Михаил Яковлевич и Павел Михайлович Рябушинские

фабриканты и банкиры

Категория:

Гражданство:

Россия

Биография

Основателем знаменитого рода фабрикантов и банкиров Рябушинских был "Михаил Яковлев сын Денисов". Родился он в 1786 году в крестьянской семье, проживавшей в слободе Ребушинской Пафнутьево-Боровского монастыря в Калужской губернии. От того времени осталось мало документальных свидетельств, не сохранилось даже изображения Михаила - основателя "дела Рябушинских".

Источник информации: журнал "Ять" No.4, апрель 2000.

КАЛУЖАНИН ИЗ ХОЛЩОВОГО РЯДА

Будущий основатель династии 12 лет от роду был отдан в ученье по торговой части. Четыре года спустя, в 1802 году, Михаил записывается в 3-ю московскую купеческую гильдию. Не совсем ясно, откуда появились у 16-летнего крестьянского сына немалые, по тем временам, деньги. Ведь для вступления в гильдию требовалось "объявить" капитал от 1 до 5 тысяч рублей. Возможно, ему помог старший брат Артемий, который к тому времени уже торговал в Ветошном ряду Гостиного двора. Вступив в купеческое сословие, Михаил занимает место недалеко от брата в Холщовом ряду и начинает продавать ткани. Он покупал их у деревенских ткачей-кустарей, занимавшихся набивкой миткаля - хлопчатобумажной ткани, на которую наносился орнамент и таким способом получался ситец. В Москве новоиспеченному коммерсанту повезло, он выгодно женится на Евфимии Скворцовой, дочери богатого московского купца, имевшего собственное кожевенное дело и владевшего несколькими домами.

Разразившаяся "гроза двенадцатого года", пожар Москвы принесли разорение не одному торговому роду Первопрестольной. Не избежал этой участи и пращур Рябушинских. Вернувшись в 1813 году на родное пепелище из Владимирской губернии, куда семейство бежало "от Бонапарта", он подает в Купеческую управу рапорт о невозможности оставаться в купеческом сословии: "По претерпленному мною от нашествия неприятельских войск в Москву разорению, процентных денег платить нахожу себя не в состоянии, почему покорнейше прошу по неимении мною купеческого капитала перечислить в здешнее мещанство".

"Мещанский период" в жизни Михаила Рябушинского продолжался десять лет. Что должен был чувствовать едва оперившийся коммерсант, волею обстоятельств вынужденный перейти в низшее сословие? Но умение терпеть, преодолевая капризы фортуны, было фамильной чертой Рябушинских. Годы испытаний не сломили предприимчивой натуры старейшины рода, и переменчивое купеческое счастье вновь ему улыбнулось.

В декабре 1823 года "московский мещанин" Михаил Яковлевич Ребушинский (именно так, через "е") вновь просит записать его с семейством в 3-ю купеческую гильдию и объявляет 8 тысяч рублей капитала. По-видимому, перемена прозвания "Яковлев" на официальную фамилию связана с принятием старообрядчества. Привычное для нас написание "Рябушинский" утвердилось позднее, к концу жизни Михаила Яковлевича.

В конце 20-х годов у Рябушинских уже собственный дом на Якиманке, где растет следующее поколение - две дочери и три сына: Иван (1818 - 1876), Павел (1820 - 1899) и Василий (1826-1885). Старший, женившийся против воли отца, был в наказание выделен "от семейства и капитала" и до конца жизни вел торговлю самостоятельно. Двое младших сыновей трудились с отцом.

МОСКОВСКИЙ МИЛЛИОНЩИК

Как и прежде, Михаил Яковлевич торгует тканями. Торговля идет успешно, и Рябушинский покупает несколько лавок в Холщовом ряду. Теперь он продает 57 наименований шерстяных тканей и 42 вида хлопчатобумажных: от непритязательных грубой домашней выделки "армяка" и "бумазеи" до элегантной "круазе с насыпью" и неведомой "лянзи вульзи". Это тебе не самодельный миткаль!

В середине 40-х годов Михаил Яковлевич заводит мануфактуру для выделки полушерстяных материй. Размещается она в его собственном доме. Здесь по старинке "на 140 станах без машин" работают около 200 рабочих. Фабрика дает ежегодный доход до 50 тысяч рублей серебром. Начало будущей промышленной империи положено.

