Екатерина Скудина

Нам не хватило тридцати минут штиля

Рулевая российской команды, выступавшей на Играх в Лондоне в матч-рейсе и занявшей четвертое место, рассказала о скандалах, имевших место во время олимпийской регаты

Экипаж в составе Екатерины Скудиной, Елены Сюзевой и Елены Обловой ехал в Лондон-2012 одним из претендентов на медали. Ведь в этой дисциплине, где сначала каждый экипаж встречается с каждым, а затем 8 лучших борются друг с другом по олимпийской системе с выбыванием, девушки являются чемпионками Европы и победительницами нескольких престижных регат Кубка мира.

С первой своей большой задачей на Играх - попасть в четверку сильнейших - россиянки справились блестяще: стали вторыми в круговом турнире, а затем в пяти гонках четвертьфинала нанесли поражение британкам. После чего в дело вмешались случай и не слишком объективное, а временами и откровенно предвзятое судейство. Как результат, медалей россиянкам не досталось. Однако Всероссийская федерация парусного спорта точку в этом деле ставить не планирует.

"Чтобы доказать всему миру, что мы настоящая парусная держава, мы не собираемся останавливаться, - заявил на днях главный тренер сборной России по парусному спорту Сергей Джиенбаев. - Будем разбираться в ситуации с экипажем Скудиной, готовить письма и документы, собирать доказательства. Рассматриваем возможность подачи исков в международный спортивный суд - о нарушении прав спортсменов и незаконности принятия решения судьями, об отмене результатов полуфинала и принятии в этом случае как итоговых результатов кругового турнира".

Не секрет, что в парусном спорте фактор судейства всегда был и будет одним из ключевых: гоночный комитет, ответственный за расстановку дистанции и отмашку к старту гонки, и судьи на воде, так называемые ампайры, следящие за выполнением всех правил по ходу гонок, часто решают исход соревнований. На действия как судейского комитета и ампайров, так и жюри оказывает влияние многое - в том числе и имидж страны. Россия, к сожалению, в фаворитах и авторитетах в парусном спорте пока не числится. А потому на решающих регатах нашим спортсменам порой очень сложно продираться сквозь раскинутые судьями сети.

Но хватит предисловий. Все подробности скандала мы узнали из первых рук - побеседовав с рулевой российской команды Екатериной Скудиной, когда она вернулась в Россию.

- Олимпийская регата по матч-рейсу впервые длилась 12 дней, это был настоящий марафон, - начала Екатерина. - Мы, конечно, постарались выстроить тренировочный процесс с учетом длительной нагрузки, но даже мне (для Скудиной это была уже третья Олимпиада - после Афин и Пекина. - Прим. Л.Х) было сложно сохранять концентрацию на протяжении всего периода. В итоге оставила на воде все силы.

В круговом турнире вы провели 11 матчей. Девять из них выиграли, стали вторыми.

- К олимпийской регате мы подошли в полной готовности. Я лично была готова как никогда прежде. Мы были настроены хорошо выступать с первого дня, поскольку результаты кругового турнира определяют дальнейших соперников.

Результаты турнира, надо сказать, оказались в какой-то степени неожиданными. Например, экипаж финки Сильи Лехтинен начал нормально выступать только под самый конец кругового турнира, а поначалу у него были все шансы не попасть в восьмерку сильнейших. Испанка Тамара Эчегойен Домингес тоже удивила - обычно она с трудом пробивалась в финальную стадию регат с 7-го - 8-го места, а здесь вышла в 1/4 финала с третьей суммой.

В целом же круговой турнир - наиболее честный и объективный показатель расклада сил. Каждый отгонялся с каждым, и стало понятно, кто в данный момент на что готов и в какой форме находится.

В 1/4 финала вашими соперницами стали англичанки. Не было опасений, что судьи по отношению к ним будут, скажем так, благосклонны?

