Лолита Кочеткова

Лолита — дочь Тайванчика

Лола Кочеткова — балерина Большого театра, выпускница ГИТИСа, педагог-хореограф, а еще — дочь знаменитого Алимжана Тохтахунова (Тайванчика). Но об этом знают немногие — ведь Лола с детства носит фамилию матери.

Правильная и аккуратная

— Лола, каким вам запомнилось детство?

— Воспоминания о детстве всегда вызывают у меня улыбку, ощущение счастья и беззаботности. Родители старались воспитать меня добрым человеком и оградить от всех проблем. Помню, папа однажды отправил меня в ялтинский пионерлагерь «Наука». И так переживал! Прилетел вместе со мной, поселил меня в лучшей палате, а потом ежедневно звонил вожатой, спрашивал, как я. Несмотря на то что я всегда быстро сходилась с детьми, мне больше нравилось отдыхать с родителями. Я никак не могла привыкнуть к тому, что нас запускали в море, а спустя 5 минут выводили по свистку вожатого. То ли дело за рубежом, где я целыми днями сидела в воде! А по вечерам, когда родители ходили ужинать в ресторан, я танцевала на сцене вместе с музыкантами под популярную тогда песню «Атас, веселей, рабочий класс!». Я не выношу каких-либо ограничений. Даже когда я поступила в хореографическое училище и меня поставили к балетному станку, мне казалось это таким скучным и неестественным! Но я всегда училась очень прилежно и даже была старостой класса… Хотя ботанкой меня не назовешь. Я была дисциплинированной, и мне очень нравилось, когда меня хвалили. Мне и сейчас нравится аккуратная и правильная жизнь. В детстве я занималась танцами, языками, гимнастикой, училась музыке. А папа всегда встречал меня из английской спецшколы… Я не помню момента, чтобы его не было дома, ряд

ом со мной. Я везде ходила с ним за руку, а до пяти лет даже часто спала вместе с ним и мамой в одной кровати.

— Поговаривали, что вы даже в Большой театр попали благодаря ходатайствам отца.

— Я вообще туда сначала не попала! Директор театра Васильев сказал, что при моем маленьком росте (153 см) мне нечего делать на сцене! Представляете, я закончила хореографическое училище (ныне это Академия хореографии) с красным дипломом, а меня не приняли в Большой театр! Для всей нашей семьи это было страшным ударом! Я тогда даже в кошмарном сне не могла себе представить, что меня могут не взять! А папа, узнав о результате, напротив, посоветовал смириться: «Раз не взяли, значит, такова судьба! Станешь адвокатом. Я не буду просить за тебя!» Я тоже не собиралась никого умолять и не желала, чтобы по всему городу были развешаны мои портреты, как в случае с Анастасией Волочковой. Но и смириться не могла. Поэтому сказала отцу: «Нет, папа! Ты еще увидишь меня на сцене Большого театра! Я стану солисткой! Это всего лишь испытание, которое нужно преодолеть». Это была моя первая встреча со сложностями в жизни. Мне было всего 18, и это было очень тяжело. Примером для меня стал мой педагог — Михаил Лавровский, народный артист СССР (ему сейчас за 60). Он ездит на метро и преподает на протезах (некогда перетрудился, натер паховые кости). Это легендарный человек! Его отец, балетмейстер и директор Большого театра,

поставил «Ромео и Джульетту». А сам он работает в театре уже 40 лет, танцевал все главные партии. А сейчас многие работают ради денег и имени, занимаются самообманом… Благодаря этому человеку моя мечта сбылась! Меня взяли в театр!

Да разве ж это подарок!

— С кем из известных людей вы дружите семьями?

— О-о! Со многими звездами шоу-бизнеса я знакома с детства. Однажды я приехала к папе в Париж на каникулы и познакомилась с Анастасией Вертинской. Она работала там в Школе актерского мастерства. Мы подружились, и она часто приходила ко мне на спектакли в Театр Станиславского и Немировича-Данченко, где я работала два года. Приходила она и на мои экзаменационные выступления в училище — я тогда танцевала Эсмеральду, фею Кукол… С тех пор и я хожу на все ее премьеры. У нас дома часто бывали Илья Резник, Алла Пугачева, Игорь Николаев, Иосиф Кобзон. Папа с ними дружил и приглашал на все праздники. Иногда мы даже вместе встречали Новый год. Иосиф Кобзон мне вообще как отец! Кстати, именно он отвел меня впервые в школу за ручку… И сейчас, когда мне плохо, я звоню ему, его жене Нелле Михайловне, их сыну Андрею или дочери Наташе. Сейчас им, правда, не до меня — у Иосифа Давыдовича растут четыре внучки — у Андрея две беленькие, а у Наташи… две черненькие… А когда мне было лет 5, забавная история произошла у меня с Аллой Пугачевой. Помните ее песню (напевает): «Все дальше парусник, все дальше. Все

ольше между нами фальши. Неужели, милый мальчик, это был ты?» Мы пришли в ресторан «Кавказский аул», и я говорю Алле Борисовне: «Сейчас я вам спою, а вы посмотрите, как это нужно делать!» Это был день, но музыканты согласились подключить мне микрофон, и я тоненьким голоском спела Пугачевой ее же песню. Все долго смеялись, особенно Алла Борисовна, наверное, пародия удалась…

— А как ваш папа познакомился с Аллой Пугачевой?

