Харменс Рембрандт

Биография

Три века бились исследователи над загадкой "Данаи". Пока современная рентгенограмма не выявила сложную истину: оказалось, одна и та же картина писалась дважды! С разрывом в десять лет для Данаи позировали две разные женщины - "Светлая" и "Темная"

Никто из классиков мировой живописи не оставил столько автопортретов, сколько Рембрандт Харменс ван Рейн. Менялись костюмы, прическа, возраст, но - облик его всегда узнаваем. А какие страсти, от ярой ненависти до всепоглощающей любви, возбуждал этот крепко сбитый, грубоватый человек

с пронзительными глазками на тронутом оспой простецком лице! То же можно сказать о его искусстве, лишенном внешней красивости, но, подобно трудному характеру художника, отмеченном жгучими контрастами.

Загадка "Данаи"

Долгое время считали вершиной творчества Рембрандта раннюю, "светлую" манеру его живописи, признавая его добрым гением Саскию ван Эйленбург, дочь бургомистра из влиятельного и богатого рода, женитьба на которой в 1634 году увенчала карьеру безродного сына лейденского мельника. Этому предшествовал громкий успех картины "Анатомия доктора Тульпа", сделавшей Рембрандта модным живописцем. Вскоре его избранную клиентуру составила вся амстердамская знать. Повседневное его жизненное пиршество с безудержной (как в "Автопортрете с Саскией на коленях") веселостью тогда омрачала единственная печаль: один за другим, едва родившись, умерли трое детей. Четвертый, чудом уцелевший Титус, стоил жизни своей матери.

В знаменитой эрмитажной картине "Даная", помеченной 1636 годом и, значит, вроде бы безусловно написанной с белокурой Саскии, удивляет темноволосая голова героини: ни дать ни взять - юная Мария из "Святого семейства", картины 1646 года, написанной уже после смерти жены. Три века бились исследователи над загад

кой "Данаи". Пока современная рентгенограмма не выявила сложную истину: оказалось, одна и та же картина писалась дважды! С разрывом в десять лет для Данаи позировали две разные женщины - "Светлая" и "Темная", контрастные, как утро и вечер, из коих первая - Саския, являла собой ухищрения изысканной моды, вторая - Хендрикье, естественность природной грации.

Саския и Хендрикье

Маленькая головка, хрупкие плечи и слабая шея изнеженной Саскии в целой галерее ее празднично-костюмных портретов кисти Рембрандта еле удерживают невероятное обилие драгоценностей - содержимое чуть ли не целой ювелирной лавки. Напротив, минимум украшений видим мы на портретах ее большеглазой преемницы. Быть может, после смерти жены Рембрандт утратил свою легендарную щедрость? Нет, просто Хендрикье Стоффельс, крестьянка из Рансдорна, - несуетная, здоровая телом и духом, всем украшениям на свете предпочла скромное обручальное кольцо. Однако ввиду незаконности своего брака с хозяином носила это кольцо вместо пальца на шее, что ясно видно на картине "Хендрикье у окна". В том ее портрете очевидна вся счастливая и вместе с тем вся горькая участь молодой женщины, подобно Вирсавии и Данае, освещенной любовью стареющего гения - тоже в своем роде царя и бога, только от живописи.

Белокурая Саския легко и весело играла себя самое под именами Сусанны, Вирсавии и прочих мифологических героинь. Смуглая Хендрикье с редкой самоотдачей вживалась в любовную потрясенность легендарной Данаи. Простенькая служанка, сержантская дочь, она сумела

заполнить грозившую овдовевшему Рембрандту душевную пустоту, пробудив в сорокалетнем мастере и новую жажду счастья, и новый мир творчества.

Победа в войне с Испанией, ознаменовавшая экономическое и политическое торжество Голландии, принесла расцвет и национальной школе живописи, принявшей как закон первую заповедь Рембрандта: "Прекрасное - это характерное". Сам же Рембрандт пустился в поиск еще более прекрасного. Теплое очарование его "Данаи" - совершенно земное и вместе с тем фантастически небесное, пленяет, вопреки всем тогдашним и нынешним стандартам красоты. Реальные жизненные контрасты добра и зла, остроту которых художник ощутил в результате глубоких личных потрясений, породили страстные борения света и тени в его живописи.

Друзья и враги

Однако чем дальше заходило его новаторство, тем больше недоумевали окружающие. Богатые заказчики негодовали, не находя в своих отныне неприкрашенных портретах желанного приглаженного сходства. Кредиторы все более притесняли Рембрандта за растущие долги. Церковники порицали за "сожительство" с Хендрикье. После унизительных допросов набожную крестьянку на целый год лишили причастия, запретив переступать порог храма. Все это не только не смирило Рембрандта, но лишь усилило процесс его отторжения от общества "добропорядочных бюргеров".

В 1656 году весь Амстердам наблюдал опись и распродажу его имущества в доме на улице Бреестраат. Дверь этого дома - свидетеля двадцатилетнего самоотверженного труда, была запечатана для художника навсегда.

Более того,

он вынужден расстаться на время с семьей: Хендрикье с маленькой дочкой и сын Титус находят приют у родственников. Сам Рембрандт уединяется в грошовом номере гостиницы, где, игнорируя скандалы и сплетни, всецело уходит в печатание своих гравюр. Когда же вконец затравленный банкрот уедет к брату-ремесленнику в Лейден, в Амстердаме из-за него вспыхнет настоящая война художников: противники и сторонники Рембрандта расколются на партии, чьи споры перейдут в нешуточные потасовки...

