Ия Арепина

«Капитанская дочка» с гордым характером

Ия АРЕПИНА — одна из культовых актрис 60-х годов. Зрители старшего поколения наверняка помнят ее по фильмам «Красные листья», «Большая семья», «Борец и клоун», «Когда разводят мосты», «Калина красная». Но известной на весь мир актрису сделала роль в знаменитом фильме «Капитанская дочка», где она сыграла главную роль — Маши.

Ия АРЕПИНА — одна из культовых актрис 60-х годов. Зрители старшего поколения наверняка помнят ее по фильмам «Красные листья», «Большая семья», «Борец и клоун», «Когда разводят мосты», «Калина красная». Но известной на весь мир актрису сделала роль в знаменитом фильме «Капитанская дочка», где она сыграла главную роль — Маши. Ее популярность и востребованность длились недолго. После чего об Ие Арепиной надолго забыли. Для нее это было разрушающим стрессом на долгие годы. Она пережила два инфаркта…

Летом прошлого года Ия Алексеевна умерла. Незадолго до смерти ей исполнилось 73 года.

— ОТКУДА, ласточка, вы знаете, что я люблю ромашки? — удивленное лицо прикрыл букет цветов. — Ну, ладно, пойдем прогуляемся по Кузьминскому парку. Там я расскажу тебе о своей жизни. А погодка-то какая!..

Это начало интервью, которое Ия Алексеевна Арепина дала мне девять лет назад. Одного из немногих больших и откровенных, данных ею за всю жизнь. Почему? Так сложилась ее судьба. И таков был ее характер. Сначала, пока горела звезда Ии Арепиной, жанр интервью еще не был востребован. А затем, когда после катастрофически долгого забвения о ней начали вспоминать, она уже сама не желала общаться с прессой.

«Так хочется, чтобы всегда была весна!»

— МНЕ было три-четыре года. В семье знали, что гостей развеселить смогу только я. Мама говорила: «Ну, Иенька, как ты поешь?» Я важно так встану и затягиваю куплет: «Жили у бабуси два веселых гу-уся…» Детская такая песенка, помнишь? Потом в школьные годы я занималась в драмкружке, играла в спектаклях по пьесам Островского. Папа был начитанным, веселым, играл на балалайке, гитаре. Мама была неграмотной.

Окончив школу, белокурая красавица, у которой не было отбою от ардатовских женихов (Ардатов — маленький город в Мордовии. — О. Р.), упаковала деревянный чемодан, перетянутый большими ремнями, и отправилась в Москву. На внутренней стороне чемоданной крышки были наклеены две фотографии любимых актрис того времени: наша Любовь Орлова и голливудская звезда Одри Хепберн, на которую, как считала сама Ия, а потом и ее поклонники, она была похожа внешне.

Все получилось, как в известном старом фильме, когда провинциалка впервые приехала в столицу: «Все вокруг идут

в затылок друг другу, и никто не здоровается…». Ия вышла из вагона на перрон, поставила чемодан на асфальт и встала, не зная, куда дальше идти. Долго так стояла, пока онемевший язык «не оттаял» и она не спросила у кого-то, как проехать по нужному ей адресу.

Документы она отправляла во все театральные вузы Москвы, но вызов ей пришел только из ВГИКа. Там она предстала перед приемной комиссией в самовязаных шерстяных носках, вязаной же кофте, подпоясанной нелепым широким поясом. На голове — два «хвостика», перетянутых резинками. «А что это у вас такое на лице?» — громко спросил один из членов комиссии, давясь от смеха. Там вместо бровей были нарисованы две черные толстые дуги. «Вы же блондинка!» Девушка вспыхнула и возмутилась: «А что тут такого? Просто мне захотелось брови, как у всех. Мне что, нельзя?!»

Она прочла монолог Павла Власова из Горького. Громко, сдвинув к переносице свои нарисованные брови и выставив вперед одну ногу. Комиссия от смеха чуть не сползла под стол: девушка изо всех сил старалась казаться серьезной и взрослой. И грозной! А еще эти брови…

— Когда я уже стала учиться, нас поселили в общежитии, которое находилось в Подмосковье, куда надо было добираться на электричке. А то, что от института до станции можно было доехать трамваем, я не знала и не догадывалась. И топала каждый день по несколько километров, жуя на ходу батон, который называла «большой булкой». Потом мне девчонки все объяснили. Вот такая я была, из глухой провинции. (Смеется.)

Она вела что-то вроде дневника, куда иногда записывала свои мысли и ощущения. «Так хочется, — писала Ия, — чтобы всегда была весна! Во всем и везде!» Она искренне верила, что в мире нет зла, грязи, жестокости и подлости. И не была готова к тому, что когда-нибудь судьба обязательно столкнет ее с этими темными сторонами жизни. За свой идеализм и максимализм, причем во всем, Ия Арепина потом всегда и страдала. И в работе, и в любви.

