Михаил Кузнецов

Биография

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1943 года Михаилу Васильевичу Кузнецову присвоено звание Героя Советского Союза. 27 июня 1945 года за новые боевые подвиги на фронте он удостоен второй медали «Золотая Звезда». Награжден также многими орденами и медалями.

Михаил Васильевич Кузнецов родился в семье рабочего. По национальности русский. Член КПСС с 1932 года.

С 1921 года жил в Москве.

После окончания семилетки несколько лет работал на заводе. В 1933 году по партийной мобилизации был направлен в школу морских летчиков, которую успешно окончил в к

онце 1934 года. Принимал участие в боях за освобождение Западной Белоруссии и в вооруженном конфликте с Финляндией. Когда началась Великая Отечественная война, командовал эскадрильей. Сражался на Ленинградском, Юго-Западном, 3-м и 1-м Украинских фронтах. С 1942 года командовал авиационным полком. За

годы войны совершил 345 боевых вылетов, участвовал в 72 воздушных боях, лично сбил 22 самолета противника и 6 — в групповых боях.

После войны длительное время генерал-майор М. В. Кузнецов продолжал службу в Военно-Воздушных Силах. С 1974 года находится в запасе, проживает в Москве.

Короткая

очередь — и прошитый снарядами вражеский самолет, вспыхнув, окутался дымом. Подпрыгивая и прикрывая голову руками, высокий сухощавый немец побежал в сторону.

Выровняв свою машину, Михаил собирался развернуть ее, чтобы еще раз пройти над стоянкой вражеских самолетов, но в этот момент слева золоти

стыми всплесками мелькнула трасса. Инстинктивно отвернул самолет вправо и, оглянувшись, увидел, что два «мессершмитта» заходят сзади. И тут же черная тень мелькнула сверху — еще пара «мессеров» почти вплотную насела на него.

«Все, — промелькнуло в голове. — Уйти некуда, высота не больше 30 метро

в. Немцы зажали наглухо. Как он мог увлечься боем настолько, что оторвался от группы и стал добычей четверки истребителей противника?..» Новая трасса мелькнула рядом с кабиной, как только самолет вильнул в сторону.

На мгновение вспомнились родная деревушка под Серпуховом, белые ромашки на лугу о

коло дедова дома, звонкая радость жизни, заставлявшая носиться по полю, кричать от полноты счастья. Как давно это было — детство, тихие вечера, когда густой воздух пахнет пылью и настоем трав, а мечты уносят далеко-далеко...

Секунды летят, вот уже один самолет из верхней пары заходит на него. Не

ужели конец? Нет, рано прощаться с жизнью!

Кузнецов свечой вырвал самолет вверх, прямо под брюхо вражеского истребителя. Очередь — и, медленно скользя на крыло, «мессершмитт» стал снижаться, задымил и врезался в землю. Михаил круто развернул самолет и увидел, что остальные вражеские истребители

набирают высоту для атаки. Главное сделано — он сумел оторваться от них. Разворот, еще разворот, он с радостью увидел впереди свои самолеты. Немецкие летчики, видимо, тоже заметили их и, не приняв боя, ушли.

Кузнецов вышел победителем из этого, казалось бы, безвыходного положения. После посадки

он собрал летчиков своей эскадрильи и стал с ними разбирать действия каждого в бою. Под конец сказал:

— А теперь проанализируем мой полет. Увлекшись штурмовкой, я оторвался от группы, не увидел вовремя, как подошла четверка «мессершмиттов», и только чудом уцелел.

Молодые летчики, недавно при

бывшие в эскадрилью, с изумлением слушали командира. Выйти победителем из такого неравного поединка, сбить истребитель противника, а потом перед подчиненными признавать свои ошибки! Этого они никак не ожидали.

Но Кузнецов знал, что поступает правильно. Третий месяц идет война с хорошо оснащенным

, имеющим боевой опыт противником. За это время много сделано вылетов, каждый из них приносил что-то новое. Кузнецов знал, что молодые летчики не пожалеют жизни при встрече с врагом, пойдут на таран, чтобы сбить самолет противника, но он хотел, чтобы они грамотно, творчески действовали в бою, быстре

е приобретали опыт.

Вспомнились первые вылеты и то состояние неуверенности, которое преследовало его тогда. И тут на помощь пришли старшие товарищи. Своим примером они показывали, что врагов можно уничтожать, нужно только не бояться их, тщательно готовиться на земле к каждому вылету, инициативно

действовать в бою.