Сын своего отца

И так будет до тех пор, пока подросший Титус не откроет на окраине города первый в Амстердаме художественный салон. Тогда же заботливая Хендрикье вновь соберет под одной крышей рассеянную семью. Ее крестьянская основательность и бережливость станут надежным фундаментом обновленной жизни. Тридцатилетняя мачеха и семнадцатилетний пасынок объединяются в союз, становятся учредителями и совладельцами фирмы по продаже произведений искусства. Молодые художники - будущие знаменитости, впоследствии вошедшие в классику голландского искусства, отдают им свои картины. Под влиянием приемной матери многообещающий юноша, пренебрегая соблазном выгодной и быстрой карьеры, которую сулят ему богатые родные, предпочитает благородную роль помощника Рембрандта. А вот и ответ благодарного отца: изысканный облик светлокудрого Титуса на портретах Рембрандта столь же вдохновенен и интеллектуален, как лики мудрецов и пророков из библейских картин.

Вместе с названной матерью Титус избавляет Рембрандта от гнета материальных забот, п

редоставив ему удобную мастерскую и возможность полной свободы творчества. Результат очевиден: именно в эти годы дозревает чисто рембрандтовский стиль, в котором душа любой самой скромной модели приравнена к высочайшим человеческим ценностям.

Но вот парадокс: на самой вершине творческого взлета художника современники назовут Рембрандта безумцем, пережившим собственное дарование. Пугаясь все возрастающей новизны его открытий, даже ученики покидают дерзкого новатора. И все новые удары преследуют мастера. Пораженная внезапной болезнью, неутомимая Хендрикье слегла - и больше уже не поднялась.

В 1663 году, угасая в 38 лет, Хендрикье Стоффельс завещала все свое состояние (минуя даже собственную дочь) Титусу Харменсу, чтобы он продолжал их общее, главное дело.

После ее похорон обычная нелюдимость Рембрандта еще больше возросла. Он почти перестал выходить из дома. Да и торговля Титуса пошла под уклон. Образованный картиноторговец, знающий латынь и французский, он с большим трудом налаживает счета, которые так образцово вела сержантская дочь. И все же вновь поднял фирму, оплатил все семейные долги, одарил отца новыми холстами и печатным станком. Вера Титуса в гений отца такова, что он покупает все его "неказистые" картины - иначе говоря, финансирует живопись будущего.

"Возвращение блудного сына"

Между тем художника поджидает следующий, на этот раз самый жестокий удар. Умный и благородный Титус, богатый и независимый, принятый в высшем обществе Амстердама, сразу после счастливой женитьбы на патр

цианке Магдалине ван Лоо, тяжело заболевает. И в 26 лет от роду умирает от той же непонятной болезни, что и взрастившая его мачеха. И, словно оправдывая уличное прозвище "Старый колдун", сокрушенный художник окончательно перестает замечать внешний мир, который сужается для него только до двух реалий - холста и палитры.

Но художническое его колдовство остается в силе. В год смерти Титуса Рембрандт пишет величайшую свою картину "Возвращение блудного сына" - философскую и живописную поэму, потрясающую простотой и величием: запыленные босые ноги возвратившегося с глубоким раскаянием грешника, щемящая нежность рук слепого, "узнающих" сына, и тихий свет счастья на исстрадавшемся старческом лице. Какую силу духа являет здесь божественный гений живописца! Дряхлый, убитый горем художник, потерявший самое дорогое в своей жизни - любимого сына, пишет историю отца, к которому, казалось бы, навеки потерянный сын - вернулся.

Рай и Голгофа

Считают, что старость Рембрандта прошла в бедности и лишениях. Это заблуждение. Ибо любовь к художнику верных Хендрикье и Титуса была так велика, что даже трагически и безвременно ушедшие из жизни Рембрандта, они, казалось, заботились о нем из своих могил. Их нелегкое наследство - уход за своенравным стариком, смело берет на себя 15-летняя дочь Корнелия. Конечно, ей пришлось нелегко. Зато она стала свидетелем чуда: как едва двигавшийся художник создавал бессмертные свои автопортреты. Сначала из глухой черноты подмалевка являлся он сам - нелепый, неряшливый, полуслепой

. Но тотчас отяжелевшая, бесформенная, изрытая морщинами маска лица оживлялась проницательным прищуром глаз и озарялась беззубой, но горделивой улыбкой, в которой (спустя два века) его земляк Ван-Гог увидит "торжествующий смех старого льва".

Магия последних творений Рембрандта, их философия и поэзия, без сомнения, выросли из жертвенности его близких. Перед смертью он спешит по-своему отблагодарить их, никогда не ждавших благодарности. Полагают, что герои картины "Еврейская невеста" - своеобразный реквием этим подвижникам, положенный на вольную мелодию знаменитых рембрандтовских контрастов.

Пламенный поклонник великого живописца, поэт XX века Эмиль Верхарн сказал, что Рембрандт "выстроил свой Рай из обломков и черепков собственной жизни". Впрочем, то были Рай и Голгофа вместе, где библейские святые, цари и пророки как бы побратались с людьми. То был мир, с легкостью сочетавший фантастический Иерусалим и реальный Амстердам, небо и землю, свет и мрак в едином пространстве несмирившегося рембрандтовского духа.

Творчество голландского художника Рембрандта Харменса Ван Рейна - одна из вершин мировой реалистической живописи. Многие назвали бы его непревзойденным живописцем, даже гораздо более великим чем Микеланджело или Тициан. Рембрандт писал картины на исторические, библейские, мифологические и бытовые темы, портреты и пейзажи. Но, как нередко случается, не смотря на свой гениальный дар, Рембрандт умер в бедности и одиночестве, забытым и больным. Работы же его живут в веках и сердцах людей навечно