Олег Басилашвили

'Персона' No.12, 1999.

Талант - это от Бога. Олег Валерьянович Басилашвили родился, чтобы стать актером. Он один из немногих, для кого профессия - это жизнь. Знаете выражение - ничего не говорящий взгляд? Это не про него. Глаза этого актера поистине - зеркало души. Души человека - Олега Басилашвили. Или души его персонажей. Они - те жизни, которые он играет. Удивительные глаза.

1956 - окончил школу-студию МХАТ им. Горького.

1956-1959 - актер Ленинградского Государственного театра имени Ленинского комсомола.

С 1959 - актер Большого драматического театра.

Народный артист СССР, лауреат Государственной премии РСФСР за фильм "Служебный роман".

Награжден орденом Мира.

- Москву я люблю. Я родился в этом городе и застал старую Москву - дворики, переулки. Вот эта церковь напротив, храм Троицы Живоначальной, - была клубом работников местной промышленности, тут даже одна моя девушка танцевала. Колокольню и купол храма большевики взорвали. Когда мама рассказывала, что в этой квартире они просыпались под звон колоколов, я не мог в это поверить. Напротив нас жила семья Альбац. Витька, мой друг, его сестра Элла, их родители. Старший Альбац электрифицировал Ярославскую железную дорогу до города Загорска. Как только он это сделал, его тут же расстреляли. Дети остались с матерью и с нянькой - Валькой. В 41-м году, когда началась война, я помню, мама его, взяв меня и Витьку за руки, часто гуляла с нами по Покровке. Как-то она вышла одна и - не вернулась. И остался Витька со своей старшей сестрой. Ему было лет семь, а ей -девять. И Валька, матершинница и пьяница, взяла детей к себе. На свою нищенскую пенсию - кормила. Материла, била, но она их выходила, русская баба -двух еврейских детей.

Бывшие соседи, соседи из детства, были мои самые близкие люди. Марья Исааковна -очень симпатичная женщина, акушерка, жила рядом. Во время войны у нее заначка была - бутылка водки и две пачки табака, на всякий случай. Это была валюта. Сосед, Костя Муравьев, очень любил выпить. И тырил у нас все, что можно. Так он ухитрился в сургуче, которым была закрыта водка, сделать микроскопическую дырочку, высосать оттуда все и налить в бутылку воды. А вместо табака положил нарезанную бумагу. Марья Исааковна решила поставить печку. Пригласила печника. Он сделал работу, и она расплатилась с ним этим табаком и водкой. Через 15 минут врывается печник: "Ах ты... Ты что..." С тех пор, как только она приходила домой, спрашивала: "Вор - здесь?"

- Почему я здесь комнату купил? Мог в другом месте, даже однокомнатную квартиру, где-нибудь на окраине. Но сижу я здесь на кухне -все как в детстве. Детский запах - аптека. У нас аптека внизу, и там - подвал. Раньше он был открыт, и, чтобы люди не падали, стояла чугунная решетка. У каждой квартиры было свое подвальное помещение, где хранились дрова. По договору, дрова эти носил дворник, Парфен Назарыч. Когда началась война, в подвале оборудовали бомбоубежище. Там пахло лекарствами. Когда мы выходили во двор, и там стоял запах лекарств. Сейчас его нет. Еще я помню запах пирогов, которые мне бабушка пекла. С капустой.

Никогда не забуду 41-й год, огромные очереди. Мама вставала в пять утра и стояла до трех часов за маслом. Вдруг бабушке каким-то образом удалось достать картошку. Полезла она на антресоли в ванной и кричит: "Боже мой!". Большая бутыль, литра на три, рыбьего жира. Почему-то бабушка до войны давала мне рыбий жир с солью, чтобы я здоровее был. И она стала жарить на нем картошку. Вонь в квартире стояла жуткая, но нам казалось - божественный запах. Соседи приходили, спрашивали: "Вы рыбу достали"? Это было самое вкусное блюдо в моей жизни.

Я бабушку очень любил. Она была хорошо образована, только языков не знала. Всю домашнюю работу делала. У нас были кружевные ламбрекены, которые она плела сама. Каждую неделю бабушка их стирала. Если плинтуса не отражались, как в зеркале, в полу, она не могла этого вынести. Все блестело, все было идеально чисто. Домашние должны были сесть обедать ровно в три часа. Все вместе, какая бы работа ни была. Если кого-то не было, сидели и ждали. Вот такая была бабушка.

