Оксана Мысина

Бродячая дюймовочка по имени Оксана

Театральная Москва актрису, а с некоторых пор еще и режиссера Оксану Мысину знает и любит уже давно. Массовый же зритель узнал о ней в основном по телесериалам "Каменская" (роль странной дамы, отравившейся в кабинете следователя) и "Семейные тайны", где она гениально сыграла банкиршу. Ее называют потрясающей, фантастической. И это так. В ней невероятным образом умещается гигантская Вселенная с миллионами планет и созвездий, которые то вращаются в бешеном темпе, то замирают, чтобы переродиться и засиять по-иному. Она такая необычная, эта талантливая, ни от кого не зависящая актриса...

- Оксана, вы производите впечатление человека без возраста и даже этакого взрослого ребенка...

- Да-да. Я же до сих пор часто летаю во сне. Расту, наверное... (смеется). Хотя куда уж больше? Не так давно приснился сон: я оттолкнулась от земли, полетела, но меня стали преследовать двое неприятных мужчин. И вдруг - с высоты посыпалась обволакивающая крупа, пушистая и комфортная. Мне говорили потом: "Это ж была манна небесная!" Я воскликнула: "Боже, как хорошо!"

- Кто вы в своих снах и фантазиях?

- Маленькая девочка. Причем длинноногая, но небольшого роста. С маленьким носиком. Мне кто-то из режиссеров сказал: "Ты же в душе Дюймовочка, я дам тебе ее сыграть". Я долго не росла, а в 15 лет вдруг вымахала. Поэтому внутри осталось ощущение, что я маленькая. До сих пор. Может, оно и хорошо, есть о чем вести диалог с самой собой. Хотя в детстве, наоборот, у меня было трагическое, взрослое восприятие жизни. Например, в 5 лет я ушла из дома "навсегда". Зимой, в бурю, надела красное пальто с черным воротником, потом долго стояла на морозе с мыслями, что никогда не вернусь к людям, которые меня не понимают. Я вовсе не играла в куклы. Были друзья - мальчики, влюбленные в меня. Я бегала с ними по двору, улицам и ощущала себя полноценно. А сейчас я более легкомысленная.

- Вас так жестко воспитывали, что даже из дома приходилось уходить?

- И да и нет. Заставляли читать, например. А я сопротивлялась, потому что моя первая книжка была о трагедии: маленькая собачка в финале тонет. Пока я читала, кто-то задал проблемный вопрос: "Ну что, она наконец утонула?" И я возненавидела все книжки разом. Всегда устраивала истерики, когда меня заставляли читать. Так было до тех пор, пока мне не попался "Робинзон Крузо". Эта книга до сих пор самая любимая. После нее хочется жить и быть счастливой.

- Оксана, пожалуй, только вы могли рискнуть, поставив антрепризу "Кихот и Санчо" полностью на свои деньги, и сыграть в ней мужскую роль - Пансу...

- Были потрачены почти все средства, что я заработала в "Семейных тайнах". Мы купили машину, возим на ней декорации, фонари, костюмы. Очень помогал Джон (супруг Оксаны американец Джон Фридман - театровед, драматург, писатель. - Авт.). Конечно, пока "Театральное братство Оксаны Мысиной" - не прибыльное дело... Кстати, машину я научилась водить во время съемок. Мне и раньше хотелось, но у меня было такое отношение ко всему живому, что, когда во время наших прежних уроков вождения с Джоном перед машиной появлялись человек или кошка, я останавливалась и кричала: "О Господи, что же с ними будет?!" Тогда Джон сказал: "Это не твое, забудь, как страшный сон". А теперь вот вожу. И хорошо себя чувствую за рулем. Готова ехать куда надо и не надо, лишь бы ехать.

- А как же московские пробки, которые раздражают смертельно?

- Ни разу еще пробки не раздражали! Несколько раз было, что приходилось бросать машину и бежать на спектакль, но это нормально. А если не спешишь, то пробка в радость: сидишь, слушаешь любимый джаз. А если еще в это время дождь барабанит по стеклам...