То же самое делал теперь он, воспитывая у подчиненных стремление учиться боевому мастерству.

В один из августовских дней 1941 года Михаил летел в группе. Но вот встреча с истребителями противника — и группа распалась. Каждый должен был сам добиваться победы. Истребитель п

ротив истребителя. Исход мог быть только один: два самолета, два человека, две жизни — ив течение минут или секунд один из них должен погибнуть. И тут Михаил увидел, что с ним вступил в схватку ведущий вражеской группы, мастерски владеющий своей машиной.

Трассы проносились рядом с самолетом Кузн

ецова, и только огромным напряжением воли он успевал в последнее мгновение уклоняться от них. Он даже не знал, как это ему удавалось, настолько быстро приходилось реагировать на каждое движение вражеского истребителя. Михаил чувствовал, что не хватает мастерства, что враг диктует ему свою волю, подч

иняет себе. Он мгновенно использует малейшую задержку или недостаточно четкое движение при выполнении маневра. Инициатива боя полностью в руках противника. На долю секунды Михаил представил себе самодовольное лицо вражеского летчика. Чувство протеста, лютая ненависть к врагу с огромной силой вспыхну

ли в нем. Михаил забыл об опасности. Только одно чувство владело им — во что бы то ни стало уничтожить противника. Резко, так, что потемнело в глазах, развернул самолет и увидел стремительно несущийся навстречу «мессершмитт». Вдруг немец задрал нос самолета вверх, и на мгновение распластанные крылья

мелькнули перед глазами. Михаил нажал на гашетку и отвернул самолет в сторону. И тут же вражеская машина в синеватом ореоле пламени, беспорядочно кувыркаясь, стала падать на землю.

Но как объяснить молодым летчикам, внушить им, что не только умение, но и вера в победу, мужество и воля решают ис

ход боя? Кузнецов понимал: мало самому быть отличным воздушным бойцом — нужно научить подчиненных уничтожать противника. А для этого кроме объяснений требуется наглядный пример, чтобы летчики увидели, какой тактический прием выгоднее всего применять в той или иной обстановке. Поэтому каждый боевой в

ылет Кузнецов использовал с этой целью. Он безжалостно критиковал любой промах, но добивался при этом, чтобы каждый летчик понял, в чем заключается ошибка, как нужно было действовать, чтобы одержать победу.

Кузнецов никогда не действовал в воздухе стандартно, по шаблону. В каждый воздушный бой о

н вносил что-то новое, свое. При встрече с врагом сначала всесторонне оценивал обстановку, а потом уже принимал единственно правильное решение. Иногда соотношение сил было явно не в его пользу, но отличное знание противника, его и своих возможностей помогали одерживать победы. Кузнецов всегда старал

ся применить наиболее эффективные в данной обстановке тактические приемы.

Во время занятий Михаил Васильевич говорил молодым летчикам:

— Первым увидел противника — считай, что на 50 процентов решил исход боя в свою пользу. Раз первым увидел, можешь занять удобное положение для атаки, ударить

внезапно и в самом крайнем случае успеешь принять меры, чтобы подготовиться к отпору, если не сумел сам атаковать. Железный закон истребителей: не видишь противника — не считай, что его нет. Ищи. Считай, что он всегда есть, только ты его не обнаружил. В полете нельзя расслабляться, успокаиваться. Н

емало было случаев, когда наших сбивали над своей территорией. Осмотрительность нельзя ослаблять на протяжении всего полета — от взлета до посадки. Второй закон — не забывай о товарищах. Думай о себе, но не меньше и о них. Скажем, атакуешь в группе. Кончились боеприпасы — не торопись выходить из боя

, атакуй, наседай. Пусть враг не знает, что ты безоружный. А надо будет — иди на таран. Товарищей всегда надо поддерживать...

Нередко команда прерывала учебу. Кузнецов поднимался в воздух и наглядно показывал, как нужно на практике выполнять то, о чем только что рассказывал на земле.

