Людмила Тропина

Женщина-милиционер и неудобный человек

В шкафу ее рабочего кабинета висит гардероб на все случаи жизни - милицейская форма, "штатские" блузки, платье для торжественных приемов, теплые брюки для уличных мероприятий в межсезонную холодрыгу... Это все потому, что Людмила ТРОПИНА на работе бывает гораздо чаще, чем дома.

О ВСТРЕЧЕ мы договаривались несколько месяцев. Казалось, вот-вот интервью должно состояться, но служебные дела зам. начальника Управления ГУВД Московской области и начальника подразделения по делам несовершеннолетних подполковника милиции Л. Тропиной рушили наши планы. То Тропину срочно посылали в командировку, то грянула очередная министерская проверка, то ей надо было писать доклад, то ехать в дежурную часть... Но наконец чудесный момент наступил. Она сказала мне по телефону: "Хотите на футбол? Приезжайте, там и поговорим". В воскресенье по долгу службы Людмила Тропина собиралась на электричке в подмосковное Раменское, где предстоял матч "Динамо" - "Сатурн". Вместе со своими областными подчиненными блюсти буйных несовершеннолетних болельщиков.

- Что же вы себе работу такую беспокойную выбрали?

- Я со школы о ней мечтала. В 15 лет прочитала книгу Медынского "Честь" - о работе милиции с трудными подростками. И пошла в местное отделение предлагать свою помощь. Инспектор по делам несовершеннолетних меня поначалу усиленно оттуда выпроваживала. Но я не сдалась.

- Ваши подопечные были вам почти ровесниками, ну чуть помладше. Как вы с ними справлялись?

- Я старалась выглядеть посолиднее и вести себя построже. Когда мне было лет 18-20, специально носила очки с простыми стеклами. Чтобы меня воспринимали не как девчонку, а как сотрудника милиции. Конечно, всякое бывало: ребята могли и оскорбить, и посмеяться. Но в целом общий язык с подростками я находила.

- Мальчишки в вас влюблялись?

- Да нет, я специально немножко изображала "комиссара в юбке", так сказать, не давала повода. Мои коллеги только сейчас признаются, как были в меня влюблены. Один сознался спустя 26 лет. А тогда даже и не представлял, как мне об этом сказать. Остальные коллеги-мужчины относились ко мне покровительственно. Сейчас так к молодежи не относятся. А некоторые гражданские молодые люди, когда узнавали, что я из милиции, находили в этом даже что-то оригинальное.

- Милицейская работа полна риска. Вы риск любите?

- Да, конечно. Но никогда мне не приходило в голову рисковать бездумно. Так или иначе риск присутствует постоянно. Помню, я была на 8-м месяце беременности, продолжая работать, и одна моя знакомая обратилась за помощью. Ее сын попал в притон. Я совершенно забыла о том, что беременна, и понеслась его спасать. Все обошлось, главное - не показать, что боишься. Хотя сейчас, мне кажется, я в этой жизни уже ничего не боюсь. Самое страшное - это подлость... и когда тебя не понимают.

- У вас были на работе детективные ситуации?

- Когда мне было лет 20, меня попросили помочь в поимке маньяка, наводившего ужас на подмосковных жителей. К тому моменту на его счету было уже семь жертв. Он убивал женщин - подходил сзади и бил кувалдой по голове, а потом насиловал. Мне предстояло стать "подсадной уткой", на которую он должен был клюнуть. Я согласилась не раздумывая. (Сейчас бы очень даже подумала.) И вот ходила поздним вечером и ночью по самым темным переулкам, заходила в подъезды... Конечно, меня страховали: у меня с собой была рация, на голове шапочка, надетая на каску, за мной наблюдали сотрудники милиции. Но все равно было не по себе. Особенно когда шла под мостом - темно, безлюдно. Каждую ночь милиция задерживала для проверки мужчин, которые неадекватно на меня среагировали. Но того маньяка я не встретила. Его задержали при нападении на очередную женщину. Когда мы выезжали на место происшествия, обо мне он цинично сказал: "Попалась бы она мне не здесь..." А потом сбежал из автозака. В целях безопасности меня прятали, пока его не поймали.

- После такого с подростками работать стало легче? Все-таки не с маньяками...

- Разное бывало. Ведь и маньяки "родом из детства". Сотрудники нашей службы ходят по притонам, чердакам, подвалам. С наркоманами общаются. Когда-то у меня на участке был парень из очень неблагополучной семьи. Представьте себе историю его рождения. Когда его мать была беременна, она дома застала своего мужа-наркомана с любовницей. И те ее сильно избили. После чего мальчик родился с детским церебральным параличом. Дальше его судьба не лучше. Подростком угодил в тюрьму. В изоляторе временного содержания пытался себя изувечить - забил в живот гвоздь. А на суде, где я поручилась за него, его мать - наркоманка и рецидивистка - засветила мне кулаком прямо в глаз.

Конечно, детство имеет очень большое значение. Знаете, я стала совершенно по-другому относиться, например, к Борису Моисееву. С сочувствием. После того, как в телепередаче он рассказал о своем детстве. Что рос в бедной семье, что в восьмилетнем возрасте его совратил 20-летний парень...

- У вас дети есть?

- Сын. Работал следователем, сейчас адъюнкт ВНИИ МВД России.

- Как воспитывать детей, чтобы им не пришлось общаться с милицией?

- В первую очередь надо быть ребенку другом. Знать, чем он живет. Я, например, когда сын еще учился в школе, несмотря на свою занятость, на то, что домашним хозяйством почти не занимаюсь (муж и мама в основном это делают), была председателем родительского комитета и с классом сына всюду ходила и ездила.