Вскоре Рябушинский открывает еще две мануфактуры в Калужской губернии - в 1849 году в селе Насонове Медынского уезда и в 1857 году в селе Чурикове близ Малого Ярославна. Последняя оснащена паровым двигателем, выписанным из Манчестера. В 1856 году в Москве недалеко от дома, в Голутвинском переулке, строится четырехэтажная фабрика, где на 300 ткацких станках выделывают ткани из бумажной пряжи, английской и русской шерсти. Продаются они в основном в собственных лавках и ежегодно приносят доход до 75 тысяч рублей.

Михаил Яковлевич умер в 1858 г. и оставил детям имущество, которое оценивалось в 2 миллиона рублей ассигнациями - колоссальная по тем временам сумма! Потомки его имели все основания с гордостью утверждать: "Думается, что лиц, обладавших тысячей рублей, имелось много тысяч, но лиц, создавших из них в течение 40 лет работы два миллиона, - очень немного, и они едва ли своим счетом заполнят один десяток... Чтобы выделиться среди общих условий, надо в самом себе нести нечто особенное, индивидуальное. Особенностью Михаила Яковлевича была железная воля, соединенная с мировоззрением "хозяйственного мужика".

КАЛУЖАНИН ИЗ ХОЛЩОВОГО РЯДА

МОСКОВСКИЙ МИЛЛИОНЩИК

"Михаил Яковлевич, - подчеркивали составители истории семейного дела, - принадлежал к небольшому слою людей, для которых не власть, слава и деньги являются целью жизни, а дело, которое они взялись вести". "Все для дела - ничего для себя" - таков девиз основателя династии Рябушинских.

ЕЙСКИЙ КУПЕЦ ПАВЕЛ МИХАЙЛОВИЧ РЯБУШИНСКИЙ

В завещании Михаил Рябушинский передал "все благоприобретенное движимое и недвижимое имение... ейским 2-й гильдии купцам Павлу и Василию Рябушинским". Почему его наследники оказались приписанными к купечеству заштатного городка Ейска на Азовском море? По указу Николая I, стремившегося покончить с "раскольниками", при записи в купеческую гильдию стали требовать свидетельство о принадлежности к официальному православию. Старообрядцев в гильдию принимать запретили, их детям грозила 25-летняя рекрутчина, от которой купечество по закону было освобождено. В связи с указом были подготовлены списки московских купцов-раскольников (более 500 семей). В этот реестр попал и Михаил Рябушинский с семейством. Некоторые купцы, не выдержав давления, подали заявление о выходе из "раскола" (Гучковы, Носовы, Рогожины). Но Рябушинские не поддались нажиму правительства. Помог случай. Для скорейшего заселения основанного в 1848 году Ейска старообрядцам была дана льгота - им разрешалось приписываться к местному купечеству. Павел Рябушинский тут же отправляется за 1400

верст за гильдейским свидетельством для себя, брата и зятя. И вплоть до 1858 года, когда при новом императоре Александре II были ослаблены гонения на старообрядцев, братья значились ейскими купцами, и в этом звании и были занесены в отцовское завещание.

Душой семейного дела после смерти Михаила Яковлевича становится Павел Михайлович. Его отличали предприимчивость, общительность, экспансивность в противоположность замкнутому, лишенному широкого взгляда и предпринимательской хватки брату Василию. Воспитание братья получили домашнее, а так как Михаил Яковлевич детей предпочитал воспитывать делом, то с 14 - 15 лет они служили мальчиками в лавке, постигая тайны купеческой бухгалтерии, ездили вместе с матерью по деревням, продавая и покупая ткани. До всего остального приходилось доходить своим умом. Правда, иногда такие попытки заканчивались плачевно. Когда Павел решил научиться играть на скрипке, батюшка, застав его за этим "бесовским" занятием, просто-напросто разбил несчастную скрипку. Свободное время Павел проводил на фабрике, устроенной дядей Артемием на Яузе, изучая ткацкое дело.

Принадлежность к старообрядчеству определяла и семейный уклад. В 23 года Павел Михайлович по настоянию отца женился на Анне Фоминой, внучке известного старообрядческого начетчика, основателя Рогожского кладбища Ястребова, которая была старше мужа на несколько лет. У них родилось семеро детей (сын, умерший в младенчестве, и шесть дочерей), однако брак оказался неудачным - постоянные ссоры, упреки, жалобы. Вскоре после смерти отца Павел затевает бракоразводный процесс, обвиняя жену в прелюбодеянии, и добивается развода.