У нее умер сын, брат моей мамы. Совершенно неожиданно, от сердечного приступа. Ему было девять лет. Она всю жизнь считала, что была в этом виновата и на меня, на мальчика, перенесла все свое внимание и любовь. Ее муж, мой дедушка, был из церковной семьи. Он учился в духовной семинарии, но одновременно с этим рисовал. Он очень любил рисовать. Закончив семинарию, дедушка должен был получить приход. Но священник, вступая в сан, обязан жениться. А на ком жениться? На поповне. Дед приехал, увидел ее, и она ему очень не понравилась. Всю жизнь так жить? Вернулся домой к отцу и сказал: "Родитель, я благодарю тебя за то, что ты дал мне образование, но я не хочу быть священником. Меня тянет к рисованию". Отец ответил: "Ну что же, воля твоя. Благословляю. Ради Бога. Я дал тебе образование, теперь ты сам". И дед пошел сам. Поступил в училище живописи, ваяния и зодчества. Закончил его с малой серебряной медалью и остался еще на один год. Мечтал о золотой медали, но получил - Большую серебряную. Потом женился на моей бабушке. Родилось двое детей. Он почти не спал несколько лет. Чтобы обеспечить семью, дед все время работал. Он был художник довольно средний, даже не считал себя художником. Дед был больше архитектор. Сначала он делал кальки. Потом с приятелем они сняли дом, чтобы сдавать его. Так и выжил. При его участии построен Храм Спасителя и масса церквей в Москве.

- Как Вам вновь отстроенный храм?

- Я считаю, что надо каяться. Взорвали храм - построили. Я верующий человек. Мне нравится, что там же стоит тот же самый купол. У меня есть картина. Дедушка сидел на нашей крыше и рисовал панораму Москвы. И там как раз виден Храм Христа Спасителя.

- Дед мой со стороны отца - Ношреван Кайсосоров Басилашвили - был полковником царской армии. Когда его полк стоял в Польше, он влюбился в мою бабушку. Военному жениться на иностранке было запрещено. Деда разжаловали. Вернулся домой, и, как бывшему полковнику, ему доверили пост в полиции. Однажды он поймал двух бандитов и отправил в тюрьму, фамилия одного из них была Джугашвили. Уголовников в то время сажали к политическим. Тогда, как мы все теперь знаем, один такой политический и обратил его в свою "светлую веру". Когда Красная армия завоевала Грузию, дед понял, что ему хана. В 39-м году великий вождь все припомнил. Деда арестовали и посадили в тюрьму. Его сильно били, и после этого он все русские слова стал говорить наоборот. Вместо хлеб -белх, вместо мама - амам. Я с ним увиделся в Тбилиси, в эвакуации. Дом, в котором мы жили, принадлежал брату моего отца. Дядя был членом партии. В одной из комнат на стене висели портреты Сталина и Берии. Дед был больной человек, но он не был сумасшедшим. Я помню такой эпизод. Он сидит и показывает пальцем на портрет Сталина: "Кто такой?" Мама объясняет: "Это наш любимый вождь и учитель товарищ Сталин". Иначе говорить было нельзя - сразу посадят. Дед вдруг говорит: "Он бандит". Все онемели. "Я его опустил, - и он показал рукой вниз. Помолчал и добавил: - А потом он меня".

А Кайсосоро, мой прадед по

грузинской линии, - это вообще фантастика. Жил он еще во времена, когда в Грузии правил царь. В семье было несколько сыновей, и когда отец умирал, он разделил имущество. Одному завещал дом, другому - землю. А прадеду, он был самым младшим, досталась лошадь. Росинант, буквально рассыпающийся на части. Сел он на эту лошадь, поехал по полю, а она идти не может, худая, кости торчат, еле переступает. Заплакал от горя. Навстречу - царская соколиная охота. Царь спросил: "Что ты плачешь?" Рассказал Кайсосоро историю о том, как получил в наследство лошадь, а наследство это - сдохнет через час -другой. "А землю тебе не дал отец?"- "Нет, не дал". -"Так сделаем: садись на свою лошадь и поезжай. Сколько она пройдет, это и будет твоя земля". Он сел, и лошадь шла целые сутки. И вся земля до горизонта оказалась его.

