Леван Тамбиев

Обыкновенное чудо

В СОРОК лет его жизнь круто изменилась. Не было больше Тамбиева — преуспевающего бизнесмена, Тамбиева — депутата в кепке, низко надвинутой на глаза. Он стал человеком, который был должен всем партнерам. Человеком, при виде которого даже друзья крутили пальцем у виска. Он бросил все и занялся дельфинами. И был почти счастлив. Впервые за многие годы начала отпускать боль, занозой засевшая в сердце в тот день, когда на свет появилась его дочь.

Семь лет…

ДИАГНОЗ Мадине поставили почти сразу. Родовая травма… Мать и дочь в тяжелом состоянии… ДЦП…

Они не спрашивали: «За что? Почему?». Леван и Аля Тамбиевы решили бороться, несмотря на безнадежность борьбы. Потому что их дочь — самая лучшая. Потому что она ни в чем не виновата. Потому что и они ни в чем не виноваты. И потому что — иногда — на свете случаются чудеса. И они заставят себя в это поверить.

Мадина была третьим ребенком в семье. Она не ходила и неразборчиво мычала. Но была — и осталась — на удивление улыбчивым ребенком. Мама и папа тоже должны были улыбаться, потому что подрастали старшие дети, потому что на ее плечах был большой дом, на его — большой бизнес. И — Мадина. «Это не наказание, это — испытание». И они испытали все, что могли.

— Иногда он приезжал вечером домой и говорил: «Собирайся! Завтра едем». Я даже не спрашивала, куда. А наутро мы были уже в пути. Мы объездили с Мади все клиники России: Москва, Санкт-Петербург, Саратов… — говорит Аля.

Они уезжали к врачам, полные надежд. И возвращались в дом, стараясь пристроить на лица улыбку, когда хотелось рыдать оттого, что еще одна надежда пошла прахом. Потом снова уезжали.

Семь долгих лет не случалось ничего.

Мадине пора было идти в первый класс. Врач Муксим Баташева, которая наблюдала девочку с полуторамесячного возраста, дала заключение, что ей необходимо обучение на дому.

И наконец случилось чудо.

…и семь дней

О ДЕЛЬФИНОТЕРАПИИ, то есть о том, что дельфины помогают больным детям, Леван Тамбиев услышал по телевизору. Передавали репортаж с Кубы: совместное плавание больных и дельфинов давало неплохие результаты. Он уже созвонился с друзьями в Москве, чтобы те подыскали надежную турфирму для поездки, а Аля стала складывать вещи для их самого дальнего путешествия, когда один из друзей рассказал, что есть дельфинарий совсем под боком, в Анапе. В Анапу поехали всей семьей.

— Я уже к тому моменту столько о дельфинах наслышался! Что они творят чудеса, что у них какой-то особенный разум, легенды всякие, мифы… И я готовился к этой встрече. Стою, вглядываюсь в даль, где они, дельфины… И вдруг прямо у меня из-под руки выныривает, обдает брызгами и тыкается в меня холодным носом! Как сейчас помню этот момент и не забуду его никогда.

Старшие дети резвились в море, маленькая Мадина, со скрюченными ручками и ножками, в ярком жилетике болталась в воде рядом с огромными животными, которые подталкивали ее упругими резиновыми боками и брызгались. Проходил день, другой и третий, а изменений не наблюдалось. На седьмой день решено было возвращаться, и родители привели Мади в бассейн в последний раз.

Она, как всегда, поплескалась рядом с дельфинами. Когда папа вытащил ее из воды за лямочки жилета и поставил на пол, она пошла к маме. Шла и улыбалась.

— Я не верила и все думала: «Боже, она ведь сейчас упадет! Она же не может идти!» Было так страшно. А она не упала. Она шла! И я поверила.

Спустя месяц Леван Тамбиев привез дочь к детскому невропатологу Муксим Баташевой, в кабинет которой раньше Мади вносили на руках:

— Открывается дверь, а на пороге Мадина с букетом цветов, стоит и держит папу за руку!.. — В этом месте врач Баташева плачет.

Ближе к концу учебного года Мади пошла в школу.

Городской сумасшедший

МОЖНО спорить, что помогло Мадине — дельфины ли, любовь ли родителей, их вера или что-то еще. Тем более можно спорить об эффективности дельфинотерапии вообще, потому что на этом виде лечения пока не стоит гриф «Одобрено Минздравом». Но речь не об этом. Речь о том, что было после того, как Мади Тамбиева встала на ноги и пошла. И хотя нет в этом ничего сверхъестественного и необъяснимого, но все же это — тоже чудо.

— Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе, — так обычно Тамбиев отвечает на вопрос, как ему пришла идея построить для дочери дельфинарий. Он всегда немногословен

Он боялся, что целебный эффект пропадет, если Мади не будет общаться с дельфинами. Тогда-то он и бросил бизнес, залез в долги и на некоторое время сделался едва ли не городским сумасшедшим.

Построить — легко сказать. Леван Тамбиев, агроном по образованию, в прошлом — директор совхоза, бизнесмен, ничего не знал о морских млекопитающих и тем более о возможностях использования их лечебных способностей. Да и мало кто в округе знал что-либо подобное.

— Прихожу оформлять документы. Пишу: частное предприятие «Дельфинарий «Мади». На меня смотрят во все глаза и спрашивают: «Что, и дельфины будут?» — «Будут». — «Живые?» — «Живые!»

После долгих поисков в курортном городе был найден уже несколько лет пустующий дворец спорта. Тамбиев взялся за ремонт. Когда нанятые им рабочие узнали, что он планирует устроить в бывшем дворце, то решили работать бесплатно: «Гиблое это дело! Не хотим на твоем горе наживаться». И много ушло времени, чтобы убедить их взять деньги и заставить поверить в обратное.

Из Утришского дельфинария в бывший дворец спорта доставили в больших чанах Бонанана, Мону, Цыганенка и Афоню — белуху и трех афалин. Нашли тренера, купили рыбы на прокорм, развесили по городу объявления о представлениях. Два раза в день дельфины выступали, а в свободное время с ними плавала «Хозяйка дельфинария» — так стали звать Мадину в школе.

Ирина Журба, живущая неподалеку от возрожденного дворца спорта, одна из первых принесла к Тамбиеву на руках своего ребенка и попросила разрешить дочери поплавать с дельфинами. Сказала, что слышала о том, что открылся дельфинарий, что у Левана — такой же ребенок… А за ней приходили другие. И Леван Тамбиев, озабоченно стягивая с головы бейсболку, вел их в бассейн и с помоста руководил купанием орущего иногда от восторга, иногда от страха, иногда от холода больного, искореженного ребенка и дельфинов, сам никогда не зная, что из этого получится.

Получается всегда по-разному. У одних детей происходят изменения, у других не меняется ровным счетом ничего. И когда в дельфинарии «Мади» появляются родители с больным ребенком, у него сжимается сердце, потому что он знает, что такое надежда, не ставшая реальностью.

— Прихожу однажды в гостиницу, где одна мама с сыном остановились. А он в коридоре один, плачет. «Чего плачешь?» — спрашиваю. «Есть хочу». — «А мать где?» — «Пошла покушать поискать, может, найдет что». Они все у себя продали, чтобы сюда приехать, даже на еду не осталось. Пришлось им билеты обратные покупать.

— Я у него сразу спросила: «Сколько денег готовить?» — рассказывает Ирина Журба. — А он говорит: ничего не надо. Он просто поклялся помогать таким детям. А если кто-нибудь пытается ну даже хоть бутылку шампанского ему оставить, он вежливо выпроваживает из кабинета.

Конечно, Леван не предполагал, во что выльется затея с дельфинарием для Мадины. Говорит, знал бы, сколько будет проблем, не начинал бы. И тут же говорит, что если судить о счастье человека по тому, хотелось бы ему прожить жизнь по-другому, то ему свою — не хотелось бы.

Дельфинарию «Мади» уже 5 лет. Сейчас это не частное предприятие, а филиал Утришского дельфинария. А трудовая книжка Тамбиева теперь лежит в Академии наук, куда он сообщает о своих наблюдениях за животными и детьми. В работе дельфинария очень много трудностей. Тамбиев физически не успевает пропустить огромное количество желающих попытать у дельфинов счастья. В курортном городке то теплотрасса рванет, то отопление отключится, то воду перекроют… А люди все едут и едут.

Леван Тамбиев целыми днями собственноручно отвечает на письма измученных родителей со всех концов страны. Он знает, что дать надежду и не помочь — страшно. Но еще страшнее такой надежды не иметь.

P. S. Герой материала просил редакцию не давать свой адрес — слишком много людей приезжает к нему за помощью и слишком многим он не успевает помочь…