Клементе Родригес

В юности работал на обувной фабрике

«Эй, Роберто Карлос!» – окликала бритоголового аргентинца на предсезонном сборе в Голландии местная детвора. «Роберто Карлос, дай автограф!» – просила его в «Лужниках» ребятня в красно-белых футболках после одного из матчей «Спартака». «Вылитый Роберто Карлос!» – восклицали владикавказские болельщики, впервые увидевшие вблизи олимпийского чемпиона Афин в составе сборной Аргентины Клементе Родригеса. Защитник «Спартака» на самом деле очень похож на знаменитого бразильца, и его этот факт нисколько не смущает, что он подтвердил в интервью «НИ».

– Клементе, не надоело, что вас постоянно и едва ли не везде сравнивают с другим человеком и даже называют его именем?

– Что поделаешь, если мы с Роберто Карлосом действительно похожи внешне. Да и футбольное амплуа у нас одинаковое – левый защитник. Меня еще в прежнем клубе – «Бока Хуниорс» – так называли. Поэтому к Роберто Карлосу я привык.

– Наверное, хотели бы достичь тех же высот, что и бразилец?

– Конечно. Но до уровня Роберто Карлоса мне еще пахать и пахать. А такого удара, как у бразильца, по-моему, вообще нет ни у одного защитника в мире.

– До перехода в «Спартак» у вас были предложения из Европы?

– Знаю, что мною интересовались дортмундская «Боруссия», «Кайзерслаутерн», «Валенсия», «Вильярреал», но я выбрал «Спартак», который предложил наиболее выгодные условия.

– Каким вы представляли российский футбол до приезда в нашу страну?

– Увидел то, что и ожидал. В России много сильных команд, поэтому уровень чемпионата довольно серьезный. Впрочем, в Аргентине он не ниже. Наши гранды «Ривер» и «Бока» тоже были бы здесь в числе лидеров.

– А есть ли отличия между аргентинским и российским футболом?

– Есть. В России играют намного жестче, особенно в центре поля. Многие команды делают акцент на оборону. В Аргентине футбол более быстрый, техничный и атакующий.

– Вы постоянно общаетесь с вашим соотечественником и партнером по «Спартаку» Фернандо Кавенаги. Не устаете друг от друга?

– Нет. Мы друзья. Часто подкалываем друг друга: ведь он из «Ривера», а я из «Боки». Кстати, недавно мой бывший клуб обыграл его в очной встрече, которые у нас называют «эль-классико», – 2:1.

– А в Буэнос-Айресе ваши отношения могли быть такими же теплыми?

– Пока никто из болельщиков не видит, что вы общаетесь, – проблем нет. Я знаю многих футболистов, которые представляют разные клубы, но вместе играют за сборную и дружат между собой. Просто они стараются избегать публичных мест.

– С кем из спартаковцев, за исключением Кавенаги, у вас сложились наиболее дружеские отношения?

– С Мартином (Йиранеком. – «НИ»). Он хорошо говорит по-итальянски, а этот язык похож на испанский.

– А из россиян?

– С Самедовым.

– Сильно скучаете по Аргентине?

– Не очень. Все-таки время от времени меня вызывают в сборную. К тому же в начале лета руководство клуба предоставило недельный отпуск. Слетал на родину, навестил немного приболевшего отца. Еще выбирали с супругой Хулиетой дом.

– Интересно, где вы храните золотую олимпийскую медаль – в Москве или Буэнос-Айресе?

– В Буэнос-Айресе.

– Спартаковцам ее не показывали?

– Нет. Чтобы не дразнить (смеется).

– Кто в детстве был вашим футбольным кумиром?

– Марадона.

– У вас есть его автограф или фото с ним?

– Нет. Но в принципе могу все это достать без больших проблем. В Буэнос-Айресе Диего часто можно встретить на «Бомбоньере» (стадион, где проводит домашние матчи «Бока Хуниорс». – «НИ»). Он всегда сидит в персональной ложе. При желании любой игрок «Боки» может после матча подойти и пообщаться с ним.

– Правда, что в юности вы подрабатывали на обувной фабрике?

– Правда. Мне было 16 лет. Я только начинал профессионально играть в футбол и параллельно подрабатывал на фабрике – делал картонные коробки для обуви. Когда перешел в клуб «Лос-Андес», перестал там работать.

– На фабрику ходили, потому что семья бедно жила?

– Да. У нас был весьма скромный достаток, поэтому требовалась дополнительная помощь.

– Ваше любимое место в Москве?

– Мой дом.

– А в других российских городах вам понравилось?

– Честно говоря, не очень. Сразу бросается в глаза, что люди живут гораздо беднее, чем в Москве. С трудом представляю, как бы я мог жить там.

– Что вам нравится в Москве?

– Ходить за покупками.

– А есть ли то, к чему вы никак не можете привыкнуть?

– К русскому языку. Для меня это одна из самых сложных вещей.

– В Москве есть настоящие аргентинские рестораны?

– Настоящих – нет. Есть латиноамериканские заведения, но в них в основном готовят кубинские или перуанские блюда.

– А фирменное жареное мясо «асадо» здесь пробовали?

– Только в одном заведении.

– Оно было настоящее, как в Аргентине?

– Почти.

– Вас часто узнают на улицах Москвы?

– Редко. В отличие от Буэнос-Айреса. Все-таки у вас отношение к футболу не такое, как в Аргентине.

– А когда узнают, что говорят?

– Приветствуют, просят автограф.

– Единственный гол в чемпионате России вы забили в ворота «Динамо». Знали, что отличились в старинном московском дерби?

– Еще накануне матча мне рассказал о его принципиальности наш переводчик Георгий Чавдарь. Затем главный тренер очень долго говорил о значении предстоящей игры и о том, что мы должны бороться до конца. В итоге «Спартак» провел один из лучших матчей в сезоне.

– Скажите, когда «Спартак» станет чемпионом?

– Мы уже вышли на приличный уровень игры. Конечно, завоевать чемпионский титул будет очень трудно, но мы приложим все усилия, чтобы это случилось как можно быстрее.