- Рулевая Люси Макгрегор была для нас наиболее удачным соперником. Мы хорошо ее знаем, поскольку много тренировались вместе, к тому же за это время у Люси сформировалась некоторая "русская боязнь". Британки, однозначно, нас побаивались. Правда, и сама я нервничала не меньше. Понимала, что идем бороться не только с конкретным экипажем, но и с огромной трибуной болельщиков, размахивавших английскими флагами. Уверена, только поэтому дело дошло до такого плотного счета - 3:2 в нашу пользу.

И в полуфинале вы вышли на испанский экипаж рулевой Эчегойен Домингес.

- Но до этого нам пришлось сильно поволноваться. Ведь четвертьфинал закончился для нас отнюдь не на воде…

В смысле?

- После окончания гонок британская сторона подала протест. История касалась четвертой гонки между нами, которую мы выиграли и благодаря этому сравняли счет - 2:2. Но затем, когда, уже победив в пятой гонке, пришвартовались, мимо бодрым шагом промаршировала шеренга людей из британской парусной федерации. Они остановились в трех метрах от нас и дружно начали говорить Макгрегор: "Люси, это был твоя гонка, это твое очко, это ты выиграла четвертьфинал. Иди к прессе и говори, что произошла несправедливость и что ты собираешься подавать протест". Повторяю, все это происходило прямо у нас на глазах…

Я, конечно, занервничала. Занервничал даже наш советник по правилам, один из наиболее уважаемых представителей судейского сообщества Билл О’Хара. Он, правда, сказал, что у Макгрегор нет шансов подать протест. С момента финиша той гонки прошло уже полтора часа, а срок подачи протеста - две минуты. Но мы находились в Англии, а значит, возможно было все. И для нас начался новый четвертьфинал - уже в комнате для разбора протестов.

Почему англичане считали, что выиграли ту гонку?

- На финише мы выиграли около полуметра по корпусу, но британцы считали, что мерить надо по спинакеру (так называется один из парусов. - Прим. Л.Х.), который у Макгрегор был ближе к финишу, чем наш. Тогда мы нашли видеосъемку гонки: спинакер англичанок был, как у нас говорят, "брошен". Но в правилах четко написано, что "яхта финиширует, когда любая часть ее оборудования, находящаяся в нормальном положении, пересекает финишную линию". А когда спинакер "бросают" именно для того, чтобы он улетел подальше вперед, парус уже не находится в нормальном положении.

Правила - это книга с сотней страниц, и большая удача, что в нашей команде был такой их знаток, как О’Хара. Аргументация с нашей стороны была веской. Удивительно другое: то, что протест британцев вообще приняли к рассмотрению.

То есть вы могли бы не выйти в полуфинал?

- Это было вполне вероятно. После того как все наконец-то закончилось, я лично была в оцепенении. И на полуфинал мы выходили с изрядно потрепанными нервами. Что же касается экипажа испанки Домингес, то он не представлялся серьезной угрозой: мы эту рулевую хорошо знаем, и все ее особенности детально обсудили.

В день полуфинала была неблагоприятная погода - задержки, насколько нам известно, начались с самого утра.

- Был экстремально слабый ветер - ниже пяти узлов. А такие погодные кондиции не являются для нашего экипажа козырной картой. Мы лучше выступаем по свежему ветру.

Слабый ветер - это и отсутствие шанса отыграться при совершении минимальной ошибки…

- К сожалению, да. При слабом ветре ты вынужден принимать решения, поменять которые уже не в силах. А потом в дело вступает случай… В последней гонке полуфинала с Эчегойен Домингес мы на верхнем знаке имели преимущество в 13 секунд, плюс у соперниц был пенальти, а все вывернулось наизнанку. Мы огибали знак в момент ослабления ветра, а шедший позади нас испанский экипаж - в момент, когда пришло усиление. Это колоссальная разница в скорости, а самое главное - в возможном угле атаки. Испанка могла идти "полнее", в итоге 13 секунд были съедены моментально! И что-либо невозможно было сделать: мы попали в ловушку. К сожалению, в этот день удача была не на нашей стороне.