Недавно я был в Грузии. С моими грузинскими родственниками поехал посмотреть на землю предков. Отец много рассказывал, было интересно. Деревня Карби. Напротив речка Ряхва и через реку - Цхинвал, как раз на границе с Осетией. Типичная грузинская деревня. Сидят два старика. Я спрашиваю: "Где тут дом или земля Басилашвили?" Отвечают: "Здесь все Басилашвили. Вся деревня. А кто вы такие?" - "Мы внуки Ношревана и правнуки Кайсосоро". Вдруг эти два старика срываются и убегают куда-то. Через десять минут был накрыт гигантский стол. Вся деревня сидела. Кто что мог, из угощенья, принес. Песни, танцы. Один из сидевших рядом после каждого тоста обнимал меня и говорил только одну фразу: "Ах ты, летчик-пулеметчик". Все, больше он ничего по-русски не знал. Я решил, что меня знают как артиста, и спросил: "Вы, наверное, телевизор смотрите?". Один из них ответил: "Какой телевизор? Ты на мои руки посмотри". А у него руки в мозолях и черные от земли. Крестьянин. Встает в три утра, работает до пяти вечера и ложится спать. Узнав, зачем приехал, сказали: "Видишь эту землю? - Здесь жил Ношреван. Дома нет, сгнил давно. А земля - вот. Ее никто не занимает, она ваша. Приезжайте, стройте. Мы поможем".

"У вас всегда приятно пахнет маринованными вишнями", - говорит своей невесте Наденьке сын соборного протоирея Андрей Андреевич. Этот чеховский герой был первой экранной работой Олега Басилашвили. Фильм "Невеста" снят в 1956 году. В тот год Басилашвили стал жителем северной столицы и поступил на службу в Ленинградский театр имени Ленинского комсомола. Через три года он ушел к Товстоногову в БДТ. В этом театре Олег Валерьянович работает по сей день. С окладом по штатному расписанию в... 650 рублей.

Сколько стоит актер. Настоящий

- Сейчас необходимо создать условия, чтобы каждый в меру своих способностей проявил себя в полную силу. Почему я должен работать в театре, где я работаю очень много, и эта работа очень опасна для здоровья, и получать, допустим, 350 старых рублей? Рядом со мной работает артист, который выходит в массовке, ничем не рискуя, и получает 250. Почему я должен его кормить? Я лучше сам в этой массовке постою. У нас штат в театре - 300 человек, труппа - 75-80. Из нее активно работают человек двадцать. А остальные что делают? Но мы же их всех кормим, они хорошие люди, среди них мои друзья. Это же несправедливо! Почему мы получаем значительно больше в частной антрепризе, чем в государственном театре? Потому что у Леонида Трушкина цены на билеты выше. Говорят, это безнравственно. Подойдите к нашему театру и спросите у перекупщиков - сколько стоит билет. Он стоит 300-500 рублей. Куда идут эти деньги? В карман к перекупщикам и к тем, кто с ними в союзе. Трушкин справедливо говорит: "А почему это должно идти к перекупщикам? Пусть идет к актерам". И назначает цену -300-500 рублей. В зале театра Антона Чехова - всегда аншлаг. Не все могут заплатить такие деньги, я вполне это понимаю. Так сделайте в театре на каждый спектакль два ряда в бельэтаже по десятке. Не пойдет бизнесмен за десятку в театр!

Я у Трушкина стал играть, посмотрев чеховский "Вишневый сад" в его постановке. Блистательный спектакль - все выстроено, все понятно. Зрителю должно быть понятно, иначе он не пойдет. "Ужин с дураком" - плохой спектакль? Нет. Там есть маленькая, но мораль: братцы, нельзя так относиться друг к другу, надо быть терпимей, надо понимать человека. Это имеет право на существование? Да. Полный зал, стоя приветствуют. Значит - это театр. Почему же когда я прихожу в другой - тоска зеленая, у меня смыкаются веки? Потому что у них нет стимула.

Недавно мы с Алисой Фрейндлих сделали спектакль "Калифорнийская сюита". И поставили условие - мы его репетируем, а потом нам дают возможность - без декораций, без костюмов - гастролировать за гонорар, который мы будем получать от продюсера, который нас возьмет. Я решил, что бригада, которая обслуживает этот спектакль, будет ездить вместе с нами. Хочется помочь людям. Мне говорят: "Бригады не будет". - " Почему?" - "А что скажут остальные?"

