Иван Евсевьев

Биография

Герой Советского Союза (28.10.37). Награжден двумя орденами Ленина, орденом Красного Знамени, тремя орденами Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды, орденом «Знак Почета», медалями.

Родился в семье сельского писаря. Учился в Красноярске в школе фабрично-заводского ученичества речников.

В РККА с 1929 г. В 1930 г. окончил Вольскую военно-теоретическую школу летчиков, в 1932 г. – 3-ю военную школу летчиков и летнабов в Оренбурге. Служил в 34-й эскадрилье 56-й истребительной авиабригады Киевского военного округа.

В 1936 г. за успехи в боевой, политической и технической подготовке был награжден орденом «Знак Почета».

Участвовал в национально-революционной войне в Испании с 13.05.37 по 12.10.37 гг. Командовал истребительной эскадрильей на Арагонском, а затем авиаотрядом на Северном фронтах. Сбил 4 самолета лично и 12 в группе.

С середины мая по середину июня 1937 г. в Испанию прибыла самая многочисленная группа советских летчиков, в т.ч. 59 истребителей. До места назначения они добирались разными путями: кто поездом или пароходом во Францию и оттуда самолетами в Испанию, кто – напрямую пароходом из советских черноморских портов.

Вспоминает генерал-лейтенант авиации Евсевьев: «Утром будем в Картахене! - пронеслась по судну, на котором мы, советские добровольцы, направлялись в Испанию, радостная весть...

Пробуждение было вовсе не таким, как ожидали. На рассвете нас разбудили разрывы бомб и артиллерийская канонада...

Выскочили на палубу. По серому предрассветному небу шарили лучи прожекторов, непрестанно били зенитки, и их вспышки вырывали из тьмы очертания портовых кранов, контуры стоящих на якоре судов, с которых тоже вели огонь по вражеским самолётам. А выше - громоздились горы, над которыми, лавируя среди лучей прожекторов и разрывами зенитных снарядов, выходил на боевой курс фашистский бомбардировщик. К счастью, сброшенные им бомбы в транспорт не попали, но ощущения у всех нас были пренеприятные.

Капитан не хотел рисковать и дал указание всем лётчикам и большей части экипажа высадиться на берег. Когда мы уселись в шлюпки, уже почти рассвело...

Так, не ступив ещё на испанскую землю, мы уже побывали в зоне военных действий. Отныне на долгие месяцы для каждого из нас война стала главным делом…

В Картахене мы долго не задержались. Сели в легковые машины и отправились в Альбасете, где находился штаб военно-воздушных сил Испанской республики...

В штабе ВВС нас ознакомили с общей и военной обстановкой в стране и с тем, что предстоит делать в ближайшее время. А предстоял, прежде всего, перелёт на аэродром Лос-Алькасарес, где мы должны были принять и облетать только что собранные самолёты И-16... Командиром группы назначили меня...

Несколько дней на полевом аэродроме под Валенсией мы несли боевое дежурство, изучая в перерывах тактику воздушного боя, приёмы, применяемые фашистскими лётчиками, отрабатывая групповую слетанность, занимаясь стрельбами. Авиационных полигонов здесь, конечно, не было, и мы вели стрельбу из пулемётов просто по морю.

В конце Мая мы перебазировались на аэродром Аль-Кала-де-Энарес, километрах в 30 от Мадрида, и влились в ряды воздушных защитников испанской столицы…

В те дни на Центральном фронте было временное затишье. Фашистское командование бросило значительные силы на Северный фронт, укрепляя части, действовавшие против преданных республике басков и астурийцев. Чтобы заставить Франко оттянуть свои войска с Севера, республиканское командование решило провести наступательную операцию на Арагонском фронте, под городом Уэска».

На Арагонском фронте Евсевьев одержал свою первую победу - сбил истребитель Fiat Cr.32.

Вспоминает генерал-лейтенант авиации Евсевьев: «Мы перелетели на Арагонский фронт, под Уэску, имея задачу прикрывать наземные войска и, если не случится встречи с авиацией противника, штурмовать его позиции. Особенно запомнился воздушный бой, бывший для меня и большинства других лётчиков первым.