Из-за слабого ветра судейский комитет решил сократить формат полуфинального матча до двух побед. Вас об этом изначально предупреждали?

- Обычная практика такова: гоночный комитет обсуждает все с ампайрами и после этого информирует участников. Спортсменам ведь нужно с самого начала понимать, что их ждет. О’Хара с самого утра добивался от судейского комитета ответа, что будет в случае неблагоприятной погоды: формат сократят, гонки продолжатся на следующий день или полуфиналы будут отменены. Но никакого внятного ответа до отхода на воду мы не получили.

Полуфиналы могли отменить?

- Да. Если ничейный счет и времени проводить оставшиеся гонки нет, встреча объявляется несостоявшейся. Победитель определяется по лучшим показателям экипажей на предыдущих стадиях регаты. В случае с испанками лучшими были мы - и по общему показателю, и по результату личной встречи.

Единственное, что мы знали: сигнал к последней гонке дня должны были дать не позднее 17.30. Во время первого старта ветер был около семи узлов. Мы в гонке финишировали первыми. К следующему старту ветер скис. Стартовую ситуацию мы контролировали, но в последний момент были вынуждены уйти в гонку в корму соперниц, а потом в такой слабый ветер у нас уже не было шанса выйти вперед. Счет стал 1:1, а ветер умер окончательно. До завершения гонок в этот момент оставалось два часа.

Сюрпризом стало то, что гоночную дистанцию перенесли внутрь гавани, причем очень близко к волнолому, который в таких условиях является серьезной преградой на пути ветра. Старта гонки мы ждали целый час - ветер был очень слабым и крутил. Наверное, в этот момент и нужно было подавать протест, но для нас тогда главным было настроиться на гонку, а не думать о всяких процессуальных вещах.

В тот момент вы думали, что это будет последняя гонка дня и всего матча за выход в финал?

- В гоночной инструкции записано, что победитель полуфинала - это лодка, набравшая три очка. А гоночная инструкция - самый главный документ. Мы, естественно, должны были ему верить.

Мы однозначно настраивались, боролись, понимали, что надо выигрывать. Начало гонки было для нас совершенно благополучным, ну затем произошло то, о чем я уже рассказала ранее.

Кстати, австралийский экипаж Оливии Прайс, чей полуфинал проходил в одно время с нашим, нес на борту красный флаг. Я спросила Билла, в чем дело, он ответил, что австралийцы, очевидно, считают погодные условия проведения гонок слишком нечестными. На мой вопросительный взгляд он ответил: "Это невозможно доказать". В инструкции говорится, что старт гонки должен быть дан при 5 - 6 узлах стабильного ветра. Но это не жесткое правило, а рекомендация, поэтому что-либо доказать на основании этой инструкции действительно невозможно.

В тот момент оставалось всего 30 минут до срока, после которого матч мог быть объявлен несостоявшимся и вы вышли бы в финал.

- Да. Но старт гонке был дан.

День завершился со счетом 2:1 не в вашу пользу, и был подан протест в спортивный арбитраж (CAS) на то, что судейский комитет отказался воспользоваться резервным днем и провести встречу, как и положено, до трех побед.

- Протестовал, кстати, не экипаж. Для меня все это открылось вечером 11 августа - после матча за бронзу.

То есть вы уступили испанкам и пошли готовиться к матчу за бронзу?

- После гонки мы вернулись на берег и принялись выяснять у судей, что же будет дальше. Долго находились в подвешенном состоянии, но в итоге все поняли: на олимпийском сайте в интернете появились пары финала и матча за третье место. Мы пошли настраиваться на матч с финками. Того, что из-за апелляции в САS с утра на проведение гонок был наложен арест, мы тоже не знали - пришли в порт в 10, подготовились, в 11 отошли от пирса. И именно в 11 началось заседание спортивного арбитражного суда по решению этого вопроса. Наш старт был дан, как и полагалось, в 12.00, и у меня не было даже повода думать, что что-то там происходит.

А что произошло в матче за третье место с финками?

