Надя Васильева
Вещи должны быть живыми
Надя Васильева — известный в мире кино художник по костюмам, лауреат высшей кинематографической премии «Ника». Она начинала ассистентом на «Шерлоке Холмсе», много работала с режиссером Виктором Титовым (в том числе на первом питерском сериале «Русский транзит»), создавала костюмы к фильмам мужа — Алексея Балабанова (в том числе к самым популярным — «Брат» и «Брат-2»), недавно одевала героев «Идиота» Владимира Бортко.
Чурикова «в рюмочку»
— С «Идиотом» получилась мистика, — рассказывает Надя. — Англичане снимали в Питере «Преступление и наказание», я к ним не пошла, потому что требовался не художник, а помощник, и уехала отдыхать к родителям мужа в Анапу. Но все думала о Достоевском, даже просила высшие силы помочь. Возвращаюсь, звонит Бортко: «Я тут запускаюсь с «Идиотом», ты согласна?» — «Да!» Эта работа была для меня пиршеством, но костюмов надо было придумать и сшить столько, что уже ходили, как сомнамбулы. У нас снимались звезды, они оказались совершенно некапризными, но вот видит актриса, что другую переодели, — «А я тоже хочу». Деньги на костюмы кончаются, сил нет, режиссер ворчит: «Играть хорошо надо, а не переодеваться с утра до вечера», но разве откажешь! Когда даже Женя Миронов попросил обновку, я простонала: «Ну ты же идиот!» — «Но не до такой же степени. И все говорят, что я очень богатый». Переодели и Женю, хоть это был у него последний съемочный день.
Меня потрясла Инна Чурикова. Я не хотела ее заковывать в корсет, в нем тяжело, а она увидела, что другие актрисы затянуты, и настояла. Ей посыпались комплименты: «Какая у вас прямая спина!» — и она целые дни проводила в этом корсете. Какой характер и самообладание, очень я ее зауважала. Художник должен артистов любить, да и режиссеров.
Молоко за вредность
— А как работается с мужем?
— С мужем работать — это счастье, ты же его чувствуешь, он может даже ничего не объяснять, только посмотрит. Правда, Леша не любит, чтобы было большое количество костюмов. Я принимаю условия, ведь главное в кино — режиссер. Но вот на «Замке» как-то забылась и сделала-таки немало, да и в картине «Про уродов и людей»:
— За «Замок» вы и получили награды?
— Да, премию для молодых «Зеленое яблоко» и «Нику». Обе церемонии вручения проходили с интервалом в месяц, я их по-особому запомнила. Я тогда только-только родила сына Петю и на обоих торжествах обливалась молоком, его было столько, что текло по животу, и я боялась, вдруг на сцене оно закапает из-под юбки.
— А что самое трудное в работе с мужем?
— Тяжело в экспедиции: Леша на съемочной площадке не ест, поэтому я должна хотя бы на полчаса раньше прибежать в гостиницу, или же утром успеть приготовить на плитке суп, второе и третье, потом распихать кастрюли и плитку по номеру, чтобы горничная не увидела и чтобы не пахло в коридоре.
— Муж советуется с вами, как одеваться?
— Он сам покупает обувь, очки, часы и перочинные ножички. Ко всему остальному равнодушен, может быть и в рваном свитере. И мне нравится, что он плюет на все приличия и законы, не похож на других. Правда, иногда ему приходится быть комильфо. Когда поехал в Канны, смокинг брал напрокат. А как-то они собрались на прием с Сережей Бодровым. Леша экипировался сам, но когда мы с Сережей его увидели, поняли, что — не то. «Леша, — говорю, — давай переоденемся». — «Некогда». Тут уж Бодров вступился: «Давай Надю послушаем, она же профессионал». Послушал.
С первого взгляда
— При вашем бешеном рабочем ритме дом, наверное, брошен?
— Стараюсь все успевать, дом люблю. Правда, не могу сказать, что все уже устроено по моему вкусу. Но безликого «евростандарта» или скупки антиквариата никогда не будет. Хотя у нас есть лампа старинная с позолотой, подаренная Витей Сухоруковым. Мы ведь с Витей были соседями по коммуналке. Помню, как он варил суп из плавленого сырка, а я наблюдала, вытаращив глаза. Мы с Витей любили поболтать — Леша спать ложился, а я к Вите, и под его абажуром, среди его вышивок и салфеточек, всем косточки перемоем, про дальнейшую судьбу помечтаем, он мне пьесу свою читал. Витя большой чистюля, а я грязнуля, так он сам убирал квартиру: «С ней связываться!» Между прочим, Сухоруков знал Лешу раньше меня, он снимался в его первом фильме «Счастливые дни».
— А вы как познакомились с будущим супругом?
— Он стоял с продюсером в коридоре «Ленфильма», а я проходила мимо, и сразу обратила на Лешу внимание. Думаю, пройду-ка еще раз. А они пристально смотрели на меня, и продюсер выкрикивал: «Катя!», потому что имя спутал. Оказывается, они хотели пригласить меня на «Замок». Посмотрев Лешин первый фильм, я поняла, что, во-первых, хочу с ним работать, а во-вторых, что я вышла бы за него замуж. И вот мы вместе уже 10 лет, сыну Пете семь.
— А почему вы не работали на последней картине Балабанова «Война»?
— На съемках предыдущей картины «Река» мы попали в автомобильную катастрофу, и я была нездорова. По этой же причине не поехала в экспедицию с Сергеем Бодровым, а я ведь у него была художником по костюмам, вместо меня отправились две моих ассистентки по картине «Идиот», они не вернулись. Одна из них — моя самая лучшая ученица. Я не хотела, чтобы она ехала, но за день до экспедиции другая девушка сломала ногу. Ну а свитер Сережи, в котором он снимался в «Брате», я храню и никогда никому не отдам.
Фактурить надо
— Вернемся к костюмам… Сейчас работать труднее, денег нет?
— И в советское время не было ничего, на студии существовал склад тряпочек, из которых и нужно было «творить». Вот и приходилось на «Шерлоке Холмсе» одевать леди, жену лорда, в туалет из сукна по 28 копеек. На этой картине, под руководством художника Нелли Лев (она теперь живет в Израиле), я прошла профессиональную школу, Нелли учила этике и культуре костюма в кино. Ведь можно одеть актера идеально, а на экране это будет аляповато, или, к примеру, красивая шляпа закроет ему пол-лица, или ему в костюме неудобно. Важный момент — вещи нужно фактурить.
— Это что такое?
— Ну, например, если герой работает в забое, как было на моем первом самостоятельном фильме «Васька», нужно испачкать новенький комбинезон. Уж как я его в грязи и мазуте вываливала! А на картине «Река» мы посередине леса в огромных котлах на кострах варили меховые шкуры, кожу, чтобы они стали засаленными и жирными, как это было в одежде якутов XIX века. Вещи на экране должны быть живыми.
Ну а чтобы оживить нашу питерскую жизнь, мы с коллегой Наташей Замахиной, лауреатом «Золотого орла», организовали некий микроскопический цех «Пять звезд», в котором с помощью костюма и грима изобретаем яркий образ для любого лица, спешащего на корпоративную вечеринку, свадьбу, фестиваль или съезд модных тусовщиков. Наш девиз — «Придумаем, сошьем и отправим».