Разочаровалась в любви

«ВЕДЬ если я люблю, и люблю сильно, почему ко мне могут относиться в полсилы?» — недоумевала молодая Ия. Ей казалось, что в любви всегда должны царствовать романтика и полная отдача друг другу… Увы, в жизни все гораздо прозаичнее. Тем более когда рядом оказыв

ются две творческие личности с амбициями и страстями.

Ия Арепина, в которую после успеха «Капитанской дочки», по словам Стриженова, «была влюблена вся Россия», первый раз вышла замуж за кинооператора Юлия Куна. Они познакомились на съемках картины «Степные зори» в 1954 году. Оба были молоды и хороши собой, но при этом оба горячие и гордые. У них родился сын, которого тоже назвали Юлием. Через несколько лет брака любовь разбилась, красивая и знаменитая пара развелась. С сыном отношения у Ии не сложились, он рано ушел из дому…

Вторым мужем Ии Алексеевны стал Вадим Мильштейн, синхронный переводчик. Тоже красавец, как и первый муж. На обычных мужчин актриса и не глядела, ей нравились исключительно красивые и высокие. Вначале все было прекрасно. Они очень хотели ребенка, однако зачать его никак не получалось, и в конце концов семья распалась. Но не потому, что не было детей. Так же, как и в первом браке, всему виной — сложные характеры.

— Мой первый муж сделал мне много неприятностей и даже хотел помешать моей карьере. Но ему это, к счастью, не удалось. Второй брак тоже не состоялся. Теперь коротаю свой век, дожидаясь внуков от дочери дочери Ладе на момент интервью было 26 лет. — О. Р.).

Когда Ие Арепиной было тридцать с хвостиком, она, гостя у родных в Ардатове, познакомилась с молодым мужчиной. Еще раз выходить замуж она, разочаровавшаяся в мужчинах, не собиралась, а родить еще одного ребенка очень хотелось. Так на свет появилась дочка Лада, будущий юрист.

«Жить помогали «отдушины»

ПОЧЕМУ ее звезда так быстро погасла? Однажды на съемках очередного фильма, который снимал молодой режиссер, произошел типичный для кинематографических кругов случай. Этот режиссер пожелал, чтобы холодная красавица Ия Арепина стала его любовницей. Он раскинул перед ней красивые карьерные перспективы в случае, если она согласится. Но девушка, вместо того чтобы воспользоваться ситуацией, как сделали бы многие на ее месте, вдруг отказала. И не просто отказала, а во всеуслышание. Потому что даже представить себе не могла, что успеха можно добиться через постель. Свои роли она получала на общих основаниях, проходя через все этапы кинопроб, чем очень гордилась. Ия собралась и самовольно уехала в

Москву (съемки проходили где-то в провинциальном местечке. — О. Р.). Вышестоящему руководству она написала объяснительную, рассказав в ней о причине своего внезапного отъезда. В ответ получила… строгий выговор за срыв съемок.

Режиссер не простил Ие ее выпада, тем более — ее заявления с рассказом о происшедшем. И вышло так, что после ЧП другие режиссеры перестали приглашать «упрямую скандалистку» даже на пробы.

Одной из последних картин, в которых снялась Ия Алексеевна, была эпизодическая роль в знаменитом фильме Василия Шукшина «Калина красная». Она очень давно любила его как режиссера и артиста, мечтала у него сняться. И однажды ее мечта исполнилась, он предложил ей в «Калине красной» роль родной сестры главного героя, которого играл сам. Ия Арепина была на седьмом небе от счастья.

Потом было еще несколько маленьких ролей, и… все стихло. Больше никто никуда ее не приглашал. Она стала играть только в Театре киноактера, иногда ездить на гастроли со спектаклями. И так — много лет подряд. Молчало кино, молчали СМИ. Жить помогали «отдушины»: дочь, собака и лес.

«Могу умереть в любую минуту…»

ИЯ АЛЕКСЕЕВНА жила неподалеку от Кузьминского парка, куда последние лет 15 почти каждый день ходила гулять.

— Я люблю бродить по этому лесу. Особых занятий у меня нет. Собачку свою возьму, что старушке еще надо? Видишь пруд? (Мы шли по парку. — О. Р.) Вот на нем меня и хватил первый инфаркт… Я перенесла два инфаркта подряд, в 91-м и в 92-м годах. Так что могу умереть в любую минуту. Врач сказал, что это эмоциональный стресс… Да, мы, актеры, — группа риска. Это же бесконечные нервотрепки, напряжение.

В 94-м актриса заболела астмой. Она боялась, что не успеет дождаться внуков от дочери. Ей очень хотелось, чтобы Лада родила. Потому что так, увы, сложилось — с внуками от старшего сына она почти не общалась.

Около трех лет назад то, о чем Ия Алексеевна молилась, сбылось. Лада, наконец, родила — сына Артема. Поэтому последние годы жизни Ии Арепиной были наполнены радостью общения с внуком. Счастливая бабушка сажала в коляску Артема, брала пса Чипа и отправлялась с ними в свой любимый лес.