- Мы проиграли на фордевинде перед самым финишем. Рулевая Лехтинен поймала несколько волн, сумела, как мы говорим, "просерфить", и это создало огромную разницу в скорости. В трех подряд гонках этого матча именно мы контролировали старт, уходили в хорошей позиции и к верхнему знаку приходили первыми, именно мы три раза подряд шли лидерами в начале финишного отрезка. Это дает мне повод сказать, что мы были сильнее финских спортсменок. Но фактором везения для финок оказались волны. Волна идет небольшими буграми и к одной лодке она подходит высотой 80 сантиметров, а к другой - 120. Понятно, что у второй лодки больше возможности "серфить". Это удача.

Знаю, что вы подали протест на фальстарт финского экипажа…

- Ни одного флага судьями не было поднято, и гоночный комитет не просигнализировал, что был фальстарт. Но ведь я видела, что и наша лодка, и финская были на фальстарте! Если бы он был зафиксирован, обе лодки были бы вынуждены вернуться за линию старта. А поскольку мы были к линии значительно ближе, то последующая гонка была бы совершенно другой.

Для меня фальстарт был очевиден, иначе я не подавала бы протеста. Я находилась около стартового знака, а судья его видеть не мог. При этом в стартовом створе есть камера, которая все фиксирует. Но смотреть видеозапись на воде было невозможно. К тому же по ходу заседания, на котором рассматривался мой протест, чувствовалось давление: и вертолеты, и катера - все ждали начала финала. Под конец Лехтинен спросила, может ли этот протест, быть открыт вновь. На что жюри ответило: да, если найдутся веские доказательства. Когда мы вышли на берег, быстро нашли видеоматериал, на котором все было отчетливо видно - не только стартовый створ и лодки, но и часы! Все указывало на фальстарт.

Так почему же протест принят не был?

- Пришел глава судейского комитета Чарльз Кук. Юрист, американец. Он задал Биллу два очень конкретных вопроса. Первый: считает ли мистер О’Хара, что судья кому-то подсуживал? На это Билл ответил, что имела место судейская ошибка. Второй вопрос: согласен ли мистер О’Хара с тем, что это решение должно приниматься судьями "на воде". На что Билл, как опытный ампайр, не мог не сказать "да", но добавил, что есть доказательства, говорящие о том, что лодки были на фальстарте.

Это не помогло - протест принят не был. Мы прекрасно понимаем, что официальная бумага об этом заседании сделана идеально и что нам постараются закрыть максимум дверей для нового протеста, для подачи апелляции в международный спортивный суд в Лозанне. Ведь никому из жюри не нужно, чтобы результаты были изменены. В отчете было даже написано, что жюри рассмотрело видеозапись, но не нашло ее веским доказательством…

Несмотря на все ошибки и неприятности, как оцените олимпийскую регату?

- Две недели - бесценный опыт, который обязательно пригодится. Если брать наш экипаж в целом, то девчонки молодцы, отработали на максимуме своих возможностей. Во время Игр у нас был отличный сплоченный колектив, а ведь три женщины, работающие в одной лодке, - это сложно! При всем огромном разочаровании от четвертого места могу сказать: это была лучшая регата в моей карьере!

Вообще матчевые гонки - это та дисциплина, которая прекрасно смотрится в программе Олимпийских игр. Это зрелищно и интересно. Несколько тысяч зрителей смотрели соревнования вживую. Но миллионы телезрителей оценили, как здорово можно показывать эти гонки: камерами на лодках, на вертолетах, на специальных катерах. Думаю, все сомнения международной федерации парусного спорта относительно включения матч-рейса в программу Игр теперь растворятся в буре эмоций, которую дают эти гонки зрителям.

То есть вероятность того, что матч-рейс оставят в программе Игр, существует?

- Знаю, что окончательное решение по этому поводу будет принято международной федерацией в ноябре. Ходит много разговоров, что парусный спорт плохо показывают по ТВ, что его надо исключать из Олимпиады. На мой взгляд, матч-рейс - это то, что спасет олимпийский парус.