Не может государство кормить и поить 600 театров. Надо искать пути к существованию. Самый простой - сдать первый этаж под магазин или казино. Но есть и другой. Ставьте спектакли, на которые нельзя было бы попасть, поднимайте цены на билеты, а не ставьте дерьмо, на которое никто не ходит. Театры, в которых пустые залы, не нужны. Они не отвечают чаяниям зрителей...

Театры потеряли то значение, которое было при Советской власти. Тогда это была единственная трибуна, дуновение свежего воздуха. Театр, кино призывали к подлинной человечности, духовности, нравственности в противовес официальной идеологии и философии. Сейчас от него ждут другого. А вот чего другого, пока никто понять не может. Развлечений - да, но не только развлечений. Туда ходят и плакать, и сопереживать.

- А в театре появились какие-то новые режиссеры?

- Роман Виктюк - талантливый человек. Он делает свой театр, но это эстетство. Есть крепкие режиссеры в Москве, в Питере, но ждать от них открытий? Увы. Говорят, театр помогает разобраться в жизни. Я сам в себе никак разобраться не могу. Поэтому это очень сложно, это период длительный. Гораздо проще наладить производство хороших сосисок.

Лучшая роль

- Зарабатываю, пока есть возможность, какие-то деньги. Стараюсь делать это более или менее прилично. На телевидении, по каналу "Культура", идет моя передача. Называется - "С потолка". В гримерной, где мы с Юрским сидели, был сводчатый потолок. На нем расписывались все наши гости. С потолка - это буквально и небуквально. Буквально - на потолке надписи, и можно о каждом из людей, которые их оставляли, что-то рассказать. И в то же время темы я беру "с потолка". Передача выходит два раза в месяц. Что-то удалось, что-то - не очень.

Недавно снялся в фильме "Судья в ловушке" по Генри Фильдингу. Декораций не было, все создавалось на компьютере. Реальный людный Лондон - на самом деле виртуальная

реальность. Я играл судью и хотел найти образ человека, вечного дьявола, который все время надевает маски. На самом деле ему скучно. Этого в пьесе нет, это я для себя решил, иначе неинтересно было бы играть.

- Вы часто отказываетесь от ролей?

- Случается. Я никогда не шел на то, что мне не нравится. Есть фильмы, где я плохо играю. Вот там стыдно. Ну, не вышло. Но таких - мало. Я всегда снимался в фильмах, которые были мне интересны. А в театре Товстоногов давал мне роль, и - будьте любезны. Спорить пытался - безнадежно. Когда он ставил спектакль по пьесе Шукшина "Энергичные люди", хотел дать мне роль простого человека. Но передумал и отдал другому актеру. Года через два после премьеры Товстоногов вдруг решил ввести меня в этот спектакль. Репетировать и учить текст было неохота, и я придумал, как отвертеться: "Георгий Александрович, внешне я произвожу впечатление интеллигентного человека. Как я могу играть роль человека с простым лицом? Это не моя роль". Он мне на это ответил: "Вот именно поэтому я и поручаю вам ее". И все - Крыть нечем. И я играл. Это была лучшая роль в моей жизни.

Никто не даст нам избавленья...

- Я очень заинтересован, чтобы процесс развития нашей страны шел по правильному пути, чтобы никто не мог помешать эволюции. Свобода слова, выбора, многопартийная система, свобода выезда, мое право на поглощение любой информации - пока мы это имеем, есть надежда, что эволюция в России будет идти правильно. В каком мире мы живем сейчас и в каком - жили? Разве это - не есть наше с вами гигантское завоевание? Нельзя всего сразу. Человек по фамилии Ульянов захотел сразу построить замечательное общество. Коммунизм - что ж в этом плохого? Но произошла катастрофа. Страна ухнула вообще в Средневековье. Не надо торопить события. У нас есть эти права. Мы можем говорить, что они недостаточно осуществляются. Но мы можем и требовать, чтобы они осуществлялись в полной мере. От нас с вами зависит, выберем мы депутата, который будет осуществлять наши с вами желания, или продадимся за "поллитру" и изберем какого-нибудь негодяя.

Меня попросили баллотироваться по 108-му территориальному округу города Ленинграда в 1990 году. Из четырнадцати кандидатов, а среди них были очень хорошие и достойные люди, победил я. До этого ко мне, как к народному артисту, неоднократно обращались люди с просьбами. У каждого своя боль. Поэтому решил: раз я народный артист Советского Союза и ко мне с надеждой обращаются люди, то я перед ними в долгу. Стал ходить, просить. Когда мне предложили стать депутатом, согласился. Но только с той целью, чтобы не просто просить, как народный артист, а как официальное лицо - у меня мандат депутата, и вы обязаны выслушать, принять и решить все вопросы.