- Но существуют не только джаз, дождь и голый энтузиазм. Кушать, например, хочется... Вот вы, будучи в свободном полете, играете в разных театрах: ТЮЗе, МХАТе им. Чехова, в Новом драматическом, но участвовали всего лишь в одной антрепризе - "Кухне" Олега Меньшикова. А ведь вас наверняка часто приглашают разные режиссеры.

- Мне важно, чтобы было интересно работать. А деньги... Но ведь в России все живут сегодняшним днем, я в этом не одинока. Я не думаю о старости. Некоторые актеры говорят: "Как же ты будешь жить, когда уйдешь на пенсию?" А я и не собираюсь на пенсию, с какой стати? В крайнем случае умру на сцене. Хотя, наверное, я так рассуждаю, потому что мне очень помогает Джон. Сейчас он собирается уходить от профессии критика, потому что не остается времени, чтобы работать на себя - писать романы, сценарии. Недавно вместе с Евгением Лунгиным он написал замечательный сценарий.

- Надеюсь, он рассчитан на вас?

- На меня и на Юлю Рутберг.

- Насколько известно, вы с ней подруги. Хотя такие разные...

- Да. Мы долго приглядывались друг к другу и вдруг внезапно подружились так, словно были знакомы всю жизнь. Вы правы, Юля другая. Но у нас словно родственная связь. Юля более ироничная, умная, острая на язык. Я - созерцательная, молчаливая. Хотя... Иногда теряюсь, какая я на самом деле. Потому что есть роли, которые сильно на меня влияют, а я на них. Часто ощущаю себя открытым проводником. Отыграю спектакль, и кажется, что побывала в другом мире, прожила другую жизнь. А потом сразу готовлюсь к следующему спектаклю. В выходные занимаюсь дома аэробикой, танцую как сумасшедшая, прихожу в форму после эмоциональных затрат. Потом появляется ощущение обновления, руки становятся легкими...

- Если актриса так принадлежит театру, она или одинока, или у нее череда браков. Вы с Джоном вместе 12 лет. Уникальный случай?

- Может быть. Просто мы понимаем друг друга. Хозяйство - Джон, как поставить мебель - тоже он. Я называю его министром вкуса. У меня нет этого дара. Вот в театре я могу многое чувствовать. А в жизни - нет. Когда мы жили в Люберцах, в крошечной квартире, - были счастливы, нас не смущал быт. Для меня дом - это возможность отдохнуть, позаниматься, набраться сил.

- Оксана, однажды вы заинтриговали поклонников, сказав, что, возможно, сыграете Гамлета. Так случится это или нет?

- Виктор Коркия, автор пьесы, по которой был поставлен "Кихот и Санчо", написал еще пьесу "Гамлет.RU" - потрясающую и парадоксальную. Я очень надеюсь, что все сложится и мы приступим к работе над ее постановкой. Недавно режиссер Борис Мильграм прочел три последние пьесы Коркия - "Гекуба", "Дон Гуан" и "Гамлет.RU" и пришел в восторг от свежести и таланта этой драматургии, возможно, мы вместе с ним что-нибудь придумаем.

- Положа руку на сердце, быть свободным художником - это плохо или хорошо?

- Если бы я была в рамках какого-то театра, я так или иначе была бы скована иерархией, непонятной дипломатией. Ведь я максималистка, а это многие в театре воспринимают как взбалмошность, скандальность. Я требовательна к себе, и мне кажется, что того же надо требовать и от всех в театре. Нельзя быть теплым, надо быть горячим! Я, например, не понимаю, как актеры могут в театре разгадывать кроссворды, прийти, мягко говоря, не в форме. Мне стыдно за них, и я взрываюсь. Поэтому у меня с некоторых пор - период бродячей актрисы. Я должна работать с людьми, близкими по духу. Горько, но настоящего братства в театре быть не может.