По сигналу ракеты две эскадрильи поднялись и полетели к линии фронта. Моё звено находилось на правом фланге, немного позади и несколько выше остальных самолётов. Когда мы барражировали вдоль линии фронта, я заметил, что со стороны противника приближается несколько групп самолётов. И почти одновременно сзади на наше звено устремились 4 «Фиата».

Надо выходить из-под удара! Делаю энергичный боевой разворот влево и тут же стараюсь поскорее набрать высоту. Это удается. Но вот беда! Ведомые Бутрым и Козырев, не ожидавшие такого резкого разворота, отстают от меня. Таким образом, я хоть и оторвался от «Фиатов», но остался один. Где же мои ведомые? Ищу глазами эскадрилью и тут замечаю несколько ниже себя «Фиат», по-видимому, тоже оторвавшийся от своих. Ну, наконец-то! И я сразу же атаковал его с ближней дистанции, дав несколько очередей. «Фиат» валится на крыло и падает! Боевой счёт открыт! Очень хочется увидеть, как фашист врежется в землю, но сопровождать его нет времени. Надо побыстрее отыскать своих. И чувство радости от первой удачи в воздушном бою сменяется гнетущим беспокойством: что подумают обо мне товарищи? Хорош командир - в первом же бою потерял ведомых!

Хожу над линией фронта, но своих не нахожу, да и противника не видно. Решаю возвратиться на аэродром. Больше делать нечего. Подлетаю к аэродрому и на лётном поле вижу самолёты нашей эскадрильи. Пересчитываю - все на месте».

В июне 1937 г. было решено перебросить с Центрального фронта на Север девятку И-16 под командованием старшего лейтенанта Ухова. Предстояло пролететь более 350 километров, в т.ч. 200 – над территорией, занятой противником.

Генерал-лейтенант авиации Евсевьев вспоминает: «Через четыре десятка лет… встретился я с одним из ветеранов национально-революционной войны, маршалом авиации Филиппом Александровичем Агальцовым. В Испании его называли «комиссар Мартин».

Разговорились, и я спросил Филиппа Александровича, помнит ли он, как отправляли нашу эскадрилью с Центрального фронта на Северный, и почему у каждого из нас спрашивали тогда согласия на выполнение задачи?

- Как же, отлично помню, - ответил Агальцов. - Обстановка была очень уж сложная.

И он напомнил мне о том, в каком тяжёлом положении оказался в Мае - Июне 1937 года Северный фронт. К тому времени войска этого фронта остались почти без оружия и боеприпасов. Длительная и героическая оборона города Бильбао, против которого было брошено большое количество франкистских войск, усиленных германо-итальянскими частями, не могла более продолжаться. После падения Бильбао обстановка на Севере ещё более усложнилась, а фашисты готовили новое наступление на другом участке. Для дальнейшего сопротивления у республиканских войск уже не было сил. Встал вопрос об их эвакуации морем. А чтобы прикрыть эту эвакуацию с воздуха, было принято решение срочно сформировать из советских добровольцев истребительную эскадрилью И-16 и перебросить её на Северный фронт.

- Фашисты имели там столько воздушных и наземных войск, что у эскадрильи вашей было очень мало шансов уцелеть. Могли погибнуть все, до одного человека. Вот потому - то командование и опрашивало каждого в отдельности: согласен ли выполнить весьма серьёзное и опасное задание? Конечно, все мы поехали в Испанию добровольно, знали, на что идём. Но бывает, что и среди добровольцев приходится отбирать добровольцев, - заключил Филипп Александрович свой рассказ...

Командиром новой эскадрильи был назначен опытный лётчик Валентин Ухов. В состав эскадрильи было полностью включено моё звено. В течение нескольких часов мы изучали все детали предстоящего перелёта, осматривали самолёты, снова и снова проверяли моторы, вооружение».

17.06.37 г. с аэродрома Аль-Кала-де-Энарес взлетели восемь И-16 (девятая машина осталась из-за поломки) и взяли курс на север. Лидировал СБ Сенаторова. Чтобы избежать возможной встречи с мятежниками летчики летели на предельной высоте. Над Бургосом они попали под зенитный огонь, но потерь не было.

Буквально перед самым прибытием группы аэродром Альберисия атаковала эскадрилья «Фиатов», которая сожгла один «Бреге» и повредила И-15, который восстановили на следующий день.

