Илья Ежов

В 19 лет зарабатывал 38 долларов за две недели

Илье Ежову потребовалось три года, чтобы доказать, что он нужен СКА. О добрых и злых канадцах, повернутом на хоккее Монреале и суровых условиях, в которых растут канадские звезды, о работе с Милошем Ржигой и НХЛ в Петербурге 25-летний новичок сборной России рассказал в интервью Sports.ru.

«Спасибо, Юсси!»

В своих комментариях после удачных матчей вы все время повторяете: «Много работаю» и «Повезло». Но вы уже четвертый сезон в Питере, и только прошлым летом перешли из ХК ВМФ в СКА. До этого меньше работали или меньше везло?

– Нет, работал я так же. Еще в Канаде сформировалась такая привычка. Даже летом я занимаюсь в хоккейной школе на протяжении шести недель. Сейчас, правда, отпуск короткий, поэтому выходит поменьше, но все равно работаю регулярно.

И все-таки – вы три года просидели в команде ВХЛ и вдруг выстрелили в СКА, обратив на себя внимание тренеров сборной.

– Просто вратари были сильные. А еще многое зависит от тренера, который отвечает за нашу подготовку. Мне повезло, что в команде появился Юсси Парккила. Он заметил меня и «поднял». В те три года я постоянно проходил предсезонку, но мне не давали сыграть. Ни одного шанса в матчах за СКА я тогда не получил.

Юсси дал мне такой шанс. Думаю, даже сейчас и в ВМФ, и в СКА-1946 много хороших вратарей, которые достойны играть. И если предоставить им возможность себя проявить, они ею воспользуются.

Как отреагировали на приглашение от СКА?

– Не скажу, что был шокирован – я надеялся на это. Хотя после трех лет в ХК ВМФ было трудно в это поверить. Думал, что опять приеду на предсезонку, а потом так же буду играть в ВХЛ. Так что когда попал в основу, мне казалось, что нужно каждый день доказывать, что я этого достоин – чтобы в ВМФ не отправили. Каждый день работал так, будто это моя последняя тренировка.

Сейчас-то такого страха нет?

– Нет, сейчас уже не боюсь. Надеюсь, под плей-офф меня не «спустят».

«Монреаль: круглый год – хоккей»

В свою первую команду вы попали…

– …в 13 лет. В Монреале уже для ребят такого возраста в каждом районе есть собственные чемпионаты. Шесть лиг (в районе!), в каждой по 7-8 команд. Победители районов, которых в Монреале 12, проводят финальный турнир. В общем, очень много хоккея. В Монреале и окрестностях больше ста арен – о чем тут говорить! Это действительно столица хоккея. Здесь живут хоккеем, во всех парках заливают катки, играют весь год.

Читал, как добрый продавец позволил вам взять два щитка, когда денег у вас было только на один. Вашей семье было настолько непросто?

– У родителей было не особенно много денег. Когда мы приехали в Канаду, они очень много работали. Помню, как приходил на тренировки – всех ребят родители привозили на хороших машинах, а меня бабушка – на санках. У всех были дома, а мы снимали квартиру. Собственно, родители до сих пор снимают жилье.

Конечно, денег не хватало, но ничего, деньги – это потом, все придет потихоньку. Да я и не думал о деньгах. Мне очень повезло в жизни – встретил много хороших людей, которые помогали с вратарским снаряжением. Когда у меня не было возможности что-то купить, мне его дарили.

Я постоянно брал снаряжение в аренду. И вот как-то перед новым годом снова взял все необходимое и мне сказали, что я могу оставить его себе на время праздников и вернуть позже. А потом сотрудники арены устроили забастовку – не помню подробностей, но причиной было нарушение их прав, спорткомплекс из-за этого закрыли. И когда я пришел возвращать снаряжение, новое руководство сообщило, что все бумаги выбросили. Так что, говорят, оставь все это себе.

Когда начал формироваться ваш вратарский стиль?

– Думаю, с детства. В Квебеке все смотрят на Патрика Руа как на легенду. Там все школы пытаются ориентироваться на его стиль – баттерфляй, делают на нем акцент. Думаю, я, и сам того не замечая, отрабатывал свой стиль.

Когда вы играли в юниорских лигах, российские скауты, тренеры за вами следили?

– Нет. Был, правда, такой эпизод… Проходила серия, в России формировали команду, которая должна была сыграть с канадскими юниорскими командами. Мне предложили приехать в ее расположение. Конечно, я очень хотел! Созвонились с тренером. Но оказалось, что нужно заплатить. У меня таких денег не было, и пришлось отказаться.

За что платить – за дорогу или за участие в играх?

– За просмотр.

«И смех, и джаз»

Скучаете по Монреалю?

– Я скучаю по семье. Монреаль – хороший город, там приятно находиться, но больше всего скучаю по семье. Там моя сестра, родители, девушка, бабушка. Сложно не видеть их восемь с половиной месяцев, но это работа. Они постоянно мне звонят, теперь есть Skype, и я могу их увидеть.

Ваша девушка – канадка?

– Да, Эмми.