О Кузне

цове и его эскадрилье знал уже весь Ленинградский фронт. В железном кольце блокады, полуживые от голода, но несгибаемые в своей решимости победить, ленинградцы мужественно боролись, помогая фронту. Если воздушные бои происходили над городом, летчики знали, что жители смотрят на них, и дрались яростн

о и бесстрашно. Когда Кузнецов проходил по заснеженным улицам ставшего ему родным города и видел изможденные лица, чувствовал на себе взгляды, в которых были вопрос и надежда, ему хотелось скорее снова подняться в воздух и беспощадно уничтожать фашистов.

После неудачной попытки захватить город ш

турмом гитлеровцы решили взять его измором, измотать, обескровить его защитников. С этой целью вражеские самолеты регулярно вылетали на бомбежку, разрушая жилые дома, промышленные объекты, дворцы и музеи, исторические памятники.

Командованию стало известно, что большое количество немецких бомбар

дировщиков базируется на аэродроме Сиверская, недалеко от Ленинграда. Решено было нанести мощный удар по аэродрому. Возглавил группу бомбардировщиков ПЕ-2 известный своим мастерством и храбростью опытный командир подполковник Сандалов. Сопровождать бомбардировщиков поручили эскадрилье истребителей М

ИГ-3, которую должен был вести Михаил Кузнецов.

Вылет наметили рано утром. А накануне летчики собрались вместе, чтобы обсудить свои действия. Наметили режим полета, район сбора, боевой порядок и вопросы взаимодействия, но при разработке маршрута полета и направления, откуда заходить на бомбомета

ние, возникли разногласия. Некоторые предлагали лететь напрямую к цели, чтобы как можно меньше времени находиться над вражеской территорией. Но Сандалов и Кузнецов предложили другой план, после обсуждения принятый всеми, — перелететь линию фронта юго-западнее Сиверской и зайти на вражеский аэродром

с тыла, откуда немцы не ожидали удара. Маршрут проложили над наиболее безлюдной местностью, с несколькими изломами, чтобы не дать противнику возможности определить действительное направление полета.

На аэродроме было еще темно, когда самолеты один за другим поднялись в воздух. Тусклый ноябрьский

рассвет застал группу уже над вражеской территорией. Вскоре самолеты развернулись и, как было намечено, с тыла зашли на аэродром. Ни одна зенитная пушка не успела выстрелить, а советские летчики, тщательно прицелившись, уже сбросили бомбы. Кузнецов летел замыкающим, чтобы определить результаты удар

а бомбардировщиков. Налет был произведен мастерски. Горели самолеты, склады, какие-то деревянные постройки, груда кирпичей и дымящихся балок осталась на месте четырехэтажного здания, в котором жили немецкие офицеры.

«Молодцы сандаловцы!» — восхищенно подумал Кузнецов, но внезапно заметил, как чу

ть в стороне и ниже его что-то блеснуло в первых лучах появившегося солнца. Вражеский истребитель!

Да, это был «мессершмитт», который заходил снизу на группу бомбардировщиков. Кузнецов резко спикировал и направил свой «миг» в его сторону. Через несколько секунд, когда машины сблизились, Михаил,

поймав в перекрестие прицела кабину вражеского самолета, нажал на гашетку. «Мессершмитт» вздрогнул и, медленно сваливаясь на крыло, начал снижаться, потом ярко вспыхнул и горящим комом взрезался в землю.

Вся группа наших самолетов возвратилась на свою территорию без потерь.

А вскоре партизан

ы сообщили, что в результате этого налета 48 самолетов уничтожено, много гитлеровских солдат и офицеров убито. Вражеский аэродром надолго был выведен из строя.

Ненависть к врагу, презрение к смерти Кузнецов научился сочетать с железной выдержкой. Когда его назначили командиром полка, все восприн

яли это как должное. Сначала полк воевал на Калининском фронте, но вскоре его перевели под Ржев, а затем в район Богучар и Миллерова, где шли ожесточенные бои. Полк состоял из молодых летчиков, и Кузнецов умело вводил их в строй, требуя, чтобы каждый в совершенстве знал боевую технику, не только сво

ю, но и противника, обучал их наиболее действенным приемам боя.

25 августа 1943 года полку присвоили звание гвардейского. К этому времени на счету у многих летчиков было не менее десятка сбитых самолетов, у Тимошенко, Химушина, Бобкова, Артемненкова — по 12, а у Савельева — 16. Сказывалась выучк

Два года войны не прошли даром. Возмужали в боях молодые летчики, крепкая дружба связала их. Они делились мечтами о будущем, читали друг другу письма родных и близких. Приход почтальона всегда был для них радостным событием.