СБ и четыре истребителя смогли приземлиться в Альберисии, а остальные сели на полевой площадке Экис, в 15 км от Сантандера. В Экисе и стала базироваться 5-я истребительная эскадрилья «москас» Северного фронта.

Генерал-лейтенант авиации Евсевьев вспоминает: «Наш маленький аэродром… стал нашей основной базой на длительное время боевых действий на Северном фронте. Вообще, в Испании было мало хороших аэродромов, и на таких же маленьких взлётно-посадочных площадках часто базировались самолёты И-15 и И-16. Хорошо подготовленные лётчики-добровольцы без всяких происшествий взлетали и садились на такие «пятачки».

Ко времени нашего прилёта вся авиация республиканских войск Северного фронта состояла из одной эскадрильи И-15, или, как их называли испанцы, «Чатос», да ещё нескольких машин старых марок... Эти «летающие гробы» со скоростью не более 150-160 километров можно было использовать лишь для бомбардировок позиций противника непосредственно за линией фронта, да и то при низкой облачности, так как при мало-мальски хорошей погоде они становились лёгкой добычей вражеских истребителей...

Едва мы собрались всей эскадрильей на маленьком полевом аэродроме Экис и только лишь успели заправить самолёты, как нам уже сообщили о приближении к линии фронта воздушного противника. Мы немедленно взлетели и, набирая высоту, устремились туда. На высоте около 3000 метров увидели почти на встречном курсе, чуть пониже нас, 9 «Фиатов». Энергичный разворот, и мы, имея преимущество в высоте, атакуем фашистские истребители. Скрещиваются в воздухе огневые трассы, и вот уже один из «Фиатов» вспыхивает, переворачивается в воздухе и падает. Резко идёт к земле и второй вражеский самолёт. Остальные «Фиаты», стараясь выйти из боя, теряют высоту и уходят в глубь своей территории. Мы их не преследуем. Ведь основная задача - прикрывать наземные войска.

На послеполётном разборе командир эскадрильи Валентин Ухов сообщает, что только что получил по телефону подтверждение: два «Фиата» сбиты…

С этого дня началась наша более чем 3-месячная боевая работа на Северном фронте. Воздушные бои сменялись штурмовками, штурмовки - воздушной разведкой. А в ожидании вылетов все мы ежедневно, с рассвета до темноты, дежурили на аэродроме. Откровенно говоря, это было утомительное, да и скучное занятие - сидеть неотлучно у самолётов, но… вызова можно было ожидать в любую минуту».

5.07.37 г. республиканцы начали крупную наступательную операцию на Брунете и большую часть «Легиона Кондор» перебросили на Центральный фронт. На севере остались только итальянцы и испанцы.

12.07.37 г. закончилась загранкомандировка старшего лейтенанта Ухова, и эскадрильей стал командовать Евсевьев.

Вспоминает генерал-лейтенант авиации Евсевьев: «Во время пребывания на Северном фронте мы постоянно и довольно успешно взаимодействовали с испанской эскадрильей И-15. Запомнилась одна из первых наших совместных боевых операций. К линии фронта приближалась большая группа вражеских самолётов. Наши И-16 немедленно вылетели им навстречу. Одновременно была поднята в воздух и вся эскадрилья «Чатос»...

Стало быть, будем отражать вражеский налёт всей мощью республиканской истребительной авиации Северного фронта. Правда, мощь то невелика!..

При подходе к линии фронта вижу две шестёрки вражеских бомбовозов. Выше их идёт восьмёрка «Фиатов», а дальше - ещё две группы фашистских истребителей. Сколько их - пока определить трудно. Но, во всяком случае, не меньше 8-9 самолётов в каждой. Стало быть, одних истребителей у них раза в полтора-два больше, чем у нас. Да ещё бомбардировщики...

Решаю атаковать первую восьмёрку «Фиатов», прикрывающих «Юнкерсы». Надо дать возможность «Чатос» ударить по бомбардировщикам. Покачиванием самолёта даю сигнал: внимание, перестроиться в левый пеленг для атаки… Иду на сближение. Восьмёрка «Фиатов» начинает разворот в нашу сторону. Четырьмя самолётами атакуем их и уходим вверх для второй атаки. Звено Демидова атакует вторую группу вражеских истребителей, не давая им атаковать нас и отвлекая от прикрытия «Юнкерсов». И в тот же момент эскадрилья «Чатос»… обрушивается на бомбардировщики.