— Он подошел к ней и сказал: «Здравствуйте, я хочу с вами познакомиться, потому что я поклонник Софии Ротару». Ее это позабавило, и она ему ответила: «Вот вы-то мне и интересны!» Так они и познакомились.

— Говорят, вашего папу связывали с Софией Ротару более теплые отношения. По слухам, у них был роман и она принимала от него дорогие подарки…

— Бред! Папа очень любил, а сейчас с большим уважением относится к маме! У нас была очень крепкая семья! У меня есть еще старший брат Михаил (ему сейчас 37 лет), он врач, кандидат медицинских наук, у него — 9-летняя дочь Николь, которую тоже очень любит мой папа. Он всегда и все делал для дома и для нас! А Софии Ротару папа помогал организовывать концерты. На момент их знакомства она уже была Софией Ротару, звездой и даже народной артисткой. И папа лишь посоветовал Шаху написать для нее песню «Без тебя дом мой пуст», которая потом стала шлягером. Она часто бывала у нас в гостях со своим мужем. Иногда они приходили вместе

с сыном, который играл с моим братом. И мы с мамой ходили на ее концерты… Я не знаю, почему Софья Михайловна говорила в интервью, что мой отец был влюблен в нее… Наверное, ей было это выгодно. Артисты часто лукавят ради своей карьеры. А дорогие подарки он всем дарил, в том числе и Алле Пугачевой. Клипов тогда еще не было, машинами он тоже не разбрасывался (сам долгое время ездил на «Жигулях»). Он вообще ничем не разбрасывался, так как бережно ко всему относился. А вот украшения преподносить любил. Особенно золотые браслеты с драгоценными камнями. Может быть, для кого-то это считалось дорогим подарком?

Чисто по-человечески

— Но ваш отец — известный меценат. Как он выбирал потенциальную «жертву», которой нужно срочно помочь?

— Все получалось спонтанно. Он смотрел телевизор, и, если ему кто-то нравился, он обязательно участвовал в развитии его таланта. Так он свел знакомство с Геннадием Хазановым, Владимиром Винокуром, Львом Лещенко, вошел в их круг и познакомился с другими, не менее интересными людьми. Это были достаточно известные персоны, у которых и без моего папы все в жизни было хорошо. Их гастролями занимались концертные директора, и его помощь им не требовалась. Они просто дружили, и он часто помогал им чисто по-человечески. Он дарил им цветы, накрывал столы после концерта… А на этих банкетах знакомился с новыми людьми. И все они здорово помогли ему, пока он был под следствием.

Заседания были закрытыми. Не пускали даже меня и брата. Никита Сергеевич Михалков выступал по ТВ в поддержку отца, Иосиф Кобзон, Алла Пугачева, Шамиль Тарпищев написали письмо в защиту папы министру иностранных дел Игорю Иванову. Его подписали многие известные люди… Такое же письмо было отправлено Кастелли — министру юстиции Италии.

— А что связывало вашего отца с миром спорта?

— Как и другие мужчины, папа вместе с моим братом часто смотрел хоккей, теннис, футбол. Он сам в юности был полузащитником футбольной команды. И перестал играть лишь после травмы мениска. Он учился в физкультурном институте, но диплом так и не получил. Для него вообще учеба — лишь потеря времени. Я, например, на лекциях тоже только слушала — у меня за 5 лет нет ни одной тетрадки!

— По слухам, ваш папа в свое время помог «встать на ноги» Павлу Буре?

— Спросите у Паши! Как мой папа мог проспонсировать лучшего канадского игрока? Он что, за Пашу шайбы забивал? Зрителя не обманешь! Марина Анисина еще до встречи с папой имела столько золотых медалей! Она выиграла все туры Европы, юношеские игры… То же самое можно сказать и о Марате Сафине, Евгении Кафельникове, Софии Ротару и других. Как, по-вашему, можно научить Кобзона петь? Да, он многим помогал поначалу и деньгами, и напутствиями, но он же не мог за всех петь, танцевать, прыгать, забивать голы! Папа гордится тем, что в России столько талантов, и для них в

сех он как отец родной! А на родстве и дружбе, как известно, денег не заработаешь.

Одноклассники

— Говорят, у вашего папы долгое время были проблемы с московской пропиской, за ее отсутствие его даже судили…

— Да, что-то такое было… Но подробностей я не знаю, меня тогда еще и в проекте не было. Он родился и вырос в Ташкенте, но когда женился, прописка у него уже точно была. Папа переехал в Москву, где в 1960 году познакомился с мамой. Они почти сразу поженились, и она первое время не работала, а позже числилась помощником у Тухманова. Обходились без домохозяек. По хозяйству помогали бабушка (она из крестьянской семьи, прошла войну, сейчас ей 96 лет) и бабушкина сестра — баба Леля. Она умерла, когда мне было 6 лет, тогда я впервые осознала, что такое смерть…

— По данным Интернета, вашего отца обвиняют в следующем: «торговля крадеными машинами, руководство измайловской преступной группировкой, угрозы Борису Федорову и Тарпищеву, отмывание канадских долларов посредством наркобизнеса, контрабанда антиквариатом, алкоголем и табаком, карточное шулерство»… Что из этого правда?

