Марк Дейч

Эксклюзивное интервью

Недавно в здании редакции “Московского Комсомольца” состоялась презентация книги Марка Дейча “Коричневые” о нацизме в России, который зачастую защищается законодательством и правоохранительными органами. Автор, приводя в своей книге фактические примеры, отмечает, что многоликая “коричневая опасность” существовала всегда, особенно она развивается в связи с чиновничеством и бюрократией, “прохудившейся” системой правоохранительных органов. Это уже третья книга журналиста. Марка Дейч получил широкую известность работая на радио “Свобода”, на данный момент он является обозревателем “МК”. Он согласился ответить на наши вопросы.

Сыграл ли роль национальный фактор при выборе темы для Вашей книги “Коричневые”?

Я бы так не сказал, потому что я всегда говорил и утверждаю, что в русском понятии ксенофобии, в частности в антисемитизме, тем более мы его повидали во всевозможных ипостасях. Мне кажется, антисемитизм является в первую очередь оскорблением для русских.

В книге Вы говорите: “Им, русским нацистам, вольготно на Руси”. А как Вы считаете, хорошо ли в наше время на Руси живется еврею?

Я полагаю, что евреям в наше время в России живется несколько лучше, чем при Советском Союзе. К сожалению, я не могу представить документальных тому подтверждений, не могу привести в пример цифры, но я полагаю, что это так. Я думаю, что сейчас, при выборе образования, профессионального трудоустройства, выборе профессии и так далее евреи испытывают меньше трудностей, чем раньше.

Как Вы считаете, откуда берет свои корни российский нацизм?

Ну, скорее всего, от немецкого нацизма, родины национал-социализма. А вообще традиции у нас свои достаточно глубокие. Собственно говоря, они были заложены, как ни странно, еще большевизмом. У большевиков больше сходства с национал- социалистами, чем различий.

Можно ли искоренить явление нацизма в России?

Очень нескоро, потому что речь идет не только об антисемитизме, я это подчеркиваю и говорю об этом в своей книге, а о ксенофобии. В каком-то смысле это российская национальная черта, которая уже тысячи лет существует, с того момента, как возникло Российское государство. Я полагаю, что преодоление этого произойдет нескоро. Если не евреи, то найдется какая-нибудь другая нация, которая будет нежелательна для какой-то части коренного населения России.

Лично Вам приходилось сталкиваться с антисемитизмом?

Да, приходилось.

Вы бывали в Израиле?

Да.

Как Вы считаете, чем отличаются израильские евреи от российских?

Я повидал много евреев в Израиле. Я лично не понимаю религиозных евреев. Это не значит, что я отношусь к ним плохо, я отношусь к ним, как приятель, я их просто не понимаю. Мне кажется, в наше время некая “зашоренность” нелепа, и это мешает, прежде всего, познавать мир и себя в нем.

Возможно ли разрешить конфликт на Ближнем Востоке?

Думаю, что да, но, как и каким образом это произойдет, я предсказать не могу, потому что я не политик, а журналист. Но думаю, что должно быть разумное балансирование между двумя возможностями. Так вот, первая возможность - это разумная политика, политика компромиссов и попытка договориться. Всегда лучше договариваться, чем вести войну. И вторая возможность, которую можно балансировать, это непременное, обязательное наказание тех, кто использует террор в качестве личного аргумента. Чтобы существовало знание того, что ни один из террористических актов не останется безнаказанным.

Как считаете, не поздно ли были приняты поправки к закону о СМИ в Российской Федерации? И как, по-вашему, - это возвращение к цензуре или все-таки попытка предотвращения пропаганды терроризма в СМИ?

В любом цивилизованном государстве есть конкретные ограничения на информацию. Ведь наш закон был принят вынужденно. Он представляет собой то, что существует в цивилизованных странах. В цивилизованных государствах существует очень мощная судебная система, которая ограничивает СМИ в некорректном освещении информации, попытках оскорбления личности и так далее. Все это возможно за счет мощной судебной системы, а она у нас не то чтобы несовершенна, а находится в самом тягостном состоянии. И поэтому на некоторое время необходим такой закон.

Какую прессу Вы читаете?

Я читаю “Коммерсантъ”, “Московский комсомолец”, безусловно, читаю западную прессу, прочитываю немецкие издания (немецкий – мой второй родной язык). Смотрю и нашу так называемую “патриотическую” прессу – “Завтра”, “Советскую Россию”. Считаю, что своих врагов надо оценивать.

Как относитесь к заказным материалам?

Отношусь к ним нормально. Я считаю, что заказной материал плох, а вернее, журналист, который выполняет заказ, лишь в том случае, если он берется за все подряд. Если он всеяден, он – плохой журналист. Я допускаю заказные материалы в том случае, если журналист не противоречит своим принципам.

Профессия обозревателя не становится ли причиной быть обозревателем по жизни?

Нет, по крайней мере, в моем случае. Я стараюсь отделять профессиональную деятельность от личной жизни.

Есть ли в вашем арсенале “орудие борьбы” против нелестных отзывов по отношению к Вам и вашим статьям?

Обо мне и моих статьях писали довольно часто и много в так называемой “патриотической прессе”. Дело в том, что я просто не обращаю на них внимания. И моя книга, и моя статьи рассчитаны на нормальных людей.