На съездах народных депутатов понял под влиянием моих коллег, что надо пытаться помочь каждому человеку, но по всем 150 миллионам бегать невозможно. Необходимо создать такие условия в стране, чтобы эти просьбы отпадали сами по себе. Если у человека нет жилплощади, надо сделать так, чтобы он имел возможность и право ее себе купить, а не ждать, когда некий добрый дядя даст ему с барского плеча. Надо создать условия, чтобы люди по всем спорным вопросам обращались только в суд, который решал бы их проблемы по закону. А законы, которые бы обеспечили эти права, должны создавать депутаты. Вот что есть демократия. Это мое глубочайшее убеждение - что раз мы вступили на этот путь, мы уходим от тоталитарной системы, мы должны держаться этой позиции. Сейчас надо проводить реформы, которые в нашей стране не проводятся. У нас была только либерализация цен и приватизация. Все, больше ничего. А нам необходимы реформы экономики, власти, судебных органов, прокуратуры.

Должна быть железная рука, должны быть законы, которые Дума специально не создает, чтобы затормозить развитие страны. Должны быть законы, которые исполняемы, а если их не исполняешь, то вот тебе камера, вот тебе решетка, сиди. А для этого надо платить деньги милиционерам, прокурорам, суду, чтобы они были неподкупны, честны. Вот это и есть реформа, это надо записать в Конституцию, за это мы должны бороться. Коммунисты вроде правильно говорят, что все должны хорошо жить. За ними! Я тоже могу выйти и сказать, что если я буду президентом, то я сделаю так, чтобы все хорошо жили.

После съездов народных депутатов Басилашвили попал в больницу. Что и говорить, в нашей стране диагноз - порядочный человек - здоровья не прибавляет. "Я просто помирал, - говорит он. - Мы сделали не все, мы упустили возможности. Сейчас, как никогда, необходимо, чтобы основные принципы демократии были сохранены. Тут надо жизнь класть. Упустили один раз в октябре 17-го, и все - на 75 лет рабами стали. Так и сейчас можем". Ему до сих пор звонят какие-то люди. Угрожают, оскорбляют. Как тогда, в начале девяностых.

Агент влияния

- Однажды, выходя после заседания одного из съездов, на котором я защищал Гайдара, к гостинице "Россия", а там стояли эти, с красными флагами, я чуть не лишился жизни. Мне бросали в лицо горсти медных монет. Я был весь избит и оплеван. А сколько про меня писали всякого! Я ведь агент влияния ЦРУ. В книге Юрия Шутова "Криминальный Петербург, или Собчачье сердце" приводится "почти документальная запись" беседы Анатолия Собчака с неким агентом ЦРУ, который говорит, что Советский Союз надо разваливать через Басилашвили.

- И что Вы сделали?

- Развалил Советский Союз.

- Так это были Вы? А в суд на него не подавали?

- В суд я не подавал. Я что - идиот? Шутов со мной баллотировался в одном округе. Несмотря на это, он почему-то попросил меня стать его доверенным лицом. "Я буду издавать листовки, - предложил этот "писатель", - с агитационным материалом. Есть идея -заворачивать в эти листовки творог и раздавать бесплатно". Вспомните, что такое в 90-м году был творог - бесплатно. Весь двор бы кинулся голосовать. Я не политический деятель, я артист, но все-таки за моей спиной стоит та демократия, за установление которой мы боролись. И компрометировать ее нельзя.

- Чего Вы боитесь в жизни?

- Смерти.

- А безденежья, голода?

- Мы же во время войны жили. Помню эвакуация в Тбилиси, мы были прикреплены к столовой. Там давали коричневый суп, в котором плавали две макаронины. Больше ничего. До сих пор помню. Мне очень нравился этот суп. Как-то раз я взял свою порцию и мигом съел. Напротив меня сидел военный, офицер. И вдруг он сказал: "Мальчик, хочешь еще? Ешь мой". Я ел, а он плакал. Вот я и хочу, чтобы этого больше никогда не было.

Он ни на что не променял бы свою жизнь. Такую мечтали бы прожить многие. "Очень жаль, что мне 65 лет", - говорит Басилашвили. И очень хочется, чтобы еще 65 лет Олег Валерьянович выходил к своим зрителям на поклон и зал приветствовал его стоя.