Вот и сейчас Михаил Васильевич получил сразу два письма. Одно из

дому — по почерку узнал руку отца. Второе — с Ладоги, с Карельского фронта, — от брата. Петр тоже летчик. Жаль, что они далеко друг от друга.

Не успел развернуть письма, как дежурный доложил, что прибыли молодые летчики. Вскоре подошли и они. Вглядываясь в юношеские лица, Кузнецов старался опре

делить характеры новичков. Первое впечатление редко обманывало его — сказывался опыт работы с людьми. Был ведь секретарем комсомольской организации в ФЗУ, секретарем комитета комсомола на заводе. И позже, когда стал летчиком, часто выполнял партийные поручения.

Вновь прибывшие ему понравились. «

Посмотрим, как покажут себя в бою», — подумал он. После короткого разговора с новичками Кузнецов приказал собрать летный состав на занятия.

— Немецкие летчики, — говорил Кузнецов, — редко ввязываются в активный бой. Они любят наносить удары из-за угла, рассчитывая на неожиданность, действуют по

отдельным оторвавшимся самолетам. Если первая атака не удалась, они, как правило, далеко уходят, чтобы снова вернуться, когда их не ожидают. Нужно постоянно следить за противником, не ослаблять внимания. В бою действовать напористо: если враг почувствует слабость, он, становится нахальным.

Коман

дир рассказывает летчикам о новом немецком самолете ФВ-190. Фашисты трубят о его необыкновенных качествах.

— Недавно наши летчики Куприянов и Семейко сбили один самолет, а второй посадили на нашей территории. Скоро его доставят на аэродром. Но у нас уже сейчас есть данные этого самолета. Он прос

т по технике пилотирования, устойчив при пикировании. Недостаток — большой полетный вес, а отсюда плохая маневренность. Значит, нам выгоднее всего навязывать маневренный бой на вертикалях, учитывая при этом, что излюбленный прием фашистов — резкое пикирование.

Молодые летчики внимательно слушают

командира полка. Все в его словах понятно и обоснованно, внушает уверенность в победе. Шло время. Нечеловеческое напряжение воздушных боев и вылетов на штурмовку наземных целей чередуется с учебой на земле. И ...скоро вновь прибывшие уже мало в чем уступают ветеранам. Каждый вылет с Кузнецовым дает

им много полезного. Истребители его полка стали грозой для фашистской авиации.

Зима 1945 года. Войска 1-го Украинского фронта форсировали Одер и широким фронтом вышли к реке Нейсе. Идут бои за города Губен и Форст, расположенные в 100 километрах от Берлина. Победа близка, но враг отчаянно сопро

тивляется. Наша авиация поддерживает наземные войска, не давая возможности противнику подтягивать резервы.

В день двадцать седьмой годовщины Советской Армии шестерка «яков» вылетела на «свободную охоту». Вел ее Герой Советского Союза Михаил Кузнецов. Группа шла в боевом порядке «фронт из трех па

р». Ведущая пара держалась ниже на 50 метров. Такой порядок обеспечивал хороший обзор передней и задней полусфер. В районе города Губен Кузнецов увидел в воздухе несколько групп ФВ-190 общей численностью до 40 самолетов. Они штурмовали наши войска. Фашисты образовали круг из групп по 8 — 10 самолето

в и с пикирования сбрасывали бомбы. Четверка самолетов, видимо без бомб, держалась на 400 — 500 метров выше основной группы, прикрывая ее от атак с воздуха.

Кузнецов повел свою группу на противника. Густая дымка облаков позволила подойти незаметно. Шестерка устремилась на верхние истребители, но

те, заметив советские самолеты, не привяли боя, резко спикировав под свою группу. Тогда шестерка вошла в круг немецких самолетов, пристроившись вплотную к ним. Немцы сначала ничего не заметили, но, когда один за другим три их самолета упали, объятые пламенем, они заметались, стали беспорядочно сбра

сывать бомбы. Советские истребители были в 10 — 15 метрах от вражеских самолетов и в упор расстреливали их. Строй вражеской группы распался. Еще четыре машины было сбито. Уцелевшие самолеты поспешно уходили с поля боя.

«Семь сбитых самолетов — неплохой подарок к празднику!» — с удовлетворением д