Лена Темникова

«Серебро» – это не кукольный театр»

Я себя не представляла никем на сцене – ни Бритни Спирс, ни Агилерой, хотелось быть собой. Сейчас, когда стала выступать профессионально, начинаю наблюдать за другими артистами. Вот, скажем, на «Евровидении» мне не понравилось, как многие исполнители работают. У нас в Кургане есть конкурс «Арт-арена», и вот некоторые участники «Евровидения» очень похожи на выступающих там артистов. Самодеятельность такая...

Лена, но разве не мечта любой певицы – выступать на сцене соло?

– Значит, я не любая. Считаю, что группа – это намного сильнее, чем одна солистка.

В вашей группе как-то определены чьи-то лидерские функции? «Серебро» – это в большей степени Лена Темникова и две ее подруги или это равноправное трио?

– Все абсолютно равноправны. И на бытовом уровне тоже. У нас в каждом деле кто-то главный. У каждой солистки свои достоинства и способности, которые складываются в одну большую силу. Мы, как Змей Горыныч, с тремя головами.

Почему «Серебро»? Кто придумал такое название?

– Продюсер Максим Фадеев. И нам понравилось. Серебро – это красивый благородный металл, который лечит.

В логотипе вашей команды есть кошка. Можно расшифровать это?

– Кошка – это самое таинственное животное. Такое неручное, гуляющее само по себе. Кроме того, если помните, в русском варианте «Song № 1» есть слова: «Ребята, кто-то сзади подумал, что мы кошки...».

Расскажи о себе...

– Я родилась в Кургане, потом жила в Омске. И с раннего детства занималась музыкой. Мама была и моим сценографом, и костюмером, и продюсером, и психологом. Именно она водила меня на различные конкурсы, которые я стабильно выигрывала. Самый большой я выиграла в семнадцать лет, он назывался «Я люблю тебя, Россия...». После него мне поступил ряд предложений: остаться в Москве и записывать музыку, играть в кино. Одно из них меня заинтересовало. Увы, но дальше началась очень грустная история. Человек, который представился продюсером, был никаким не продюсером, а имел ко мне сексуальный интерес. Представьте себе: мне семнадцать лет, мама в Омске, я одна в Москве. А тут этот дядя... Мне стало понятно, что нужно бежать от него куда подальше. Позже, когда я поведала об этом «дяде» Максиму Фадееву, он сказал, что меня просто спас Бог: в Москве была очень неприятная история с неким продюсером-педофилом, который очень любил конкурсы детской песни и вообще юные таланты. В общем, я сбежала. И думала вернуться в Омск. Но однажды увидела объявление о кастинге на «Фабрику звезд». И пошла туда, совершенно ни на что не рассчитывая. Однако меня взяли в проект. «Фабрика» очень многому научила. Помню, что настоящую звездную болезнь я пережила, когда начались гастроли «Фабрики» по стране. Я думала: «О да! Я звезда!»

С Максимом Фадеевым ты познакомилась на «Фабрике»?

– Да, мы стали работать вместе. После двух лет гастролей наш проект оказался в, так скажем, закрытом от посторонних глаз состоянии. Открою небольшую тайну. Мне тогда звонили многие продюсеры с приглашениями, пытались переманить, поскольку никто не знал, что я на самом деле продолжаю работать с Максом. В итоге Фадеев предложил сделать группу — и для меня это выглядело идеальным вариантом. Всю жизнь мечтала петь в веселой группе!

А если бы не случилось «Евровидения», сколько бы ты еще была готова ждать своего часа?

– Я очень хотела работать именно с Фадеевым и потому упорно ждала два года, могла бы и еще пять лет ждать.

Отчего такая привязанность, только оттого, что вы земляки? Он ведь тоже курганец...

– И это, конечно, тоже. У нас похожий менталитет. Но я говорю все это не для того, чтобы, как модно в шоу-бизнесе, польстить своему продюсеру, просто считаю, что Максим в своем качестве сейчас лучший в стране.

Часто встречаешь негативное отношение?

– Весь негатив был до того, к

ак люди услышали нашу песню на «Евровидении». И это понятно. Появились такие молодые и наглые! Мы постарались всех своим выступлением переубедить. Кстати, сразу для себя решили, что наша главная задача – понравиться России. А с Европой – как повезет!

Максим Фадеев говорил о том, что он готовил «Серебро» с прицелом «на Азию»...

– Я не в курсе его замыслов и не могу ничего ответить на это.

У вас с Фадеевым возникают споры?

– Он относится к нам, как отец, и его мнение крайне важно. Но вообще мне не нравится слово «спор». У нас постоянно происходят обсуждения. В конце концов, нам выходить на сцену, где мы должны чувствовать себя органично. Поэтому нашим мнением, когда мы работаем над номером, Максим всегда интересуется. Так что не думайте, мы не куклы, которых дергают за веревочки. Непосредственно в продюсирование мы, конечно, не вмешиваемся.

Имидж «Серебра» уже сформирован окончательно или процесс продолжается? Имею в виду наряды – черные глухие платья и ролевое распределение: кто-то вамп, кто-то романтическая героиня…

– Он не придумывался специально, просто соответствует нашим внутренним ощущениям. Слава Богу, нам никто ничего не навязывает. Не приходится надевать то, что нам не нравится, или петь так, как мы не хотим. Главное, чего добивается от нас наш продюсер – чтобы на сцене мы были естественными. И, кстати, в этих глухих черных платьях мы себя отлично чувствуем!

У тебя есть свои музыкальные пристрастия?

– Я себя не представляла никем на сцене – ни Бритни Спирс, ни Агилерой, хотелось быть собой. Сейчас, когда стала выступать профессионально, начинаю наблюдать за другими артистами. Вот, скажем, на «Евровидении» мне не понравилось, как многие исполнители работают. У нас в Кургане есть конкурс «Арт-арена», и вот некоторые участники «Евровидения» очень похожи на выступающих там артистов. Самодеятельность такая...

Интересно, ты общаешься с прежними подопечными Фадеева, с Линдой, например, или с Мариной Чиркуновой из Tota, которая, к слову, тоже твоя землячка?

– Ну, с Линдой мы не успели пообщаться. Максим уже расстался с ней ко времени нашей встречи. А с Мариной, ГлюкоZой, Иракли мы общаемся, и, кстати, все они относятся к Максу так же, как я.

Много говорилось о вашем конфликте с Веркой Сердючкой...

– Мы выступали на одной сцене с Сердючкой, которая возмутила российскую публику своей теперь уже знаменитой фразой. Но мы почти не общались. Так, здоровались при встрече. Мы болели за Верку Сердючку! Она нам всегда была симпатична.

А можешь еще развеять слухи насчет твоего брака с одним из «фабрикантов», Алексеем Семеновым?

– Это правда. Свадьба была. Но это был фиктивный брак. Алексей Семенов был самым старшим на проекте. Вы представляете, что это такое, когда в тридцать лет сваливается популярность? «Фабрику» действительно очень хорошо принимали по всей России. А потом – бах! И все закончилось. Многие остались не у дел. Я видела, как страдал Семенов. Он предложил, и я согласилась устроить фиктивный брак, чтобы подогреть интерес публики к нашим персонам. Свадьба – абсолютно пиаровская акция. Мы позвали всех «фабрикантов», журналистов. И все. Нет, я очень люблю Лешу, но как друга. Он не мой мужчина...

Что тебя сегодня интересует помимо группы?

– Высшее образование. Это мой больной вопрос. У меня его нет, но я очень хочу. Мне бы хотелось пойти в рекламу.