Воздушный бой продолжался недолго, но мы заставили врага повернуть восвояси и не дали возможности «Юнкерсам» прицельно бомбить наши позиции. Конечно, численное превосходство фашистов сказалось. Многие наши машины получили пробоины, в моём самолёте их насчитали по возвращении 48. Пришлось даже заменить одну плоскость. Но зато 3 фашистских самолёта, в том числе один «Юнкерс», врезались в землю».

17.08.37 г., в ответ на резкое обострение обстановки на Севере, из-под Мадрида в Басконию через территорию, занятую франкистами, была переброшена еще одна девятка И-16, которую также лидировал СБ Сенаторова.

Буквально на следующий день, франкисты попытались уничтожить только что прибывшие машины прямо на аэродроме базирования. На отражение этого налета в воздух поднялась шестерка И-16 и пять И-15. Над городом они встретили группу итальянских бомбардировщиков SM-79 под прикрытием «Фиатов». Атакой с пикирования республиканцы разбили строй бомбардировщиков, сбив при этом один самолет, а затем ушли из-под ответной атаки «Фиатов». Неожиданно сверху обрушилась группа «Мессершмиттов». Первый натиск немцев смог отразить Магринья, сбив при этом одного из них. Однако силы были неравные, и храбрый испанец тут же попал под огонь сразу двоих противников и погиб. Евсевьев в этом бою сбил один Bf.109.

Пилоты «Легиона Кондор» претендовали на три И-15, якобы сбитых в этот день. В реальности республиканцы недосчитались одного И-16 и одного И-15, которого повредили зенитки в районе Рейноса. Пилот Сан Хосе смог посадить подбитый самолет на ничейной полосе и ушел к своим.

23.08.37 г. мятежникам удалось перерезать все дороги, ведущие из Сантандера в Астурию. Евсевьеву пришлось выполнять ответственное спецзадание - прорваться на своем истребителе к осажденному городу и сбросить вымпел с приказом о направлении выхода оставшихся частей.

Вспоминает генерал-лейтенант авиации Адриашенко: «Едва он ушел в воздух и развернулся курсом на Сантандер, как к нашему аэродрому подошла большая группа «юнкерсов» под прикрытием «фиатов». Им навстречу поднялись истребители. Неравный бой шел долго. Республиканские летчики сбили бомбардировщик и истребитель противника.

Ивану Евсевьеву на подходе к Сантандеру тоже пришлось вступить в бой с двумя «мессершмиттами». Один Ме-109 он сумел сбить, и лишь после этого удалось оторваться от второго фашиста. Маскируясь за дымом пожаров, Евсевьев установил место блокированной группировки республиканцев, сбросил вымпел и возвратился на свой аэродром».

10.09.37 г. звено И-15 под прикрытием четверки И-16 атаковало аэродром мятежников в Вирхен дель Камино и уничтожило два самолета. В момент отхода «чатос» подверглись атаке нескольких Bf.109 и Не.51 под командованием обер-лейтенанта Адольфа Галланда.

Германские летчики не заметили И-16, за что и поплатились. В паре с Франциско Таразоной Евсевьев сбил один истребитель He.51. Все наши самолеты благополучно возвратились на базу.

В конце сентября обстановка на Северном фронте резко ухудшилась. Фалангисты прорвали главный рубеж обороны республиканцев на подступах к Хихону, проходивший по реке Селья.

1.10.37 г. республиканские летчики Севера провели последний бой в небе Хихона. На перехват очередной волны бомбардировщиков в небо поднялись все боеготовые истребители - шесть И-16 и три И-15.

К городу приближались около 40 немецких и фалангистских бомбардировщиков под прикрытием «фиатов» и «мессершмиттов». Шестерка «москас» сразу разделилась на два звена - нижнее вел Таразона. Именно на него и обрушились «мессеры», но на помощь испанцам пришли советские добровольцы. Атакой сверху они сбили один истребитель и прорвались к бомбардировщикам, помешав им прицельно сбросить бомбы на забитый беженцами порт.