Время уже было другое, и мироощущение Павла Михайловича значительно отличалось от родительского. Он не чурался всего "иноземного" и "мирского", носил не русский кафтан, а "немецкое платье". Его деятельной натуре стали тесны рамки отцовских предприятий. Павел Михайлович активно участвует в жизни своего сословия: избирается в члены московской Думы, коммерческого суда, становится выборным Московского Биржевого общества.

Не прошло бесследно и увлечение музыкой. Рябушинский заводит знакомства в музыкальном и литературном мире, у него, страстного театрала, нередко собираются артисты так любимого им Малого театра.

Но, несмотря на новации, наследник Михаила Яковлевича продолжает истово соблюдать каноны и ритуалы старой веры. Дети Павла Михайловича вспоминают, что в доме была "моленная с древними образами и с богослужебными книгами, тоже древними. Службу правил уставщик, а в великом посте... приезжали матери из Заволжских скитов, а потом и из Ржева. Тогда они правили службу". Сам Павел Рябушинский долгое время был выборным церковного причта Рогожского кладбища.

"ЗА ПОЛЕЗНОЕ!"

Детей Павла Михайловича поражало его чутье, интуиция, способность "распознавать часто вопреки видимости, каков корень учреждения", с которым ему "предлагали вступать в какие-либо деловые отношения". Он мог бы спокойно продолжать налаженное отцом дело, однако, с присущей ему прозорливостью, принимает решение, круто изменившее сферу деловых интересов семейства.

В 50 - 60-х годах XIX века московские текстильные фирмы в массовом порядке переходят от ручного ткачества к механическому производству с использованием паровых двигателей. Заведения, основанные Михаилом Рябушинским, проигрывали в соревновании с механическими фабриками - многое велось по старинке, слишком велика была доля ручного труда. Переоборудование стоило дороже, чем приобретение нового предприятия "на ходу". Внимательно следивший за новинками технического прогресса (неоднократно с этой целью бывал он в Англии, в то время по праву носившей высокое звание "мастерской мира"), Павел Михайлович в 1869 году присматривается к бумагопрядильной фабрике в Тверской губернии в селе Заворово недалеко от Вышнего Волочка. Фабрика была построена в 1857 году торговым домом "Шилов и сын". В начале 1860-х годов, когда грянул кризис хлопчатобумажного производства (США из-за Гражданской войны резко сократили экспорт хлопка - основного сырья российской хлопчатобумажной промышленности), фабрику пришлось остановить, а над владельцами была учреждена администрация. Но Рябушинский верно оценил ситуацию. Фабрика была расположена очень удобно, в полуверсте от железнодорожной станции Николаевской дороги, на равном расстоянии от двух столиц - Петербурга и Москвы, в районе сплавной реки Цны. Дело перспективное! Павел Михайлович продает все свои мануфактуры и покупает "убыточную" фабрику за 268 тысяч рублей - она становится единственным промышленным предприятием клана Рябушинских. Но каким! В 1870 году за участие в мануфактурной выставке Павел Михайлович был пожалован "золотой медалью для ношения на шее с Аннинской лентой и надписью "за полезное".

ДЕЛА СЕРДЕЧНЫЕ

Затянувшийся холостяцкий период в жизни Павла Рябушинского закончился в том же 1870 году при обстоятельствах весьма необычных. В ту пору собрался жениться его младший брат Василий, а Павел, приехавший смотреть невесту, неожиданно так ею увлекся, что сделал предложение от своего имени. Избранницей оказалась Александра Степановна Овсянникова, 18-летняя дочь крупного хлеботорговца из Петербурга, старообрядца. Несмотря на разницу в возрасте (жениху к тому времени исполнилось 50 лет), их союз оказался на удивление счастливым: у Рябушинских родилось 16 детей, из них тринадцать (восемь сыновей и пять дочерей) достигли совершеннолетия, трое детей умерли в детстве. Заметим, что брат Василий, у которого старший "похитил" невесту, так и остался холостяком.

Венчание супругов состоялось не в православной церкви, а в старообрядческом молитвенном доме. Регистрация супружеских союзов "по расколу", как они официально назывались, в России была обставлена рядом унизительных условий. Браки раскольников должны были быть обязательно зафиксированы в метрических книгах, которые велись в полицейском участке. Туда супруги должны были явиться с двумя поручителями, объявление о браке вывешивалось на дверях участка, а родившиеся дети записывались в полицейские книги. Эта тягостная процедура вынуждала старообрядцев обращаться за регистрацией лишь в крайнем случае, когда требовалась какая-либо справка. Рябушинские свой союз официально оформили лишь годы спустя, когда в семье подрастало уже несколько детей. Так как визиты в полицейский участок приходилось наносить и после рождения детей, то глава семейства, тяготившийся этой обязанностью, чтобы пореже бывать в участке, регистрировал сразу по нескольку детей. Семейным пристанищем Рябушинских стал дом в Малом Харитоньевском переулке близ Чистых прудов.