- Муж как вашу работу терпит? Он не милиционер?

- Нет, он хореограф. Чтобы мне помочь, стал директором Центра помощи подросткам. Всегда относился с пониманием. Даже брал отпуск по уходу за ребенком, когда сын болел. Но в последнее время он что-то подустал от моей занятости. Вообще, и мои близкие, и подруги говорят, чтобы я быстрее с работы уходила и прекратила себя мучить.

- И что же вы? Сейчас в милиции такие тяжелые условия работы. И зарплаты маленькие, и дел невпроворот. Зачем вам это надо? Вам некуда уйти?

- Наоборот, мне поступают очень выгодные в денежном смысле предложения. Но я не имею права уйти. И ветеранов службы прошу не уходить. Сейчас такой период, что еще чуть-чуть - и милицию заполонят совершенно случайные люди. Нельзя этого допустить. Пока государство не повернется к милиции лицом, опытные юристы в нее не пойдут. Сейчас даже в следствии зачастую работают люди без юридического образования. Это же ужасно. Конечно, в жизни надо что-то иногда менять, но от проблемы несовершеннолетних я не уйду никогда. Хочется кому-то передать опыт. У меня есть несколько кандидатур. Но в последнее время, к сожалению, в милиции много и "одуванчиков" работает. Вот из-за них отношение к женщине-офицеру и ухудшилось.

- "Одуванчики" - это кто?

- Которые хоть и носят форму, но не знают, что такое настоящая работа милицейская. Которые, чуть что потребовалось - "я не могу, я женщина". Когда мне говорят, что я женщина, отвечаю: "Я не женщина, я офицер". Меня более 25 лет в этом убеждали. Кстати, когда я только пришла работать, у нас были такие ПМГ - патрульно-милицейские группы: с вечера до пяти утра мы ездили по городу, притоны объезжали, подростков собирали. Мне даже в 20 лет никогда в голову не приходило брать себе сопровождающего. Женщины из моей службы и сейчас любого участкового или опера сами сопроводят.

- У вас мужской характер?

- Все-таки я бы так не сказала. Хотя и бываю очень жестким и неудобным человеком, когда речь заходит о роли моего подразделения. Как руководитель я должна отстаивать интересы своей службы и своих подчиненных. К тому же считаю, что нет плохих подчиненных, а есть плохие начальники, которые неправильно ставят задачу. Для меня не так важно, кто мой оппонент по должности. Как известно, "чины людьми даются, а люди могут обмануться". Умный и интеллигентный руководитель всегда постарается понять ситуацию и не будет надувать щеки. Но в милиции стремление что-то изменить к лучшему, игнорируя субординацию, почему-то считают "завышением самооценки".

Я очень признательна губернатору Московской области Б. Громову. Он оказался тонким и мудрым: помог поднять престиж службы по делам несовершеннолетних. Благодаря ему в службе произошла "техническая революция" (появились компьютеры и прочее). А с губернатора берут пример и главы местных администраций.

- За границей как решают проблемы несовершеннолетних?

- 10 лет псевдоученые в области социальной профилактики усиленно изучают зарубежный опыт. А иностранцы-то, наоборот, слушают наших специалистов и внедряют наш опыт! Я была в Швеции, ФРГ, Испании, других странах. Редко кому из практиков так везет. А ведь только практический работник может оценить иностранный подход к проблемам безнадзорности и преступности несовершеннолетних и определить, что приемлемо в российской жизни. Ничего нового для себя я там не почерпнула: их новое - наше хорошо зарытое дилетантами старое, которое нужно срочно возрождать.

Беда последних лет - аферисты оттеснили специалистов, нащупали "жилу" - человеческое горе - и эксплуатируют его. В результате что мы имеем? Бездомных детей, наркоманию и... международное усыновление.

Государство само создает условия для подростковой преступности. Все это вранье, что в стране нет денег на спецПТУ, приюты, центры реабилитации. Больше денег уходит на пустые акции и конференции, на создание фондов и пустозвонных структур. Предлагаю выйти (и депутатам в том числе) из теплых кабинетов и прогуляться по российским вокзалам, свалкам, чердакам, подвалам, где живут беспризорные дети. Тогда сразу станет ясно, какие законы нужно принимать. И не только у сотрудников милиции будет болеть голова, куда деть голодного, вшивого, изнасилованного ребенка. Нищая и поруганная милиция, как и в послереволюционные годы, протягивает руку помощи обездоленным и пока остается одна (!) в ответе за то, что делают наши дети.

- Если бы вы стали министром внутренних дел, что бы сделали в первую очередь?

- Определила бы ведущей нашу службу - по делам несовершеннолетних. И все усилия бросила бы на профилактику подростковой преступности и семейного неблагополучия. Сегодня приоритет, к сожалению, отдают раскрытию преступлений. Но нужно понять: чем качественнее профилактика преступности, тем меньше потом работы операм и участковым.

- Как себя поставить, чтобы мужчины относились к женщине-коллеге уважительно?

- Не просить поблажек. Все тяготы милицейской профессии переживать наравне с мужчинами. Глубоко знать свой предмет. Однако дискриминацию женщин в милиции изжить трудно. Еще много в нашей системе тупоголовых и ущербных мужиков, которые стоят на пути умных и целеустремленных женщин. Из-за этого многие талантливые женщины уходят. К сожалению, я не могу быть до конца откровенной в рассказе о ситуации в милиции и о том, что мне самой пришлось пережить, потому что я в ней пока работаю. Вот выйду в отставку - напишу мемуары.