Но советских летчиков атаковало новое звено «легионеров» и теперь им на помощь пришли испанцы - один истребитель сбил Таразона. Однако силы были неравными. Два И-16 были повреждены и вышли из боя. «Мессершмитты» хотели добить совершвший вынужденную посадку на побережье горящий И-15, но Евсевьев отогнал нападавших и сбил одного. При посадке на аэродроме Кориньо один И-16 разбился, другой был настолько изувечен, что его пришлось списать.

Между тем, положение на Северном фронте стало критическим и республиканское командование в тот же день приняло решение эвакуировать советских добровольцев.

Вспоминает генерал-лейтенант авиации Адриашенко: «Поздно вечером 12 октября на небольшой авиетке прилетел французский летчик Абель Гидес. Авиетка могла взять только трех пассажиров. А нас было четверо: Иван Евсевьев, Сергей Кузнецов, Нестор Демидов и я. Летчик рискнул и взял нас всех, правда, пришлось выбросить все даже из карманов. Оставили только пистолеты, да и их побросали в море при подходе к французскому берегу. Около трех часов напряженного полета - и мы на французской территории».

28.10.37 г. старший лейтенант Евсевьев был удостоен звания Героя Советского Союза. После учреждения медали «Золотая Звезда», как знака особого отличия для Героев Советского Союза, ему была вручена медаль № 59.

После возвращения из Испании ему было присвоено внеочередное воинское звание полковник.

22.02.38 г. Евсевьеву было присвоено воинское звание комбриг. Он также был награжден медалью «ХХ лет РККА».

4.06.40 г. ему было присвоено воинское звание генерал-майор авиации.

8.08.40 г. он был назначен командиром 38-й истребительной авиадивизии Забайкальского военного округа.

Участвовал в Великой Отечественной войне. Командовал 38-й иад.

С 15.07.41 г. 38-я истребительная авиадивизия начала действовать в составе ВВС Западного фронта.

24.08.41 г. 38-я иад была преобразована в 38-ю сад (57-й бап, 12-й и 13-й иап). Евсевьев командовал ей до середины сентября 1941 г.

С 6.11.41 г. по 29.03.42 г. он командовал 102-й иад ПВО. Части дивизии успешно прикрывали Сталинград, а также станции и перегоны на участках, связывавших Сталинград с городами Лихая, Сальск, Поворино. За это время летчикам удалось сбить семь неприятельских самолетов, не потеряв ни одного летчика.

30.03.42 г. генерал-майор авиации Евсевьев был назначен командиром 141-й истребительной авиадивизии ПВО.

С 16.06.42 г. по 15.09.42 г. он командовал 101-й иад ПВО.

В июне 1942 г. полки 101-й иад ПВО базировались на трех аэродромах на окраинах Воронежа. К этому времени 1942 г. в дивизии имелось 48 самолетов: 8 ЛаГГ-3, 26 МиГ-3, 14 И-15 и И-16.

Выписка из решения командира дивизии: «Оборонять город от воздушных налетов силами трех полков. Два из них базировать на аэродромах западнее города (аэродромы «А», «Б» и «ОСО») один — на аэродроме Репное. Создать четыре зоны патрулирования истребителей на подступах к городу на удалении 15-20 км от него. Наведение истребителей осуществлять с командных пунктов иад и авиационных полков, а также с постов наведения и целеуказания 4-го полка ВНОС (9 постов). Ночные налеты отражать, уничтожая самолеты противника вне зоны зенитного огня при входе их в световую прожекторную зону и при выходе из нее».

В июне и июле 1942 г. небе Воронежа летчики-истребители 101-й иад, отражая массированные налеты авиации противника, произвели 2413 самолетовылета, провели 68 воздушных боев и сбили 47 немецких самолетов.

С 30.09.42 г. по 4.08.44 г. генерал-майор авиации Евсевьев командовал 8-м Бакинским истребительным авиакорпусом ПВО (82-й, 480-й, 481-й, 922-й и 962-й иап ПВО). Затем он был командующим ВВС Закавказского фронта ПВО, а с 23.04.45 г. по 11.05.45 г. снова командовал 8-м иак ПВО.

После войны продолжил службу в Войсках ПВО. В 1949 г. окончил Военную академию Генштаба.

8.08.55 г. ему было присвоено воинское звание генерал-лейтенант авиации.

С 1964 г. - в запасе. Жил в Киеве.