Евгений Степанцев

Работаем в режиме выживания

Художественный руководитель драматического театра Евгений Степанцев работает на периферии почти 35 лет. Из них 25 – в Кирове. Он приехал сюда еще в 1971 году, студентом ГИТИСа, как он сам говорит, «по доброй воле». Будучи москвичом, Степанцев понимал: в Москве в те времена можно быть вторым, третьим, а он хотел быть первым, сразу выяснить свои отношения с профессией. В 26 лет – он главный режиссер театра, вскоре – лауреат Государственной премии РФ и заслуженный деятель искусств России.

После пятнадцати лет успешной работы в должности главного режиссера его пригласили «спасать» академический театр в Ярославле. Желающих поруководить театром из числа большого количества народных, заслуженных артистов прославленного театра там оказалось слишком много. Степанцев уходит в «свободный полет». Его скитания продолжались десять лет. В 1997 году коллектив Кировского театра призвал его в «альма-матер», и он вернулся.

– Как вы сами оцениваете творческое положение вашего театра?

– Существуют две оценки – «удовлетворительно» и … наоборот. Считаю вправе заявить, что удовлетворительно. Не снижаем уровень творческой планки, не идем на поводу у не слишком требовательной публики.

– А что вообще нужно не столичному театру? Развлекательный или серьезный репертуар?

– Станиславский велел – «развлекая, поучай». Следуем этому завету. Население города, области представляет собой многослойный пирог, лоскутное одеяло – по своим художественным потребностям, по уровню художественной образованности. Мы не можем ориентироваться только на элиту, только на какой-то один слой населения. В репертуаре и народная комедия Степана Лобозерова, и классическая драма «Живой труп» Льва Толстого. Впереди проекты спектаклей по пьесе И. С. Тургенева. Есть намерение создать музыкальный спектакль по «Пер Гюнту» Ибсена, где музыка Грига будет представлена в современном осмыслении, а зонги на тексты Ибсена будут сочетаться с пластическими фрагментами. Идея – покаяние, возвращение «блудного сына».

– Как вы решаете материальные проблемы театра?

– Мы работаем в режиме выживания, и главная наша цель – поддержка артиста, обеспечение ему по возможности достойной жизни. Народный артист в нашей стране получает 2 610 рублей. Заслуженный и того меньше. Я уже не говорю об артистах «неостепененных». На эти деньги прожить нельзя. Мы приняли систему надбавок за почетные звания: народному артисту – 50 %, заслуженному – 30 %, ввели нормы: для мастеров сцены – 6 выступлений в месяц, другим категориям – 8 и 12. За любой сыгранный спектакль сверх нормы производится доплата. Благодаря этим мерам деньги, которые получают артисты, выглядят не слишком унизительными.

– Какую дотацию ваш театр получает от области?

– Из областного бюджета оплачиваются штатное расписание и электро-, водо-, теплоснабжение театра. Мы бюджетники. Однако и на цели постановочные законодательно нам должны быть выделены 500 тысяч рублей, фактически же мы получаем 350 тысяч. При этом мы вынуждены выпускать в год 7–8 новых постановок. 350 тысяч рублей разделить на 8 спектаклей... Одеть, обуть, нарядить на эти средства наши творческие планы невозможно. Откуда брать? Зарабатывать!

– Сколько в вашем театре стоят самые дорогие билеты?

– 90 рублей. И это премьерные, престижные билеты. Кто наши зрители? Библиотекари, учителя, медики и иная интеллигенция. Их заработки известны. Поднимать цены – терять аудиторию.

– Значит, вы сами содержите себя? И как же вам это удается?

– Есть такое понятие – «брать оборотом». Вступает в силу закон «больших чисел». За счет активного обновления текущего репертуара. Ежемесячные премьеры! Премьеры! Девиз – работать как в Голливуде – быстро и хорошо. (Смеется).

– А как вы определяете успешность театра?

– Полный зал. Перед началом спектакля я не хожу в фойе, за кулисы, а слушаю трансляцию, определяю, как заполняется зрительный зал. За долгие годы на слух я четко могу определить, сколько сегодня зрителей. И когда их много – становится интересно жить.