Лариса Рубальская

Лариса Рубальская главный цензор шоу-бизнеса

24 сентября поэтесса Лариса Рубальская будет отмечать очередной день рождения. Накануне праздника мы встретились с поэтессой, чтобы выяснить, чего ей не хватает для хорошей жизни. И неожиданно оказалось, что... молодежи!

Молодо-зелено

- Любите работать с молодыми авторами?

- Я вообще люблю молодежь. Мне, например, нравится песня "Мы, как птицы, садимся на разные ветки и засыпаем в метро" "Високосного года" или "...Мы с такими рожами возьмем да и припремся к Элис" группы "Конец фильма". Очень смешная и прикольная. Безусловно, хороша Земфира, и вовсе не потому, что так принято говорить. Забавно, но я в какой-то степени учусь у нее накалу страстей, чувству номер XXI (в смысле нового века). Слушаю своеобразного "Мумий Тролля". Совсем противоположная реакция на Игорька или "Тату". Эти ребята пошли по пути популизма не в ту сторону. Нужно все-таки что-то сохранять в душе.

- Не следует ли ввести определенную цензуру, чтобы повысить шоу-бизнесовскую нравственность?

- На этот вопрос отвечаю совершенно определенно: безусловно! И с радостью соглашаюсь быть главным цензором. При этом моя кандидатура была бы лучшей, так как мне все нравится. Не стану зачеркивать уже сделанное другими и насаждать свое. Лишь подсказала бы, что делать. Я - абсолютный демократ.

Япона-мама

- С молодежью говорите на их языке?

- Всегда пыталась это делать. Вот песне "Угонщица", которую Ирина Аллегрова поет, сколько лет - 10-15, наверное! И там уже были слова: "а другие пускай тормозят", "угнала тебя", "что же тут криминального?" Тогда так вообще не писали. Я всегда говорю: "Не хочу быть yesterday, только tomorrow".

- Лет десять назад вы ходили на митинги. Как сейчас относитесь к политике?

- Было дело. Много лет проработала в японской газете "Асахи" и считала себя очень политизированным человеком. Казалось, знаю обо всем, происходящем в мире... Со временем, правда, поняла, что многое вовсе не является истиной. Отравилась политикой. К тому же увидела многих наших депутатов воочию. И поняла - те, кто олицетворял для нас истинную демократию, оказались на поверку весьма поверхностными людьми. Для них во главе угла стоят только деньги. Одним словом, на сегодняшний день я к политике никак не отношусь. Честно говоря, надеюсь и на Путина, и на Касьянова, потому что они - уже новое поколение и, думаю, стараются. Во всяком случае, пока мне нравится, как идет жизнь.

Карнегги-холл

- Когда "вдохновение не идет", чем спасаетесь?

- Разные способы есть. Предположим, берешь последние слова уже существующей рифмы и пишешь, подставляешь смысл к этим рифмам. Это тренинг. Иногда я прочитаю куплетик и думаю, как бы сама дописала. Придумываю продолжение. Но это нечасто бывает. Как спортсмены, так и я: без тренировок не обойтись. Позаимствовать чужой опыт вообще неплохо.

- Кто первый судья ваших творений?

- Муж. Хотя он и врач по профессии, но замечательно чувствует все провалы и подъемы. В принципе для меня большего авторитета, чем он, нет. Достаточно его советов.

- Говорят, все врачи - циники...

- Мой не такой. Он замечательный, разумный, талантливый человек.

- Вы с мужем вместе 25 лет. Какие методы "работы" над мужчиной выработались за эти годы?

- Надо сказать, у меня объект не очень тяжелый. Он не заряжен на измену, на выпивку, на обман. Мне повезло. В принципе нужно стараться меньше доказывать собственную правоту и побольше соглашаться с мужской точкой зрения. А потом просто сделать по-своему, но так, чтобы он всегда считал себя главным в доме и знал - все от него зависит. Так лучше. А мне к тому же больше, например, нравится подчиняться, чем руководить. Ну, натура такая.

- У вас наверняка сложились общие семейные традиции?

- Мы вообще с мужем общно живем. Он просто ходит на свою работу, я на свою раньше ходила. Остальное делаем вместе. Очень много занимаемся песнями. Муж сидит и думает, кому позвонить, где что сделать, кому написать... Это наше главное занятие, которому мы отдаем практически все время. Ну еще сельским хозяйством немножко занимаемся. Не то чтобы я очень природу люблю, просто ответственный человек. Если уж этот огород есть, так его надо обрабатывать.

- Чем помимо огорода увлекаетесь?

- Мое хобби - собирать... людей. По улицам не просто так хожу - наблюдаю. Я и на лавочке с бабушками посижу, и с детишками постою, и с девочками молодыми тут поболтаю. Надо слушать жизнь.

- А, кстати, часто "главный судья" стихи ваши критикует?

- Чаще, чем нужно. Учу его: "Ты всегда сначала скажи, что хорошо, а потом - по прошествии времени - мы с тобой посмотрим, где что не так". А то он сразу начинает с плохого. Это неправильно. Всегда нужно в жизни быть хитрым. Я вот всем Карнеги почитать советую. Например, надо тебе у начальника подписать какую-то важную бумажку... Приходишь к нему, говоришь, как хорошо он выглядит, какая погода замечательная. А если дождь, так можно заметить, что и это здорово: жара надоела. Человека следует настраивать на "да". И вообще хорошо жить с ощущением "да".

- Так наверняка неудачи легче воспринимаются?

- Некоторые отпадают. У меня на этот счет твердые убеждения: мы способны притягивать и плохое, и хорошее. Поэтому нужно реже говорить "нет". Задают вопрос: "Как дела?" "Да так", - отвечаешь, чтоб не сглазить. Мне кажется, что нечистая сила, которая отвечает за "да так", где-то рядом. Хочешь? Пожалуйста! Наоборот, нужно говорить: "Хорошо, нормально". Надо жить с надеждой.

- Чем успокаиваете себя, когда кошки на душе скребутся?

- Одного определенного девиза на все случаи жизни нет. Иногда утешаю себя тем, что все проходит, и это пройдет. В другой раз говорю: "Господи, пугай да не наказывай". Или же: "Пусть будет хорошо всем жителям Вселенной". А бывает, ухожу в такую депрессию, что думаю, ничего уже не изменится. Вообще, как все...

- Ну, как все, вам быть не грозит. Много ли россиян японским в совершенстве владеют...

- То, что начала учить его, - стечение обстоятельств. Сначала пошла по объявлению учить японский, но проявила недюжинные способности, и меня взяли на работу. Было занятно: "Запросто говорю на таком языке!" Бойко, громко, так, что все оборачиваются. К тому же японцы дарили мне колготки и часы. Шучу. Прежде всего было интересно. С японцами легко было общаться. Умела их рассмешить. Не они меня в свою веру обращали, а я их - в нашу. Мне особенно нравилось работать гидом: каждый день потрясающий калейдоскоп лиц. Потом интерес полностью пропал. Отслоилось.