Линда Йонненберг

Послать демонов на «Три веселых буквы»

Мемуары мне писать еще рано, скажут — совсем крыша съехала. Просто накопилась куча веселых историй, хотелось их куда-то ввернуть, а то ведь все забывается. И я ввернула в мистический контекст.

Имя Линды Йонненберг хорошо известно в богемных кругах. Необычна питерская история этой москвички со шведской фамилией. Пять лет назад, решив начать «новую жизнь», она резко сорвалась из Москвы в Питер. Гуляя по Невскому, познакомилась с литератором Николаем Якимчуком. Точнее, это он познакомился с эффектной девушкой, а потом ввел в круг творческой интеллигенции, звезд рок-музыки, кино и театра. Линда и сама поэтесса — за это время написала две книги стихов, которые лично проиллюстрировала. Сейчас в петербургских театрах приняты к постановке ее пьесы: «Морок» в «Комиссаржевке» и «Голос» в «Комедиантах». Ну а недавно на прилавках появился роман Линды Йонненберг «Три веселых буквы», в котором она питерскую творческую интеллигенцию и описывает.

В центре повествования она сама — Линда, Лилит, Ли.

Под прозрачными псевдонимами

— Ваша книга — это мемуары?

— Мемуары мне писать еще рано, скажут — совсем крыша съехала. Просто накопилась куча веселых историй, хотелось их куда-то ввернуть, а то ведь все забывается. И я ввернула в мистический контекст. Своих знакомых, ставших героями книги, скрыла под псевдонимами, зачастую очень прозрачными, в некоторых фамилиях, к примеру, просто переставила буквы.

— Они ведь наверняка знали, что вы о них пишете. Читали ли до выхода в свет, не обижались ли?

— В общем-то, конечно, знали, но читал — еще в рукописи — только Боря Гребенщиков. Ему понравилось, сказал, что роман смешной. Некоторые звонили и указывали, что писать. Один художник, известный любвеобильностью, четко сформулировал: «Если напишешь про моих теток, я тебе ноги оторву». Я пожелание учла и написала только про лесбиянку, которую героиня встретила у него в мастерской. Главное — у меня все персонажи хорошие! Кроме, разве что, меня самой, безбашенной раздолбайки. Роман добрый, никто и не в претензии, единственный наезжатель — Коля Якимчук: «Линдик, тебе бы все посмеяться».

— Подмечать смешное — ваше свойство?

— Да что вы, я ведь пыталась написать трагический роман с плохим концом, но все сошло на стеб. Даже когда пишу о попытке самоубийства, опять выходит смешно (смеется).

— Роман помог разобраться в жизни?

— И в жизни, и с некоторыми людьми. Есть одна девушка, на которую я сильно обиделась, ну, не в морду же ей давать! Расквиталась с ней в романе, выставила идиоткой.

— Вы ведь писали не только для узкого круга, который узнает прототипов?

— Конечно, даже если не знать прототипов, все равно смешно. Изображен мегаполис начала ХХI века, сумасшедшая такая героиня и ее окружение.

— Скандальный заголовок сами придумали?

— Его дали в издательстве «Амфора», у меня было «Откройте, пожалуйста, дверь», или просто «Дверь». Когда предложили «Три веселых буквы», я подумала, что за дурдом, что за заголовок к серьезному мощному произведению (смеется), а оказалось — в тему. Сейчас пишу второй роман — задумала сиквел, но уже о московской тусовке, о театральной среде, которую знаю. О Москве писать легче, потому что в Питере все-таки могут обидеться, а в Москве нет: что бы о них ни написали, лишь бы написали вообще! Там намного более резко можно пройтись по персонам.

— У вас и здесь теперь скандальный имидж.

— Желтая пресса придумывает всякую белиберду. Или вот давала интервью в Москве, так меня жали восемь часов! Там ведь как берут интервью: приглашают в ресторан, винцо, коньячок, глядишь, подвыпивший человек такого нагородит… Хорошо, я вообще не пью. У меня выпытывали: «Спала ты с этим человеком?» — «Нет». Меняют тему, через час опять возвращаются к старому. Прессинг жуткий.

Молодых шугают

— Так сейчас вы в Питере или в Москве?

— Некоторое время назад уехала из Питера, потому что здесь все крайне медленно происходит, молодых шугают, никто тебя не признает. Когда прихожу в «Ленком» или МХАТ, ко мне нормально относятся, как к драматургу. А здесь зашла в Театр комедии, сказала вахтерше, что я принесла пьесу, она звонит режиссеру: «К вам тут девочка, принесла чего-то». Я развернулась и — на выход. Но в Питере более комфортно себя чувствуешь, тут можно ночью пойти гулять под дождиком, если тебя перемкнуло. В Москве фиг ночью погуляешь, страшно. В Питере ночных кафе или аптек — как собак нерезаных, а в Москве, в центре, я как-то два часа искала аптеку, но не нашла, сплошные бутики.

— Правда ли, что в Питере вы стали писать сценарии для сериалов?

— Да, буквально с улицы зашли с подругой на студию предлагать сценарий. Нам сказали, чтобы представили синопсис — это краткое изложение. Синопсис понравился, написали сценарий, и буквально через несколько дней серию уже сняли. Но я там под псевдонимом.

— Так чего бы вы хотели в жизни: добиться известности?

— Делать то, что хочу, и чтобы никто не мешал. Конечно, чтобы мои книги читали. Но, когда хочется писать, это неостановимо, а что уж из этого получится — вопрос другой.