ТКАНИ С ДВУГЛАВЫМ ОРЛОМ

Пожар - бич русских промышленников прошлого века - едва не погубил начинание Павла Рябушинского. В 1880 г. сгорела Заворовская фабрика - пропало оборудование, запас товаров, сильно пострадали и сами корпуса. Зато восстановленное предприятие было оснащено уже новейшими иностранными машинами. В 1882 году на Всероссийской промышленной выставке в Москве изделия вышневолоцких ткачей за высокое качество работы получают высшую награду - право маркировать товары изображением двуглавого орла, государственного герба России.

В 1887 г. вышневолоцкая фабрика (скорее, можно говорить уже о нескольких фабриках - бумагопрядильной, ткацкой, красильной, отбельной и аппретурной) была реорганизована в "Товарищество мануфактур П. М. Рябушинского с сыновьями" (брат Василий умер в 1885 г.). Основной капитал товарищества состоял из 2 тысяч паев по 1 тысяче рублей каждый. Контрольный пакет Павел Михайлович оставил за собой (787 из тысячи паев, 200 - у жены). По одному паю в качестве поощрения получили ведущие служащие фирмы. Паи были именными (на них фиксировалось имя владельца), на бирже ими не торговали, продать их на сторону можно было только в том случае, если не купят другие совладельцы. Подобное товарищество на паях, сохраняющее семейный характер бизнеса, являлось российским аналогом акционерной компании. Такая практика ведения дела была широко распространена среди московских предпринимателей.

Со временем текстильное товарищество Рябушинских становится и одним из ведущих банковских учреждений Москвы. В это время здесь действовали лишь четыре коммерческих банка и Купеческое общество взаимного кредита, которые не могли покрыть финансовых потребностей такого громадного торгового и промышленного центра. Многочисленные частные банкирские дома легко находили клиентов. "Мы всегда были соединением промышленников с банкирами", - писал один из сыновей Павла Михайловича. К концу 90-х годов объем вексельных операций товарищества достиг 9 миллионов рублей. Говорят, векселя Рябушинские всегда "учитывали дешево, что давало возможность брать наилучший материал", а главным принципом их банковской деятельности была осторожность.

И все же промышленник в Павле Рябушинском брал верх над банкиром. По негласной, но общепринятой в деловой Москве иерархии "на вершине уважения стоял промышленник, фабрикант, потом шел купец-торговец, а внизу стоял человек, который отдавал деньги в рост, учитывал векселя, заставлял работать капитал. Его не очень уважали, как бы дешевы его деньги ни были и как бы приличен он сам ни был. Процентщик!"

Стихией Павла Рябушинского было фабричное дело. Благодаря его стараниям вышневолоцкие фабрики к концу XIX в. стали заметной величиной российской хлопчатобумажной промышленности. В 1894 году на фабриках, оснащенных четырьмя паровыми машинами и десятью котлами, насчитывалось 33 тысячи прядильных веретен, 748 ткацких станков, а годовая продукция тянула более чем на 2 миллиона рублей (в 1899 году она составила уже около 4 млн. рублей). На предприятии были заняты 1410 мужчин и 890 женщин. Вокруг комбината вырос целый фабричный городок. В 1895 году был построен новый корпус бумагопрядильной фабрики, через два года - лесопильный завод, на котором начинает перерабатываться сплавляемая по реке Цне высокосортная древесина. "Лесные дачи" товарищества охватывали площадь более 30 тысяч десятин. В 1898 году на фабрике вводится техническая новинка. В ткацком и прядильном корпусах устанавливается электрическое освещение - вещь необычная в тихой жизни захолустного уездного городка.

Павел Михайлович скончался в декабре 1899 года, на пороге нового века. Похоронен он был на Рогожском кладбище рядом с отцом. Оставив дом жене и распорядившись выдать 5 тысяч рублей лакею, ходившему за ним во время болезни, и 3 тысячи "духовному отцу Ефиму Силину", все прочее завещал своим восьмерым сыновьям. К ним перешло огромное состояние - в 20 миллионов рублей, которым по праву могли гордиться потомки хозяйственного калужского мужика.