А как думаете, ностальгия свойственна только русским?

– Думаю, всем. Это нормальное ощущение, когда не видишь семью. Я больше скажу: когда мы находимся на выездах, чувствуется, что ребята, у которых есть семья, дети, очень по ним скучают.

Когда Эмми к вам приезжала в прошлый раз?

– На Новый год. Если будет возможность оплатить приезд отца или мамы, обязательно их приглашу.

Кстати, вас канадцы завербовать не хотели?

– Ну, канадский паспорт у меня есть, я его получил даже раньше, чем русский. Но в сборную не звали. В канадскую сборную о-о-очень трудно попасть с русской фамилией.

Французским языком владеете?

– Да, это мой первый язык.

Болельщики «Монреаля» были крайне недовольны, когда главным тренером назначили Рэнди Канниворта, который по-французски знает всего несколько слов.

– Да, Монреаль – такой город. Это и лучший город для игры в хоккей, и одновременно самый сложный. После матча «Канадиенс», бывает, щелкаешь пульт – а там минимум четыре канала говорят об игре. Разбирают действия тренеров, игроков, указывают на ошибки… Когда «Монреаль» выигрывает – все лучшие, когда проигрывает – все разбирают под лупой, каждую ошибочку. Конечно, в «Монреале» должен быть тренер, который говорит по-французски – хотя бы для того, чтобы общаться с журналистами. Думаю, да, так надо.

А русским парням, пытающим счастье за океаном, настоятельно советуют отлично знать английский.

– Сначала это не так важно, главное – понимать схему игры. А язык придет. Я вот тоже сам не заметил, как выучил французский. Просто вокруг меня все говорили по-французски и по-английски. По ТВ говорили по-французски, в школе – только по-французски. У меня не было выбора. Все пришло само, я даже не заметил.

Правда, что Монреаль – культурная столица Канады?

– Смотря какой район. Я вырос в мультикультурном районе, где жили эмигранты, приехавшие в Канаду из самых разных стран. Вот об этом районе я так сказать не могу. С другой стороны, в Монреале есть очень красивые места, где, чувствуется, пахнет Европой.

На знаменитый джазовый фестиваль, который ежегодно проходит в Монреале, ходили?

– Да, каждый год! Мне повезло, он проходит летом на протяжении двух-трех недель. Повсюду устанавливают сцены, есть платные, есть бесплатные мероприятия. Это очень красиво и здорово, играет прекрасная музыка – мне там очень нравится. А потом сцены даже не разбирают – начинается фестиваль смеха, уже театральный.

«Думаю по-русски, по-французски и по-английски»

То, что Петербург – культурная столица России, сомнений не вызывает?

– Нет, конечно, это чувствуется во всем! Очень красивая архитектура, музеи… Куда ни посмотри – везде красота.

В Эрмитаж уже ходили?

– Да, и даже подустал немного там. Был два раза – один раз с девушкой, другой – с отцом. Ходили в разные залы, пытались увидеть все…

Для этого вам бы понадобилось несколько лет.

– Ну да, всего не обойти.

Виктор Тихонов как-то признался, что, даже вернувшись в Россию, продолжал думать по-английски.

– Мне кажется, все зависит от ситуации, окружения. Если рядом все говорят по-русски, я думаю по-русски, если по-французски – то, соответственно, и я думаю по-французски. Так же с английским. Я прошлым летом заметил: когда возвращаюсь в Канаду и общаюсь с друзьями на французском языке, первые дни тяжело перестроиться. Потом привыкаешь, начинаешь думать по-французски.

38 долларов

Расскажите о своей работе в школе Венсана Риндо, которого в России помнят по выступлениям за «Ладу».

– Каждое лето приезжаю в его школу. Венсан когда-то играл за «Монреаль», позже открыл свою вратарскую школу. Когда-то мой очень хороший друг привез меня к нему и попросил принять в школу, сказав, что я не могу платить за обучение. Риндо меня взял под свое крыло совершенно бесплатно, при этом другие ребята за неделю лагеря платили по тысяче долларов. И вот так я шесть лет занимался. Более того, когда за мной приезжала мама, он мне еще и денег на бензин давал. Ну а последние четыре-пять лет я помогаю ему в работе – показываю упражнения, которые он объясняет своим ученикам. Венсан мне даже платит за это.

Думаю, года четыре назад это был мой единственный сезонный доход. Сейчас это больше похоже на хобби – приятно помогать.

А в юниорских лигах хоккеистам не платят?

– Очень мало там платят. Когда мне было 19, за две недели зарабатывал то ли 35, то ли 38 долларов. С такой суммы много не отложишь.

Откуда же у юных канадцев столько энтузиазма?

– Команды оплачивают своим игрокам проживание в семьях, дают денег на питание, есть водители, которые возят на игры. Кроме того есть возможность бесплатно учиться, я каждый день ходил в университет и отучился три года. За каждый год на мой баланс поступало 6 тысяч долларов, так что если я решу вернуться и доучиться, то… А мне бы хотелось когда-нибудь вернуться и закончить учебу.

- Это ведь нескоро будет.

