Криста Тере

Если вы считаете, что Депардье — гений, общаться с ним очень просто

Актриса Криста Тере — о своей роли музы великого художника и работе с Жераром Депардье.

На российские экраны выходит фильм «Ренуар. Последняя любовь» режиссера Жиля Бурдо. Картина повествует о взаимоотношениях великого художника и красавицы Андре Эйшлинг, которая позировала для многих его картин, позже вышла замуж за его сына, режиссера Жана Ренуара, и под именем Катрин Эссленг стала популярной актрисой немого кино. Роль Андре сыграла Криста Тере, с которой встретилась в Париже обозреватель «Известий».

Надо думать, вы хорошо знаете творчество Ренуара.

— Конечно. Между прочим, произошла любопытная вещь с картинами Ренуара, которые были у нас на съемках. Нам, естественно, нужны были копии его полотен, и студия заказала их человеку, который профессионально занимается копированием. Но, когда они были готовы, стало понятно, что помещать их в мастерскую Ренуара нельзя: в этих полотнах не было души, от них просто разило подделкой. Тогда наши продюсеры по Google стали искать настоящего художника, который бы при этом занимался еще и копированием. И нашли. А мастерская Ренуара, которая фигурирует в нашей картине, была в точности восстановлена по архивным фотографиям. Вокруг посадили оливковые деревья, чтобы и цвет, и свет, и детали были такими, как при Ренуаре.

Знали ли вы о существовании вашей героини до того, как начать работать над фильмом?

— Признаюсь, толком не знала. Она сейчас не очень известна во Франции, и, получив предложение сыграть эту роль, я стала собирать о ней материал. Пришлось обращаться к специалистам. Почему еще так важен для нас этот фильм — это знак уважения к ее памяти, мы надеемся, что теперь эта личность вновь заинтересует французов. В результате я смогла посмотреть несколько фильмов с ее участием, и меня поразила их энергия. Возможно, именно она позволила Андре пробиться из социальных низов и стать тем, кем она стала: известной актрисой и идеологом феминизма. Очень сильная была женщина.

Вы еще чувствуете ее присутствие в вашей жизни?

— Я даже ощущаю некоторую близость между нами. Я тоже родилась в небогатой семье. Моя мама — натурщица, отец — художник, но он в течение тридцати лет никому не показывал свои работы, просто боялся. Для меня, как и для нее, успех много значит. При этом я прекрасно понимаю, что есть люди и более талантливые, которые, в отличие от меня, успеха в кино не добиваются. Мне повезло.

Был ли у вас какой-то внутренний тормоз в отношении сцен с обнаженной натурой?

— Поначалу — да. Но режиссер объяснил очень просто: мы снимаем фильм о Ренуаре. Он рисовал не черный квадрат, не геометрические композиции, он даже пейзажи не особо любил. Он любил обнаженную женскую натуру. И снимать фильм о нем без обнаженной натуры мы не можем. Опыт моей матери как натурщицы мне тоже помог. Она мне объяснила, как много значит обнаженное женское тело для художника. И, конечно, наш режиссер был необычайно тактичен. На этих сценах на площадке оставалось минимум народу, и никто не давал мне повода покраснеть от стыда.

И как вам работа натурщицы?

— Не могу судить. Мы снимали короткими дублями, мне, слава богу, не приходилось позировать подолгу. Но одно я поняла твердо: натурщица для художника — все равно что актриса для режиссера. Без нее он просто не может существовать. Что касается моей героини, она стала для Ренуара олицетворением связи с жизнью, с природой, он не мог писать, когда ее не было рядом.

Вы фактически одновременно снимались в «Ренуаре», где роль Ренуара сыграл Мишель Буке, и в фильме «Человек, который смеется» по Виктору Гюго, где вашим партнером был Жерар Депардье. Очевидно, что с Буке ваш дуэт сложился, а как работалось с Депардье?

— О! Это человек-вулкан. В последнее время его имя особенно на слуху в связи с налоговой эмиграцией, об этом по-разному судят, но, на мой взгляд, к Депардье-актеру это все не имеет никакого отношения. Он действительно «икона» в нашей профессии, при этом он потрясающе прост в общении. Никаких фанаберий. Но, когда он появляется на съемочной площадке, вы просто физически чувствуете, как атмосфера меняется. В то же время он очень провокативный человек. Он — гений, и, если это принять, с ним очень просто. Правда, если вы не готовы считать его гением, все сложнее. Я-то уверена в его гениальности. В перерывах между дублями он может сидеть, болтать о всякой ерунде, а потом выходит на площадку и мгновенно включается. Это действительно грандиозно. Не удивляюсь, что ему предложили пост министра культуры в России.

На самом деле ему предлагали должность не в федеральном правительстве, а в одной из республик.

— Да? А я думала, он мог стать у вас самым главным, тем, кто отвечает за культуру во всей России.