — ноль. А я по-женски радовалась, что он рядом, хотя уже тогда чувствовала, что вся война Олега еще впереди.

Хотите — верьте, хотите -нет, но уже в новой квартире над нами нависло предчувствие беды. Олег как-то мне сказал: «Знаешь, Анюта! Все то, чему я учился восемь лет, мне может пригодиться только один раз в жизни. И я пойду до конца». Его предчувствие неожиданно повторил младший сын Сережа, огорошив меня совсем недетским вопросом: «А вдруг наш папа не вернется из командировки? Мы что тогда будем делать?»

И когда это случилось, я его простила за то, что он не сберег себя в Беслане. Видимо, иначе он не мог поступить. И был у Олега новый тост, который я раньше не слышала. Хотя третий — за погибших — в нашем доме пили всегда. Он берег семью от дыхания войны и никогда не рассказывал мне фронтовые страшилки. И вдруг, это я сейчас поняла, такой пророческий тост. И говорил он его тихо, с паузой, глядя в глаза своим фронтовым друзьям: «Главное в бою — до последней минуты автомат в руках держать!»

Последний бой

В ЭТОТ день супруги Ильины приехали на службу, чтобы получить отпускные деньги. Они собирались поехать к друзьям в Мурманск. Там их ждала рыбалка и грибная охота. Но для спецназа ФСБ утром 1 сентября прозвучала боевая тревога, и офицеры стали собираться для отлета в Беслан. Голос Анны дрожит, и ее глаза опять полны слез:

— Олег почему-то очень спешил уехать в отпуск. Словно от смерти бежал. И вдруг — Беслан. Обычно шумный при сборах, он был тихим и очень сокрушался, что постиранные мною футболки остались дома (Олег вернулся из Чечни в середине августа), и ему пришлось их «занять» у других офицеров.

На вынужденный штурм школы его групп

а пошла сразу после взрыва в спортивном зале.

Оставшиеся в живых террористы попрятались на втором этаже школы и яростно огрызались огнем. Их приходилось «выковыривать» гранатами и автоматными очередями буквально из каждого класса. И школьный коридор был почти освобожден, когда в сторону группы Ильина прозвучала пулеметная очередь. Обливаясь кровью, первым упал Денис Пудовкин, а одна из пуль попала Олегу в руку. Надеясь спасти тяжело раненного друга, Ильин решил пробиваться к выходу. И опять пошел первым. Повернув за угол, лицом к лицу столкнулся с бородачом. Они выстрелили почти одновременно, но Ильин, уже не чувствуя онемевшей руки, опоздал на мгновение. Одна из бандитских пуль, чиркнув его по бронежилету, с визгом ушла в сторону, а другая, попав в грудь и скользнув по пластине, смертельно ранила командира.

«Прости меня, Анна!»

КАК потом мне рассказала Анна Ильина, пока в Беслане шел бой, она в отчаянии металась по квартире.

— Я пыталась что-то узнать, набирая всевозможные, известные только мне служебные телефоны. Но, услышав мою фамилию в трубке, словно проклятый автоответчик, говорили одну и ту же фразу: «Нет информации». И я решила позвонить тебе, Савельич. Олег мне звонил утром и сказал, что случайно встретил тебя в Беслане…

После боя (приблизительно в 17.00) я искал Олега в школьном дворе. Мне так хотелось, чтобы он позвонил Анне и сообщил, что жив и здоров. Увидев его ребят, складывающих в машину бронежилет и оружие Олега, я все понял. А в моей руке беспрерывно звонил телефон. Это пробивалась из Москвы Анна Ильина. И я безбожно ей врал, что пока ничего не знаю, словно «продлевал» убитому Олегу жизнь, стараясь подарить Анюте хотя бы еще несколько минут или даже часов надежды, отодвигая в сторону страшную весть о гибели мужа… До сих пор не могу себе этого простить. Видимо, я струсил, побоявшись взять на себя эту смелость — сказать правду жене Олега Ильина.

О гибели своего мужа уже вдова Анна Ильина узнала в ночь с 3 на 4 сентября, когда пришли его друзья. Еще секунду она надеялась, что Олег просто ранен и скоро придет в их новый дом… И она поплачет у него на плече. А в тиши ночи прозвучали страшные слова: «Крепись, Аня! Олег геройски погиб»