…В течение жизни Ия Алексеевна иногда общалась с подругами-актрисами: Валентиной Телеги

ой, известной по фильмам «Степные зори», «Павел Корчагин», «Три тополя на Плющихе» (ее уже давно нет в живых), Тамарой Носовой («Молодая гвардия», «Карнавальная ночь», «Здравствуйте, я ваша тетя!»), Антониной Максимовой (роль матери в «Балладе о солдате»). Ию Алексеевну очень любила Любовь Соколова, с которой они созванивались и изредка встречались.

— Правда, у меня нет подруги, которой бы я могла позвонить среди ночи… Нет… Даже сама не знаю, почему так получилось.

«Я очень несчастная»

АКТЕРОМ быть нелегко. Сегодня ты популярен, а завтра нет. Правда, можно поспорить, что лучше: ярко вспыхнуть и остаться в памяти многих или «тлеть» всю жизнь никому не известным заштатным актером какого-нибудь театра? И Ие Арепиной, можно сказать, даже повезло. Ведь она очень ярко засветилась. Но потом поддалась отчаянию, считая, что жизнь ее очень несчастна, что ей не повезло.

— Большинство актрис — очень одинокие люди. Это, как говорится, неоригинально. Потому что в силу своей профессии в житейском общении они от людей требуют особого взаимопонимания, но не находят его. Оно бывает крайне редко. На сцене или в кино легко — там ты играешь другой характер и себе не принадлежишь. А в жизни… Не будешь же ты с каждым человеком играть. Чтобы быть актрисой, нужно не иметь никакого самолюбия. Не человеческого достоинства, а именно самолюбия. В каком смысле? Чтобы играть человеческие образы, нужно почти полностью отречься от себя. Вот поэтому моя сестра из Минска спрашивает меня часто: «Ийка, ты когда-нибудь собой бываешь?» А я сама собой бываю, только когда одна или со своей собакой…

— А какая вы на самом деле?

— Какая? (Долгая пауза) Даже грустно говорить. (Вновь пауза и вдруг — слезы на глазах) На самом деле я очень несчастная… С плохим характером… Неуживчивым… Очень гордая. Это мне так мешало в личной жизни… Так что я предпочитаю все время играть и не показывать, какая я. Так мне легче.

«Моя жизнь — сплошная череда трагедий»

ПОСЛЕДНИЕ лет пять к ней стали часто обращаться журналисты, режиссеры рекламных роликов. Но она всем говорила: «Раньше надо было вспоминать. А теперь поздно». На роли бабушек в «домиках в деревне» и прочих сюжетов она рекомендовала взять своих приятельниц из

театра, давала номера их телефонов. Лишь однажды, года два назад, одному журналисту и теледеятелю удалось-таки уговорить ее на участие в вечере, посвященном актерам прошлых лет, который проходил в Доме кино Союза кинематографистов. В нем приняли участие многие из тех, кого называли «актерами одной-двух ролей». Сыграв свои роли, сделавшие их знаменитыми, они затем по разным причинам ушли в тень.

И хотя Ия Арепина часто повторяла: «Моя жизнь — сплошная череда трагедий», — в целом на нищенское и ужасное существование она пожаловаться не могла, в том числе благодаря заботе и помощи дочери. И тем трагичнее однажды оказалась ситуация с упоминанием Ии Алексеевны в телепрограмме «Серебряный шар». Ведущий Виталий Вульф в одном из недавних выпусков, говоря о бедственном положении звезд прошлых лет, сказал, что блистательная актриса Ия Арепина последние годы провела на паперти и вот так там и умерла, всеми забытая…

Он, Вульф, был прав лишь в одном. Да, об Ие Арепиной, может быть, и забыли. Но те, кто знал Ию Алексеевну, скажут, что никогда в жизни ее характер не позволил бы унижаться, прося милостыню. Ей проще было умереть с голоду, чем протянуть руку за подаянием.

«Твой дух найдет себе приют…»

…ОНА умерла под утро. Летом. В августе. Ночью ее в очередной раз душила астма. Она, видимо, сначала долго терпела, не выходила из своей комнаты на кухню за лекарствами, потому что боялась разбудить внука и дочь. А потом, когда стало невтерпеж, пошла, но по дороге случился внезапный сердечный приступ. Смерть наступила мгновенно.

На похороны Ии Арепиной пришли чуть более десятка человек. В основном родственники и две пожилые актрисы Театра киноактера. Ия Алексеевна еще при жизни хотела, чтобы после смерти ее кремировали, а затем либо похоронили на родине, в Ардатове, либо развеяли прах над морем. Но дочь Лада решила, что для всех, кто пожелает навестить могилу, будет удобнее, если захоронение состоится в Москве. Поэтому место ее нынешнего обитания — Николо-Архангельское кладбище. На надгробии выгравированы строки из поэмы Лермонтова «Мцыри», которую она очень любила:

«Пускай в раю, в святом заоблачном краю

Твой дух найдет себе приют.

Страданье спит в холодной вечной тишине…