– Неважно. Просто хотелось бы – для себя.

О том, сколько будете играть, не думали?

- Пока ноги позволят. Хоккей непредсказуем: можно завтра получить травму и закончить, а можно играть до 45. Нужно жить каждым днем, наслаждаться и… иметь в запасе план B.

У вас он есть?

– Хотел бы пойти в университет. А еще у меня была мечтать стать учителем физкультуры. В Канаде обучают не только методике занятий, но и физиологии – ее учителя физкультуры тоже должны знать в обязательном порядке. Еще мне очень нравится математика. Раньше были мысли стать архитектором.

Может, лучше писателем? Вы ведь столько путешествовали – и по Северной Америке, и по России.

– Да, повезло мне, конечно, вернуться на Родину и увидеть столько городов.

Где больше всего понравилось?

– Огромное впечатление произвел Байкал. Там очень красиво, природа напомнила Канаду. И воздух немного другой… Но вообще путешествовать лучшие по Канаде – там дороги получше.

«Ржигу уважаю»

Во время тренировок Милош Ржига вмешивается в вашу работу?

– Да, он следит, пытается что-то подсказать. Ведь хорошо видно со стороны, когда кто-то делает ошибку. Он – главный тренер и хочет сделать всю команду лучше. Я уважаю это.

Какой он, Ржига?

– Зрители смотрят со стороны, видят, как он кричит на лавке, с эмоциями… Они не могут видеть, что у Милоша есть план на матч, четкая стратегия. Тренер пытается передать нам свою энергию, кажется, он сам хочет выскочить на лед. Ржига не зря получил признание, не зря был так успешен в последние годы. Нынешний сезон это лишний раз доказывает.

В команде хватает опытных игроков, в том числе выступающих за ведущие сборные. Конфликтов не случается?

– Да, сборников у нас много – шведы, чехи, русские. Да нет, наоборот, больше места для юмора, шуток, маленьких приколов. Ну и от результата многое зависит: когда весь сезон идешь на первом месте, жить веселее, все делаешь на позитиве.

После одного из последних домашних поражений СКА Милош сказал: вот хоккеисты сейчас пойдут спокойно спать, а мы, тренеры, будем работать, разбираться…

– Тренеру очень сложно переживать такие матчи. Он живет хоккеем, трудится целый день, надеется на нас. А когда идет игра, он не может выйти на лед, кого-то ударить, бросить по воротам или поймать шайбу. Тренеру сложно психологически. У игроков хоть есть шанс через день-два вновь выйти и доказать, что они способны на большее… Мы тогда тоже очень расстроились.

«Будут тренеры – будут вратари»

До молодежного чемпионата мира говорили, что у нашей молодежки беда с вратарями, после МЧМ – что хороших вратарей в России на 10-15 лет вперед.

– В первую очередь, многое зависит от тренеров, от специалистов, которые в России готовят вратарей. Те парни, которые защищали ворота молодежки, выступают в Канаде. Да, Василевский в «Толпаре», но в прошлом году он выступал в OHL. Молодых вратарей надо готовить, давать им время, с ними нужно тренироваться летом – тогда все будет хорошо.

Кстати, в Питере есть очень хорошая школа вратарей Кирилла Коренькова. Мне повезло – он пригласил меня в прошлом году. Мне у него очень понравилось, эта школа очень много дает городу. Считаю, что ей и другим подобным школам нужно помогать. Все-таки вратарь – очень важная позиция.

Вы следили за МЧМ?

– Да. Все матчи полностью не смотрел, заходил на tsn.ca – там выкладывают обзоры всех матчей и всех лиг. Могу сказать, что российские вратари очень хорошо сыграли.

Скажите как обладатель канадского паспорта и человек, полжизни проживший в Канаде: для канадцев на самом деле настолько важен молодежный чемпионат мира?

– Он, конечно, не важнее, чем взрослый. Но об МЧМ пишут и говорят все, его освещают 24 часа в сутки все каналы. Посещение матчей – как в НХЛ. Трибуны полные, все переживают. Для молодых игроков – большая честь и гордость играть за сборную. Они делают это не за деньги и не за бонусы, они просто играют за сборную. Было видно, что после победы в утешительном финале канадцы все равно были расстроены. И в прошлом году было то же самое.

Кстати! Слышал, что защитнику канадской молодежки, допустившему решающую ошибку в финале МЧМ-2011 против сборной России, даже писали письма с угрозами. Иногда канадцы воспринимают все даже слишком серьезно.

Хотели бы когда-нибудь вернуться в Канаду в качестве вратаря сборной России?

– Конечно, я думал об этом. Мечта… Нет, скорее цель. Это надо заслужить.

Как думаете, вас узнают?

– Друзья точно узнают. А вообще вратаря в маске трудно узнать. Самое интересное, что ребята, с которыми я работаю в Канаде в летних лагерях, меня хорошо знают, следят за моей карьерой, пишут после побед. Это очень приятно. Кстати, у многих даже есть КХЛ-ТВ. Конечно, за нашим чемпионатом следят не так внимательно, как за НХЛ, но знают о нем намного больше, чем я предполагал.