Николай Лесков

Воитель

Советская власть присвоила Лескову ранг умеренно талантливого второстепенного писателя с неправильными политическими убеждениями и правом эпизодически издаваться (на лагерном жаргоне – "кондей с выводом").

Всю свою жизнь и столетнее послесмертие Николай Лесков пребывал меж палящих огней. Имперская бюрократия не прощала ему ядовитые стрелы в ее адрес; славянофилы злились на слова о бессмысленности идеализации "допетровской дури и кривды"; духовенство беспокоилось о подозрительно хорошем знании этим светским господином проблем церковной истории и современности; левые либералы-"коммунисты", устами Писарева, объявили Лескова, вздумавшего заступиться (!) за них, доносчиком и провокатором. Советская власть присвоила Лескову ранг умеренно талантливого второстепенного писателя с неправильными политическими убеждениями и правом эпизодически издаваться (на лагерном жаргоне – "кондей с выводом"). А в начале 1970-х Лесков был внезапно и без объяснения причин реабилитирован, в 1981 г. – отлит в бронзе, увековечен на родине (в Орле), осыпан похвалами и переизданиями.

Лесков горяч и неровен. Рядом с абсолютными шедеврами за ним числятся торопливо писанные, с карандашных клочков пущенные в печать вещи – неизбежные проколы писателя, кормящегося пером и вынужденного иной раз сочинять на потребу. Но судить надо по сделанному, а в этом отношении Лесков – долго и несправедливо не признававшийся классик первого ряда русской литературы.

Он был близок по духу Салтыкову-Щедрину, т.е. тенденциозен нормальной тенденциозностью русского человека, озабоченного не ледяными высотами духа, а проблемами повседневной жизни и выживания отечества, был нетерпим к дуракам и политическим демагогам, частенько применял тяжелые предметы и собственную драчливую корпуленцию для защиты родных ценностей от пренебрежения и оскорблений (знаменитый эпизод с мордобоем, учиненным Лесковым двум немецким студентам в дерптской гостинице). Да и жизнь Лескова пресеклась по причинам литературным: узнав о цензурном запрете 6-го тома своего собрания сочинений (1889), он испытал жестокий приступ стенокардии, от которой не излечился…

Лесков умер в Петербурге в дни, когда появившийся там некто Ульянов начал сколачивать "Союз борьбы за освобождение рабочего класса". Это совпадение похоже на лесковскую цитату: "Так в те времена все требовалось очень в аккурате и в скорости, чтобы ни одна минута для русской полезности не пропадала".