— Все это — бред! С Тарпищевым папа учился в одной школе, и они до сих пор очень дружны. Тарпищев часто выступал по телевидению в поддержку папы. Особенно мне запомнилось его выступление после выигранного россиянами Кубка Дэвиса. Он сказал: «Русские — победили! Это же наверняка коррупция жюри и дело рук Тох

тахунова. Почему вы сейчас его не обвиняете?» В карточных играх папа тоже никогда не мухлевал. Он всегда честно играл и часто выигрывал, так как мог просчитать все ходы наперед и всегда знал, какие карты остались в колоде, а какие — на руках у соперников. Любил показывать фокусы, карты у него были «ручными» — ходуном ходили и сами в пирамиды укладывались в его руках… Мы всегда жили хорошо, но в какой-то период можно было сказать, что он целое состояние сделал за счет карточного бизнеса! Потом папа уехал в Германию — у него там много друзей-эмигрантов. Мы не смогли уехать вместе с ним — я училась тогда в балетном училище, бабушка плохо себя чувствовала, а мама не захотела ехать. Он уехал один. Часто созванивался с мамой, а позже познакомился в Париже со своей второй женой — итальянкой. Светлана не захотела жить во Франции, и папа 20 лет назад переехал к ней в Италию. Из-за того, что она не француженка, у папы долгое время были проблемы с видом на жительство во Франции. А в Италии действует Шенгенская виза и таких проблем не возникает. Да и закон там помягче… В Америке каждый пункт обвинения — это 5 лет тюрьмы плюс штраф $250 000. На самом деле папу судили по пяти пунктам, в том числе — нарушение закона о путешествии, телефонные махинации, сговор с жюри — значит, могли посадить на 25 лет и оштрафовать на $1 млн. 250 тыс.! А если учесть, что ему 54 года, а в Италии каждый пункт — по году, вот и счит

йте!

— Вашего отца часто называют итальянским мафиози. С чего бы это?

— О-о, его как только не называют! Например, «Христофор Колумб русской мафии»! Так называлась одна из заказных статей в газете. Его даже судили на основании проплаченных статей! Пока папу судили, три дня подряд в газете «Республика» на центральном развороте публиковали серию статей примерно такого содержания: «Раскаявшийся гражданин Израиля Дж. Хайдаров по национальности узбек, бывший финансовый директор Михаила Черного, которого последний уволил, так как он проворовался, не может возвратиться в Россию, так как на него заведены уголовные дела и он сдает израильской полиции гражданина Алимжана Тохтахунова, так как он точно все знает, потому что узбек». А на четвертый день на этих страницах была реклама кроссовок… Все обвинения против моего отца были сфабрикованы! Никаких свидетелей никто не вызывал. И это было выгодно многим. Отец всех видит насквозь, а кому это понравится? У отца всегда было много завистников, которым мешала его мудрость. Папа всегда много знал…

— И что же связывает вашего отца с Михаилом Черным?

— Это его друг детства. Они учились в одной школе в Ташкенте. Потом папа переехал в Париж, и Михаил Семенович с семьей туда же. И они часто ходили друг к другу в гости, несмотря на то что жили в разных концах города. Мы часто вместе ужинали, а люди, видевшие папу и Михаила вместе, почему-то решили

, что они замышляют что-то нехорошее. Михаил часто судился и все суды выиграл так же, как Сергей Михайлов в свое время! Завистники просто не подозревают, что в России есть настолько умные люди!

Робин Гуд и Квазимодо

— За какие заслуги ваш отец несколько лет назад получил в Париже Почетный Орден Святого Константина?

— За меценатство, за помощь, за рыцарский дух… Он много чего сделал: проводил вечера русской поэзии, руководил благотворительным фондом, который назвал в мою честь «Лола», где проходили вечера в поддержку русской культуры за рубежом. Потом помогал Юдашкину организовывать во Франции показы моды, восстановил могилы русских моряков в городке Бизерта. А еще он был награжден во Франции орденом Почетного легиона в области шоу-бизнеса.

— Ходили слухи, что к вам сватался известный «Квазимодо» Вячеслав Петкун?

— (Смеется.) Да не собираюсь я замуж! Просто в прошлом году 8 марта я танцевала у Юдашкина на дне рождения, и Слава Петкун подарил мне цветы. В результате все решили, что мы — жених и невеста!

— Вы когда-нибудь думали об эмиграции?

— Нет. Зачем мне уезжать? У меня и здесь пока много планов и интересов. Но когда-нибудь, если мне удастся повысить свой профессиональный уровень, я надеюсь, что меня пригласят поработать во Францию. Недавно я снялась в фильме-балете «Эдит Пиаф», и если он будет иметь успех, то у меня появится шанс покорить зарубежную сцену.